Даниэла Стил - Счастье

Шарлотта открыла глаза, посмотрела на Оливера, снова его поцеловала и сказала все то, что он хотел услышать с самого момента их встречи. Каким бы невероятным это ни казалось, он знал, что относительно ее и относительно себя – все правда.

– Олли, – прошептала она в ночи, – я люблю тебя.

Потом он помог ей выйти из бассейна, завернул в полотенце и отнес в свою спальню. Они долго лежали у него на кровати, до поздней ночи шептались, хихикали как дети, делясь секретами и мечтами. И когда они снова соединились в любовном экстазе, обоим уже было ясно, что поступают правильно. Эти двое поняли: в самом подходящем месте в самый подходящий момент встречен самый подходящий человек.

– Все, что с нами произошло, похоже на сон, правда? – прошептала Шарлотта, когда они, словно счастливые дети, погружались в сон.

– С Рождеством, Чарли, – шепнул Оливер в ответ, крепко обвил рукой ее талию и уткнулся лицом ей в шею.

Такое Рождество выпало на их долю впервые. Только такого они и желали. И если это был сон, Олли надеялся, что он будет продолжаться всегда.

Дети вернулись домой после двухнедельного пребывания в Бостоне. Оливер поехал их встретить, он был счастлив, весел, согрет своей любовью к Шарлотте. Он скучал по ним не меньше, чем обычно в их отсутствие, но в этот раз у него была своя личная жизнь, и дни промелькнули как по мановению волшебной палочки. Правда, Олли несколько волновался, не зная, заметят ли дети перемену, происшедшую с ним, и как на нее отреагируют, но надеялся, что проявят снисходительность. У него уже был опыт, когда пришлось отказаться от романа из-за того, что его возлюбленная не понравилась детям. Оливер с содроганием вспоминал, как знакомил их с Меган. Но его отношения с Шарлоттой были совершенно иными. Она была деликатной, душевной, доброй и приятной .в общении. Ей в отличие от Меган были небезразличны его заботы, она хотела познакомиться и подружиться с его детьми.

Сэм бросился в объятия отца, едва сойдя с трапа самолета, а за ним и Мел – улыбающаяся, загорелая на горном солнце. Сара возила их на несколько дней в Ныо-Гемпшир кататься на лыжах.

– Ого, вы неплохо выглядите!

Они в самом деле хорошо провели время. По дороге домой, в машине, Мел рассказала, что мама постепенно приходит в себя после трагедии с Жан-Пьером. Сара не покладая рук трудилась над романом и решила посвятить его Жан-Пьеру. Олли не спрашивал, появился ли у нее кто-нибудь другой. Теперь это его действительно не интересовало.

– Пап, – обратился Сэм, прижавшись к Оливеру, – а ты по нас скучал?

– Что за вопрос, старина! Дом без вас похож на склеп.

«Не всегда, – улыбнулся про себя Оливер, – кроме моментов, когда в нем находится Шарлотта...»

– Я ужасно соскучился, – добавил он и взглянул на Мелиссу. Она стала более женственной. За последние несколько месяцев у нее изменилась осанка, и даже за прошедшие две недели в ней тоже что-то изменилось.

– Как Энди? – расспрашивал Сэм.

– Безобразничает, как всегда. На днях прошелся по белому дивану, предварительно поплескавшись в бассейне. Агги погналась за ним с веником, но я не знаю, кто в конце концов победил. После этого он изжевал гардины.

Все рассмеялись. Тогда Оливер, тщательно подбирая слова и стараясь сохранять будничный тон, сообщил:

– Сегодня вечером к нам заедет поужинать одна моя знакомая. – Олли подумал, что вряд ли удастся провести детей – очень уж они сообразительные, и добавил: – Полагаю, она вам понравится.

– Какая-то особенная знакомая? – с улыбкой полюбопытствовала Мел и приподняла бровь. Это тоже было ново. Полгода назад она была готова возненавидеть любую женщину, проявляющую интерес к ее отцу. Но теперь все резко изменилось. Мелиссе было почти семнадцать, она повзрослела, сама интересовалась одним мальчиком из ее школы и, наконец, проведя месяц с матерью и Жан-Пьером, поняла, что родители уже больше никогда не сойдутся. До Сэма это доходило с большим трудом, и он, по детской простоте, не заметил подозрительных ноток в голосе отца, которые заметила Мел.

– Да нет, обычная.

– А кто она? – допытывалась Мел.

