Ченс Картер - Самый достойный отец

Келли начала плакать.

— Ох, дорогая, не плачь, — старалась утешить ее Эль.

— Я звоню с хорошими новостями.

— Какими?

— Как ты думаешь, вы с Грейс могли бы закрыть закусочную на пару дней?

— Зачем?

— Чтобы вы смогли приехать сюда на мою свадьбу, глупышка.

— Правда? — спросила Келли более оживленным голосом.

— Правда. И Келли, тебе здесь понравиться. Тут так красиво и все так хорошо, и имеется даже идеальный мужчина для тебя.

— Грейди? — спросила Келли, и Эль смогла уловить нотки тоски в ее голосе.

Она рассказала Келли о Грейди, и даже прислала ей несколько фотографий. Келли была сражена, но, само собой разумеется, Грейди не имел ни малейшего представления обо всем этом.

К тому времени как Эль повесила трубку, голос Келли звучал намного счастливее, чем раньше. Эль даже пообещала ей, что она, Фэйт и Лейси пройдутся по одежным магазинам, чтобы присмотреть ей что-нибудь. Келли сказала, что никогда в жизни не была в одежных магазинах. Эль также убедилась, что Келли привезет с собой на свадьбу своего младшего брата Лукаса.

Возвращение в Стоун-Пик позже в тот же день было странным опытом для Эль. Она сидела в одном из роскошных автомобилей Форестера — в черном джипе, чувствовала себя богатой и что о ней заботятся. Она медленно привыкала к этому. Она прямо из Золушки превратилась в принцессу. Форестер вел машину, держа ее за руку, и это добавляло ей ощущения, что о ней заботятся. Парковка на стоянке закусочной Грейси была странной частью всего. Она была в таком напряжении, когда прибыла туда впервые. Теперь ничто не доставляло ей беспокойства в этом мире.

Войдя в закусочную, она вдохнула знакомые запахи кухни. Эль улыбнулась знакомым лицам клиентов.

— Эль, — вскрикнула Келли и побежала через всю закусочную, чтобы заключить подругу в объятия.

Она была немного сдержаннее с Форестером, и они просто пожали друг другу руки. Когда появилась Грейс из кухни, у нее слезы стояли в глазах.

— Не думаю, что должна говорить тебе, но мы все так гордимся тобой, — сказала Грей.

Эль в этот момент чувствовала столько любви к этой женщине.

— Эль, — произнесла Грейс.

Голос Грейс, ее тон, все говорило о том, что она собралась сказать Эль что-то серьезное.

— Ты для меня как дочь. Я знаю, мы работали вместе в течение достаточно короткого промежутка времени, но за это время ты показала себя настоящим и верным другом. Я хочу, чтобы ты это знала.

— Спасибо, Грейси, — произнесла Эль.

Грейс продолжила.

— Вот почему мне так трудно сказать тебе, что я не смогу присутствовать на вашей свадьбе.

— Что? Я так хотела, чтобы ты была там.

— Знаю, что ты хотела, дорогая, но я не оставляла эту забегаловку без присмотра в течение двадцати лет, и не думаю, что смогу сделать это сейчас. Не за такой короткий срок. Некоторые люди просто лучше подходят для определенного места в мире. Девочки, идите и получите удовольствие и за меня тоже.

Эль была разочарована, но она понимала, о чем говорила Грейс. Грей жила и дышала своей закусочной, и она никак не могла закрыть ее.

— Понимаю, — пробормотала она Грейс.

Грейс понимающе кивнула и достала маленькую коробочку из кармана.

— Это тебе, — сказала она.

Эль посмотрела на коробку. Она была маленькой, черной, обитой бархатом, как коробочка от дорогого ювелира.

— Я могу ее открыть сейчас? — спросила она

— Конечно. Можешь, ангел, — ответила Грейс.

Эль посмотрела в глаза Грейс. Она никогда не чувствовала в жизни такую любовь к пожилой женщине.

— Спасибо, Грейс, — сказала она, пока открывала маленькую коробочку.

Внутри было что-то блестящее. У Эль перехватило дыхание. Там оказался бриллиантовый браслет, вроде того, что кинозвезды носили, когда играли в теннис. Он был потрясающим.

— Грейс, — выдохнула она.

Грейс просто кивнула.

— Он принадлежал моей матери, а до нее ее матери и так далее. Поскольку у меня никогда не было дочери, я хотела подарить его тебе в день вашей свадьбы.

