Ольга Дашкова - Сама невинность

— Так, все, идем домой. Попрощайся со своим защитником и пойдем, там Лавруша голодный.

Катя почти не сопротивлялась, так называемый жених проводил их пару взглядом, но с места не сдвинулся, всё-таки тягаться с внушительной фигурой Стаса со злобным выражением на уставшем лице он не стал.

В квартиру вошли молча, сегодняшний день был словно испытанием для ее нервной системы, попытка насилия, разговор с полицейскими и звонок тех людей, на который ответил Стас, теперь еще Леша, как снег на голову, свалился. Котенок путался под ногами, просил еды, девушка погладила его и насыпала в миску корм.

— Бегом в душ, следом я. Катя, ты меня слушаешь?

— Да, конечно, иду.

Девушка быстро приняла душ, стоя у окна, не включив свет, она смотрела в окно, из него была видна скамейки на той стороне улицы, под высокими кленами, на ней сидел Алексей. Катя вздохнула, приложив лоб к прохладному стеклу.

— Стас.

— Да.

Мужчина только вышел из душа, обернувшись полотенцем.

— Надо позвать его к нам.

— Кого позвать?

— Алексея.

— Сначала ты притащила в дом котенка, теперь хочешь привести своего деревенского жениха, что будет дальше, Кать?

— Стас, ну ты чего, он совершенно никакой не жених, это Лешка, друг мой с детства, мы вместе сбегали с уроков, собирали дикую черемуху и на спор переплывали озеро. Его нельзя вот так бросать на ночь на улице.

Стас подошел ближе, обнял девушку сзади за талию и тоже посмотрел в окно. Парень на самом деле сидел на скамейке, просто смотрел в ноги, было четко видно его ссутуленную спину под фонарем.

— Ты предлагаешь его позвать к нам и постелить рядом?

— Конечно, нет, но мы не можем вот так его бросить. Он завтра купит билет и уедет, я обещаю, Стас, пожалуйста.

— Хорошо, только потому, что ты просишь, набери ему, это ведь он слал тебе любовные сообщения?

— Сообщения? Я не видела их. А ты прочел?

— Извини, случайно высветились уведомления. По-хорошему надо бы начистить ему физиономию. Или вызвать на дуэль, так и быть, пусть оружие выбирает сам.

– Стас.

— А что? Лично я буду драться за свою девушку.

Катя улыбнулась, поднялась на цыпочки и поцеловала мужчину в губы.

Не прошло и десяти минут, как Леша уже пил чай на его кухни. Молодые люди о чем-то переговаривались, Катя настаивала на том, что ему необходимо уехать, что у нее все хорошо и есть защитник.

— Ты его любишь?

Вопрос Алексей даже для Стаса, который с соседней комнаты слышал их разговор, был неожиданным, он напрягся, словно от ответа Кати зависела его дальнейшая жизнь. Девушка долго не отвечала.

— Ты так изменилась, я видел, как ты смотришь на этого мужчину. Так ты любишь его?

— Ты знаешь, я раньше думала, что люблю всех, дедушку, дядю Гришу, даже Снежка люблю, и что это чувство, оно одно на всех. А когда я смотрю на Стаса, сердце бьётся чаще, в груди что-то замирает, а потом по всему телу разливается жар. Да, я люблю его, это совершенно иная любовь, но все еще не верю, что он выбрал меня.

— Глупенькая моя девочка, это я боюсь, что ты выберешь не меня, — прошептал Стас, громко выдохнув, его сердце, словно после бега, надрывалось в груди.

— Леша, правда, все хорошо, тебе не стоило приезжать. Я дала дедушке слово, что буду жить, любить, узнавать мир, а не сидеть в деревне. Да, может быть, там и лучше, но сейчас мне очень хорошо здесь, рядом со Стасом.

Алексея отправили спать на диван, убрав посуду и погасив свет, Катя прижалась к уже спящему Стасу, поцеловала его в щеку, он тут же крепко прижал ее к себе. Такой сильный, такой большой, ее защитник только он. Проваливаясь в сон, девушка думала о том, что все будет хорошо, ведь иначе и быть не может.

Ее телефон остался на кухне, была уже глубокая ночь, когда он начал звонить, но никто этого не слышал.

— У тебя такая гладкая кожа, словно шелк. И пахнет от тебя мятой, голова всегда идет кругом, когда ты рядом, когда я вдыхаю этот запах.

Стас лежит на боку, прижимает девушку в себе спиной, его руки нежно ласкают обнаженную кожу, задирает футболку, приводит ладонью по животику, поднимается выше. И вот уже Катина грудь в его ладони, он сжимает соски, при этом целует ее в шею.

