— Да уж, — засмеялся он.

Дженифер принесла им большой бутерброд с курицей и солеными огурцами. Ей приятно было немного подкормить их. Ведь она не знала, почему Макс такой худой, — то ли от недоедания, то ли оттого, что ему было шестнадцать. И еще она подумала, прилично ли будет спросить Хедду, насколько серьезные у них отношения. Ее мать, Сильвия, была еще совсем молодой, а это значит, что она родила Хедду в подростковом возрасте. Дженифер очень не хотела, чтобы Хедда попалась в ту же ловушку, что и ее мать. Она конечно же знала, как избежать таких проблем.

Нет, сказала она себе. Нельзя вступать в слишком тесные отношения с чужим ребенком. Она уже и так довольно сильно привязалась к Хедде. Наблюдать за ней было все равно что смотреться в зеркало. И Хедда уже давно выработала способ защиты самых уязвимых мест своей души.

В закусочной несколько человек еще доедали свой ланч, когда Макс ушел на работу, а Хедда надела фартук и спрятала свои разноцветные волосы под косынку. Баз, прихватив пару пакетов с едой, отнес их малоимущим клиентам и уже возвратился назад. Дженифер знала, что он не будет ругать ее за то, что она бесплатно накормила Хедду и Макса обедом, но все‑таки считала себя обязанной сообщить ему об этом.

— Ты так заботишься об этой девочке, — сказал он. — Я не в претензии.

— Клянусь, я не понимаю, как вы ухитряетесь сводить концы с концами.

— Иногда бывает трудновато, но в целом мы справляемся. Каким‑то образом.

— Я подмету тротуар, прежде чем уйти, хорошо, босс?

Баз навалился на стойку.

— Ты хорошая девушка, Дорис, даже несмотря на свою смешную прическу.

— Спасибо, босс, — рассмеялась она.

Тротуар был чист, но Дженифер любила его подметать. Днем на улице обычно тихо — машин и людей почти не было. Выйдя из закусочной, она подумала о том, какой тихий этот городок и какая спокойная жизнь здесь. И тут девушка заметила черный седан с затененными окнами, припаркованный в нескольких метрах от закусочной. Она замерла на месте.

И тут она увидела их — двоих мужчин, которые заходили и выходили из маленьких магазинчиков, расположенных напротив парка. Один из них был Ли, другого она не знала. Он держал в руке пачку бумаг. Кто это — новый «мясник» или полицейский офицер? Девушка пригляделась к нему — он был почти таким же массивным, как и Лу. Хорошо, если с мозгами у него так же негусто.

Теперь уже она не сомневалась — они искали ее.

Голова у нее слегка закружилась, а в ногах она почувствовала слабость. Мужчины зашли в соседний магазин, и Дженифер очнулась. Мети дальше, велела она себе. В машине может сидеть Ник. Просто подметай и веди себя естественно. Но мысли в ее голове неслись лихорадочной чередой. Что делать? Бежать отсюда? Неужели ее выследили, из‑за ее сообщения, отправленного по Интернету? Но если бы это было так, на нее вышли бы полицейские, а не головорезы Ника. Если, конечно, из полиции не позвонили Нику и не сказали, что на него поступил донос, и тогда… Хватит накручивать себя, подумала она. У нее слишком разыгралось воображение; она ведь не знает, как было на самом деле. Мети. Просто мети тротуар, смотри вниз, словно два этих ублюдка тебя совсем не интересуют.

Вскоре они вышли из магазина и встали на тротуаре, решая, что делать. Они остановили прохожего и показали ему какую‑то бумагу. А, вот в чем дело, подумала Дженифер. Они показывают жителям ее фотографию. Прохожий покачал головой и ушел. Когда он приблизился, Дженифер бросила на него взгляд из‑под опущенных ресниц и узнала одного из завсегдатаев закусочной. Он не узнал ее на фото!

«Вот он, момент истины, — подумала она. — Пусть подходят. Буду смотреть им прямо в глаза. Не мигая. И неулыбаясь! Если они не узнают меня и если жители города скажут, что никогда не видели здесь блондинки, изображенной на этом снимке, быть может, они уедут и никогда больше здесь не появятся».

Если, конечно, в машине сидит не Ник. Если Ник увидит ее, то сразу же узнает. Обмануть его не так просто.

И она продолжала мести. Ей показалось, что прошли годы, прежде чем они подошли к «Консервной банке». Сердце Дженифер отчаянно колотилось. Она заставила себя вспомнить, что остригла свои длинные светлые волосы, что глаза ее теперь другого цвета, губы стали тоньше, а брови — гуще. Ее лицо совершенно преобразилось. Плюс эти два идиота наверняка ищут блондинку в короткой юбке и в туфлях с каблуками высотой десять сантиметров. Подметай себе и поменьше думай.

