– Видимо, продолжение спора нужно предоставить моему режиссеру, – сказала она, рухнув на стул рядом с ним. – Я ужасна?

– Ничего подобного. Ты очень любезно заявила о своих претензиях. Классное оборудование ничто без профессионалов, которые умеют с ним обращаться.

Джастин расстроенно тряхнула головой.

– Я знаю. Нам следовало привезти осветителей с собой, однако тогда наша группа оказалась бы слишком раздутой, ты ведь видишь, она и так не маленькая.

Логан засмеялся и взял ее за руку.

– Ты имеешь в виду своего режиссера, менеджера, музыкантов, парикмахера, костюмера, гримера, секретаря и прочая и прочая?

Джастин засмеялась вместе с ним.

– Да, группка что надо. Подозреваю, что у меня не так-то много времени, чтобы побыть вдвоем с тобой, – сдержанно произнесла она.

– Кроме постели, – прошептал он, напоминая ей о минутах сладостной истомы, которые они смогли урвать сегодня утром. Но и это воспоминание было прервано одним из сотрудников Джастин, который спросил о местах для особо важных персон. Логан подавил зевок и отпустил ее руку.

– Ты ведь еще думаешь о том, как нам было хорошо? – спросила она, когда они опять остались одни.

– Нет, – небрежно ответил он, испытывая ее, но тут же поправился: – Разумеется. Для меня наступает тяжелое время, когда ты на сцене. Как было весело на свадьбе, в кругу друзей. Нам потом удалось выбраться из своей скорлупы, но здесь, в окружении этой толпы, мы снова скатились туда, откуда начинали.

– Это моя работа.

– Неужели ты не устала от этого? Неужели тебе даже в голову не приходило послать все это к черту?

Логан никогда не спрашивал ее об этом раньше, он лишь молча размышлял и, когда она вступила в яркие круги прожекторов, вдруг осознал, как они увязли в этой трясине.

Джастин покачала головой:

– В этом вся моя жизнь. Я так упорно боролась за место под солнцем, что никогда теперь не смогу от этого отказаться. Мне нравится стоять на подиуме перед публикой и делать то, что у меня получается. Я поднялась на самый верх, Логан, и не могу теперь отказаться, даже если бы и захотела.

Временами она все-таки хотела все бросить, избавиться от мучительных тревог и напряжения, которыми сопровождались ее выходы на сцену. Хотя она дорого расплачивалась, концертные выступления доставляли ей наслаждение и, вероятно, будут доставлять и впредь.

– Это часть меня. Говорят, что тот, кто оседлал тигра, может никогда не слезть с него, – напомнила она, печально улыбнувшись. – Я очень давно внушала себе, что сама поднялась на вершину, не могу теперь скатиться вниз и, несомненно, рассчитываю только на себя.

«Печально, что ты так храбришься», – подумал Логан.

Он сжал в ладонях ее лицо.

– Я рядом, Джастин. Ты можешь на меня положиться.

Режиссер крикнул со сцены:

– Джастин, мы готовы.

Она грустно вздохнула.

Руки Логана все еще лежали на ее щеках, будто не хотели ее отпускать.

– Все идет хорошо, – с уверенностью заявил он, – кроме освещения.

– Да, кроме освещения, – повторила она.

– Не уступай до тех пор, пока все не будет так, как ты хочешь, Джастин, – настойчиво советовал он. – Пусть работают, пока не сделают все как надо.

Она улыбнулась:

– Не уверена, что это когда-нибудь случится. Если правильно разместить задний свет, то не придется беспокоиться о верхнем.

– Ты не обязана завтра выходить на сцену. Можно отложить шоу до тех пор, пока не наладят освещение. Я серьезно, Джастин. Поменяй верхний свет. Поменяй все!

– Я посмотрю, как это получится, – произнесла она, отходя, и его руки соскользнули с ее лица.

Логан совсем не разбирался в светотехнике, но, когда зал затемнили, а самый главный прожектор разместили так, чтобы свет постепенно приближался к Джастин, лучшего эффекта он и представить себе не смог.

Его зазнобило от волнения, едва он взглянул на нее, но когда первые звуки песни, полушепотом, словно в агонии, слетели с ее губ, залихорадило весь зал. Если бы освещение было не на высоте, он никогда не увидел бы этого. Джастин сама излучала свет.

