Холли Мартин - Счастье у моря

– О, привет! – Уиллоу улыбнулась. – Я сейчас, буквально секундочку. Только закончу разговаривать с Руби. Ты пока зайди.

Она посторонилась, пропуская его. Он заметил открытый ноутбук с улыбающейся физиономией Руби на экране. «Вот видишь, я тебя не обманула!» – чуть не сказала Уиллоу, но вдруг почувствовала, что это было бы двойной ложью.

– Зрасьте! – глупо сказала Руби и помахала рукой.

Эндрю с улыбкой наклонился над лэптопом.

– Здравствуйте.

– Вы хорошо заботитесь о моей подруге?

Уиллоу закатила глаза.

– Я забочусь о том, чтобы у нее все было в порядке, – ответил Эндрю.

– Нам пора, – сказала Уиллоу, пока Руби еще что-нибудь не сморозила. – У нас много дел. Эндрю, я уже иду.

Проводив его к двери, она повернулась к ноутбуку:

– Пока, подруга.

– Он секси! – произнесла Руби одними губами.

Уиллоу издала горлом звук, выражающий туманное согласие.

– Переспи с ним! Глядишь, и лицо повеселеет! – прошептала Руби.

– Пока, Рубс.

Уиллоу захлопнула крышку ноутбука и повернулась к Эндрю: судя по виду, он ничего не слышал. Украдкой облегченно вздохнув, она стала обуваться.

– Как дартс?

– Хорошо. Наша команда проиграла, но было весело. А Руби симпатичная. И быстро соображает.

– Да. – Уиллоу озадаченно нахмурилась. – «Быстро соображает»? Что ты имеешь в виду?

– То, что она сказала.

Уиллоу покраснела.

– Ты слышал?

– Я читаю по губам – забыла? – усмехнулся Эндрю. – Твоя подруга говорит дельные вещи.

– Да ну тебя! – рассмеялась Уиллоу.

Она взяла упакованные часы и букет, который собрала и связала по дороге домой. Коробочку положила в мешок, чтобы никто ее не увидел с подарком в руках и не сделал утром очевидных выводов. Спрятать цветы было чуть труднее.

– Очень красиво, – сказал Эндрю, указывая на букет.

– В моей голове они выглядели еще лучше, но и так тоже сгодится.

Они вместе вышли, Уиллоу закрыла дверь.

– Давай пойдем вдоль побережья. Так мы меньше рискуем попасться кому-нибудь на глаза, да и дом Джинни находится в самом низу главной улицы. С нее и начнем, – предложил Эндрю.

– Хороший план, – согласилась Уиллоу.

Эндрю зажег фонарь, и они пошли по узкой тропинке – совершенно темной: луна светила ярко, но ее свет на дорожку не падал и не позволял видеть, куда ступает нога. Плюс ко всему кое-где встречались кочки и выбоины. Уиллоу невольно взялась за локоть Эндрю – исключительно из соображений безопасности. Ей ведь не хотелось оступиться и упасть со скалы. Он, как видно, не возражал.

– Уиллоу, можно тебя кое о чем спросить?

– Конечно, о чем угодно.

– Насчет ваших планов с Руби… Ты ведь сначала соврала про ужин по скайпу, а потом решила доказать мне, что не врешь?

Уиллоу почувствовала, как ее щеки вспыхнули в темноте.

– Вообще-то, когда я сказала, что ты можешь спросить меня о чем угодно, я не это имела в виду.

– Если не хочешь, не отвечай.

Какой он хороший! Она его обманула, и он это знает, но все равно ведет себя с ней мило!

– Пожалуй, лучше все-таки ответить. Ведь молчание – знак согласия, а так я могу хотя бы попробовать оправдаться.

– Я весь внимание, – сказал Эндрю.

– Я подумала, что ты хочешь пригласить меня на ужин.

Из-под куста, мимо которого они шли, выскочил заяц и помчался от них вверх по склону холма, сверкая белым хвостиком в свете фонаря.

– Вчера я чудесно провела с тобой время и буду очень рада это повторить. Я просто подумала, что если совместные ужины станут регулярными, то мы начнем проводить вместе все вечера, и тогда…

– Тогда испытание пружин твоего матраса произойдет не через шесть месяцев, как ты запланировала, а существенно раньше, – договорил Эндрю.

Уиллоу рассмеялась:

– Что-то вроде того.

– Понимаю. В следующий раз, если я приглашу тебя на ужин, а ты не захочешь идти, лучше просто ответь «нет».

– Я боялась тебя обидеть.

– Ничего, я большой мальчик. Переживу.

Некоторое время они шли молча. Потом, видимо из-за темноты, у Уиллоу возникло такое ощущение, будто она может сказать то, что хочет сказать, и это как бы не будет считаться.

