– А откуда ты его знаешь?

– Проектировал ему загородный дом, – ответил Макс.

– Вообще фантастика! – сказал Алекс. – Неужели я открою собственную компанию?!

– Открывай, Алекс. Не боги горшки обжигают. У Бахмана множество работы для тебя. Начни с него. Если почувствуешь, что можешь взять еще клиентов, я тебя познакомлю с другими крупными бизнесменами. У них масса проблем сейчас: рейдерские захваты, лоббирование, взаимодействие с госорганами…

– А к Бахману прямо сегодня? Меня еще жена хочет видеть, – вспомнил Алекс, и как-то сразу приуныл.

– Я бы на твоем месте выбрал встречу с Бахманом. Предлагаю за Маней заехать, и к нему. Он просил быть около половины пятого.

– Ладно, а потом я встречусь с Фридой. А Клава…

– Отложи встречу с Клавой. Завтра к ней смотаешься.

– Посмотрим. Если только вещи забрать, то лучше уж решить все сегодня, – сказал Алекс.

– А завтра – новая жизнь? – спросил Макс.

– Завтра будет хороший день. Лучше, чем сегодня.

– Каждый день прекрасен, пока мы живы, – сказал Макс. – И каждый миг жизни бесценен. Тебе ли это не знать, Алекс?

Алекс кивнул, соглашаясь. Макс хотел сказать другу, что за три года одиночества он тысячу раз обдумывал смысл смерти своей жены и сына. И что он не нашел никакого смысла в этой смерти. Но каждый миг, который они прожили вместе, в течение этих трех лет одиночества стал для Макса бесценным. Эти мгновения остались бесценными и сейчас, но жизнь подарила Максу новую любовь, новые надежды и планы. Думая об этом, Макс понимал, что терять время нельзя. Теряя время, мы теряем эти самые бесценные мгновения. А ведь все может кончиться в любую секунду. Думая о Мане, Макс понимал, что ему теперь надо спешить. Он потерял слишком много времени, пока ждал, томился, выбирал момент для знакомства… Он хотел заговорить с ней еще год назад. А решился на это только в субботу… Макс хотел сказать все это Алексу, который впал в глубокую задумчивость, но что-то остановило его. И он поймал себя на мысли, что эти слова могли бы оказаться в его дневнике. А он не может их ни сказать, ни написать… Четко ощутимый барьер, который он не мог преодолеть, словно останавливал слова прямо в горле.

9

Маня запрыгнула на заднее сиденье машины и обняла Макса.

– Я так соскучилась, – сказала она. – Какие планы?

– Тебе очень понравилась та тросточка? – спросил Макс.

– Да, – ответила Маня, и ее глаза широко распахнулись.

– Сейчас я тебя познакомлю с ювелиром Бахманом, который делает самые дорогие в мире ювелирные трости.

– Это круто. Про Бахмана я читала как-то, в журнале «Форбс». Только я не хочу, чтобы ты покупал мне трость! – выпалила Маня.

– Что ты, милая, я знаю, что тебе нравятся драгоценные камни, а не трости, – сказал Макс. – И, поверь, я буду использовать это свое знание в самых что ни на есть романтических и корыстных целях.

– Я повешу тебе на спину табличку «Сексуально опасен», – Маня поцеловала Макса.

– Согласен, если на ней будет твоя подпись, для достоверности, – сказал Макс.

– А зачем мы на самом деле туда едем? – спросила Маня.

– Я рекомендовал Алекса Бахману в качестве юриста. Алекс решил уйти с работы и открыть собственную юридическую контору. Ему нужны клиенты.

– Это же замечательно! Алекс! Ты молодец! Едем!

– Это все Макс. Без него я бы не решился, – сказал Алекс. – Куда едем-то?

– Недалеко. На Льва Толстого, угол Новосельского, – сказал Макс. – Кстати, рекомендую всем отключить звук у телефонов. Бахман не любит, когда раздаются звонки во время переговоров.

– Уже выключаю, – сказал Алекс.

Бахман, опираясь на тончайшую, и оттого очень изящную тросточку из иридия, встретил их в своем кабинете, выполненном в стиле благородной классики. Мебель из красного дерева, натуральная кожа на креслах и диванах, огромные тяжелые столы. Макс уже бывал здесь. Его всегда удивляло, что из кабинета выходят шесть дверей. Куда ведет одна из них, он знал, – в конторе Бахмана для клиентов был устроен бесплатный бар. Он дважды ожидал, пока Бахман освободится, в этом баре.

Бахман пожал руку Максу.

