Ольга Дашкова - Сама невинность

Катя побледнела, подскочила с места, схватила с подоконника со вчерашнего вечера оставленный там телефон. Стас попытался остановить ее, ухватив за руку, он она ее вырвала, со злостью оттолкнула Лешу и закрылась в спальне.

— Грек, я тебе точно врежу, — Стас сжимал кулаки и злобно смотрел на приятеля.

— Макс, ну, что за поганый язык у тебя, — его брат только качал головой.

— Да, пошутил я, пошутил. Все, все, не буду больше. Но я бы свихнулся, если бы к моей девушке приехал жених.

— Леша, а вы к нам надолго?

— Нет, он сегодня уезжает, — Стас ответил за него.

— А вот это уже не вам решать.

— А парень-то с характером, — Макс присвистнул. — Смотри, Стас, сильная конкуренция.

Пока мужчины на кухне перекидывались колкостями, Катя подошла к окну, день начинался пасмурным, уже моросил противный дождь. В голове было много информации, Алексей Владимирович рассказывал странные вещи, но то, что дед мог его спасти и прятать, — это вполне возможно, дед на такое способен.

Катя посмотрела на дисплей телефона и увидела несколько пропущенных звонков от Жени Краснова, он звонил поздно ночью. Странно, что ему было нужно в такое время? За пропущенными было сообщение: «Как вернусь из командировки, расскажу все, что удалось узнать по твоему вопросу».

— Алексей, ты слышал, откуда эта девочка?

— Да, Макс, я все слышал, я не глухой. Стас, Катя не успела рассказать, как вы познакомилась.

— О, да, кстати, мне тоже интересно, — Макс снова сел на стул, схватил с пола испуганного котенка и начал его поглаживать. — Не похоже, чтоб вы познакомились в магазине спортивного питания или всякого компьютерного железа.

Все замерли, даже Леша притих, сливаясь со стеной, Стас тяжело вздохнул. Как же он устал от всего этого, от того, что напрягают его девочку, задают вопросы, как хочется, чтоб все было просто и тихо. Отключить все телефоны, а лучше уехать куда подальше, вдвоем, чтоб только он, Катя, и больше никого. Так они и сделают, как только разберутся в этих странных и запутанных делах.

— Она пришла устраиваться к нам на работу в «Олимпию», такая настойчивая, забавная, сверкала своими синими глазами, а меня уже начинало вести в сторону, даже паспорт у нее попросил, чтоб не зачислять себя к педофилам. — Стас улыбнулся, вспоминая тот момент, — а потом, тем же вечером, встретил ее у своего дома, ее тетка, к которой она приехала, живет этажом ниже. Тетки не было дома, я пригласил ее к себе.

— Красавчик, Стас, — Макс все не унимался.

— Не знаю, кто я, но Катя, она невероятная, такая настоящая, открытая, чистая, ее нельзя не любить. Я пропал ровно за два дня, думал, такого не бывает, уж со мной точно, не было, и быть не может. Все время смотрел на Макса и поражался, откуда столько страсти, чувств, эмоций. А теперь понимаю, меня самого так же распирает от моей любви к ней.

— Стас, кончай, я щас заплачу. И прошу тебя, не впускай к себе домой мою Яну, если она увидит кота, нам придется искать по подворотням такого же, я этого не вынесу.

— Макс, закрой уже рот, — Алексей Владимирович похлопал Стаса по плечу и заглянул в глаза. — Не обижай девочку.

— Никогда.

— Ты не замечал, последнее время ничего странного не происходит вокруг?

— Да, вокруг все только и странное, после того, как Катя появилась, коты, женихи, звонки, эти попытки насилия.

— А вот это уже другое странное совпадение, о котором я хотел поговорить.

— Что за совпадение?

— Другой номер телефона, который ты мне дал, принадлежит человеку, которого я знал, очень давно знал. Его имя Тихонов Алексей Николаевич.

— Тихон? Тот самый Тихон?

— Да, Максим, тот самый, я проверил не один раз.

— Постойте, я ничего не понимаю, вы знакомы с тем мужчиной и знали его раньше?

— Да, но где он сейчас, узнать не удалось, сим карта зарегистрирована на его имя, я отправил парней еще рано утром проверить охранное предприятие, на котором он работает, там сказали, что Алексей Николаевич еще не приносил никакие документы для устройства на работу, взял несколько дней, чтоб подумать. Больше его никто не видел. Ни зарегистрированной недвижимости, ни автомобиля на нем не числиться.