– Я могу влюбиться в тебя, Эндрю Хэррингтон. То есть пока не влюбилась, но чувствую, что могу. Думаю, наше шестимесячное эмбарго феерически завершится гораздо раньше, чем мы наметили, но мне бы хоть вещи распаковать, прежде чем я прыгну в постель к первому встречному мужчине.

Эндрю ответил не сразу. Уиллоу даже успела подумать, что напугала его этим полупризнанием в любви. Да она и сама побаивалась своих чувств. Однако он вдруг остановился, поставил фонарь у ног, повернулся в темноте к ней лицом и прижался губами к ее лбу. Почувствовав, как переполняется сердце, она против собственной воли обхватила его руками и погрузилась в тепло его тела.

– Мне кажется, иногда мы встречаем людей, ради которых стоит нарушить все правила. – Он слегка отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза. – И мы готовы сколько угодно ждать, когда они это поймут.

О боже! Уиллоу чувствовала, что пропадает, но ничего не могла с этим поделать.

– Идем, – сказал Эндрю, разрушая магию момента.

Он подобрал с земли фонарь, взял руку Уиллоу и зашагал дальше через скалы. Он не знал, черт побери, пнуть ли ему себя за это или повесить себе на грудь медаль. Уиллоу стояла перед ним, залитая волшебным лунным светом и такая прекрасная, что дыхание перехватывало. Она смотрела на него, ожидая поцелуя, а он, вместо того чтобы обнять ее и поцеловать, зашагал прочь. Но если девушка ему нравилась, он должен был уважать ее желание подождать. Он прекрасно представлял себе, что она оставила позади. Их отношения действительно развивались чересчур быстро.

Чтобы успевать за широким шагом Эндрю, Уиллоу пришлось бежать трусцой. Заставив себя сбавить темп, он посмотрел на нее: она подняла голову и улыбнулась ему.

– Перестань улыбаться.

От этих слов улыбка стала только шире, и все лицо Уиллоу засияло. Он быстро отвел взгляд. Дойдя до лестницы, ведущей на пляж, они повернули направо и скоро прошли каменные руины на окраине деревни.

– Говорят, этим домам несколько тысяч лет.

– Не может такого быть, – сказала Уиллоу.

– Ну не знаю… Вроде бы когда-то, еще давно, приезжали археологи, копали тут и нашли какие-то вещи, сделанные за несколько веков до нашей эры. А еще говорят, здесь водятся привидения.

– Что? – Уиллоу прижалась к Эндрю.

– Боишься? – спросил он.

– Если только слегка. А сам-то ты что-нибудь видел?

– Нет. Я здесь вообще-то нечасто бываю. Иногда хожу этой дорогой на пляж, поплавать в море, и до сих пор никаких призраков не замечал. Но если верить местным сплетням (я лично отношусь к ним скептически), то кто-то что-то видел. Правда, по словам некоторых, эти истории придумали много лет назад, чтобы пугать детей и чтобы они тут не бегали. Если бы я здесь рос, меня никакие страшилки, наверное, не отпугнули бы. Наоборот, я бы непременно пришел сюда на разведку.

– Так какие же привидения тут водятся? Всадники без головы? Фигуры, завернутые в плащ?

– Вампиры, – сказал Эндрю и, притянув Уиллоу к себе, шутливо куснул ее в шею.

– Перестань, – засмеялась она, отбиваясь.

Он зашагал дальше, жалея о своей маленькой выходке, потому что теперь чувствовал на губах вкус Уиллоу. Впереди уже виднелись огоньки деревни.

– Если серьезно, то разные люди рассказывают разное. Кто-то говорит, что тень женщины бродит по скалам в поисках возлюбленного.

Уиллоу рассмеялась:

– Печально. Наверное, она влюбилась в прекрасного управляющего, но слишком долго динамила его, и тогда он нашел себе другую, получше ее. Когда он женился, она пошла плакать на скалы. Слезы мешали ей смотреть под ноги, она оступилась и упала с обрыва. Какая трагическая и бессмысленная смерть!

Эндрю с улыбкой ответил:

– Может, так все и было. Но, думаю, нам можно не опасаться, что история повторится.

– Что я с горя упаду с обрыва?

– Что я женюсь на другой.

– Ну да, ты же истинный джентльмен.

Он улыбнулся:

– А еще некоторые местные старушки говорят, что на самом деле здесь водятся не привидения, а эльфы.

Уиллоу засмеялась:

– Ну в это мне еще труднее поверить, чем в привидения.

– Эльфы якобы выручают жителей деревни, когда тем нужна помощь.

– Было бы хорошо, но по нынешнему состоянию деревни этого не скажешь.

– Ш-ш-ш! Не зли эльфов. Может, лучше обратиться к ним с просьбой?