– Анатолий Игнатьевич, позвольте Вам представить Маню и Алекса. Алекс – это юрист, о котором я Вам говорил.

– Очарован, – сказал Анатолий Игнатьевич, прикладываясь к маниной ручке.

– Я восхищаюсь Вашими тросточками, – сказала Маня.

– Присаживайтесь, – Анатолий Игнатьевич сделал сдержанный жест рукой. – Думаю, на диване нам будет вполне удобно.

Бахман сел, поставив тросточку рядом. В центре кабинета возвышалась витрина, в которой было выставлено несколько драгоценных тростей. Из палладия, платины, золота, красного и черного дерева с рукоятями из драгоценных металлов. Все они были украшены узорами и драгоценными камнями.

– А можно я посмотрю на них поближе? – спросила Манечка.

– Конечно, юная леди, – улыбнулся Бахман.

Маня тут же направилась рассматривать выставленные экземпляры.

– Ничто не увлекает юных женщин так, как драгоценности, – Анатолий Игнатьевич с грустью посмотрел на Маню. – Вы никогда не думали, почему?

– Нет, Анатолий Игнатьевич, я считал это само собой разумеющимся фактом, – ответил Макс.

– Отнюдь нет, молодой человек, – сказал Бахман с улыбкой. – Они знают, на каком-то очень глубоком уровне, что Бог есть свет. И когда этот свет проходит сквозь драгоценные камни или отражается от благородных металлов, мы лучше чувствуем Бога. Все дело в том, как именно ювелирные изделия изменяют свет. Но, впрочем, это долгая и унылая философия. Вы же привели ко мне юриста, которого мне так не хватало. Может быть, Вы, Макс, пока составите компанию юной особе? А мы поговорим с Алексом о делах. Я скажу секретарю, чтобы она потом проводила вас обоих в бар.

– Хорошо, Анатолий Игнатьевич.

Макс подошел к Мане.

– Посмотри, Макс, какая красота! – Маня застыла у стеклянной витрины, за которой покоилась трость из палладия.

– Да, красиво, – сказал Макс, вежливо пытаясь разделить восторг Мани по поводу бесполезного предмета, которым, возможно, никто и никогда не пользовался.

– А какие бриллианты! – застонала Маня. – Они сияют так, словно отраженные ими лучи пронзают мне сердце. И я так хочу обладать ими!

Макс обнял ее за талию.

– Маня, ты прелестна!

– Должно быть, это какие-то особенные трости. Совершенные. Красивейшие из тех, что он сделал. Макс, не пойми меня неправильно, но… они так мне нравятся!

– Я буду знать, что дарить тебе на праздники, – улыбнулся Макс и погладил ее по шее прикосновением номер один.

– Да. Дари мне бриллианты. Я их очень люблю. Хотя их у меня никогда еще не было.

– Будут, – пообещал Макс, лаская губами и дыханием ее розовое ушко.

– Что мы будем делать сегодня вечером? – спросила Маня – Для начала ужин. А потом у нас впереди целая ночь.

– Мне нравятся эти планы, – Маня поцеловала Макса.

В кабинет вошла секретарь, женщина примерно пятидесяти лет, тщательно одетая и причесанная.

– Желаете чаю? Может быть, свежие фрукты или молочный коктейль?

– спросила она.

– Ваши молочные коктейли произвели на меня в прошлый раз неизгладимое впечатление, – сказал Макс.

– А я тоже хочу попробовать, – заинтересовалась Маня.

– Позвольте, я провожу вас в бар, – предложила секретарь.

Она открыла одну из дверей, и первой сошла по винтовой лестнице в цокольный этаж.

Анатолий Игнатьевич, оставшись с юристом один на один, почти минуту пристально смотрел в глаза Алексу. Потом удовлетворенно кивнул.

– Какова Ваша специализация? – спросил Бахман.

– Международное право. Я писал диплом по работе арбитражных судов в Европе, а моя кандидатская защищена по проблемам прецедентного права в Великобритании, – ответил Алекс.

– Как у Вас с иностранными языками? – поинтересовался Бахман.

– Английский в совершенстве. Немецкий вызывает трудности.

– Рекомендации Макса и личного впечатления вполне достаточно, чтобы я доверял Вам. Я изложу, зачем мне на склоне лет понадобился новый юрист, – сказал он. – Дело в том, что год назад умер мой старый друг, юрист, который вел все мои дела. И с тех пор я в поиске. Я уже нашел одного хорошего специалиста. У него своя юридическая фирма. Но он не справляется с объемом дел. Очень медленно работает. Правда, тщательно и добросовестно. Учитывая Вашу специализацию, я бы хотел оставить ему только дела, связанные с СНГ, поскольку он хорошо знает законодательство этой группы стран. А дел очень много, и я уже стар, чтобы следить за ними с тем же вниманием, с каким делал это раньше.