— Прошу прощения, — произнес мужской голос.

Она подняла глаза. Метрах в трех от нее стоял Ли и, ожидая ответа, чистил перочинным ножичком ногти. В туфлях без каблуков Дженифер была совсем не высокой. Когда она ходила по магазинам и Лу таскал за ней покупки или в аэропорту, когда он нес чемоданы, она была значительно выше.

— Да? — сказала Дженифер, делая вид, что жует жвачку.

— Вы, случайно, не встречали здесь эту женщину?

— Нет. А в чем дело? Вы ее потеряли?

— Вроде того — значит, уверены, что не встречали?

— Девицы такого типа сюда не заглядывают, парень. Разве ты не знаешь?

— Знаю. Ей здесь делать нечего. — Он огляделся и, если Дженифер не ошиблась, презрительно фыркнул. — Для нашей девицы здесь слишком скучно.

— Вот этой, что на фотографии? — спросила она.

— Да, этой самой.

— Дайте мне пачку. Я развешу их.

— Спасибо. Эй, хочешь выпить чашку кофе или чего‑нибудь еще? — обратился он к напарнику.

Ли посмотрел прямо в лицо Дженифер. На его физиономии не проскользнуло ни малейшего признака того, что он ее узнал.

— Нет, поехали лучше назад. Ты все развесил?

— Да, я думаю, достаточно.

Они вернулись к машине, сели в нее и медленно поехали по улице. Когда седан завернул за угол и исчез из вида, Дженифер охватила дрожь. Она прислонила метлу к окну и быстро пошла в туалет, прижимая плакаты с фотографией к животу. Войдя в туалет, она заперла дверь и попыталась выровнять дыхание, но это ей никак не удавалось.

Она сбежала от Ника шесть недель назад. Он, вероятно, вернулся в Лас‑Вегас раньше, чем обычно, или послал своих парней. В любом случае ее все еще искали. То, что Ник не передал это дело в полицию, говорило о том, что он поставил своей задачей непременно ее найти. Он был уверен, что она может сильно ему навредить.

Дженифер посмотрела на себя в зеркало, приложив к своему лицу один из плакатов. Она улыбнулась. А ведь Луиза была права — с новым лицом ее никто не узнает, если она не будет улыбаться. Ее улыбку нельзя было спутать ни с чьей, вот только губы стали немного тоньше, чем раньше. На фотографии не было видно, что ее нижние зубы слегка кривоваты. Но ее улыбка…

Не надо забывать об этом. Щеки Дженифер горели. Она ополоснула их холодной водой. Тут в дверь постучали, и Хедда спросила:

— У тебя все в порядке, Дорис?

— А, да, — ответила Дженифер. — Я выйду через минуту.

— Не торопись. Просто Баз попросил меня узнать, не случилось ли чего.

Дженифер почувствовала слабость. Ей захотелось домой. Впрочем, ее рабочий день уже подходил к концу.

Расстегнув штаны и вытащив рубашку, Дженифер приложила плакаты к животу, заправила в брюки рубашку и застегнула ремень. Расправив рубашку, она вышла из туалета.

Когда она подошла к Базу, он увидел, что щеки у нее горят, а глаза потускнели. Он сказал:

— Ого. Я вижу, тебе совсем плохо.

— Я поправлюсь. Можно я уйду домой?

— Разумеется. Я позвоню тебе попозже.

— Не надо, — сказала Дженифер, прижимая руку к животу. — Я пойду домой и отлежусь. Хорошо?

— Конечно, Дорис. Надеюсь, это не… — Он резко повернулся к Адольфо и спросил: — Адольфо? Ты проверял срок годности яиц?

— Увидимся завтра, — слабым голосом сказала Дженифер.

— Может, тебя подвезти? — спросил Баз, когда она шла к двери.

Но она покачала головой, не обернувшись, и лишь подняла руку, чтобы помахать на прощание.

Дженифер прижимала рукой к груди плакаты, и со стороны казалось, что она пытается сдержать приступ тошноты.

Дженифер вышла на улицу и глубоко вздохнула. Это был очищающий глоток прозрачного, свежего, наполненного ароматами воздуха весны. Он был таким чистым в Боулдер‑Сити. Кругом стояла тишина, наполненная лишь пением птиц. А в двадцати пяти милях отсюда был Лас‑Вегас, где Ник, вполне возможно, играл в покер, пока его головорезы обшаривали близлежащие города в поисках Дженифер.