Пока она репетировала свою программу, Логан думал о времени, которое они провели вместе, о том, как сблизились и стали необходимы друг другу. Он узнал ее так хорошо, как вообще можно было узнать Джастин Харт. Он узнал ее уязвимые места и страхи. Но, что важнее, он видел, как настойчиво она пытается их не выказывать. И ей это вполне удавалось как на сцене, так и в жизни. Только когда они оказались вдвоем на Санта-Кэтрин, проявилась ее ранимость. Но сейчас на сцене она ничем ее не выдала. Он гордился Джастин.

Слушая ее песню, Логан с трудом мог себе представить маленькую Клару Джонсон, неуверенную и боязливую. Он уже не мог вообразить ее даже такой, какой она была на берегу Санта-Кэтрин, когда призналась ему в своих страхах. Ни одна из ипостасей Джастин здесь не подходила. Но он понял одно, самое главное: Джастин Харт – звезда первой величины, и поэтому она, несомненно, никогда не сможет вести обычную жизнь, по крайней мере такую, какую ведет он сам.

Когда Логан смотрел на нее и в этом затемненном зале слушал ее песню, казалось, каждый его уголок освещен ее сиянием. Он старался думать о том, какое место он занимает в ее жизни. И опять все было расплывчато. Видимо, в его мыслях он и Джастин никак не соединялись в одну резкую и яркую картину. Однажды он подумал, что это в общем-то совсем нетрудно, но потом сообразил, что это будет совсем нелегко.

А сейчас Логан просто гадал, возможно ли это вообще. Когда они уединялись в его или ее квартире, никаких сложностей не возникало. Он считал это еще возможным на свадьбе Дианы и Фрэнка. А сейчас все его сомнения вновь всплыли на поверхность. Теперь он смотрел на Джастин, стараясь подавить все свои страхи. Вскоре ему это удалось, и он опять растворился в ее голосе.

Час спустя после репетиции Логан вдруг понял, что может сидеть и слушать ее пение бесконечно. Джастин и ее режиссер радовались, что, кажется, все трудности позади.

В тот же день им удалось удрать от ее свиты и отправиться на прогулку по побережью. Это была их первая спокойная встреча вне стен отеля. Джастин облачилась в свой маскировочный наряд, тот самый, который она продумала очень тщательно в свой первый день на Ла-Кинте, но у нее все никак не было времени его опробовать. Их главным приобретением там была мягкая соломенная шляпка, скрывавшая ее глаза и делавшая ее совершенно неузнаваемой, похожей на любую другую туристку. Шляпка кокетливо сидела на ее роскошных рыжих волосах, которые она зачесала назад и стянула лентой. Дополняли этот наряд обычные солнечные очки в коричневой оправе, линялые голубые шорты из гардероба Логана и отсутствие какой-либо обуви.

– Думаю, именно босые ноги заставляют их держаться подальше, – заметил Логан, когда они миновали другую пару, даже не глянувшую в их сторону, и высокопарно произнес: – «Джастин Харт никогда не появляется без своих высоченных каблуков».

– Даже на пляже, – согласилась она. – Однажды я выступала на юге Франции и после концерта отправилась прогуляться по берегу в своих красных босоножках на высоких каблуках. Выглядело это, правда, довольно карикатурно, – призналась она. – Однако репортерам понравилось. – Это было скорее утверждение. – Они это просто обожают, – подтвердила она со смехом.

Когда они гуляли по берегу мимо роскошных отелей и обширных частных владений, Джастин заявила:

– Здесь, конечно, изумительно, но…

– …на Санта-Кэтрин лучше, – закончил за нее Логан.

– Надеюсь, что остров никогда не испортит безвкусная роскошь, как остальные курорты, – заметила она.

– Пока у Картера там единственный аэропорт, поэтому мы можем быть вполне уверены, что Санта-Кэтрин сохранится таким, как сейчас. – Логан замолчал, раздумывая, а потом добавил: – Давай съездим туда на несколько дней, когда ты закончишь здесь все дела.

Джастин было запротестовала, вспомнив о делах, которые ждали ее в Нью-Йорке, но потом сообразила, что стоит поручить все Адель: она непременно что-то изобретет и все уладит.

– Поедем на Новый год! – возбужденно сказала она.

– Уверен, Картер нас пригласит.

– О, Логан, давай позвоним ему сегодня.

– Незачем, – ответил Логан. – Он прилетает завтра.

– На открытие кабаре? Почему же ты мне не сказал? – проворчала она.

– Хотел, чтобы это стало сюрпризом, но, очевидно, от тебя ничего не утаишь. Фрэнк с Дианой тоже будут, – сказал он, выдавая и другую тайну.

– Логан, это изумительно! – Она порывисто обняла его. – А твои родители прислали мне цветы.

