Ральф жил всего в нескольких милях от Лизы, и однажды она приехала к нему на ужин. Но все обернулось настоящей катастрофой. Пожалуй, Ральф повел себя глупо, оказывая ей чрезмерные знаки внимания, намеренно пытаясь пробудить ревность в своем ветреном любовнике, в чем и преуспел. Майкл, вспыльчивый загорелый Адонис, отреагировал весьма своеобразно — он пришел в бешенство, схватил нож и заперся в ванной, угрожая вскрыть себе вены.

— Я даже не думал, что он так сильно меня любит, — растерянно сказал Ральф. — Прости меня, Лиза. Давай я вызову тебе такси.

Она ушла от него в скверном настроении, и теперь, как ни хотелось ей вновь повидаться с Ральфом, Лиза колебалась и раздумывала, стоит ли это делать.


Басби не было уже неделю, когда приехал Джейкоб, чтобы забрать его книги.

— Как он там? — спросила Лиза.

— Держится, — пожал плечами Джейкоб. — Вокруг него, как всегда, большая компания, вот только он слишком много пьет.

После того как слуга уехал, Лиза набрала новый номер Басби. Если она попросит, он тотчас же вернется. Но когда на другом конце провода сняли трубку и Лиза услышала его голос, она тут же нажала на «отбой». Хотя у нее разрывалось сердце при мысли об этом, она вынуждена была признать, что их брак распался окончательно.


Пожалуй, настало время ей вновь приниматься за работу. Лиза опять взялась за телефон и позвонила Дику Бродбенту. Прошло много месяцев с тех пор, как она разговаривала с ним в последний раз.

К ее удивлению — она ожидала восторженного приветствия, — Дик показался ей подавленным. Его обычно живой и веселый голос звучал тускло и устало.

— Есть что-нибудь для меня? — поинтересовалась Лиза.

— Ничего, — ответил агент. — Людям надоело предлагать тебе роли, от которых ты отказываешься. Никто не спрашивал о тебе уже целую вечность. Разумеется, следует учитывать и то, что твою «Сладкую мечту» разбомбили в пух и прах. Я знаю, что лично ты получила хвалебные отзывы, но все равно, люди связывают твое имя с провалом. Ты же знаешь, как говорят, — актер хорош настолько, насколько хороша сыгранная им последняя роль.

— Значит, у тебя для меня ничего нет, — разочарованно протянула Лиза.

— Все, что у меня есть, — небольшая эпизодическая роль в каком-то убогом телефильме.

— Сойдет, — сказала она. — Расскажи мне о ней поподробнее.

Дик отреагировал молниеносно.

— Не делай глупостей, Лиза! Ты не можешь позволить себе там сниматься! Тебе нужно думать о своей репутации.

— Извини, Дик.

Он не ответил.

— С тобой все в порядке? — неуверенно спросила Лиза. — Ты сам на себя не похож.

— Время от времени меня мучают боли в груди, и тогда меня начинает подташнивать. А еще у меня буквально раскалывается голова. — Он рассмеялся и добавил: — А в остальном со мной все в порядке.

Лиза решительно заявила, что он должен немедленно сходить к врачу, и Дик пообещал ей, что так и сделает. Прежде чем положить трубку, агент заверил ее, что наведет справки и сразу же перезвонит, если подвернется что-нибудь стóящее.


Он не перезвонил. Через несколько дней Лиза сама позвонила ему в контору, но трубку никто не взял. Раньше такого никогда не случалось. Ей иногда казалось, что Дик всегда сидит у телефона, и днем, и ночью. Когда и на следующий день Лизе никто не ответил, она отправилась повидать своего агента.

Дверь его конторы оказалась заперта, и записки, извещавшей посетителей о том, где находится он сам, не было. Лиза понятия не имела, где живет Дик, — иногда ей казалось, что он и спит прямо в своей конторе. Через несколько дней из статьи в журнале «Вэрайети» она узнала, что Дик умер за рабочим столом от обширного инфаркта. Ему было семьдесят девять лет. К тому времени как Лиза узнала о его смерти, его уже похоронили.


Лиза отложила журнал и заплакала. Ей было очень жаль Дика. Он был таким добрым, наивным маленьким человечком, полным жизни и энтузиазма. Она улыбнулась сквозь слезы, вспоминая, что говорила Китти, когда умирал кто-нибудь из стариков: «Что ж, он хорошо пожил, и ему было, что вспомнить». Ее мама всегда была мудрой и рассудительной женщиной, она обладала внутренней силой, которая помогла ей выстоять и преодолеть все, даже самые суровые жизненные невзгоды. И Лиза сделала то, что всегда делала Китти, получив дурные известия: отправилась в кухню и приготовила себе чашку чаю.

Поставив пластинку Коула Портера[84], Лиза отнесла чай к бассейну вместе с пачкой сигарет. Вскоре после ухода Басби она начала курить. Всякий раз, открывая буфет или выдвижной ящик, Лиза натыкалась на пачку «Мальборо», так что в конце концов не устояла перед искушением затянуться сигаретой, которая поможет справиться с одиночеством. Сейчас Лиза выкуривала уже полпачки в день.

Вечер выдался просто чудесный; впрочем, других в Калифорнии и не бывало. Сгущались сумерки, и между стволами высоких деревьев, ограждавших сад, виднелся самый краешек заходящего солнца, оставляя после себя широкое золотисто-розовое зарево на горизонте. Небеса, окрашенные в зловещие оранжево-фиолетовые тона, были перечеркнуты черными полосами туч. Цветные фонарики, развешанные вокруг бассейна на ветвях деревьев, отражались в неподвижной воде, по которой лишь изредка пробегала легкая рябь. В теплом воздухе висел слабый аромат цветов.

Лиза опустилась на мягкий стул у одного из французских окон и стала смотреть, как солнце скрывается за горизонтом и золотистая полоска становится все уже, превращаясь в карандашный штрих, отделяющий небо от земли. Вскоре она исчезла окончательно и вокруг воцарилась непроглядная тьма. Лиза вздрогнула; красота ночи ошеломила ее. Она пожалела, что рядом с ней нет никого, с кем бы она могла разделить свое восхищение. Лиза знала, что если она останется в этом доме до конца своих дней, то никогда не сможет привыкнуть к тому, что он пуст. Это был дом Басби. Здесь жила его душа, а также призраки его многочисленных друзей. Когда-нибудь она, Лиза, обязательно уедет отсюда и вернет особняк Басби. Но не сейчас. Ей надо разобраться со своей жизнью, научиться жить без него. Ей вновь предстоит начать все сначала.

Телефон рядом с Лизой зазвонил, и она взяла белую трубку.

— Можете забрать свои вещи из химчистки, — произнес знакомый голос.

Карл! Лиза приняла мгновенное решение, о котором, как она надеялась, ей не придется жалеть.

— Извините, но мне больше не понадобятся услуги химчистки, — сказала она.


Список клиентов Дика был передан в большое и авторитетное актерское агентство, расположенное на Вайн-стрит. Лиза получила письмо, извещавшее ее о том, что отныне ее делами будет заниматься Карен Зорро и что она должна позвонить, если у нее имеются какие-либо вопросы или пожелания.

Она перезвонила незамедлительно. Прошел уже месяц с тех пор, как ушел Басби, и Лиза горела желанием вернуться к работе, хоть гордость и не позволяла ей признаться этой Карен Зорро в том, насколько отчаянно она в ней нуждается.

Добавочный номер звякнул всего один раз, и деловой голос отрывисто произнес:

— Зорро слушает.

Лиза едва успела назваться, как женщина перебила ее:

— Я как раз собиралась звонить вам, Лиза. На съемках «Великолепной аферы» возникла непредвиденная ситуация.

— Опять? — спросила Лиза.

Она читала об этом фильме, комедийном триллере, работа над которым сопровождалась всевозможными осложнениями. Все звезды, как мужчины, так и женщины, отказались от участия в этом фильме еще до того, как начались съемки. Сменилось уже три режиссера и несколько сценаристов, а на площадке без конца случались неприятности.

— Боюсь, что так, — с ноткой нетерпения отозвалась Карен Зорро. — Теперь от них сбежала еще одна актриса, которая должна была играть женскую роль второго плана, и создатели фильма пребывают в отчаянии. Я понимаю, что прошу слишком много, ставя вас перед фактом, но не могли бы вы взяться за эту работу?

— С удовольствием помогу им, — откликнулась Лиза.

За деланым спокойствием она скрывала охвативший ее восторг.

— Отлично. Я сейчас же перезвоню на студию. Вы можете понадобиться им уже сегодня днем, если вы ничего не имеете против.

— У меня запланировано несколько дел на вторую половину дня, но я могу отменить их, — солгала Лиза.


Ей позвонили со студии и сказали, что она нужна им немедленно. Лиза ответила, что полдень ее вполне устроит, и за ней пообещали прислать машину.

Она приняла душ, яростно растирая тело мочалкой до тех пор, пока кожу не начало покалывать, а потом с особой тщательностью нанесла макияж. Перебрав свой гардероб, Лиза остановилась на облегающем светло-коричневом платье из джерси с глубоким треугольным вырезом — оно очень нравилось Басби. Она затаила дыхание, застегивая «молнию» на спине. Платье село без единой морщинки, и Лиза вздохнула с облегчением. Она боялась, что за долгие месяцы безделья, когда она лениво бродила по дому, пила слишком много чая и виски и не утруждала себя физическими упражнениями, могла изрядно растолстеть. Но оказалось, что она оставалась такой же стройной, как всегда. Натянув черные кружевные трусики, Лиза сунула ноги в черные туфли-лодочки на высоченных шпильках. Начесав челку на лоб, она собрала волосы в узел на затылке. Наконец, вдев в уши золотые сережки, она отошла на несколько шагов от зеркала, чтобы полюбоваться на себя во весь рост.

В животе у Лизы вдруг появился предательский холодок. Она растеряла всю свою ауру, великолепие и блеск. Ее глаза стали безжизненными и тусклыми, а лицо вытянулось и увяло. Все-таки уход Басби повлиял на нее гораздо сильнее, чем она предполагала.

Но она актриса! Не имеет значения, что творится у нее в душе, — она не должна показывать свои чувства. Лиза закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. Скоро за ней приедет машина. Наступил поворотный момент в ее карьере. Фильм, в котором она собиралась сниматься, мог определить ее дальнейшее будущее. Поэтому ей жизненно необходимо выглядеть безукоризненно. Расправив плечи, Лиза сделала шаг назад и открыла глаза. Они искрились. Полные розовые губы изогнулись в соблазнительной улыбке. Она вновь стала собой!

Снаружи прогудел клаксон автомобиля. Лиза подхватила сумочку и выбежала наружу, ослепив водителя своей красотой.


Лиза очень легко могла растерять недавно обретенную уверенность в себе вскоре после приезда на съемочную площадку, которая была почти пуста по случаю перерыва на обед. Не успела Лиза войти в павильон, как к ней устремился ассистент режиссера.

— Привет, меня зовут Бен Шедли. Не знаю, как и благодарить вас за то, что вы сразу согласились приехать. Вы буквально спасаете нас. Еще немного, и мы превысим бюджет, а фильм не готов и на четверть. — Он оказался полным нервным мужчиной. Вскоре Лиза поняла, что у него имелись веские причины для того, чтобы нервничать. — Пойдемте, я познакомлю вас с нашим новым режиссером, мистером Дентом. От всей души надеюсь, что у вас толстая кожа. Умоляю вас, не обращайте внимания на его грубость! — жалобно взмолился Бен. — Ничего личного — он груб со всеми.

Джозеф Дент славился своими выходками. На протяжении многих лет все фильмы, которые он снимал, преследовали несчастья из-за его бешеного, необузданного нрава. Он запросто мог довести взрослых мужчин и женщин до слез, а однажды угодил в больницу после того, как один актер, взбешенный его бесконечными насмешками, опрокинул на него стол. Дент, специализирующийся на триллерах, некоторое время не работал. Эра контрактов, когда актеры фактически принадлежали определенной студии и обязаны были соглашаться на роли, независимо от того, нравились они им или нет, закончилась, и звезды наотрез отказывались работать с Джозефом Дентом, несмотря на то, что его фильмы пользовались большой популярностью у зрителей и критиков. Одна или две снятые им ленты даже попали в список десяти лучших триллеров всех времен. Должно быть, компания, вложившая деньги в «Великолепную аферу», действительно оказалась в отчаянном положении, раз согласилась пригласить Дента на проект, реализация которого уже внушала серьезные опасения.

Лиза никогда прежде не сталкивалась с этим человеком, но он был легендой Голливуда, и о нем слышали все. Бен Шедли взял ее за руку и осторожно подвел к маленькой фигурке, склонившейся над сценарием. Бен положил руку на кинокамеру.

— Мистер Дент, — подобострастно заговорил он. — Это Лиза Анжелис. Она согласилась сыграть роль Хани.

Если бы когда-нибудь для фильма потребовался дьявол, то Джозеф Дент мог бы сыграть его безо всякого грима. Несмотря на то что ему, наверное, было уже около шестидесяти, он сохранил осанку и манеры человека в два раза моложе. Дент был тощим и жилистым, и сходство с нечистым лишь усиливалось благодаря редкой козлиной бородке, заострявшей и без того треугольное личико. Черные как смоль волосы двумя волнами падали на широкий и плоский лоб, напоминая рожки, а черные брови резко взлетали к вискам, словно крылья стрижей. В черных глазах вспыхнул огонь, когда Дент окинул Лизу пронзительным взглядом с головы до ног.