Член уже давно стоит, он даже чувствует, как он сочится от желания. Ласкает грудь, снова живот, спускается в трусики, Катя инстинктивно раздвигает колени, откидывается на мужчину спиной, раскрывая себя ему.

— Такая влажная, черт, котенок, какая же ты влажная и горячая.

Пальцы Стаса настойчиво ласкают, раздвигают половые губы девушки, надавливают на клитор, массируют мокрый от соков вход во влагалище, слегка проникая туда пальцами. Ласки, поцелуи, он трется о ее попку своим членом, быстро спускает с нее трусики.

— Стас, боже мой, ты постоянно меня соблазняешь.

— Раздвинь колени шире, откинь на меня ногу.

Стас освобождает член, скользит налитой кровью головкой по влажному лону, толкается, у Кати вырывается из груди громкий стон.

— Да, девочка, какая же ты узкая и горячая. Словно мой горячий, сладкий рай.

Стас толкается, притягивая бедра девушки, насаживая ее на себя. Резко. Глубоко. Одеяло скользит с их тел, девушка громко стонет, запрокидывает руки, обнимает Стаса за шею, он что-то шепчет ей на ухо, прерывисто дышит. Ее грудь обнажена, колышется от толчков и ударов, соски набухли и очень чувствительны, сама сжимает их пальчиками.

— Катя, Катя, ты проснулась?

Дверь в спальню тихо открывается, сначала входит котенок, потом заглядывает Алексей.

— Леша? Господи! Стас!

Катя моментально отстраняется от мужчины, одергивает футболку, но она короткая, ищет руками одеяло. Стас самый последний понимает, что происходит, но даже не двигается с места. Берет подушку, запускает ее ровно в голову Леши, который уже успел просунуть ее в приоткрытую дверь.

— А ну, брысь! Оба!

Подушка падает на котенка, он тут же испуганно пятится назад, пропадает и Алексей. Катя сидит, все еще пытаясь натянуть как можно ниже футболку, с красными щеками, испуганно смотрит на Стаса.

— И зачем я только согласился оставить его ночевать. Сейчас пойду, голову отверну твоему жениху, без нее домой поедет.

— Стас.

— Ты чего, маленькая, испугалась? Иди ко мне, он больше не зайдет.

— Нет, что ты, я так стонала, я совсем забыла, что Леша здесь. Ужас, как стыдно и неудобно. Что он может подумать?

Она прикладывает ладони к горящим румянцем щекам, пытается встать, но Стас тянет ее за руку на себя. Он лежит голый, совершенно ничем не прикрытый, член все так же стоит, он проводит по нему рукой, растирая Катину влагу по толстому стволу.

— Стас! — Катя краснеет еще больше, наблюдая за движениями Стаса, за тем, как он медленно ласкает себя. — Прекрати!

Она быстро соскакивает с кровати, находит на полу домашние штаны, надевает их только с третьего раза, выбегает из спальни.

— Ну, Леша, получишь ты у меня на дорожку хороших пиздюлей.

— Катя, вы что, сексом занимались? — голос Алексея полон удивления. — Не ожидал от тебя такого, ведь ты его совершенно не знаешь, ты не знаешь, кто этот мужчина, а вдруг он продаст тебя в притон? Посадит на наркотики? Сколько таких случаев.

— Ты там хорош ерунду говорить, блаженный. Катюш, он что, из психушки сбежал, или на самом деле недалекий?

Стас кричит из спальни, вздохнув, встает, голый идет в ванну, он у себя дома и ходить может как угодно и где угодно. Леша прячется на кухне, при виде мощного и голого мужчины чем-то давится, кашляет, Катя снова краснеет и отводит глаза. Стас хлопает дверью ванной, материться, яйца болезненно сводит, член стоит.

— Детский сад. Лешка, сука! Ну, огребешь ты от меня.

Включает контрастный душ, но даже он не помогает. С силой сжимает челюсть и кулаки.

— Катя! Катюш! — Громко кричит, зовет девушку.

— Что случилось?

Она встревоженно смотрит, заглядывая в ванну, проходит, дверь закрывается, а ее хватают сильные руки, и в миг она оказывается мокрая с головы до ног, одетая, под струями горячего душа, в объятиях Стаса.

— Стас, — больше стон, чем возмущение.

— Не могу больше. Придушу твоего Лешу, если не возьму тебя. Голодный, безумно голодный по тебе.

Целует девушку. Жадно. Жарко. Стягивает мокрую одежду, скользит по обнаженной коже, Катя охает, целует в ответ, прикусывая его губы, Стас рычит. Подхватывает ее на руки, разводит ноги, сразу насаживая на себя, до упора, заполняя собой ее влажное лоно.

