Ужин был роскошным, каждое новое блюдо было вкуснее предыдущего. Джулия наслаждалась каждым кусочком, блаженно закрыв глаза.

— Ох, я могла бы к этому привыкнуть, — сказала она ему с довольной улыбкой.

Он усмехнулся и ущипнул ее за щеку.

— Детка, если ты будешь питаться так каждый день, не говоря уже о том, что у нас был завтрак, обед и кофе – тебе понадобится новый гардероб. И я очень расстроюсь, если ты не сможешь снова влезть в это прекрасное розовое платье.

Джулия надула губы.

— Ты пытаешься сказать мне, что я поправилась?

— Черт, нет. В конце концов, сегодня ночью я планирую как следует поиграть. И не один раз. Так что, ты не поправишься, даже если продолжишь есть по два пирожных в день.

Она слегка пнула его под столом.

— Ой. — он поморщился. — Хорошо, что сегодня ты не одела ничего с острым носом, а то я бы заработал синяк.

Джулия взглянула на свою пустую тарелку.

— Ты прав. Я слишком много ем. Никакого десерта сегодня и никаких пирожных завтра.

— Глупышка. — он нежно погладил ее по щеке. — Мы что, часто бываем в Париже? Ешь десерт. А способ сжечь калории мы найдем, не переживай.

Она состроила гримасу.

— Но для прогулки сейчас слишком холодно.

— Негодница. — он показал ей язык. — Позволь мне уточнить. Физическая активность, которую я имел в виду, происходит за закрытыми дверями. И я гарантирую, что ты будешь трудиться до седьмого пота.

Джулия озорно улыбнулась.

— Хорошо, уговорил. Зови официанта, я буду выбирать десерт.

Они оба насладились изысканным ужином и были слегка навеселе от выпитого шампанского и прекрасного французского вина. Они накинули верхнюю одежду – Натан одел черное шерстяное пальто, которое ему подарила Джулия, а она завернулась в шикарное белое кашемировое пальто, которое пару месяцев назад прислала ей тетя Мэдди. Он обнял ее за талию, и они скользнули на заднее сиденье такси. Джулия нахмурилась, когда он попросил отвезти их не в отель, а к Эйфелевой башне.

— Я думала, что мы собираемся туда завтра, — напомнила она ему.

Он загадочно улыбнулся.

— Внесем изменение в наши планы. Доверься мне. Я знаю, что на улице холодно, так что долго мы там не пробудем.

Джулия была очень заинтригована, но решила доставить Натану удовольствие и смирно сидела в такси, пока они ехали к достопримечательности. В конце концов, в последние дни он всячески баловал ее и потакал ее желаниям, так что она могла и потерпеть.

Хотя было всего лишь девять часов, вокруг Эйфелевой башни уже собралась куча народу, желающая посмотреть на новогодний фейерверк. Джулия стала сомневаться, понравится ли он ей, она так не любила толпы людей. Она всегда избегала подобного на Тайм-сквер, пока жила на Манхэттане.

Натан убедил водителя такси дождаться их, а затем схватил ее за руку и потащил за собой, поближе к башне.

Когда они оказались рядом, он вытащил что-то из кармана, взял ее за руку, и опустился на одно колено. Внезапно ее осенило, зачем они здесь. На ее глазах навернулись слезы, хотя он еще даже не начал говорить.

— Джулия Элизабет МакКиннон, — начал он ровным голосом. — Я влюбился в тебя в ту самую секунду, когда впервые увидел на улице Нью-Йорка. В тот самый миг у меня перехватило дыхание, и такое случается каждый раз, когда я смотрю на тебя. Ты самая красивая, талантливая и любящая женщина, которую я когда – либо знал, и я хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Я хочу, чтоб ты готовила мне невероятные обеды, рисовала потрясающие картины, украсила дом нашей мечты, и, в один прекрасный день, подарила бы мне детей, пусть даже близнецов. Но, если говорить кратко, мне просто нужна ты.

Дрожащими пальцами Натан открыл маленькую черную бархатную коробочку и поднял ее повыше. Это было кольцо с квадратным, изысканным бриллиантом, идеально подходившее к ее изящным пальчикам.

— Окажешь ли ты мне самую большую честь, которую я только могу вообразить, и выйдешь за меня? — с блестящими от слез глазами хрипло пробормотал он.

Джулия прижала руку к губам, ее ноги дрожали, а по щекам стремительно текли слезы.

— О, Боже, Натан, — прошептала она. — Да, конечно, я выйду за тебя! Я так тебя люблю.