Но они ее не нашли! Они вернутся в Лас‑Вегас и, наверное, расскажут Нику о маленьком городке, где самый роскошный ресторан не больше простого кафе. Впрочем, это было не совсем так — в загородных клубах имелись весьма роскошные рестораны, но в них пускали только членов этих клубов, а Дженифер, конечно, не входила в их число. Если парни Ника и заглядывали туда, то никто не мог им сказать, что видел Дженифер. Если Ник хочет, чтобы его парни посетили все небольшие городишки Невады, то им придется изрядно попотеть. А Боулдер‑Сити ониуже осмотрели!

Ничто не связывало ее с этим городом. Ничто! Головорезы Ника расспрашивали жителей, но никто не сказал, что видел Дженифер. Они смотрели ей прямо в лицо и не смогли ее узнать! Значит, они сюда больше не приедут.

К тому времени, когда Дженифер добралась до дома, на лице ее снова сияла улыбка. Алиса лежала на своем любимом месте — у холодного каменного камина. Дженифер подбежала к ней, опустилась на колени, взяла ее большую голову в руки и поцеловала в макушку.

— Эх, детка, я живу! Они смотрели мне в лицо, не узнали меня иуехали! — Алиса дважды ударила хвостом по полу. — Теперь все будет в порядке!

Дженифер включила старое радио. Как обычно, передавали песни Фрэнка Синатры. Она сделала звук погромче и закружилась по комнате. Сбросив брюки, она ногой отшвырнула их к стене — пачка плакатов вывалилась на пол, и Дженифер, поддев их ногой, громко рассмеялась.

После этого она сняла рубашку и, покрутив ее над головой, бросила вверх, как это делают стриптизерши. Оставшись в лифчике и трусиках, она танцевала и пела: «Я на радуге сижу, весь мир у меня в руках… я держу его на веревочке…»

Алиса села и смотрела на это сумасшедшее представление, наклоняя голову то вправо, то влево. Дженифер станцевала ча‑ча‑ча, потом твист, чарльстон и похлопала себя по коленям. Она сделала два круга по комнате и вдруг резко остановилась. В окно веранды она увидела мужчину с ножницами для подрезания кустов, который как завороженный смотрел на Дженифер, танцующую в одном белье. Это былАлекс.

Дженифер вскрикнула, пытаясь закрыться руками, и убежала в спальню.


Бедная Алиса лишилась своей прогулки. Когда Алекс ушел, ей пришлось довольствоваться задним двориком. Дженифер тоже не пошла гулять, не осмеливаясь высунуть нос на улицу. Она долго лежала в ванной, до краев заполненной пеной. Но когда она закрывала глаза, перед ее взором представало изумленное лицо Алекса, и она никак не могла избавиться от этого видения.

Впрочем, это было лучше, чем тот взгляд, которым он окидывал ее в течение последних недель, обедая в закусочной.

Алекс был старше Дженифер всего на несколько лет. Довольно симпатичный. Даже больше чем симпатичный. В закусочную он приходил одетый в футболку или в хлопчатобумажный спортивный свитер, которые обтягивали его мускулистые плечи и грудь…

Приняв ванну, она легла в постели в темной спальне, глядя в потолок. Отличный способ отвлечься от мыслей о себе.

В дверь кто‑то позвонил, и Дженифер резко села на кровати. Посмотрела на часы — полшестого. Она видела, что солнце уже начало склоняться к горизонту. Снова раздался звонок, на этот раз гораздо настойчивее.

Дженифер порылась в шкафу Луизы, ища, что бы накинуть на себя. Луиза перенесла почти всю свою одежду во вторую спальню, чтобы Дженифер могла разместить свои нехитрые пожитки, но все же оставила висеть на старом месте несколько блузок, жакетов и прекрасное старое платье из шенили. Дженифер надела его и почувствовала, что от него исходит ее любимый запах талька, фиалок и мыла. Она прошла в гостиную. Алиса уже стояла у двери, уткнув нос в щель между нею и стеной и махая хвостом.

— Кто там? — спросила Дженифер.

— Роза.

— Гм. Вы пришли не совсем вовремя, Роза.

— Ерунда. Будь хорошей девочкой, Дорис. Что ты там делаешь? Неужели укладываешь свои волосы?..

Дженифер сделала гримасу. «Воспринимай Розу с долей скептицизма», вспомнила она слова Луизы.

— Ну хорошо, подождите минутку.

— Давай скорее. Я пришла не с пустыми руками.

Дженифер оглядела гостиную и веранду. Везде царил порядок. Плакаты она засунула в мусорное ведро, стоявшее под раковиной. На всякий случай, если Роза вдруг пройдется по дому и увидит их, Дженифер вытащила плакаты из ведра, отнесла в спальню и засунула под подушку. Затем она вернулась к двери и спросила: