Бадри Хаметдин - Счастье Феридэ

Тяжело вздохнув, я ответила:

— Я пленница — и этим все сказано.

Доктор пожал плечами:

— Каждодневные прогулки, библиотека, рояль, в конце концов, — чем не светская жизнь.

— Но это все — ваши желания. Временами мне начинает казаться, что я превратилась в машину: вы приказываете — я выполняю, вы чего-то не хотите — я не делаю…

Неожиданно для меня Штольц обрадовался:

— Прекрасно! Нам нужно продолжать работу.

Я много думала о внезапной радости профессора. Может быть, это и есть удачный эксперимент. Я вдруг представила себе, как через месяц-другой профессор покажет меня на ученом совете. Он взойдет на кафедру и скажет:

— Феридэ, пойдите выпейте воды…

— Слушаюсь, герр Штольц, — отвечу я и выполню его приказ.

— Феридэ, поднимите руки…

— Слушаюсь, герр Штольц.

— Феридэ…

— Слушаюсь.

— Феридэ…

— Слушаюсь…

Ученые шумно зааплодируют.

— Браво, профессор Штольц!

От такой картины мне становится невыносимо горько.

Пансион

Состояние моего здоровья явно ухудшается, однако меня это радует. У меня такое предчувствие, что это одна из последних записей в моем дневнике…

Хотя нет, на страничке осталось свободное место. Возможно, на несколько строк у меня еще и хватит сил… Но это будет завтра…

Приехав в Стамбул, Ихсан поселился в гостинице, которая располагалась в центре города, неподалеку от одного из красивейших фонтанов Турции. Однако офицеру было не до красот. Несколько дней он не выходил из номера, погрузившись в раздумья о своей дальнейшей судьбе. Возвращаться в армию после скандала, связанного с просьбой об отставке, ему не хотелось. Обращаться же за помощью к своему дяде паше — тоже особого желания не было. Ихсан решил некоторое время просто пожить и осмотреться. Ведь теперь, после трех месяцев отсутствия, он совершенно отвык от этой жизни.

Часто, лежа на кровати и рассматривая потолок, он вспоминал о своей несчастной любви. «Я должен забыть тебя, Феридэ, — старался убедить себя он. — Теперь ты счастлива, и в твоем сердце нет уже места для меня. Столько лет я наперекор судьбе стремился быть рядом с любимой, но — одно известие, и моя жизнь разбилась вдребезги. Что обычно предпринимают в таких ситуациях? Вешаются, стреляются, идут на войну… Мой дедушка говорил: для того чтобы забыть старую любовь, надо найти новую. Может быть, мне тоже последовать этой забытой истине?»

Наконец отважившись, Ихсан поднялся с кровати и вышел на улицу. Первым делом он решил навестить свою сестру Нериме, которая не так давно вышла замуж и жила в Стамбуле. Прихватив по дороге охапку цветов, офицер направился в особняк ее мужа, одного из высоких чинов в министерстве.

Ворота ему открыла молодая служанка. По всей видимости, она была из новеньких.

— Могу ли я видеть чету Ресми? — вежливо обратился майор.

— Хафыз-бей на службе, но дома Нериме-ханым.

— Вот и прекрасно. Передайте ей вот это, — Ихсан протянул букет, — и скажите, что ее любимый брат очень хочет повидаться с ней.

— Извините, я только два дня тут работаю и поэтому еще всех не знаю, — виновато произнесла девушка, взяв цветы. — Проходите в сад, а я тем временем сообщу о вас госпоже.

Ихсан направился в сад и, заметив на своем пути скамейку, примостился на ней. Ждать пришлось недолго. Неожиданно кто-то, подкравшись сзади, закрыл ему глаза.

— Нериме, это ты?

За спиной послышался задорный смех.

— Ну кто же еще может так фамильярно вести себя с тобой, как не сестра? — продолжая смеяться, Нериме присела рядом. — Где пропадал так долго наш герой?

— Были дела… в Болгарии, — уклончиво ответил офицер.

— А мы-то думали — ты в свадебном путешествии…

Ихсан горько вздохнул.

— Если бы так…

— Майор, не переигрывайте. Ваши вздохи глубже и трагичнее, чем в провинциальных театрах, но до стамбульского все-таки не дотягивают. Кстати, как ваша единственная и неповторимая любовь?

— О ком это ты, сестрица?

— А ты и не подозреваешь! О Феридэ, конечно. Ведь ты службу не ради меня бросил…

Ихсан, вначале поддавшийся беззаботному настроению Нериме, вдруг стал мрачнее тучи.

— Давай не будем о Феридэ.

— Это почему же? — запротестовала сестра. — В Болгарию ты, кажется, собирался вместе с ней. Вместе с ней мог бы и явиться ко мне. Я не ретроградка и смогла бы все понять. Меня мало беспокоят людские толки…

— У нее есть муж, она счастлива с ним, и я не хочу нарушать их семейного покоя.

— С каких это пор ты стал донжуаном?

Ихсан строго посмотрел на сестру:

— Прекрати свои глупые шуточки.

Нериме, закатив глаза, посмотрела на небо.

— Это последние теплые дни уходящего года, — неожиданно проговорила она и затем спросила: — Так сколько, ты говоришь, не был в Стамбуле?

Майор пожал плечами:

— Месяца три. А какое это имеет значение?

— Какого, ты говоришь, возвратился? — не унималась сестра.

— Второго октября. — Ихсана уже начинал раздражать этот беспредметный разговор.

— А сегодня какое число?

— Наверное, пятое. Отстань.

— Сегодня, — с пафосом произнесла Нериме, — пят-над-ца-то-е!

Вначале сообщение сестры офицеру показалось розыгрышем, но, подумав и проанализировав проведенное в Стамбуле время, он вынужден был согласиться с Нериме. От этого внезапного открытия Ихсан даже присвистнул.

— Вот так-то, дорогой братишка! — торжествовала победу кузина.

— Сдаюсь! — Ихсан поднял вверх руки.

— Значит, вопросы буду задавать я?

— Уговорила. — Офицер откинулся на спинку скамейки.

— Так где Феридэ?

— Опять ты за свое!.. Я помог ей отыскать Кямрана и возвратился домой. Теперь их отношения меня не интересуют… И попрошу при мне больше не вспоминать имя Феридэ. Я начинаю новую жизнь. Хочу любить и быть любимым, а не истязать себя бредовыми идеями…

Офицер замолчал, но через мгновение с любопытством взглянул на сестру:

— А почему ты об этом спрашиваешь?

— Потому что Кямран уже полтора месяца, как в Стамбуле…

— Этого не может быть! — вырвалось из уст Ихсана.

— Мой муж возглавляет отдел, в котором он работает. Кямран жив и здоров, поверь мне.

— Но нам сказали…

— Я не знаю, что вам сказали, но уже всем известно, что вместе с Феридэ вы куда-то уехали. Кямран подал прошение о разводе.

Ихсан обхватил голову руками.

— Какое недоразумение…

Нериме вопросительно посмотрела на брата.

— Я ничего не понимаю, — развел он руками. — А что думает сама Феридэ?

— Вот об этом я и хотела у тебя спросить…

— А разве она не в Стамбуле?

Сестра только головой покачала:

— Ну и заварил же ты кашу.

Прикрыв лицо ладонями, офицер лишь процедил сквозь зубы:

— Какой же я дурак.

— Что уж теперь самобичеванием заниматься, — начиная догадываться о происшедшем, тихо проговорила Нериме. — Ты лучше скажи, что собираешься предпринять дальше?

Неожиданно Ихсан вскочил со своего места и, словно с цепи сорвавшись, побежал в сторону ворот. Не останавливаясь, майор крикнул:

— Если появится Феридэ — мне телеграмму до востребования в Варну!

— Подожди! — попыталась остановить его сестра, но, вдруг осознав, что это совершенно бесполезное занятие, махнула рукой и направилась в дом.

Ихсан несся по улице сломя голову. По дороге он успел выбить из рук какой-то женщины корзинку с бельем и едва не сбил с ног нескольких нерасторопных прохожих. Вослед ему сыпались проклятия, однако офицера это мало беспокоило. Оказавшись у гостиницы, он опрометью взлетел по лестнице на второй этаж и едва не вышиб дверь своего номера. Забежав в комнату, Ихсан распахнул шкаф, достал оттуда дорожный чемодан и затолкал в него первые попавшиеся под руку вещи. Спустившись вниз, он бросил портье несколько купюр и выбежал на улицу.

— Извозчик! — крикнул он проезжавшему экипажу, но тот даже не притормозил.

