Дарья Вербова - Счастливый браслет

Олег выскочил следом, пробежал по улице. Остановился, пытаясь разглядеть ее в обманчивом свете фонарей. Люди серыми призраками скользили по тротуарам, проносились автомобили, шурша шинами и разбрызгивая снежную кашу.

— Анна! — позвал он.

Несколько человек шарахнулось от него в стороны.

Олег вернулся в клуб, сел на диван и долго рассматривал бирюзовые камешки и массивную застежку из тусклого желтого металла.

Вечеринка тем временем вошла в полную силу. Гости, изрядно подгулявшие, разделились на микрогруппы, что называется — по интересам. Уединившиеся парочки тайком целовались по углам. Лола, окруженная поклонниками, громко хохотала; Виолетта, собрав вокруг себя гостей постарше, говорила с ними о чем-то. Несколько пар танцевали. Все были при деле. Только у Олега настроение резко испортилось, захотелось домой, в тишину и одиночество. Он решил незаметно покинуть место торжества, но у барной стойки заметил хорошего знакомого. Тот тоже был в одиночестве, если не считать стакана и бутылки Red laible.

— О, Антоха, привет! — обрадовался Олег.

— Зддо-р-рово! — с трудом выговорил стилист.

— Ты чего так надрался?

— Праздничек у нас, не видишь… А ты че, один?

— Девушка от меня сбежала.

— Да ну! — Антон отставил стакан и уставился мутным взглядом на приятеля.

— Представляешь, как-то просочилась сюда, видимо, в надежде заработать, а потом испугалась, что я ее вычислил, — объяснил Олег.

Антон поднял палец, внимательно посмотрел на него и поводил у Олега перед носом:

— Профессионалка? Исс-клчено!

Олег пожал плечами и положил на стойку браслет.

Антон застыл, уставившись на украшение. Видимо, в голове его возникло смутное воспоминание, изрядно затуманенное алкоголем.

— Девушка с волосами цвета луны, — наконец тщательно выговорил он.

— Что ты сказал? — Олег схватил его за плечо.

— Я сказал, откуда у тебя Анечкин браслет, — дернул подбородком Антон.

— Чей браслет?

— Да что ты все переспрашиваешь, — возмутился Антон, — я внятно говорю: Анькин это браслет.

— Кто такая Анька? — не унимался Олег.

— А тебе какое дело? Не скажу!

— Антоха, да ведь девушку, которая от меня сбежала и обронила этот браслет, тоже зовут Анна, и у нее волосы светлые…

— Ну да, я же сказал: цвета луны, — кивнул Антон.

— Значит, она не проститутка?

— Кто, Анечка? — Антон покрутил пальцем у виска. — Какая она тебе… она, вроде подруга Лолкина. Просто бедная девочка, понимаешь? Бедная девочка, а я ей укладку сделал… Что за чушь! С чего ты взял, что она проститутка?

— Но мне же Лола сама сказала, — растерялся Олег.

— Лолка? Эта стер-рва?! Нашел кого слушать, да она мать родную ни во что не ставит, а ты хочешь, чтобы она о подругах хорошо говорила… Эх, не хотел идти… Пришел, нажрался, а она теперь всю ночь будет грезиться мне в винных парах…

— Кто?

— Виолетта…

— Ты влюблен в Виолетту?

— Да! — Антон вскинул голову. — И горжусь этим! В конце концов, мне почти тридцать, а ей всего лишь немного за сорок. Разница пустяковая, я говорил, я много раз говорил…

— И что же, — переспросил Олег.

— Ничего. Лолка решила сжить меня со свету. С тех пор, как она поняла, что я предпочел Виолетту, жизнь моя превратилась в сущий ад. Я терпел до последнего. Ты знаешь, я мастер международного класса, у меня наград больше, чем у космонавта. Меня рвут с руками и ногами, а я сижу в этом глупом салоне, лишь бы быть поближе к Виолетте… Но сегодня я решил: ухожу! В конце концов, уйти из салона — не значит уйти от Виолетты.

— Правильно, — согласился Олег, забирая браслет со стойки. — А теперь скажи мне, ты знаешь, где живет Аня?

— Откуда? Я ее сегодня первый раз в жизни видел.

— Ладно, найду… Тебя подвезти?

— Я горд! Но я пьян… Подвези. — Царственным жестом Антон закинул руку на плечо Олега. — Веди, друг!

Пока Олег вез домой перебравшего Антона, тот все говорил и говорил. Он поведал приятелю о том, какая исключительная женщина Виолетта, как она, несмотря ни на что, не склонилась под ударами судьбы и сумела заново устроить свою жизнь.

— Ты думаешь, ей легко было, когда муж от нее в Штаты с молодой вертихвосткой удрал? — спрашивал Антон, и сам же отвечал. — Не-ет, брат, не легко ей было. Она же в глазах всех этих баб, подруг так называемых, жен друзей мужа и так далее… О чем это я?

— О женах, — напомнил Олег.

— О женах, да… Так вот, Виолетта в глазах нашего высшего общества, черт бы его побрал, была брошенной женой, понимаешь?

— В общих чертах.

— Неважно! Женщина молодая, красивая, умная, и вдруг — полный вакуум. Все забыли, телефон молчит… При этом, заметь, она, имея образование, никогда не работала. Муж, видите ли, запрещал.

И она выстояла, все заново, все с нуля… Это тебе как?

— Что ж, молодец, — согласился Олег.

— А я тебе больше скажу. — Антон попытался удобнее сесть, но все время сползал по гладкой коже сиденья. — Слушай, зачем ты купил салон с кожаной обивкой? — неожиданно выпалил он.

— Так получилось.

— Ер-рунда! Да, я говорил о Виолетте. Вот что я тебе скажу: в такую женщину невозможно не влюбиться, понимаешь?

Олег кивнул.

— Ну, я и влюбился, — обреченно сообщил Антон, — сразу так — р-раз! И все! Как только увидел.

— А она?

Она? Эх, она… Не было у нас ничего, не было, понимаешь? Только раз, когда ей совсем дерьмово было, только раз она пожаловалась мне, даже не пожаловалась, а так, разговорилась, поделилась… Я ей признался, а она меня по голове гладила и все повторяла: «Мальчик мой, милый мальчик…» Какой я ей мальчик! — Антон горько вздохнул и продолжил: — Вот нас тогда Лолка и застукала. Орала, ужас! Обвинила мать, что та любовников меняет без разбора, мол, и отец из-за этого ее бросил, грозилась уехать…

— Да, веселая у тебя жизнь, — посочувствовал Олег.

— Куда уж веселее…

Когда подъехали к дому Антона, он совсем осоловел и уснул. Олег извлек его из автомобиля и, взвалив худенького, невысокого стилиста на плечо, донес до квартиры, промучившись с ключами и замками. Наконец дотащил Антона до кровати, уложил; сам же устроился на диване, смирившись с тем, что домой он сегодня не попадет.

С Виолеттой Олег познакомился несколько лет назад, когда ей понадобился специалист по интерьерам для отделки ее первого салона. Олег тоже был начинающим бизнесменом, как и сама Виолетта. Это их и сблизило.

Виолетте хотелось чего-то необычного. Олег сразу же уловил ее настроение и предложил отказаться от традиционной отделки. В результате их первый салон изнутри стал похож на некий космический корабль: абсолютно белое пространство, прозрачные перегородки из светло-зеленого стекла, невидимый свет, рабочее место каждого мастера — стилизованный пульт управления. Оборудование и инструменты Олег сам заказывал в Европе, чтобы цвет обивки кресел и другой мебели соответствовал общему тону пространства.

Салон производил впечатление даже на искушенных клиентов. Он скоро стал одним из самых модных в городе. Виолетта собралась расширять свой бизнес, а Олег получил за свой проект первую премию на конкурсе дизайнеров по интерьерам.

В следующем салоне сделали прозрачный пол, где в толще застывшего стекла плавали задумчивые рыбы и причудливые водоросли. Оптический эффект достигался при помощи сложной подсветки, но действовал на клиенток безотказно. Идею пола Олег позаимствовал у царя Соломона, который таким образом обманул царицу Савскую, заставив ее приподнять платье. Олег рассказал эту историю Виолетте, и она пришла в восторг.

— Слушай, неужели действительно у нее были кривые и волосатые ноги? — ужасалась Виолетта.

Этого я не знаю, — смеялся Олег, — но по легенде она была очень красивой женщиной, имела множество любовников, но никогда, даже в пылу любовных утех, не обнажала своих ног. Соломон и придумал эту шутку со стеклянным полом. Правда, говорят, что у него действительно под стеклом была вода, и там плавали рыбы. Так вот, когда царица вошла в тронный зал, от неожиданности охнула и приподняла юбку, жест вполне естественный для женщины. Все увидели, что ноги у нее кривые и волосатые.

— И что было дальше?

— Говорят, Соломон так сильно смеялся, что не мог остановиться. Разгневанная царица покинула его дворец и уехала в свою страну. Соломон послал за ней гонца со средством для удаления волос. Гонца она казнила.

— Какой ужас!