Он надел кольцо ей на палец, затем поднялся и обнял ее. Только тогда они поняли, что за ними наблюдает целая толпа, наслаждаясь романтической сценой, представшей перед их глазами. Когда Натан захватил губы Джулии в длинном поцелуе, вокруг них раздались аплодисменты и крики поддержки. По крайней мере, Натан думал, что это были крики поддержки.

— Они рады за нас? Или я только что поднял бунт?

Она рассмеялась, прижимаясь к нему ближе.

— Это определенно крики одобрения. И парочка более грубых предложений, что-то вроде «снимите номер» на французский манер.

Он расхохотался.

— Ну, номер то у нас уже есть. И я полагаю, пока толпа не стала больше, нам стоит отправиться прямо туда.

Они поспешили обратно в такси, а толпа все продолжала кричать им вслед. Оказавшись внутри, Джулия быстро заговорила по-французски, и угрюмый водитель улыбнулся ей в ответ.

— Я сказала ему, что ты, наконец-то, решил сделать из меня честную женщину, — прошептала она Натану на ухо. — Он одобряет.

Он игриво прошептал ей в ответ.

— Спроси его, одобряет ли он, если я нагну тебя над диваном, подниму твое розовое платье и возьму тебя сзади. Или лучше тебе устроиться сверху и объездить меня?

Джулия ахнула и шлепнула его по груди.

— Перестань! Мы ведь не знаем, может он все слышит. Веди себя хорошо.

Он широко улыбнулся, обнимая ее.

— А я думал, тебе нравится, когда я плохо себя веду.

Она ущипнула его за мочку.

— Не в такси, красавчик. Держи себя в руках, пока мы не окажемся в номере, хорошо? Потом можешь быть настолько плохим, насколько пожелаешь.

Они продолжали смеяться и обниматься пока ехали в отель. Подъехав к отелю, Натан расплатился, дал водителю щедрые чаевые и поблагодарил его за добрые пожелания. Они посмешили в отель, где было тепло и уютно, а на улице уже начинал падать снег.

Лифт был пуст, и Натан не упустил эту возможность, прижав Джулию к стене, и стал неистово ее целовать. К тому времени, когда двери лифта открылись на их этаже, они оба были возбуждены.

Он продолжал обнимать ее за талию пока они шли к их номеру.

— Ты уверена, что хочешь вернуться в комнату? Сейчас всего лишь десять часов, канун Нового года. Разве нам не стоит пойти куда-нибудь потанцевать или просто повеселиться?

Джулия покачала головой, пока он открывал дверь в их люкс.

— На улице слишком холодно, и ты же знаешь, я не люблю толпы народу. Думаю, нам и вдвоем будет неплохо.

Он закрыл за собой дверь и снял пальто.

— Мне нравятся твои мысли, детка. Могу ли я взять твое пальто?

Она подмигнула ему.

— Для начала.

— Само собой, — пробормотал он, проводя рукой по мягкой белой ткани. — А теперь, иди сюда, будущая миссис Натан Атвуд. Я должен немедленно обнять свою невесту.

Джулия с радостью прижалась к нему, обнимая его за талию.

— Должны ли мы позвоним нашим семьям и поделиться приятными новостями?

Его губы прижались к ее лбу.

— Это подождет до завтра. Если я сейчас позвоню своим, моя мама провисит с тобой на телефоне минимум час, а мне хочется совсем не этого. А твои родители уже и так в курсе.

Она ахнула, глядя на него снизу вверх.

— Как так? Как они узнали об этом раньше меня?

Он улыбнулся, перебирая пальцами ее длинные локоны

— Моя мам воспитала меня джентльменом, так что, прежде чем сделать тебе предложение, я попросил твоей руки у твоего отца. Он сказал да и настоял, чтобы я задал тот же вопрос твоей матери. Видимо у них настоящее равноправие в браке.

Джулия кивнула.

— Так и есть. — затем ей в голову пришла еще одна мысль. — А ты спрашивал благословения у мистера Толливера….когда…ну тогда.

Натан поморщился.

— Нет. Я рассказывал тебе, как все было. И учитывая, что я был третьим женихом Кэмерон, спрашивать разрешение ее отца было бы немного глупо. Я думал, мы договорились никогда не упоминать ее имя.

Она погладила его по щеке.

— Да, прости, пожалуйста. Последнее, чего я хочу, так это портить этот прекрасный вечер плохими воспоминаниями. Давай создадим новые, приятные воспоминания.

Он медленно расстегнул ее платье, прижимаясь губами к шее.

— Думал, ты никогда не попросишь.

Джулия одела то самое розовое белье, которое было на ней в их первую ночь, в том числе и те розовые кружевные трусики, которые он вернул ей. Сегодня она добавила к ним подходящий кружевной пояс с подвязками и сексуальные чулки.