– Какого рода дела Вы хотели бы поручить мне, если мы будем работать? – спросил Алекс.

– У меня двадцать шесть компаний, расположенных в разных странах. В основном это ювелирный бизнес, но есть и другие. Обширная переписка, работа с контрактами, арбитражные суды, – юрист мне нужен для этого. Мои компании находятся в Европе, США, Канаде, Австралии, в Южной Америке, в Африке, а также в Китае и Японии. Плюс к этому, работает сеть представительств. Почти всюду в этих компаниях есть юристы. Но мне нужен человек, который будет контролировать их действия и находить лучшие способы защиты моих интересов. Моих и моих наследников, конечно. Потому что со мной в силу возраста многое может случиться. У меня есть завещание, которое составлено с учетом особенностей законодательства всех стран, в которых у меня открыт бизнес. И я бы хотел, чтобы Вы в первую очередь занялись проверкой этого документа. Мне нужно понять, насколько он безупречно защищает интересы моих наследников. В число наследников включены две бывших жены, четверо детей, девять внуков и внучек. В общем, задание номер один – это проверка юридической силы завещания.

– Хорошо. Если у меня будут копии документов…

– Мой секретарь вышлет Вам отсканированные документы с переводом на английский и русский язык, на Вашу электронную почту. Вы сообщите ей адрес при выходе. Также Вы получите у нее все инструкции о том, как связываться со мной.

– Хорошо, – сказал Алекс.

– Условия, на которых я сотрудничаю с юридическими компаниями таковы: с каждой сэкономленной или заработанной для меня суммы юридическая компания получает пять процентов. Кроме того, я ежемесячно плачу фиксированную плату в размере пяти тысяч долларов. Вас такие условия устраивают?

– Да. Условия очень интересные, – сказал Алекс. – Можно ли поинтересоваться годовым оборотом всех Ваших компаний?

– Более миллиарда долларов США, – ответил Анатолий Игнатьевич.

– Пожалуй, я смогу стать обеспеченным человеком, если справлюсь с этой работой, – заметил Алекс.

– Именно так, Алекс. И уверен, что у Вас все получится. Мне нравится Ваш взгляд. В нем читаются живой, системно организованный ум и воля. Ну и еще жажда любви и удовольствий жизни, что вполне понятно в Вашем возрасте. Вы служили в армии?

– Да, Анатолий Игнатьевич. Окончил военное десантное училище, потом несколько лет был инструктором рукопашного боя, в конце девяностых годов уволился, поступил на юрфак, два года назад защитил кандидатскую.

– Хорошая биография.

– Благодарю.

– Я рад, что Вы пришли сегодня. Вы можете присоединиться к своим друзьям в баре. Из бара есть отдельный выход.

Бахман потянулся к своей трости, которая была прислонена к дивану, встал и, слегка опираясь на нее, пожал руку юристу.

– До свидания, Анатолий Игнатьевич.

– Вам сюда, – Бахман показал на нужную дверь.

Алекс подошел, дернул на себя ручку и начал спускаться по винтовой лестнице.

Маня и Макс сидели на высоких стульях у барной стойки и потягивали из трубочек красивые молочные коктейли. Бармен стоял за стойкой и протирал стаканы и бокалы. Алекс осматривал бар. Сюда вели семь дверей. Нет! Восемь. Одна, расположенная рядом с барменом, практически сливалась со стеной.

– Тут просто какой-то дверной лабиринт, – сказал Алекс, присаживаясь на свободный барный стульчик рядом. – Кажется, я получил работу.

– Поздравляю! – сказал Макс. – Теперь ты, наконец-то не будешь работать с девяти до шести. А начнешь работать все время, пока не спишь и не ешь. Как я.

– Да, пожалуй. А что это вы пьете?

– Не знаю, как это называется, но очень вкусно, – сказала Маня.

– А сделайте-ка мне такой же, – попросил Алекс бармена. – Только расскажите, что там внутри.

– Свежевыжатый апельсиновый сок, свежее польское мороженое, взбитые сливки, – отрапортовал бармен. – Заказывайте, не пожалеете.

– Уже согласен.

В бар вошла секретарь Бахмана, неся в руках визитку Анатолия Игнатьевича, стикер и гелевую ручку.