— Ты не можешь, — произнесла Эль, но Грейс только покачала головой. — Это твое, солнышко.

Эль закрыла коробку. Она не знала, что сказать. Она обняла и поцеловала Грейс и сильно благодарила ее, но чувствовала себя неловко, принимая этот подарок. Конечно, его следовало передать Келли, а не ей. Келли была практически выращена Грейс, и ей он был больше нужен. У нее ничего не было. Эль получала все.

Вернувшись в машину с Келли, Эль поклялась самой себе, что найдет способ помочь Келли в ее жизни. Все хорошее, что случилось с ней в жизни, началось с Келли, решившей ей помочь. Она стольким обязана Келли, и она не собиралась забыть о ней теперь, когда выходила замуж за мужчину своей мечты.

Это займет время. Ты не можешь помочь человеку в одночасье. Здесь требуется терпение и последовательность. Эль знала, что не может щелкнуть пальцами и сделать жизнь Келли счастливой, как у нее. Но она знала, что после ее свадьбы, когда все успокоится, она будет работать над созданием лучших возможностей для подруги, которые она могла бы предоставить Келли, даже если бы они жили в разных государствах. Эль быстро училась, а ведь в жизни существовало не так много вещей, таких прекрасных, как например, принести счастье человеку, которого любишь.

ФОРЕСТЕР ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ самым счастливым человеком на свете. Он не мог поверить, что наступил день его свадьбы. Он стоял у алтаря в месте, которое он выбрал для свадьбы, и скользнул взглядом по бескрайним просторам Тихого океана. Вид был захватывающий. Затем он повернулся к гостям. Это была небольшая церемония, как и все свадьбы членов Братства, с мужчинами, стоявшими рядом, и Фэйт, Лейси и Келли, ожидавших невесту. Фэйт и Лейси держали на руках их красивых малышей. Он улыбнулся женщинам, потом улыбнулся Гранту, Грейди, Фэйт и сыну Джексона, Сэму. Рядом с Сэмом стоял Люк, младший бат Келли. Оба мальчика были примерно одного возраста, и поэтому быстро подружились. Тот же священник, который поженил Гранта и Лейси, проводил эту церемонию. Только отсутствовали двое — Эль и Джексон. Эль решила, что Джексон поведет ее к алтарю, так как именно он был тем, кто помог избавиться от Лос Лобос.

Когда Форестер взглянул на Эль, то забыл, как дышать. Она была потрясающе прекрасным созданием, которое он когда-либо видел. Его восхищал каждый сантиметр его тела: ее прекрасные ноги, одетые в белые туфли, роскошное платье, обтягивающее ее восхитительные изгибы, тонкая фата, которая покрывала самое прекрасное лицо, о котором он когда-либо мечтал.

Это было оно самое. Это был его момент истины. Момент, о котором мечтал каждый парень, и теперь он действительно стал мужчиной. Форестер никогда не понимал этого раньше, но теперь, когда Эль медленно шла к нему, ведомая под руку Джексоном, под музыку струнного квартета, разливавшейся в воздухе, он увидел свою жизнь такой, какой она была. Такую, какой она всегда была.

И это был его путь до настоящего момента. Форестер знал больше о том, что значит быть рожденным в одиночестве, чем огромное количество людей в мире. В прямом смысле этого слова, он был более одиноким, чем большинство детей, которые пришли в этот мир. Его мать умерла в тот момент, когда он впервые сделал свой вдох. Его отец ненавидел его с самого начала за это право, данное всевышним. Он пришел в мир без любви, но у него все еще было сердце. Когда он был ребенком, он не знал, что такое человеческое тепло, но Форестер так же, как и все остальные люди в мире, жаждал его так сильно. Он искал его. Он изголодался по нему.

И сейчас наступил тот момент, когда эта жажда будет удовлетворена. Этот был момент, когда он станет полноценным.

Как и он, Эль пришла в этот мир в одиночку. Ее собственная мать не смогла ухаживать за ней, и в отчаянии отдала ее самым жестоким преступникам на юго-западе страны.

Для Форестера и Эль ужасные обстоятельства их рождения, наконец-то, обернулись в момент чистого света.

И этот свет – любовь.

Форестер затаил дыхание, когда Эль подошла к алтарю. Он просто не мог поверить, насколько она прекрасна, или как сильно он любил ее. Он чувствовал, словно не мог жить без нее. Он поднял руку к лицу и смахнул одинокую слезинку, упавшую на его щеку, затем одними губами проговорил ей слова: «Я тебя люблю».

Она улыбнулась ему в ответ, а потом повернулась к священнику.

Форестер даже не был уверен, слышал ли он все слова, что произносил священник. Это были обычные слова для классической свадебной церемонии. Форестер дал обет, когда наступила его очередь. Он услышал, как Эль произнесла свою клятву. Он надел кольцо, которое ему передал Грейди, на палец Эль, и она сделала то же самое. Кольцо Эль передала Келли.

Когда священник, наконец, произнес слова: «А теперь я объявляю вас мужем и женой», Форестер поднял Эль на руки, и в то же время вознес молитву Богу, и поблагодарил его за то, что тот даровал ему такое счастье.

Он глубоко и страстно поцеловал свою новоиспеченную жену, и пока Форестер целовал ее, заходящее солнце окрасило небо багрянцем. Он заметил, как Джексон кивнул Сэму и Люку. Мальчишки побежали куда-то в траву, и мгновение спустя по всему вечернему небу начался взрываться фейерверк.

Сказать, что Форестер был счастлив, это не сказать ничего. Невозможно описать, что он чувствовал. Стать мужем, получить жену своей мечты — это те вещи, которые определяют жизнь людей. Это сама суть жизни человека. Эль была любовью всей жизни Форестера, а теперь она стала его женой. Это означало, что он должен был любить и защищать ее до последнего своего вздоха, и что она сделает для него то же самое. Она носит его ребенка. Это означает, что будущее его крови, его наследие — все было в ее руках. Она была его призом и его королевой одновременно. Она хотела провести свою жизнь рядом с ним и сделать его счастливым, а он в то же время станет рабом ее комфорта и безопасности. Он сделал бы все, чтобы защитить и принести ей радость.

Последнее, что она видела бы каждую ночь, перед тем как заснуть, — это его глаза. Первое, что она чувствовала с утра, открыв свои глазки, — это его губы. Он любил ее в прямом смысле этого слова. Он любил ее так, как только мог любить тот, кто подвергся насилию. Он любил ее, как будто она была сама его жизнь.

И он хотел ее. Теперь она была его, и он желал забрать ее тело и душу.

Дальше был запланирован ужин, танцы, выступление людей, которых они любили, и Форестер с нетерпением ожидал всего этого. Он с интересом ждал момента разделения трапезы с Эль в качестве мужа и жены.

Но то, что он с нетерпением жаждал больше всего, это медовый месяц в отеле. Он собирался быть беспощадным.

ВРЕМЯ В ПУТИ ЛЕТИТ БЫСТРО, когда ты счастлив. Так оно пролетело для Эль и Форестера после свадьбы. Она переехала в особняк и познакомилась с Лейси, Грантом и Грейди поближе. Она помогала Лейси с ребенком, пока готовилась к рождению своего собственного. Фэйт была рядом, и его братья стали и ей родными. Во многих отношениях Братство стало для нее семьей, о которой она мечтала. Они все присматривали друг за другом, прикрывали друг друга, защищали друг друга.

Она чувствовала себя в безопасности. Даже просто зная, что Джексон сделал с Лос Лобос, заставляло чувствовать себя спокойно.

И она была счастлива. Она была счастлива и благодарна за многое. За то, что первым делом утром Форестер дарил ей любовь. Он по-прежнему завязывал ей глаза, прежде чем она просыпалась, и во время беременности она стала для него еще более привлекательной. Он был ненасытен. Он был всем, что она хотела от мужа, и он окружил ее такой заботой, что она едва могла поверить, что это все реально. Это было похоже на сон.

Он был совершенным. Или, по крайней мере, она думала, что он идеален. Она считала, что он не мог быть лучше. А потом он стал отцом, и все только приумножилось.

Не существовало простого способа объяснить, как маленькая девочка могла заставить такого мужчину, как Форестер, так чувствовать себя. Эль в шутку называла его папочкой. Она называла его самым завидным папочкой в мире для всех и знала, что ему это нравилось. Но все было намного глубже. Через три дня после рождения дочурки, Форестер сделал новую татуировку. Она представляла собой рисунок, на котором два воробушка держат знамя, на котором написано имя Ель и дочки.