Уиллоу обернулась к руинам:

– Ладно, эльфы, нам бы очень не помешала ваша помощь. Деревня обветшала, ко дню открытых дверей ее нужно привести в порядок. А еще надо раздать местным жителям подарки. В общем, помогите, чем сумеете, будем очень рады. – Она повернулась к Эндрю: – Ну как?

– Неплохо. Только теперь нужно сделать какое-нибудь приношение.

– Чего? – рассмеялась Уиллоу.

– Правила придумал не я.

– А мне кажется, что именно ты их и придумываешь, причем на ходу. Ладно, что предлагаешь?

О существовании эльфов Эндрю действительно слышал от старожилов, однако традиция приносить сверхъестественным существам дары и правда родилась в его голове только сейчас.

– Может, танец?

– Ты хочешь, чтобы я станцевала для эльфов?

Эндрю кивнул:

– Полагаю, им понравится.

– Я должна танцевать одна?

Он пожал плечами.

– Ну просьба ведь твоя.

Несколько секунд Уиллоу колебалась, и Эндрю не удивился бы, если бы она послала его подальше. Но вместо этого она начала раскачиваться, размахивая руками из стороны в сторону, потом принялась подергивать плечами и ударять коленом о колено. Это был самый странный танец из всех, какие Эндрю когда-либо видел. Его разбирал смех, и в то же время ему хотелось прижать эту девушку к себе и поцеловать, потому что она, черт возьми, прямо-таки под кожу к нему проникла. Она завоевала его сердце, и сопротивляться, видимо, было бесполезно. Эндрю кашлянул, Уиллоу посмотрела на него.

– Это было потрясающе, – сказал он.

– Думаешь, мне удалось произвести на эльфов нужное впечатление?

– На меня – точно удалось.

Уиллоу улыбнулась, взяла Эндрю под руку, и они пошли дальше.

– Я в эту ерунду ни секундочки не верю.

– Но ведь все-таки станцевала?

– Деревне сейчас пригодится любая помощь, и я делаю что могу. Если понадобится станцевать голой у костра в двенадцать часов ночи при полной луне, станцую.

– Ах да, я совсем забыл, – сказал Эндрю, поворачивая обратно к развалинам. – Танцевать действительно нужно было голышом. Давай-ка еще раз, теперь без одежды.

Уиллоу развернулась в сторону деревни.

– Сегодня не полнолуние.

– Черт!

Шагая рядом с нею в темноте, Эндрю улыбался: сейчас ему было по-настоящему хорошо. Между тем они уже почти подошли к центральной части деревни. Домик Джинни удачно расположился одним из первых на их пути. Там горел свет, бубнил телевизор.

– Ну вот, пришли, – сказал Эндрю, озираясь, чтобы проверить, нет ли кого-нибудь поблизости, но улица была совершенно безлюдной.

Уиллоу тоже огляделась по сторонам.

– А вдруг цветы заберет кто-то другой?

– Это был бы совершенно бессердечный поступок.

– Может, постучать в дверь?

– А потом отбежать и спрятаться? Не думал я, что ты любительница таких развлечений.

Бросив на Эндрю лукавый взгляд, Уиллоу подошла к двери, положила цветы на ступеньку и, к его удивлению, действительно подняла руку, чтобы постучать.

– Постой! – прошипел он. – Нужно же придумать, где мы спрячемся!

– Это я предоставляю тебе, – сказала она и три раза громко стукнула.

Черт! Эндрю принялся в отчаянии озираться. За занавеской показалась тень Джинни. Он схватил Уиллоу за руку и метнулся вместе с нею в прогал между двумя домами на противоположной стороне улицы. Как только они скрылись в темноте, дверь дома Джинни открылась. У Эндрю сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а Уиллоу подавила веселый смешок. Повертев головой из стороны в сторону, Джинни окинула взглядом улицу. Потом посмотрела под ноги и заметила букет. Она наклонилась, подняла цветы, и Эндрю увидел, как ее лицо озарилось радостью. У него внутри словно бы разлился какой-то теплый свет, когда Джинни, еще раз оглядевшись, с широкой улыбкой вернулась в дом.

Эндрю посмотрел на Уиллоу: она тоже улыбалась. Только что они сделали нечто чудесное. Вернее, сделала-то Уиллоу, но хоть как-то поучаствовать в этом тоже оказалось потрясающе. Крошечный знак внимания подарил одинокой пожилой женщине счастье. Уиллоу подняла на Эндрю глаза, блестящие в свете уличных фонарей. Она была невероятно красива. Он дотронулся до ее лица, проведя большим пальцем по щеке.

– Кажется, я готов ждать тебя вечно, Уиллоу Маккей.

Она легко прикоснулась губами к его ладони.