– Эй! – закричал сзади Секрист. – Эй!

Пол перескакивал через две ступеньки, чувствуя, как в груди все горит. Добежав до площадки, остановился перед дверью, прижался лицом к стеклу окошка, закрывшись от света ладонями, и заглянул в реакторный отсек.

Сначала он вообще ничего не понял. Что за ерунда? Этого помещения он никогда раньше не видел. Материалы вроде знакомые – сталь да бетон. Только предметы и конструкции перемешались: все не там, где должно быть. Разорванное, скрюченное, раздробленное и разбросанное – словно кто-то поменял местами изуродованные пазлы. Даже стены приняли странную форму.

Пол пришел в ужас, в мозгу пульсировала невозможная мысль: взорвался реактор. Казалось, в активную зону угодила бомба «Тарзан»[70] и оставила после себя громадный кратер. По периметру валялись обломки бетона в человеческий рост. Из стен торчали большие куски искореженного металла, как будто мощный торнадо поднял их в воздух и швырнул на стены. Повсюду, как кошмарное конфетти, валялись металлические обломки поменьше и куски фильтровальной бумаги.

Среди этого хаоса он увидел два тела. Оба лежали на полу: одно – лицом вниз, другое – на спине. Плотные комбинезоны насквозь промокли от горячего пара и крови и прилипли к коже, словно были сшиты из шелка. Пол лихорадочно искал глазами третьего, и вдруг ему показалось, что тот, кто лежит на спине, пошевелился.

Пол дернулся, не понимая, действительно ли он видел движение или ему померещилось. Решил, что все-таки почудилось. Но тут человек повернулся набок и протянул руку. Пол увидел изувеченное лицо, и сердце его остановилось. Искривленный полуоткрытый рот – страшная неподвижная гримаса, как будто ему ударом свернуло челюсть. Ошметки обожженной розовой кожи. Мутные белесые глаза, лишенные зрачков.

Человек тянул руку не к Полу, а к чему-то призрачному, существующему только в его воображении. И тут тело обмякло, приподнятая рука упала, туловище так и застыло в неудобной позе, больше ни на что не хватило сил.

– Он жив, – сказал сам себе Пол и понесся вниз по лестнице.

Преодолев один пролет, он столкнулся с Секристом и Эсромом, которые поднимались наверх.

– Один жив, один из них еще жив, – затараторил Пол.

Глаза Секриста округлились. Он развернулся и побежал обратно, объясняя Полу на ходу, что нужны носилки.

Машина скорой помощи – новенький «Понтиак», – стоявшая без дела у задних ворот, подъехала поближе к зданию. Медсестра, скучавшая на заднем сиденье, смотрела куда-то вдаль. Увидев Пола и Секриста, стремительно бегущих по лестнице, она испуганно вскочила. Эсром вытащил из машины носилки. С искаженным от ужаса лицом подскочил Чарли Фогель – специалист по радиационной защите. Он был одет в обычную одежду, очки с квадратными стеклами сидели как-то криво.

– Я объявляю тревогу первой степени, – сообщил Фогель. – Нам нужна подмога. Надо установить заставу на дороге. Если кто-то выжил, необходима дезактивация. – Остановившись, врач взял Пола за руку. – Я беру руководство на себя. Вам туда нельзя. Вы вообще не из спасательной команды.

– Там один из моих людей, – горячился Пол. – Мы должны вытащить его оттуда!

Фогель старался смотреть ему прямо в глаза.

– Вы хоть понимаете, какое радиационное поле в этом здании? Люди, которые там находятся, подвергаются излучению в течение часа. Мне совесть не позволяет разрешить здоровому человеку спасать того, кто…

Пол освободил руку.

– У вас есть костюмы радиационной защиты? – засуетился он.

Секрист уже забрался в грузовичок и раздавал защитную одежду. На морозе костюмы сжались – в них сложно было влезть, трудно дышать, внутри образовывался конденсат.

– Это не очень надежная защита, – констатировал Фогель.

Начальник пожарной части натянул на лицо респиратор и протянул такие же Полу и Фогелю. Справившись с маской, Кольер схватился за ручку носилок. Кто-то из пожарных помог открыть дверь, и Пол с Секристом поспешили наверх. Фогель с Эсромом не отставали.

– Мы должны двигаться как можно быстрее, – инструктировал на бегу Фогель. – Перед входом на реакторный уровень задержите дыхание. Не дышите вообще! Хватайте пострадавшего, кладите на носилки – и опрометью оттуда.

Добрались до верхней площадки. Начальник распахнул дверь, и они с Полом ринулись внутрь. Пол плечом толкнул дверь, и она со скрипом открылась.

– Задержать дыхание! – снова крикнул Фогель перед тем, как надеть респиратор.

Они вскочили на реакторный уровень. Из-за пара ничего не было видно – пришлось бежать вслепую. Не имея времени на раздумья, Пол машинально приподнял респиратор и попытался протереть, но решил отказаться от этой затеи и направился к человеку, который чуть раньше шевелился. Раненый лежал в той же позе, в которой Пол видел его последний раз, – с вытянутой рукой. Это был высокий, очень худой человек. Теперь Кольер не мог не узнать Вебба.

Пол метнул взгляд в направлении Секриста, но через стекло запотевшей маски смог разглядеть только нечеткий силуэт. Начальник пожарной части делал ему знаки руками. Пол кивнул. Легкие просто разрывались. Он запыхался, пока бежал по лестнице, и теперь было очень тяжело не дышать. Пол взял Вебба за ноги.

Парень был настолько изувечен, что, казалось, сейчас развалится на части прямо у них на глазах. Но Вебб, как любой человек, состоял из плоти и крови, из мышц, жира, сухожилий – из всех этих атомов и молекул, которые не позволяли так просто превратиться в пыль. Пол с Секристом перевернули Вебба на спину и рывком положили на носилки. Нащупав ручки, они вскочили на ноги и бегом бросились к двери.

Легкие распирало, как под водой. Пол изо всех сил старался продержаться и не дышать до двери, понимая, что воздух вокруг – это ядовитый суп, щедро приправленный радиацией. И никакой защиты. Тяжелые элементы из активной зоны смешались с воздухом в помещении, и стоит только вдохнуть, как каждая частичка тела будет пронизана смертельными стрелами незримого убийцы. И Пол не смог удержаться. Несясь к выходу с тяжелым грузом, он выдохнул. Горло сдавило, перед глазами поплыли звезды. Из последних сил он попытался сделать еще несколько шагов, но перед самой дверью жадно втянул воздух ртом. Пошатнувшись, он едва не выронил из рук носилки, но все же устоял.

Фогель опустился на колени перед другим распластавшимся телом. Когда Секрист с Полом пробегали мимо, врач отрицательно помотал головой. Все четверо рысью спустились по ступенькам. Первым бежал Секрист, сзади – Пол, за ними трусил Эсром, а Фогель замыкал отход. Пол тяжело дышал, в глазах потемнело. Увидев сквозь пелену мастер-сержанта Ричардса, который придерживал внизу дверь, он подумал, что это галлюцинация.

Ричардс, впрочем, оказался настоящим.

– Какого черта здесь делает Кольер?

Протискиваясь в дверь, Пол отпихнул его локтем. Они с Секристом быстро поставили носилки в машину скорой помощи. Медсестра как раз расправляла пластиковые трубки, ведущие к кислородной маске. Когда она увидела лицо пострадавшего, ей стало нехорошо.

– Его фамилия – Вебб, – выпалил Пол.

– Господи! – сказал кто-то у него за спиной голосом Ричардса.

– Это тело… человек очень радиоактивен, – внушал Фогель медсестре. – Вы это понимаете?

Женщина, похоже, его не слушала, пытаясь надеть на Вебба кислородную маску.

– Я должен поехать с ним, – заявил Пол.

– Не очень хорошая идея, – попытался оставаться дипломатичным Фогель. – Представляете, какую дозу облучения вы уже получили?

– С ним должен быть кто-то, кого он знает!

– Не валяй дурака, Кольер, – вставил свое слово Ричардс. – Не стоит умирать ради мертвеца.

Он отошел в сторону, сохраняя более-менее безопасную дистанцию.

– Тебе не стыдно, Ричардс?

Пол сел в машину скорой помощи, кое-как примостившись около носилок. Пришлось согнуться в три погибели и поджать ноги. Его лицо нависало прямо над лицом Вебба. Медсестра плотно вжалась в стенку с противоположной стороны.

– Я не могу вам этого позволить, – нервничал Фогель. – Вы не в своем уме.

Но Пол, взглянув врачу прямо в глаза, понял, что его слова – всего лишь формальность. Фогель был понимающим человеком. Начальник пожарной части Секрист захлопнул дверь, и скорая помощь рванула с места, плюясь во все стороны мелким гравием. Пол и медсестра по обе стороны от Вебба тряслись на ухабах.

– Вебб, – позвал Пол, наклонившись над товарищем.

Глядя на его покалеченное лицо, Полу захотелось расплакаться. Он попытался придумать что-то, что могло бы вывести друга из забытья, вселить в него надежду, силу, какую-то мысль, способную вернуть его обратно.