— Моя ты девочка, да, вот так. Черт….как хорошо.

Крик вырывается из ее груди, Стас глотает их своими поцелуями, держа девушку под ягодицы, поднимая ее вверх и опуская вниз на пульсирующий член. Движения глубокие и размашистые, Катя словно ничего не весит, так легко он насаживает ее на себя. Она течет, царапает его плечи, хнычет от нетерпения, ей хочется глубже и сильнее.

— Давай, маленькая, кончай, не могу больше. Моя сладкая, моя горячая, моя любимая девочка.

Катя дергается, сжимаете стеночками влагалища член Стаса, кончает, кричит, запрокинув голову, чувствует, как он пульсирует внутри нее, как ее заполняет горячее семя, как мужчина рычит ей в шею, кусает, лижет, оставляя на нежной коже свои следы. Тело колотит от волны сильного оргазма.

— Чшшш… маленькая, все хорошо, — гладит Катю по спине, целует в висок, аккуратно снимает с члена, двигается под струи воды. — Ты знаешь, я совсем забыл с тобой, что надо предохраняться, я на самом деле, словно голодный по тебе, постоянно хочу, не контролируя себя. А ты такая молодая, такая невинная, но такая порочная, сводишь меня с ума. Я думал, такого со мной никогда не может быть, но ты будишь во мне зверя, дикого, необузданного, а я раз за разом кончаю в тебя, чтоб оставить частичку себя.

Он ставит девушку на пол душевой, берет ее лицо в ладони, нежно гладит пальцами, заглядывает в синие глаза.

— Если ты забеременеешь, я буду самым счастливым человеком на свете. Знай, я никогда не откажусь от своего ребенка, никогда не откажусь ни от него, ни от тебя.

Ребенок? Она не думала о ребенке. Конечно, Катя понимает, что от того, чем они занимаются, могут быть дети, и да, они не предохранялись ни разу, она снова повела себя, как доверчивая, наивная деревенская дурочка. Катя всхлипывает, по щекам текут слезы, но они смешиваются с водой.

— Чего ты плачешь, Катюш?

— Я…я не знаю, я просто люблю тебя.

— Глупышка ты моя, разве от этого плачут? Я ведь тоже люблю тебя.

Они не знали, сколько прошло времени, пока так стояли под душем и просто целовались, пока в дверь не начали настойчиво стучать.

— Леша, я сейчас выйду и сломаю тебе руку, которой ты открываешь и стучишь в двери.

Катя смеется, обнимает Стаса за талию, лаская пальчиками упругие мышцы пресса.

— Там в дверь звонили, — Леша испуганно бормотал за дверью.

— Звонят, так открой, не тупи. Где ты нашла такого недотепу?

— Я открыл, там к вам, двое мужчин, спрашивают Стаса Рубцова.

— Проходной двор, а не квартира.

— Кто это может быть? — Катя с волнением смотрит ему в глаза.

— Сейчас проверим, кто там. Давай, котенок, я выйду, а ты следом, и сразу в спальню, только оденься, не вынесу, если на тебя будут пялиться какие-то мужики.

— Хорошо.

— Рубцов, а ты чего голый? С кем принимал водные процедуры?

Макс, вальяжно расположившись на кухне, заняв своей мощной фигурой добрую часть пространства, сидел, закинув ногу на ногу, и попивал кофе. У окна стоял Алексей Владимирович, задумчиво глядя на улицу, не обращая внимания на шутки и смешки младшего брата. На появление Стаса он повернулся, кивнул в знак приветствия.

— Стас, извини, что мы ворвались так бесцеремонно.

— Ой, да нормально, ничего мы не ворвались. А что за парнишка нам открыл дверь? Пугливый такой, я думал, он обделается прямо у порога.

В это время Катя как можно тише открыла дверь ванной, быстро проскочила через коридор в спальню, но квартира была маленькой, и это движение заметили мужчины.

— Я надеюсь, это Катя? Иначе я забуду о том, что ты хороший парень, ударю по лицу, будет больно.

— Макс, завязывай, — Алексей Владимирович цыкнул на брата.

— Да, это Катя, и правда, хорош хохмить. Я пойду, оденусь, понимаю, разговор не быстрый.

Стас зашел в спальню, девушка вскинула голову и испуганно посмотрела.

— Ты чего испугалась, котенок? — Стас быстро нашел в шкафу одежду, домашние брюки и футболку. Его волосы были все еще мокрые, вода стекала по шее. — Так что случилось?