— Ну и где нам теперь его искать?

— Ребята работают, найдут, не переживай, Стас.

— Катя, она ведь сказала, откуда она, но, ведь именно в тех краях, — Макс до этого несколько минут сидевший молча, о чем-то думая, начал говорить, но тут же осекся.

Алексей Владимирович строго посмотрел на брата, полоснув острым взглядом, и поджал губы. Макс замолчал, понимая, что затронул тему, которая была в их семье табу. И не потому, что этого отрезок своей жизни Алексей стыдился, ему не было стыдно ни за один прожитый день или совершенный поступок, а потому, что больно было вспоминать тот период двадцатилетней давности.

Казалось, что двадцать лет — это целая жизнь, а вышло, что ничтожно мало, что и забыть не удалось всё, что забыть хотелось, все, что забыть старался, но никак не получалось. Эта девочка, Катя, еще там, на дороге, всколыхнула в нем это прошлое. Своими чистыми, синими глазами, и ямочками на щеках.

Весна на север приходит поздно, был март, а тут все еще сугробы, валит снег, промозглый ветер, от которого некуда спрятаться. Колония-поселение ИК–15, наверняка, ничем не отличалась от других таких же себе подобных: мрачно, серо, обреченно. Но и здесь жили люди, как умели, как могли.

Можно сказать, Алексею Грекову в его двадцать пять крупно повезло, он попал в колонию-поселение, где можно днем спокойно передвигаться, некая иллюзия свободы, все лучше, чем смотреть на ту свободу через решетку окна камеры. Двадцать пять, тот возраст, когда ты осознаешь и понимаешь всю тяжесть и ответственность своих поступков, вот и Алексей понимал, что отвечать придется, когда ввязался в драку. Решил разнять две подвыпившие компании, но четкий и верный удар профессионала поставил крест на его спортивной карьере, на той жизни, которую он себе запланировал.

Пострадавший остался жив, но были проблемы со зрением и слухом. Парень, его ровесник, оказался сыном очень небедного и влиятельного человека, и было уже не важно, кто начал драку, кто в нее ввязался случайно. Алексею Грекову дали срок за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Со всеми смягчающими обстоятельствами призера, чемпиона, гордость и надежду Российского бокса приговорили к пяти годам колонии — поселения, так сказать, ушел на пике.

Люди вокруг были злые, но терпимые, Алексей работал, как все, ждал, как все, окончания срока, не дергался, как его просили, и не нарывался. Но всегда найдется та гнида, которая сделает еще хуже там, где хуже вроде уже некуда.

— Так кто он такой, этот Тихонов?

— Алексей Николаевич Тихонов, заместитель начальника ИК–15, крыса и последняя тварь. Его перевели через полгода, молодой, дерзкий, наглый, знаете, из тех, кто очень любит власть, но без погон ничего из себя не представляет, так, кучу дерьма.

— Между вами что-то случилось?

— Случилось.

Мужчины не слышали, как из спальни тихо вышла Катя, прошла на цыпочках по коридору и замерла за спиной Леши, которой, открыв рот, слушал, что рассказывает этот странный мужчина.

— Случилась девушка, как Стас говорит, накрыло. Девушка Лида, такая же свежая, красивая, синие глаза. Я, когда увидел ее, подумал, что галлюцинации, не может она быть здесь, в этом месте. Оказалось, она живет в соседнем городке, приезжает рано утром, в пекарню, поэтому ее и не видно днем. Меня поставили разгружать муку, там я и встретил ее.

Мужчина словно погрузился в воспоминания, а Катя стояла, прижав ладонь к губам, на глазах наворачивались слезы, ведь Алексей Владимирович говорил о ее матери, точно о ней, сомнений быть не может.

— И что, что вышло? Алексей! Сколько вы встречались?

— Две недели. Ничего не вышло, она просто исчезла, пропала.

— Как может просто так пропасть человек? Вы узнавали, спрашивали?

— Узнавал и спрашивал. Вернулся туда через несколько лет. Меня после драки с тем самым замом, Тихоновым, перевели в другую колонию. Я объездил все расположенные рядом с поселением городки, села и деревни, но Лиду Емельянову никто не знал, или знали, но девушку под другой фамилией, которая давно здесь не живет.

— Екатерина, с вами все в порядке? Вы который день летаете в облаках. Я понимаю, вы у нас особенный работник, но или работать, или на самом деле идти отдыхать.