– Они становятся твоими рьяными поклонниками, – сказал Логан. – И до такой степени, что, кажется, отпускают меня на все рождественские праздники, но и это еще не все. Они были бы счастливы заполучить меня вместе с другими детьми и внуками, водить хоровод под елкой, однако в первую очередь им хотелось бы пригласить тебя.

– Ты что, в самом деле так думаешь?

Он обнял ее одной рукой.

– Конечно. Ты им нравишься, Джастин. Мы все тебя любим, вся наша компания, которая последовала за тобой сюда: я имею в виду не твою банду, а Картера, Диану и Фрэнка.

– Я знаю, – сказала она с радостным удивлением. – Но я и не предполагала, что они появятся здесь.

Джастин и Логан ушли довольно далеко от отелей и почти добрались до маленького сельского ресторанчика, где они сидели с бокалами пунша в тот день, с которого, как казалось Логану, прошла целая вечность. Смеркалось, на берегу не было ни души. Он крепче прижал ее к себе.

– Для Фрэнка и Дианы будет тяжким испытанием сменить слякотные нью-йоркские улицы на прогулки по морскому побережью и подпитку солнечной энергией.

Логан покачал головой.

– Прямо подневольный труд!

Джастин засмеялась.

– Они не могут сюда не приехать. Ведь у них еще не кончился медовый месяц.

– Да, я собираюсь потребовать у Фрэнка все дни отпуска, которые он мне задолжал. Довольно ему меня эксплуатировать! – сказал Логан со смехом.

– Полагаю, ему нужно вернуться к работе и посмотреть, как обстоят дела с вложениями его клиентов, – поддержала Джастин.

Логан остановился и притянул ее за плечи к себе.

– Неужели ты не понимаешь, Джастин, что они приехали увидеться с тобой? И Картер тоже. – Он снял с нее очки. – И мои родители прислали цветы, потому что они полюбили тебя.

– Ну хорошо… – Она еще, казалось, сомневалась.

Логан стащил с нее шляпу и развязал ленту, освобождая непокорные рыжие пряди.

– Верь мне, Джастин. Все они здесь из-за тебя. Да и я, дорогая, – добавил он.

Они были совсем одни в ресторанчике, не считая дремавшего за стойкой бармена. Джастин расслабилась и позволила Логану обнять себя.

– Ты нервничаешь? – наконец спросил он.

Она кивнула головой где-то у него под мышкой.

– Меня всегда лихорадит перед выступлением, но по большому счету такая нервотрепка помогает. Я очень хочу им понравиться.

– Ты им уже нравишься. – Он опять ее обнял.

– Я имею в виду не только моих друзей. Я говорю о публике. Вот почему я так упорно работаю и отдаю шоу все свое время. И им это понравится, они меня примут.

– Они уже тебя приняли, – уверил он ее. – Ты это прекрасно знаешь.

– Я не успокоюсь, пока не взойду на сцену и не почувствую их любовь. И тогда я буду в них уверена. Уверена во всех, кроме тебя, – заявила она, стараясь, чтобы ее голос прозвучал легкомысленно.

– Погоди. – Он сделал шаг назад и посмотрел на нее сверху вниз. – О чем это ты, Джастин?

– Я тебе нравлюсь, – сказала она, – но ты отнюдь не в восторге от моего стиля жизни и от всех заморочек, сопровождающих мой имидж.

Прежде чем ответить, Логан тщательно все взвесил. Джастин отошла от него и начала спускаться к берегу. Он догнал ее.

– Твой стиль жизни мне неприятен только тогда, когда он отдаляет нас друг от друга. А в последние четыре дня как раз это постоянно и происходит, – добавил он.

– Я предупреждала тебя, Логан.

Ему оставалось только кивнуть. Она ведь действительно его предупреждала.

– Но я не говорила тебе о том, как сильно я тебя люблю и как я боюсь того, что может случиться. Ты думал, что все окажется очень просто. Полагаю, что и я считала так же, – призналась она. – Может, поэтому я и решила, что не стоит за тобой бегать, и старалась держаться от тебя на расстоянии, еще на Санта-Кэтрин.

Логан молча шагал рядом, а Джастин все продолжала что-то объяснять, словно самой себе, описывая свои мучительные раздумья:

– Я дала себе слово избегать тебя, но, как только я сказала себе: «Держись от него подальше», все перевернулось, и я упала в твои объятия.

– Помню, когда мы в первый раз прибыли на Ла-Кинту, – произнес он задумчиво, – ты была так сдержанна со мной. Ты уже тогда что-то чувствовала ко мне, Джастин? Уже тогда поняла, что произойдет между нами?