Он провел кончиками пальцев вверх-вниз по ее руке, наслаждаясь ее реакцией. Затем, без слов, он схватил ее за волосы, слегка оттянул голову назад и впился в ее губы. Джулия захныкала от силы его поцелуя, пока он продолжал удерживать ее голову.

— Ты так чертовски сексуальна, — прорычал он ей на ухо, лаская руками ее бедра. — Обожаю наблюдать за тем, как ты одеваешь эти заманчивые кружевные штучки на свое совершенное тело. Я потом целый день думаю о том, как буду наслаждаться, раздевая тебя вечером.

— Ах, — она задохнулась, когда он обхватил ее грудь и стал дразнить ее сосок через тонкую ткань лифчика.

Он медленно, соблазнительно поцеловал ее шею, верх груди, а потом дернул лямку вниз. Джулия застонала, когда он ущипнул ее за сосок, а затем обхватил ее полную, ноющую грудь, и стал жестко посасывать. Он проделал то же с другой грудью, пока ее соски не стали влажными, а ее грудь не припухла.

— Я говорил тебе, как сильно люблю твою грудь? — хрипло пробормотал он, уткнувшись лицом в ее декольте.

— Хм, где-то раза три в день, — хихикнула она, проводя рукой по его волосам. — Я не думаю, что это слишком часто.

— Согласен, будущая миссис Атвуд. — он опустился на колени, целуя ее живот. — Но это потому, что я слишком занят, говоря тебе, как я люблю твою попку. И твои ноги. И особенно эту сладкую, сочную киску.

— Натан. — его имя сорвалось с её губ длинным, затянувшимся стоном, когда он отодвинул в сторону ее трусики и скользнул в нее двумя пальцами.

— Всегда мокрая, всегда готовая для меня, — прошептал он, толкая пальцы внутрь и наружу. — Ты снова намочила эти красивые трусики. Ты знаешь, что это значит.

Он потянул трусики вниз по ее ногам, а затем бережно отложил их в сторону.

— Мы же не хотим снова их потерять, правда? — с ухмылкой спросил он.

— Н-н-нет, — согласилась она дрожащим голосом, почувствовав его язык между ног. Ее ноги задрожали, когда он стал медленно смаковать ее. Он медленно пожирал ее, стимулируя клитор, играя с ней языком и пальцами, пока ее бедра не стали двигаться ему навстречу и он не почувствовал как она взорвалась.

Натан продолжал держать ее, пока ее тело сотрясал сильнейший оргазм. Он расстегнул ее лифчик, а потом повел ее к дивану. Он перегнул ее через подлокотник, ее попка торчала вверх, и он стал медленно ласкать ее ягодицы.

— Не двигайся. И оставь туфли. — приказал он. — Стой так, или я тебя выпорю.

Вместо ответа Джулия слегка пошевелила попкой и усмехнулась, когда услышала, как быстро он раздевается. Натан разделся, подошел к ней сзади, и просунул свою ногу между ее.

— Раздвинь их.

Она мгновенно послушалась, услышав его командный тон, и почувствовала волнение. Она застонала, когда он потерся своей твердой длиной о ее попку.

— Ммм, как бы я хотел скользнуть в эту сладкую, тугую попку, — выдохнул он. — Но не сегодня, детка. Мы сделаем это медленно и нежно, а сегодня я хочу сильно и быстро.

Джулия вскрикнула, когда он одним толчком внезапно ворвался в нее, а затем стал пронзать ее глубокими, резкими выпадами. Он неподвижно удерживался ее над диваном, положив руки на бедра, и прижимаясь к ней всем телом. Ее дыхание стало прерывистым. Она всхлипывала от почти болезненного удовольствия, пока он продолжал врываться в ее лоно.

Он протянул руку между ее ног, большим пальцем найдя ее нежный, набухший клитор и стал яростно ласкать его, пока не почувствовал, что она приближается к кульминации.

— О, Боже, Натан, да, именно так. Ооо, я так близко, так близко. Еще…ааа…..—закричала она, когда дикий оргазм пронесся по ее телу, а он все продолжал яростно врываться в нее.

— Джулия, Боже, я люблю тебя! — крикнул он и кончил, наполняя ее своим горячим семенем. Он обнял ее за талию, прижимая ближе к себе, пока его тело продолжало трястись.

Он отнес ее дрожащее тело в огромную белую мраморную ванную. Некоторое время спустя, ванна наполнилась горячей, ароматной водой, а комнату освещали десятки белых свечей. Натан сидел спиной к ванне, а Джулия расположилась между его ног. Она завязала волосы на макушке, но несколько прядок выбились из прически и спускались вниз по спине. Он взял одну шелковистую прядь и намотал ее на палец