Постепенно Виолетта и Олег сдружились. Помогли общность интересов и полное взаимопонимание. Следующий салон был выполнен в виде Римской термы: колонны, мозаика, грандиозный бассейн; он уже носил название spa-салона. Имена Виолетты и Олега стали известны не только узкому кругу посвященных; о них заговорили, салоны Виолетты рекламировали во всех модных женских журналах, фирма Олега процветала. Соответственно популярности росли доходы. Крепли дружеские отношения. Первая и единственная размолвка произошла из-за Лолы. Девушка наотрез отказалась менять интерьер квартиры, в которой они жили. Она считала, что все должно остаться таким, как было при отце. Теперь квартира производила странное ощущение своей сумбурной помпезностью. Мать и дочь устроили свои комнаты в соответствии с личными вкусами. Так возникла ядовито-розовая спальня Лолы в пику королевскому будуару Виолетты. Олег так и не был допущен.

Но каприз Лолы почти никак не отразился на взаимоотношениях Олега и Виолетты. Они по-прежнему часто встречались, осуществляли совместные проекты, приглашали друг друга на вечеринки.

Олег долго ворочался на диване у Антона, никак не мог уснуть. Вспоминал знакомство с Виолеттой и Лолой, перебирал в уме подробности прошедшего вечера и думал, думал, бесконечно и мучительно думал о своей ошибке и о девушке с волосами цвета луны.

Зинаида Павловна открыла дверь и ахнула. Ее Анюта, ее любимая внучка, растрепанная, мокрая и дрожащая, шагнула в квартиру и в изнеможении опустилась на пол.

— Анюта, деточка моя, что с тобой? — только и могла вымолвить испуганная бабушка.

Она села на пол рядом с внучкой, обняла ее за плечи, гладила по голове. Девушка беззвучно рыдала, закрыв лицо руками.

— Господи, да что же это?! — причитала Зинаида Павловна. — Милая моя, не молчи, ответь мне! — Она попыталась поднять Аню, но внучка замотала головой, и слезы с новой силой потекли по ее щекам.

— Аня, Анечка! Что же мне делать? Что мне делать, Господи?! Не пугай меня, дитя мое, скажи что-нибудь!

— Ба.. бабуля! — послышалось сквозь рыдания. — Почему? Почему?

— Что случилось? Ты вся мокрая. На тебя напали? Ты упала? Не молчи же!

— Ах нет, — Анна качнула головой, — я бежала… снег идет… мокрый…

— От кого бежала?

— Бабуля, прошу тебя, не спрашивай меня ни о чем!

— Ах ты Боже мой. — Зинаида Павловна с трудом поднялась и помогла подняться Анне. — Давай, сейчас снимем пальто, переобуемся, я наполню тебе ванну, сделаю горячего чая… Пальто-то какое мокрое, хоть отжимай. Что за платье на тебе? Тонюсенькое. Не удивительно, что ты так дрожишь, озябла…

Аня подчинялась, вяло и безучастно выполняя бабушкины требования.

— Это Лолино платье, у меня не было возможности переодеться. Надо завтра отдать.

— Отдадим, отдадим, — соглашалась Зинаида Павловна. — Ох, как бы ты не простудилась!

Несмотря на принятые с вечера меры, Анна все-таки слегла. Ночью у нее начался жар, она бредила и металась. Зинаида Павловна вызвала «скорую помощь». Усталый доктор предположил, что девушка подхватила грипп. Зинаида Павловна испугалась еще больше. Анне сделали укол, после которого она затихла и уснула. Доктор велел утром вызвать врача, чтобы тот поставил более точный диагноз.

Всю ночь Зинаида Павловна провела у постели внучки.

Наутро температура снова поднялась. Участковый врач, осмотрев больную, покачал головой.

— Боюсь, что у девушки пневмония, — констатировал он.

В тот же день Анну положили в больницу. Диагноз подтвердился.

В понедельник Ани не было в университете. Лола очень удивилась. Аня редко пропускала занятия, только если на то была уважительная причина. Но Лола помнила вечеринку и то, как незаметно исчезла из клуба подруга-тихоня, а следом за ней пропал красавец Олег. Помнила она и то, как пыталась оговорить Анну, как наврала Олегу с три короба, лишь бы он остался с ней, с Лолой. Это была нечестная игра, но ставки были слишком высоки, и Лола не удержалась, попыталась блефовать. Теперь она понимала, что игра проиграна. И скорее всего Аня увела Олега. Значит, милуются где-нибудь, как голубки, а об университете Анечка и думать забыла. Лола злилась. Утром она выскользнула из дому, стараясь не попасться на глаза матери. Мудрая Виолетта вышла победительницей, а их, как известно, не судят. Лоле бы смириться, но она злилась еще сильнее, как будто мать была виновата в ее проигрыше. Ведь предупреждала она ее, говорила о том, что не бывает безобидных подружек, и о беспечности предупреждала, и даже предлагала отказаться от пари! Как будто знала все заранее. Значит, получается, что серенькая мышка Аннушка действительно красивее ее — Лолы? Более того, это известно всем, кроме самой Лолы. То есть ее обвели вокруг пальца, использовали и оставили в дураках, точнее — в дурах? Ну уж нет!