Луи Бриньон - Саракамуш

– Ты знал? Ты знал, что я крёстный Изы?

Саракамуш кивнул.

– Но почему? Почему ты мне не сказал, кто ты? – вскричал граф Шаповалов.

Саракамуш отвернул голову, показывая, что не хочет отвечать на этот вопрос. Графу Шаповалову понадобилось время, чтобы прийти в себя.

– Иза тебе рассказала обо мне?

Саракамуш кивнул.

– Тогда мне совсем ничего не понятно. Если ты знал, что я её крёстный, то ты наверняка знал, что тот кого она выберет в качестве супруга, станет моим наследником. Она выбрала тебя. Я предложил тебе…

Саракамуш резко качнул головой.

– Что это значит? – тихо спросил у него граф Шаповалов. – Ты отказываешься принять Изу? Ты не хочешь на ней жениться?

Саракамуш несколько раз кивнул.

– Ты отказываешься от Изы? – графу Шаповалову показалось, что ему померещился кивок.

Саракамуш снова взял листок и начал писать, а потом вручил его графу Шаповалову. Тот изменился в лице, когда прочитал.

– Ты не примешь моё предложение?! Ты не женишься на Изе?! И ты не хочешь вообще разговаривать на эту тему?! – Граф Шаповалов сделал глубокий вздох. – Я понимаю, тебе пришлось многое пережить, но поверь и мы не сидели сложа руки. Лично я…

Саракамуш отвернулся, давая понять, что больше не будет обсуждать этот вопрос.

– Я прошу только одного. Поезжай в Тифлис. Поговори с ней. Обещаю, ты не разочаруешься в ней. Иза ждёт тебя. Ты даже не представляешь, что она пережила.

– Да хватит, уже хватит! – закричал Саракамуш, – поворачиваясь лицом к графу Шаповалову. – Я вам уже всё сказал. Я не хочу слышать ни про ваше состояние, ни про женитьбу на Изе. Оставьте меня в покое.

– Ты умеешь говорить? – растерянно спросил граф Шаповалов. – Тогда почему…

– Потому что я не хотел говорить. А теперь, с вашего позволения, я пойду.

Его ничто не сможет заставить изменить решение, – внезапно понял граф Шаповалов. – Он просто не хочет принимать жизнь.

– Идём со мной! – внезапно сказал граф Шаповалов, резко вставая с места.

Штабс-капитан Орловский дожидался возле палатки. Увидев, что граф Шаповалов и Саракамуш выходят с мрачными лицами, он понял, что разговор не принёс удовлетворения ни одному из них. Оба сразу остановились. После чего граф Шаповалов указал рукой на гору, очертания которой виднелись достаточно хорошо.

– Видишь эту гору?

Саракамуш кивнул.

– Это верхняя точка перевала. Там расположен укреплённый пункт неприятеля. Крепкий орешек для любой армии.

У Саракамуша появился удивлённый взгляд.

– Не понимаешь? Я хочу предложить тебе сделку…смерть в обмен на жизнь. Что скажешь?

Саракамуш пожал плечами.

Штабс-капитан Орловский навострил уши, прислушиваясь к этому странному разговору.

– Между тем всё просто, – с решительностью продолжал граф Шаповалов, – Я хочу, чтобы ты стал моим наследником. Ты отказываешься, но только потому, что не желаешь принимать жизнь. Другой причины я не вижу. Мы предоставим Господу решение этого спора. Я тебя пошлю на верную смерть. Ты первым пойдёшь штурмовать эту гору. Я даже задержу атаку, чтобы у тебя было больше времени…умереть. Но взамен я хочу получить твою жизнь, если ты и на этот раз останешься жить. Что скажешь? Готов принять сделку?

– Это же безумие, – не выдержал штабс-капитан Орловский, – никто не выживет. Даже если чудо случится.

– Вот именно, – согласился граф Шаповалов. – Сделка честная. Саракамуш не хочет жить? Хорошо. Я дам ему возможность умереть самой прекрасной смертью, какую только можно себе представить. Но взамен хочу получить право на его жизнь, если он всё же снова не умрёт.

– Я сделаю всё безо всяких условий, – ответил Саракамуш, ввергая в изумление не только штабс-капитана Орловского, но и других офицеров, которые искренне считали его немым.

– Сделаешь это безо всяких условий? Страшно, что не умрёшь? Страшно, что придётся жить?

Саракамуш никак не отреагировал на эти слова.

– Я тебя в покое не оставлю. Так и знай! – гневно пригрозил ему граф Шаповалов. – И геройствовать больше не дам. Будешь у меня сидеть и бумажки писать пока жизнь ценить не научишься. В офицерскую палатку поручика. Часовых поставить. И чтоб не выпускать без моего приказа!

