— Разберусь.

— Том, и это…

— Догадалась, сделаю так, чтобы на фирме ни о чем не подозревали.

— Умница. — Голос мужа стал менее тревожным. — И знаешь что, — он на мгновение запнулся, — забери-ка с собой и всю бордовую папку, но главное — договор. Если его там нет… — Он помедлил.

— Что тогда? — невозмутимо спросила Тамара.

— Да нет, все должно быть на месте.

— Это проделки твоего зама Мухина?

— Том, не надо, я сам разберусь. Сделай, как я прошу, поняла?

— Поняла, — прилежно повторила Тома, — папку заберу, никто не увидит.

— Вот-вот, в конторе скажешь, что растяпа-муж нужный телефон куда-то записал и забыл.

— Славик, не делай из людей идиотов, ты не похож на растяпу. Не волнуйся, я что-нибудь придумаю. У тебя в, кабинете цветы на подоконнике еще живы?

— Да, Нина Ивановна развела ботанику.

— Значит, приеду и поставлю туда новый симпатичный горшок с цветком. К приезду мужа.

— Нормальный ход. Из тебя бы вышел хороший оперативник.

— Хороший оперативник непременно выжал бы из тебя всю информацию.

— Тома, — помедлив, произнес Ярослав, — ничего серьезного не произошло. Я бы тебе сказал.

Она положила трубку. Вот так всегда. Оберегает ее неизвестно от чего. Нина Ивановна, секретарша мужа, знает о Ярославе гораздо больше, чем законная жена. Правда, Нина Ивановна — человек верный и преданный, Тамара всегда относилась к ней с уважением, а вот Владимира Мухина, заместителя мужа, недолюбливала. Скользкий, лживый… Как может Ярослав, неплохо разбирающийся в людях, доверять ему? В школе, говорит, вместе учились. Ну и что? Это не повод делать его своим компаньоном. Лично она бы ему рубля ржавого не доверила.

Однажды Тамаре довелось наблюдать, как Мухин представлялся партнерам.

— Заместитель генерального директора совместной русско-немецкой торгово-посреднической фирмы «Цезарь», — важно произносил он, четко выговаривая каждое слово.

Наследный принц выглядел бы скромнее. Тамара злилась, а Ярослав развлекался. Отец Мухина был крупный дипломат, но умер во время перестройки. Мухин-младший обладал светскими манерами, тщательно следил за собой и отлично одевался. Надо признаться, в этом он знал толк. Высокого роста, в дорогом костюме, в изящной сорочке тонкого полотна и всегда с отлично подобранным галстуком — он производил впечатление. Но только не на Тамару. Она чувствовала фальшь. И похоже, не ошиблась. Видимо, муж прихватил на чем-то скользкого, как угорь, Вовика.

В фирме появлению Вершининой удивились. Следом за ней Олег с непроницаемым лицом втащил объемистый цветочный горшок, где красовалось полураспущенное экзотическое растение, которое стоило сумасшедших денег.

— Муж скоро появится, решила ему подарок сделать, — капризным голосом изнывающей от безделья дамочки сказала Тамара. — Заодно и цветы полью, пока Нина Ивановна в отпуске.

— Ну что вы, Тамара Викторовна, — засуетилась главная бухгалтерша, которая вслед за Вершининой вошла в кабинет Ярослава. — Мы бы и сами, зачем беспокоиться?

Тамара заметила, что в сильно накрашенных глазах молодящейся женщины промелькнуло странное выражение.

— Ой, красота-то какая, — запоздало восхитилась главбух. — А вдруг эта прелесть у нас не приживется?

— Инструкция есть. — Тамара положила на стол памятку по уходу за растением.

— Надо же, какой сервис!

— За такую цену они могли бы эту брошюру на гербовой бумаге напечатать, — подал голос Олег, с явным облегчением избавившись от неудобной ноши.

Шофер ушел, бухгалтерша покидать кабинет Ярослава явно не торопилась.

Тома уселась за стол мужа и, демонстративно вытащив мобильник из сумочки, выразительно посмотрела на любопытную сотрудницу.

— Ключи я вам занесу, — небрежно бросила Вершинина.

Сейчас ее манерам позавидовала бы Лада Козило. Тамара только сейчас оценила все плюсы общения с банкиршей. Та умела одним движением бровей ставить человека на место. Волей-неволей научишься.

Главбух неохотно покинула помещение. Тома мгновенно открыла сейф и вытащила бордовую папку. Документ был на месте. Любит Славик из мухи слона делать. По телефону она ему это, конечно, не сказала, но услышала облегченный вздох мужа.

Когда Тамара садилась в машину, за каждым ее шагом наблюдала бухгалтерша. Она стояла за спущенной шторой и прикидывала: случайно жена хозяина здесь появилась или нет? Скорее всего случайно.