– Веббси! Мы сейчас едем в больницу. Мы позвоним твоей маме. Подумай, как она обрадуется, когда ты вернешься в Мичиган. И твоя собака…

Как, черт побери, ее звали? Вебб прикрепил к дверце своего шкафчика фотографию собачонки, которую любил с детства. Теперь собака жила у его матери в Мичигане.

– Твой маленький коричневый песик… песик…

Он, как идиот, повторял одно и то же, ненавидя себя за то, что не может вспомнить простую кличку. Как будто это имеет хоть какое-то значение… Как будто это какой-то волшебный билет, способный спасти Веббу жизнь.

– Фредди! – наконец вспомнил он. – Фредди очень обрадуется твоему возвращению.

Машину скорой занесло на обледенелой дороге. Медсестра и Пол одновременно схватились за носилки. Кольер оглянулся: сквозь небольшое оконце реактор казался маленьким. Ворота по-прежнему распахнуты настежь, а вдоль них выстроились автомобили, мигая безмолвными сиренами. Взгляд Пола привлек пар, который выходил из вентиляционного отверстия реактора. Мрачно-мраморное облако едва выделялось на фоне черного неба, но было заметно, что оно растет. На шесте трепетал конус ветроуказателя. Ветер рассеивал облако, и оно набухало, увеличивалось в размерах, расширялось, посягало на все бо`льшую территорию и, кажется, не собиралось ограничиваться испытательной станцией, да и Айдахо-Фолс тоже. Пол подумал о Нэт и дочерях, которые находятся всего в пятидесяти милях отсюда. Легкие у его новорожденной дочки – не больше сушеного абрикоса.

– Пульс не прощупывается, – обеспокоилась медсестра. – Начинаю массаж сердца.

Она наклонилась над залитой кровью грудью Вебба, которая казалась какой-то впалой, вогнутой. Одежда настолько пропиталась кровью, что ран вообще не было видно. Медсестра начала с определенной периодичностью сильно надавливать на грудь пациента. Машина задребезжала и подпрыгнула на ухабе так, что женщину отбросило в сторону. Но она не сдавалась и с суровым выражением лица продолжала реанимацию. У них над головами звякали бутылочки и трубки, но на интубацию времени просто не было. И тот факт, что никто этого даже не предложил, навел Пола на мысль, что все потеряно.

– Мы практически приехали, Вебб, – солгал он. – Мы почти в госпитале.

Руки медсестры соскальзывали с комбинезона, все было в крови.

– Ну же, дорогуша, – шептала она. – Ну же, Вебб.

Пол ощутил, как на глаза наворачиваются слезы – горькие слезы благодарности. Казалось, что во всем мире только двое любят Вебба по-настоящему – Пол и незнакомая медсестра. Ни один человек не в состоянии выжить после таких ранений, да еще и после столь интенсивного облучения. Пол старался отгонять предательские мысли и ругал себя за то, что даже в критический момент не способен верить в лучшее.

Медсестра проверила пульс, прижимая окровавленные пальцы к шее Вебба, и снова принялась делать массаж сердца. Машину еще раз занесло на повороте. Бедная женщина сильно ударилась спиной, но не прекращала спасать раненого.

Так продолжалось несколько минут, хотя по ощущениям прошло не меньше часа. Кислородная маска норовила съехать набок, и Полу приходилось все время ее поправлять. Ему мерещилось, что он держит спасательный круг над зияющей пустотой. Вебба все равно не спасти, но Пол обязан сделать хоть что-нибудь. Медсестра снова принялась считать пульс.

Неожиданно она резко дернулась. Пол тоже. Грудь Вебба приподнялась – послышалось сипение. На долю секунды Кольеру показалось, что сердце каким-то чудом удалось запустить и сейчас Вебб начнет дышать.

– Ну же, Веббси, – умолял он.

Однако грудная клетка поднялась лишь раз – медленно и слишком высоко, гораздо выше, чем при дыхании. А потом так же медленно опустилась. Послышался жуткий низкий стон. Пол с замиранием сердца ждал, но больше ничего не произошло.

– Мне жаль, – опустила глаза медсестра.

Она вытерла ладонью слезы и сообщила водителю по рации:

– Пациент умер.

– Тут блокпост, – послышался голос шофера. – Они установили контрольно-пропускной пункт. Я торможу.

Машина резко остановилась. Кто-то открыл дверь, и медсестра вышла на улицу. Пол бросил последний взгляд на Вебба, который смотрел невидящими глазами куда-то вверх. Ему было только двадцать лет. Такова история его жизни. Все кончено.

– Вылезайте оттуда, – заорал кто-то снаружи.