– Ее зовут Чарли... то есть Шарлотта... Она из Небраски. Олли не знал, что бы еще сказать, чтобы не показаться дочери хвастуном. Они и так в конце концов узнают, что Шарлотта – актриса из популярного телесериала, как узнала об этом Агги. У той при первой встрече с Чарли челюсть отвисла от изумления. Но они быстро подружились. По просьбе Агги Чарли принесла свои фото с автографом и рекламные сувениры, которые Агги собиралась разослать своим знакомым. К моменту возвращения детей Шарлотта и Агги достигли полного взаимопонимания.

Они подъехали к дому. Агги ждала их с распростертыми объятиями и свежеиспеченным печеньем, а Энди бесновался от радости. До ужина оставалось еще два часа, и Сэм непременно хотел поплавать. Проведя две недели на востоке, где стояли морозы, он истосковался по Калифорнии и бассейну и утверждал, что никогда в жизни так не мерз, как в Бостоне.

Даже не распаковав вещи, Мел бросилась к телефону, чтобы позвонить подружкам и узнать, что происходило без нее во время каникул, кто чем занимался и с кем проводил время. Несомненно, оба радовались возвращению, и Оливеру было приятно это видеть. Он только сожалел, что никто из них не имел возможности повидаться с Бенджамином. Он опять работал на двух работах и был привязан к ребенку. Олли в машине спросил про него у Мел, она сказала, что два раза звонила брату и тот говорил уставшим голосом. Он сидит один с ребенком: Сандра допоздна отсутствует.

Оливер ждал у себя в кабинете, волнуясь и прислушиваясь к знакомому детскому шуму наверху. Наконец ровно в семь у дома остановился красный спортивный «мерседес». У Олли радостно забилось сердце, ему захотелось выбежать к Чарли и поцеловать ее. Но он себя сдержал, подождал, когда она выйдет из машины, и спокойно направился открывать входную дверь, задаваясь вопросом, заметили ли дети приезд Шарлотты.

– Привет, киска, – шепнул он и торопливо поцеловал ее в шею, а потом в щеку. – Я по тебе соскучился.

Казалось, они не виделись целую вечность, хотя расстались всего лишь утром.

– Я по тебе тоже, – прошептала Чарли, словно заговорщик. – Как они?

– Великолепно. Они замечательно провели время, но, похоже, очень рады возвращению. Я рассказал им про тебя в машине, и пока реакция хорошая.

Это было хуже, чем знакомить невесту с ее будущей свекровью, поскольку Оливер знал, какими несговорчивыми бывают дети, особенно его дети. Шарлотта тоже волновалась, как они ее примут. Оба были смущены, направляясь в кабинет и усаживаясь в кресла по разным углам. Но обмануть этим нельзя было никого – настолько нежные взгляды они бросали друг на друга. За минувшие две недели они сделали знаменательное открытие. Шарлотта знала, что им следует поделиться.

Затем Олли вскочил с кресла и помчался звать детей, а она ходила по комнате, касалась каких-то предметов, смотрела в окно или на картины, не понимая, что на них изображено. Что, если они ее возненавидят? Если его дочь окажется врединой, а любимый сыночек Сэм маленьким чудовищем? Но прежде чем она успела удрать, в комнату внезапно вбежал пес, а за ним Сэм, Мел и последним – Оливер. Атака получилась молниеносная, кабинет сразу наполнился шумом, болтовней, смехом, но, увидев Шарлотту, ребята вмиг онемели.

Оливер поскорее выступил вперед и представил их гостье. Мел пожала ей руку, несомненно оценивая при этом, и, по-видимому, осталась довольна. На самом деле Шарлотта ее ошеломила. А Сэм уставился на нее, сощурив глаза, словно пытаясь что-то вспомнить. Чарли, безусловно, не могла им не понравиться внешне. Ради этого случая она надела простую синюю юбку, темно-голубые узорчатые чулки, очаровательные синие туфельки, белую водолазку и блейзер. Лицо подкрасила чуть-чуть, а волосы собрала на затылке в длинный блестящий хвост. Мел заметила, что волосы у знакомой отца точно такого же цвета, что и у Бенджамина.

– Рада с вами познакомиться, – улыбнулась Шарлотта. – Я много о вас слышала от вашего папы.

– Да? А что, например? – ухмыльнулся Сэм. Гостья показалась ему симпатичной. – Он вам рассказал про мой научный эксперимент?

Сэм этим особенно гордился. Мел вздохнула:

– Нет, пожалуйста, не надо...

Она сразу догадалась, что намечается.

– Хотите посмотреть?

Сэм расплылся в улыбке, Шарлотта закивала, но Мел протянула руку, останавливая ее:

– Знаете, я вам не советую. Он разводит червей. Это такая гадость!

Она и Агги заставили Сэма перенести свой «питомник» в гараж, а он ужасно хотел продемонстрировать его знакомой отца не столько чтобы похвалиться, сколько чтобы испытать ее.

– Я тоже когда-то этим занималась, – улыбнулась мальчику Шарлотта, – но моя мама все повыбрасывала. Потом у меня были змеи, белые мыши... и морская свинка. Ты никогда не держал морскую свинку, Сэм?

Тот покачал головой, оценив гостью по достоинству. С ней явно можно было иметь дело.

– Они просто чудо. Моя была длинношерстная и выглядела как помесь собаки с кроликом.

– Ух ты, какой класс! – восхитился Сэм и тут же обратился к отцу: – Па, можно и мне такую?

– Спроси сначала у Агги. Боюсь, что ей придется убирать за ней.

Потом Агнес пригласила их ужинать, и все чинно расселись за столом в столовой. Шарлотта первым делом разложила на коленях накрахмаленную салфетку, чувствуя, что Мел обсматривает ее всю, от волос до идеально ухоженных ногтей.

Ели гамбургеры, картофель фри – любимое блюдо Сэма, салат и домашние булочки. Оливер вспомнил простые блюда, которые они с Шарлоттой в последние две недели готовили у нее дома, и подумал, что будет очень тосковать по дням, проведенным наедине с ней. Но он уже пообещал себе, что будет проводить с любимой столько времени, сколько сможет, даже по возвращении детей. Он, в конце концов, имел на это право, а они должны были привыкнуть.

Вдруг, когда ужин был в самом разгаре, Сэм издал вопль и уставился на гостью. Рот у него открылся, а глаза расширились. Он с недоверием покачал головой:

– Вы... вы когда-нибудь...

Он даже не знал, как начать, но Шарлотта угадала и засмеялась. Она ожидала, что первой ее узнает Мел, однако этого не случилось.

– Думаю, да, – скромно ответила она с озорной улыбкой. – Если ты, Сэм, спрашиваешь, кто я такая.

– Вас показывают по телевизору! Ого!.. Это ведь вы, правда? Я хотел сказать...

– Да, да... все правильно.

Шарлотта несколько смущенно и виновато посмотрела на обоих детей.

– Почему же вы нам не сказали?

Сэм, похоже, находился в состоянии легкого шока, а Мел сконфузилась. Внешность Шарлотты и ей показалась знакомой, но она все еще не могла понять откуда, а спросить стеснялась. Наверное, ей полагалось это знать, однако она не знала и чувствовала себя глупо.

– Мне это не кажется важным, Сэм.

Самое прекрасное, что она действительно так думала.

– Вы сказали, что держали морскую свинку! Почему же не сказали про свой сериал?

Всех рассмешила логика его вопросов, а Шарлотта улыбнулась и покачала головой:

– Знаешь, это ведь не совсем одно и то же. Внезапно Мел тоже узнала ее и, вытаращив глаза, воскликнула:

– О Господи! Вы Шарлотта Сэмпсон!

– Да, – спокойно подтвердила она, а Агги подала еще одну плетенку, доверху наполненную восхитительными булочками, и с гордостью посмотрела на гостью, словно та была ее старой знакомой.

Шарлотта одарила ее благодарным взглядом и, взяв из плетенки булочку, шепнула:

– Спасибо, Агги.

– Почему вы нам не сказали? – словно эхо повторила Мелисса слова брата.

Шарлотта серьезно посмотрела на нее:

– А разве это повлияло бы как-то на ваше отношение ко мне? Наверняка нет. Все это хорошо, но на самом деле не особенно важно.

– Я знаю, но...

Мелисса уже представляла себе, как она сообщит одноклассникам, что ужинала с самой Шарлоттой Сэмпсон!

Многие дети в этом городе были знакомы или даже в родстве с известными актерами, но она никого не знала. Мел еще раз внимательнее пригляделась к Шарлотте и нашла ее неподражаемой. Ее отец был того же мнения. Ему очень нравилось, как она общается с детьми, что им говорит, как смотрит – она была просто хорошим человеком, а не известной актрисой.

– Понимаете, это так здорово – быть знакомой с вами! – честно призналась Мел.

Шарлотта рассмеялась. Это был комплимент, который много для нее значил, тем более что исходил от дочери Оливера.

– Спасибо, Мел. Я тоже рада познакомиться с тобой. Я так волновалась перед приездом сюда, наряды меняла, наверное, добрый десяток раз.

Олли был тронут, Мел поражена:

– Вы? Волновались из-за нас? Удивительно! А как там, на телевидении?

И они засыпали ее вопросами: кого она знает, кого видела, с кем работала, боялась ли когда-нибудь камеры и любит ли свое дело.