Просьбу мужа Тамара восприняла как первый шаг к примирению. Последнее время между ней и Ярославом появилось отчуждение. Началось вроде бы с пустяков. А вот разногласия по поводу сноса старой дачи и строительства новой поссорили их всерьез. Дом на Клязьме, который возвел еще дед, Яков Викторович Вершинин, Тамаре нравился. И участок — громадный, с яблонями, плодоносящими кустами — ее вполне устраивал. Ярослава, оказалось, нет. Тома сначала удивилась, потом возмутилась.

— Я не собираюсь ничего здесь менять! — отрубила она.

Муж попытался переубедить ее, что преобразования необходимы, но она слушать ничего не захотела.

— Строить новый дом? — изумилась она. — Зачем? Не понимаю, чем тебе старый помешал? Конечно, это не шикарный особняк для новых русских, но я не намерена свою дальнейшую жизнь выстраивать по их меркам. Престижно, не престижно… А мне наплевать!

Тамара наговорила мужу много неприятных слов. На роль жены без претензий она не годится!

В Гамбург Ярослав улетел обиженным.

«Лексус» быстро мчал Тамару по городу.

— И пробок почти нет, — приговаривал Олег, — тьфу-тьфу, не сглазить бы.

Тамара смотрела на знакомые улицы и не узнавала их. Мелькали названия ресторанов: «Корыто», «Грабли», «Кучер», «У Федора», «К ворону», «Сырная лавка» и опять «Ворон», модное, видно, название.

— Вроде совсем недавно их не было? — удивилась она.

— Я каждый день езжу и каждый день вижу что-то новое, — отозвался Олег.

— «Наше поколение выбирает пепси!» — прочитала Тамара ярко разукрашенную растяжку и выругалась: — Идиоты.

— О чем вы?

— О рекламе. Пепси вымывает кальций из костей. Написали бы сразу: «Наше поколение выбирает остеопороз!»

«Лексус» притормозил. Тамара знала эту улицу. И большой мебельный магазин на перекрестке. Его знала вся Москва. Раньше широкая полоска тротуара перед распахнутой дверью непременно была заставлена диванами, креслами и еще чем-то модным с яркой обивкой. Даже в дефицитные времена здесь, покрутившись, можно было купить что-то приличное. А напротив светофора и мебельного, сколько помнила Тома, находился магазин «Рыба». Он был до того старым, что, казалось, даже надпись сочилась рыбьим жиром.

Сейчас все поменялось. Узнаваемый перекресток стал неузнаваемым. Вместо мебельного с гостеприимно распахнутыми дверями возникло другое заведение.

— «Рыбный бутик», — прочитала вывеску Тамара и вздохнула: — Жаль.

— Посмотрите направо, — посоветовал Олег. Она повернула голову. Благоухающий на всю округу старый магазин «Рыба» исчез. Вместо него открыли мебельный. И аккурат в том же помещении.

— Как говорится: вы будете смеяться! — ахнула Тома. — Значит, это кому-то нужно.

— Или кому-то мешало.

Она смотрела на дорогу. Машина подъезжала к клубу. Именно здесь, три года назад Тамара познакомилась с журналистом Сергеем Соколовым. Год прожила в любовном угаре, пока не поняла, что не нужна ему.

— Остановите, пожалуйста, — внезапно попросила она и с трудом поняла, что ей ответил Олег. — Машину? Хорошо, припаркуйте дальше. Да, наверное, пообедаю…

Она проскользнула в дверь и очутилась в громадном фойе. Как легко давать правильные советы Юльке и как тяжело следовать им самой, ругала себя Тамара. За каким чертом сейчас сюда притащилась, пообедать, что ли, больше негде? Погоня за призраками до добра не доведет. Стоит ли ворошить прошлое?..

В фойе подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, которая вовсе в этом не нуждалась. Юлька сказала, что она почти не изменилась за прошедшие два года. Может быть, и так. Лицо, прическа, фигура остались прежними. И все же спустя два года она мало походила на прежнюю Тамару Вершинину. Уверенность в себе меняет не только мужчин, но и женщин тоже.

Из громадного зеркала на Тамару смотрела тщательно одетая женщина в дорогом модном костюме с непроницаемым выражением лица. В серо-зеленых глазах затаилась насмешка. А уж как подходили этим глазам серьги со старинными изумрудами, подаренными бабкой, и передать нельзя! Тома и раньше не страдала отсутствием вкуса, но сейчас, имея деньги, не нужно было задумываться о мелочах, которые изрядно портят кровь. Наличие этих «мелочей» делают жизнь легче и приятней.

Походкой женщины, которая не боится показаться смешной в любой ситуации, она вошла в зал и остановилась. К ней уже спешил метрдотель.

— Тамара! — услышала Вершинина знакомый голос и оглянулась.

За столиком справа сидела Лада Козило со своей неизменной спутницей Веркой, женой опального банкира. Третье место занимал неизвестный молодой человек.

— Идите к нам! — призывно замахала рукой Лада. — Места на всех хватит.

Тома, чертыхнувшись, направилась к столику.

— Это Борис, — представила парня Козило, многозначительно взглянув на Вершинину. — А это — царица Тамара.

— Почему царица? — изумилась Тома.

— Ну-у… — Лада, застигнутая врасплох, моргала накрашенными глазками.

— Это она вас так называет, — услужливо подсказала Вера.

Компания отдыхала давно.

— За прекрасных дам! — вскочил со стула красавец Борис. — За тебя, радость моя! — Он потянулся бокалом к Ладе.

Та была уже изрядно навеселе и ласково всем улыбалась. Борис, судя по всему, состоял с ней в довольно близких отношениях.

Шум ресторана подействовал на Тамару успокаивающе. Лада ворковала со своим бойфрендом, Вера трезвыми глазами смотрела на окружающих, похоже, что ее, как и Тамару, напоить было не просто.

— Ярослав в Германии? — спросила Лада.

— Да, сегодня звонил.

— Мой Евгений Петрович тоже куда-то умелся, только он не звонит. Ему вообще до меня нет дела.

Вера сразу насторожилась, а Тамара попыталась перевести разговор на другое. Не любила вмешиваться в чужие отношения.

— Да чего уж там, — небрежно махнула рукой Козило. — Какие секреты! У моего муженька работа на первом месте, а я так — постольку, поскольку.

Громко заигравшая музыка заставила Ладу ближе придвинуться к Тамаре.

— А у тебя… тьфу ты, я хотела сказать, у вас разве не так? Слушай, давай на «ты» перейдем, а?

— Давай, — согласилась Тома.

— Я вот, например, всю жизнь под блондинку крашусь, — продолжала Лада, встряхнув отлично уложенной прической. — А муж даже не знает, что я — брюнетка. И что — с Борисом… ему тоже наплевать. Ладно, ну их всех в задницу, давай выпьем. — Она потянулась к полной рюмке. — За счастье. Чтобы оно было!

Тамару удивила пьяная разговорчивость Лады. Никогда не думала, что мадам Козило способна на откровенность. Вот тебе и «горбуша замороженная». Тамаре даже неловко стало за то, что раньше с пренебрежением относилась к Ладе. Нормальная женщина со своими проблемами. Муж разбогател, деньги есть. Нет, оказывается, счастья.

— Да не напьюсь я, — по-своему истолковала удивленный взгляд Вершининой Лада. — А если даже и так, есть кому позаботиться. У меня сегодня еще деловая встреча. Серьги знакомая предложила. Конечно, не такие роскошные, как у тебя, но тоже — стоящий товар. Договорились, должна сюда подвезти.

Когда принесли кофе, появилась знакомая Лады — Элла Ревенко, худая женщина с изможденным лицом, одетая в темно-коричневое платье, которое было ей заметно великовато. Тамара поняла, что она — приятельница Веры. Муж Ревенко погиб недавно в автомобильной катастрофе, которую многие называли не случайной, об этом даже статья в газете была. Разоблачения в прессе не могли вернуть женщине мужа. На фирме повисли долги. Вдова испытывала серьезные денежные затруднения. Чтобы выжить, приходилось продавать драгоценности.

— …Нет, больше уступить не могу. — Ревенко нервно передернула плечами и протянула руку за серьгами. — Недорого продаю, если бы не мои обстоятельства…

— Подожди, — остановила ее Лада.

Дамы опять стали торговаться. Тамара собралась уходить, когда за соседний столик усаживалась шумная мужская компания.

Она обернулась и увидела Стаса Наумова, своего сводного брата, встречаться с которым хотела бы меньше всего на свете.

Сколько крови он ей попортил! Мать после развода с отцом снова вышла замуж за крупного чиновника. С отчимом, Алексеем Ивановичем Наумовым, отношения сложились нормальные, точнее, никаких отношений не было. Тамара жила отдельно и не мешала матери устраивать свою жизнь. Другое дело сынуля Алексея Ивановича, избалованный подонистый красавчик, который пытался «воспитывать» Тамару. Он был на девять лет моложе ее, но гонору и подлости хватало на десятерых. Она из-за него тогда к матери ездить перестала. Ирка Устинкина не пропустила и его, Тома знала, что он был любовником ее приятельницы. В тот день, когда застрелили Устинкину, Тамара своими глазами видела, как он звонил в Иркину квартиру. Во время следствия она пожалела мать, не рассказала об этом в прокуратуре, хотя очень хотелось посмотреть, как эта гнида будет дрожать от страха и прятаться за спину отца.