Маргарита выпалила все это, просто проходя мимо стойки ресепшена, где Катя складывала стопочкой маленькие полотенца, но задумалась, и все они полетели на пол.

— Я работаю, Маргарита Павловна.

— Ну-ну, я вижу.

У Кати на самом деле валилось все из рук, она не могла толком ни спать, ни есть. Там в коридоре, несколько дней назад, когда она услышала разговор мужчин, она не вышла и не сказала, что Алексей Владимирович говорит о ее матери. Не точно, конечно, но она была больше чем уверена, Лида — это ее мать. Тогда, получается, Алексей Владимирович — ее отец?

Она словно впала в ступор, медленно ушла обратно в комнату. Мужчины еще о чем-то говорили, потом все ушли, даже Леша. Стас заглянул, сказал что-то про машину и сервис, она лишь кивнула, продолжая сидеть на одном месте.

В квартире сразу стало безумно тихо, даже котёнок спал на подоконнике. Как странно все получается, она и не думала, что такое возможно, словно попала в сериал. Познакомилась с мужчиной, а отец его друга оказался ее отцом. Катя попала в некий круговорот событий из прошлого и настоящего. Ей сказали ни о чем не думать и не волноваться, но как она может не думать? Как ей теперь не волноваться за людей, которые стали ей родными? Ведь Максим теперь ее дядя, а его брат— отец?

Катя, сколько себя помнит, всегда мечтала о семье, она уже не пыталась понять, почему ее мать так поступила. Но она всегда хотела маму и папу, пусть не идеальную, но семью, ее родную. Но ее семьей был дед Миша, другого было не дано. Потом, когда Катя чуть подросла, она думала о том, что обязательно создаст свою семью, у ее детей будет мама и папа. Они вместе с тем мужчиной, которого она встретит и полюбит, будут растить прекрасных детишек, это будет семьей, ее семьей.

Это, конечно, может быть неправдой, и Алексей Владимирович может и не быть ее отцом, но об этом приятно мечтать. Именно о таком отце, как этот сильный мужчина. Через несколько часов вернулся Стас, сказал, что Леша пока поживет в другом месте, потому что еще одной ночевки с ним рядом он просто не вынесет. Так прошло несколько дней, они практически не выходили из дома, смотрели фильмы, готовили ужин, Стас по несколько часов работал, был нежным, даже чрезмерно заботливым, словно чего-то ждал. Словно они все чего-то ждали. Катя настояла на том, что надо идти на работу, это заточение в четырех стенах негативно влияло на их обоих.

— Катя, ты уверена? Может, всё-таки останешься дома?

— Я не могу уже здесь находиться. Да и что со мной может случиться? Я буду всегда на виду, я обещаю. Ты бережешь меня, словно хрустальную, давно нет никаких звонков и угроз.

— Ну, хорошо, только никаких самостоятельных передвижений, даже между этажами. Если хоть что-то тебе покажется подозрительным, сразу звони мне, приходи ко мне и все рассказывай.

— Хорошо, ты ведь всегда меня защитишь, я знаю. Ты мой защитник.

— А ты моя милая, славная девочка. Я так волнуюсь за тебя, ты не представляешь. Когда вся эта заваруха закончится, у меня к тебе будет переложение.

— Какое?

— А вот это пока секрет, — Стас накрывает губы девушки своими, целует, нежно лаская ее рот. — Малышка, я так хочу тебя, ты не представляешь, все дни только об этом и мечтал.

— Почему же все эти дни ты только мечтал и ничего не делал? Ах… Стас…

Катя чуть отстраняется, но снова прижимается к мужчине плотнее, отвечая на поцелуй, она чувствует, как он возбужден, как через тонкую ткань брюк член Стаса стоит колом, она трется об него бедром, специально дразнит его.

— Не знаю, дурак был. Думал, что тебе не до меня. Поехали обратно домой.

— Нет, теперь потерпишь до вечера.

— Коварная, какая коварная малышка.

Они расстались, оба возбужденные и неудовлетворенные. Этот поцелуй и ласки через белье слегка отвлекли от мыслей, но скоро Катя опять погрузилась в размышления.

— Да что с тобой, Кать? Ты все переживаешь из — за того случая на парковке? Я уверена, наши мужики найдут того извращенца, и накажут его, как надо, — Наталья присела, чтоб помочь Кате. — Они вообще красавчики, ну ты не подумай ничего такого, но я больше чем уверена, каждая посетительница клуба мечтает оказаться с ними.