Как только Саракамуша увели, штабс-капитан Орловский рассмеялся. Заметив угрюмый взгляд графа Шаповалова, он вежливо осведомился:

– Вы полагаете, домашний арест возымеет на него какое-то действие?

Граф Шаповалов, штабс-капитан Орловский и ещё группа офицеров стояли на пригорке и в подзорную трубу рассматривали укрепления неприятеля. Слева, справа и позади них находились части полка готовые к броску. Все были готовы к предстоящей атаке. Оставалось только дождаться назначенного времени для атаки.

Тем временем, к графу Шаповалову подошёл один из офицеров и передал ему записку. В записке было написано: «Ждите сигнала. Сигнал пистолетный выстрел».

– Что ещё за «пистолетный выстрел»? – прочитав записку, с удивлением спросил граф Шаповалов.

– Поручик Саракамуш оставил, – последовал ответ.

– Что значит «оставил»?

– Часовой говорит: Саракамуш снял камзол и сапоги, обмотал ноги и руки какими-то тряпками, потом перевязал всё верёвкой и ушёл.

– Куда ушёл? – закричал граф Шаповалов.

– Сказал, что поднимется с восточного склона.

– С восточного склона?

Восточная часть горы, представляла собой почти вертикальную скалу из сплошного камня. Один лишь взгляд на эту скалу заставил графа Шаповалова покрыться бледностью.

– Что будем делать? – спросил у него штабс-капитан Орловский.

– Ждать, – мучительно выдавил граф Шаповалов, – мы не можем его остановить.

Прикрываясь деревьями, Саракамуш бежал к восточному склону. Очень скоро деревья закончились и на пути начали попадаться камни. Они попадались всё чаще и чаще. Он перескакивал через них, но только до той поры пока они не стали увеличиваться в размерах. Он уже находился в пределах видимости гарнизона укрепления, но тишина стояла прежняя. Его не замечали. Расчёт оказался верный. Никто в гарнизоне не ожидал появления противника с этой стороны. Все и с обеих сторон противостояния были уверены в том, что это невозможно сделать. Он же собирался доказать обратное. Саракамуш ещё вчера заприметил выступ с которого легче всего было начать подъём. Почти не пригибаясь, и обегая крупные валуны, он побежал к выступу. Понадобилось чуть более пяти минут, чтобы он взобрался на выступ и остановился перед отвесной стеной. Надо было передохнуть перед подъёмом. Саракамуш посмотрел наверх. Ничего не указывало на беспокойство. Он ещё выше задрал голову. Солнце скрылось за тучами, но дождём и не пахло. Погода была тёплая, но не жаркая. И ни единого ветерка. Всё сопутствовало успешному выполнению замысла.

– Пора, – прошептал он и зацепившись за расщелину подтянул тело.

Спустя четверть часа, граф Шаповалов услышал тревожные голоса. Они доносились со всех сторон.

– Всё? – упавшим голосом спросил он у штабс-капитана Орловского.

– Нет, – штабс-капитан Орловский догадался, что именно имел в виду командир полка под словом «всё». – Но он поднялся достаточно высоко для того чтобы…разбиться насмерть.

Граф Шаповалов забрал у него бинокль и направил его на склон. Окуляры сразу выхватили маленькую фигурку, висевшую на расстоянии приблизительно пятидесяти футов от земли. И это являлось всего лишь началом склона. Граф Шаповалов увидел, как Саракамуш цеплялся за камни и подтягивал тело, медленно, но упорно карабкаясь вверх.

– Не делай этого с нами, не делай…остановись и спускайся. Ты уже всем всё доказал… – прошептал граф Шаповалов, наблюдая за движениями Саракамуша.

Граф Шаповалов вернул бинокль штабс-капитану Орловскому.

– Скажете мне, если…ну вы понимаете…

Граф Шаповалов ушёл в палатку и сразу вытащил коньяк из саквояжа. Он налил себе едва ли не четверть кружки и одним залпом опорожнил. Он посмотрел на свои руки. Они дрожали. Он ещё ни к кому не привязывался, так как к Саракамушу. Даже к Изе. Он понял это сейчас, когда каждое мгновение ждал сообщение о смерти Саракамуша.

Минуты с мучительной жестокостью текли одна за другой. Снаружи стояла полная тишина. И она не прерывалась. Граф Шаповалов ждал, сколько мог, но потом не выдержал и вышел из палатки.

Увидев командира полка весь вид, которого изображал вопрос, штабс-капитан Орловский негромко проронил:

– Поднимается. Уже больше половины склона… – он не договорил. Граф Шаповалов выхватил у него из рук бинокль.