Офицер метнулся к другому, стоящему у дверей гостиницы.

— Мне нужно в порт! — обратился он к человеку с поводьями в руках.

— Я занят, — безразлично ответил извозчик и, указав на сиденья, добавил: — видишь чемоданы…

Офицер ловким движением запрыгнул в коляску и выгрузил из нее вещи.

— Эй, ты что делаешь! — возмутился хозяин коляски. — Сейчас вернется господин, которому принадлежат эти чемоданы, и задаст тебе. Да и мне перепадет.

Майор достал из кармана несколько серебряных монет и сунул их в руку извозчику.

— Гони в порт!

На этот раз хозяин экипажа ничего не сказал и изо всех сил хлестнул своего коня. Коляска, словно птица, рванулась с места. Однако Ихсану все время казалось, что они едут слишком медленно, и он постоянно торопил извозчика.

Наконец показался морской вокзал. Там было людно. По-видимому, толпа или встречала, или провожала стоящий у пристани пароход. Майор забежал в здание и поспешил к продавцу билетов на дальние рейсы.

— Мне на ближайший до Варны, — тяжело дыша, проговорил он.

Женщина в окошке с недоумением посмотрела на офицера.

— Пароход до Варны отплывает через десять минут, а ближайший только через четыре дня.

— Давайте на этот.

— Но дело в том, что свободных кают нет.

— Дорогая, я согласен простоять всю дорогу ради того, чтобы оказаться в Болгарии…

— Пароход набит до отказа.

— Я вас умоляю, ради Аллаха…

Женщина подозрительно взглянула на Ихсана.

— Необходимо разрешение начальника вокзала.

— Где я могу его найти?

— В двухэтажном здании напротив.

Ихсан уже готов был побежать туда, но голос женщины остановил его:

— Начальника сейчас нет.

— Как нет?

— Он уехал в министерство…

На мгновение майор задумался и взглянул на часы. Из отведенных ему десяти минут оставалось только шесть. Ихсан быстро выбежал из здания и рванулся к пароходу. Неподалеку от трапа он заметил полного человека, одетого в форму моряка гражданского флота, и подошел к нему.

— Мне нужно в Болгарию.

Несмотря на то что располневший матрос был гораздо ниже ростом, ему каким-то образом удалось взглянуть на Ихсана свысока.

— Еще чего!

— Я плачу.

В глазах моряка появился интерес.

— Сколько?

— За тройной люкс, идет?

— Нет, — покачал головой толстый и, выдержав паузу, растягивая каждое слово, проговорил: — Я вижу, ты — человек военный?

— Пришлось.

— С морским делом знаком?

— Немного…

Располневший матрос на мгновение задумался. Над портом пронесся гудок парохода.

— Будешь выполнять все, что я скажу, идет? — вдруг изрек он.

— Идет! — обрадовался Ихсан.

— Плюс — за тройной люкс…

Майор благодарил судьбу, что хоть на этот раз она оказалась к нему благосклонной. Пройдет немного времени, и он будет уже в Варне, а там, купив коня, галопом помчится в Обзор. Ведь именно в Обзоре теряются следы Феридэ…

Так рассуждал офицер, однако времени на размышления у него совершенно не было.

Располневший моряк оказался боцманом, да еще с ужасно противным характером. Постоянно забрасывая себе в рот сушеные финики и выплевывая косточки на пол, он то и дело отдавал распоряжения:

— Помыть палубу… Убрать в трюмах… Смазать поршни… Проверить крепления…

Работа была не из легких, но Ихсану не оставалось ничего другого, как повиноваться. Часа через четыре, несмотря на свою офицерскую подготовку, он почувствовал, что страшно устал. Боцман же придумывал все новые и новые приказы, и казалось, полету его фантазии никогда не будет предела. Наконец ближе к вечеру то ли у боцмана истощилось воображение, то ли он решил проявить милосердие, но моряк, схватив за руку, остановил спешащего исполнить очередной приказ Ихсана.

— Отдохни пять минут, — великодушно, во все лицо улыбнулся моряк. — А ты, я вижу, малый ничего…

Майор молчал. Попадись этот боцман ему в какой-нибудь иной ситуации, наверное, застрелил бы, не задумываясь, но сейчас приходилось идти на компромисс со своей офицерской гордостью…

— Небось убегаешь? — проговорил моряк.