И действительно, Саракамуш находился в верхней части склона. Те же медленные, но уверенные движения. Графом Шаповаловым овладело растерянность и надежда. Он оторвал бинокль от глаз и посмотрел на штабс-капитана Орловского. Тот тихо рассмеялся:

– Мы все думаем, что он справится. Это же Саракамуш.

– Если он поднимется…

– Мы можем получить очень важное преимущество, – подхватил штабс-капитан Орловский, – мы получим лишнее время. А при атаке на такие укрепления да ещё на горе…надо выдвигать части господин полковник.

– Нет, – возразил граф Шаповалов. – Он что-то там писал про пистолетный выстрел. Надеюсь, очень надеюсь, мы дождёмся этого выстрела. Возможно, у него есть план, и он…уверен в своих силах.

– Подождём, – согласился штабс-капитан Орловский.

Время шло. Части полка замерли в ожидания броска. Штабс-капитан Орловский не отрывал бинокля от глаз и едва ли не ежеминутно сообщал. Неожиданно, штабс-капитан Орловский вздрогнул и опустил бинокль.

– Что? – закричал граф Шаповалов.

– Саракамуша нет на склоне, – сообщил штабс-капитан Орловский.

– Он…упал?

– Я этого не видел. Но его больше нет на склоне.

– Я знал, я чувствовал, не надо было играть с ним, не надо было бросать ему вызов…я ведь знал чем всё закончится, – шептал убитый горем граф Шаповалов.

А Саракамуш в это время просто залез в достаточно широкую расщелину, по которой было проще подниматься. Он уже находился у самой вершины. Ещё несколько минут и он зацепился руками за поверхность самой верхней точки склона. Саракамуш осторожно высунул голову из расщелины. Прямо перед ним в ряд стояли восемь орудий с наваленными рядом с ними снарядами. Шагах в ста пятидесяти от орудий начинались деревянные постройки. Солдат не было ни среди орудий, ни возле помещений. Их вообще нигде не было заметно. Только два человека суетились далеко за постройками. Саракамуш было взялся за пистолет, но потом передумал и пробормотал:

– Легонько напугаем неприятеля…

Он вылез из расщелины и пригибаясь побежал к орудиям. Он тут же развернул дуло одного из орудий и навскидку направил на одно из деревянных строений. Потом быстро засунул снаряд в ствол и дёрнул затвор. Раздался первый взрыв, за ним второй, за ним третий, а потом…раздался столь мощный взрыв, что земля под ногами Саракамуша затряслась. Его отбросило взрывной волной на камни. Он почти мгновенно потерял сознание.

Снизу прекрасно слышали, как гремели взрывы. А когда в воздух буквально взвились клубы огня, граф Шаповалов дал команду наступать. Части полка двинулись на штурм горы. Неприятель был застигнут врасплох взрывом склада боеприпасов и оттого полку удалось почти без потерь прорваться через укрепления. Несколько часов боя завершились полным поражением противника. Ещё через четверть часа после того как стихла стрельба, нашли Саракамуша. Он был весь в крови. Его занесли в дом, который служил штабом неприятелю и уложили на кровати. Граф Шаповалов прибежал, как только узнал об этой радостной новости. Врач сразу обнадёжил:

– Всего лишь мелкие раны. Он быстро поправится.

Граф Шаповалов поднял голову Саракамуша и глядя в его закрытые глаза с отцовской нежностью спросил:

– Ты слышишь меня сынок?

Саракамуш с трудом кивнул и сразу же потерял сознание.

Граф Шаповалов радостно засмеялся и прижал голову Саракамуша к своей груди.

Иза! Иза! Мама Рипсиме! Роберт!

Радостная Ася вбежали в столовую в то время когда семья Ванандаци обедала. Все трое с удивлением смотрели на Асю. Она была взволнована и всё время прижимала руки к груди.

– Дедушка Андраник вернулся! – одним духом радостно выпалила Ася, но тут же осеклась, вспомнив, что именно дедушка убил отца Роберта и Изы. – Ой, простите, – пролепетала Ася, пятясь назад, – я так хотела сообщить вам радостную новость, что совсем забыла…

– Мы рады! Правда рады! – заверила её Рипсиме. Роберт и Иза кивнули, подтверждая слова матери.

– Правда? – Ася всё ещё не верила. – Может, тогда придёте к нам? Все уже собрались. Завен приехал с женой. Зоя с дядей Арамом. Все там. Только вас нет.

– Конечно, придём. Соберёмся и придём! – пообещала Рипсиме.

Ася радостная убежала. А Рипсиме только и могла, что покачать головой.

– Двадцать лет прошло. Старый уже наверное, дядя Андраник…и не думали что вернётся живым.