– Да никто, господи… Было бы там на кого внимание обращать… Я ж тебе говорила – зануда один, – сморщилась Ольга и сразу предупредила: – Ты, Жень, на него даже не вздумай западать, он какой-то… больной на всю голову, пьет, как верблюд, и вообще… Так с кем ты там познакомилась? Мужик, наверное, очуметь, да? – Ольга с преувеличенным вниманием уставилась на подругу.

В это время в дверь деликатно постучали, и в комнату вошел Морозов. Он был великолепен – волосы аккуратно причесаны, даже еще мокрые, видимо, только что водичкой сбрызнул, в стильной рубашечке – у него, оказывается, и такие имеются! – в светлых брючках. Не мужчина, а конфетка. К тому же весь он лучился самой обаятельной улыбкой. Причем улыбался вовсе даже не Ольге, а исключительно Женьке.

– Милые дамы, я накрыл на стол, – не сводил он с подруги кошачьих глаз. – Приглашаю вас на чашечку чая. За знакомство. М-м?

Женька вспыхнула, тряхнула темными волнами волос и быстро поднялась:

– Оль, а пойдем, правда? Чего мы тут у тебя заперлись, как мыши… – И она стрельнула на Морозова глазищами. – Тем более что мужчина уже накрыл…

– Ты сильно-то не радуйся, – язвительно осадила ее Ольга. – Он тебе чай для похудания заварил. У него от жены остался, так он теперь не знает, куда его сунуть, всем дамам бесплатный сеанс от ожирения устраивает. Сальери!

Морозов тут же подарил Женьке многозначительный взгляд, который явно говорил: «Не обращайте внимания, ревнует».

Женька решила пойти на компромисс:

– А мы будем пить кофе! Вы же угостите нас кофе, прекрасный незнакомец?

– И обязательно с коньяком! – хищно прогнусавил «прекрасный» чуть не в самое ухо подруге.

Весело дурачась, как старые добрые друзья, они вышли из комнаты Ольги, как-то быстренько про нее забыв. Правда, когда голос Морозова уже раздавался в кухне, Женька позвала:

– Оль! Иди к нам, ну где ты там?! Здесь замечательный торт!

Ага! Так она и вышла по первому зову, как болонка какая-то! Пока Ольга мучилась, как бы покрасивее явить себя, у нее затрезвонил телефон.

– Алло? Кто это? – старательно удивилась она в трубку, будто бы на дисплее не высветился домашний номер.

– Кто! Конь в пальто! – раздраженно отозвался Николай. – Ольга! Ты давай прекращай! Я понимаю – заблуждался. Теперь я в курсе – к тебе приходили мои… э-э… знакомые… В некотором роде одноклассницы, и ты вот так неадекватно отреагировала. Но прости, это вовсе не повод для развода! Девушки просто лечили меня от депрессии! И потом, они вовсе не в моем вкусе!

– М-да-а? – мурлыкнула Ольга, стараясь придать голосу как можно больше интимности – пусть те, на кухне, тоже не расслабляются! – Я думаю, надо им сообщить, вот удивятся-то!

– Да! Нет! Зачем нам кому-то сообщать?! Еще не хватало перед кем-то отчитываться! И потом… Почитай книги! – бушевал в трубку Коля, отстаивая свою невиновность. – Ты вообще к литературе всегда прохладно относилась, а там написано! Написано, что всем мужчинам нужны… психологи! И даже любовницы! Да, Ольга, это не я придумал! Всем! Только поэтому я, чтобы не отставать от классики…

– И я тоже! – охотно поддержала его Ольга. – Мне и в самом деле не до чтения было, а тут столько времени появилось! Я какую-то книжку купила, и представляешь, оказалась «Анна Каренина»!

В трубке повисло молчание. Потом осторожный голос Коли тихо спросил:

– Так ты что – тоже под поезд?

– Н-ну… – загадочно протянула Ольга. – Я бы его поездом не назвала…

– Немедленно домой!!! Сегодня же!!! – трубка просто кипела от страстей.

Ольга слушала бешенство супруга, как божественную музыку. И Морозов уже в дверях нарисовался!

– Ну-у-у-у, Женечка! – крикнул он на кухню, пялясь в блаженное лицо Ольги. – Мы-то с вами думаем, что она тут от скуки локти грызет, а наша госпожа утешается с кем-то по телефону!

– Извини, милый, я сегодня не смогу прийти, – уже совсем томно протянула в трубку Ольга, даже чмокнула для убедительности, отключила телефон и, высоко задрав голову, прошествовала мимо ошарашенного соседа на кухню.

На столике красовались три тарелочки, кофе, конфеты, торт и початая бутылка коньяка. Да уж, хлеба в этом доме не найдешь, зато коньяк по первому зову…

– Ты куда подевалась? – накинулась Женька. – Мы сидим, сидим, а тебя нет и нет. Плохо себя чувствуешь?

– Прекрасно! – тряхнула кудрями Ольга. – Просто… мне тут звонили, но… я тебе расскажу подробности потом, не хочется при посторонних.

– У нашей дамы в кои-то веки появился убогий поклонник ее вокала… – с удивлением констатировал Морозов. – А в таком возрасте, Женечка, вы же понимаете, каждый старикан на вес золота, вот она и…

Женька мигом поняла, что назревает скандальчик, и миролюбиво протянула:

– Ну ребя-я-я-та, ну чего вы грызе-е-е-тесь? Ну Оля, Вадик такой славный!

Вадик немедленно скроил самую глупую физию – милашки-отличника. Тут же услужливо подскочил и преподнес Ольге чашку с кипятком.

– Оленька, а вам чаю!

– А не пошли бы вы со своим чаем… – прошипела Ольга.

– Вот такая она капризка, – пожаловался Морозов, наливая себе и Женьке коньяку.

Неизвестно, чем бы закончились эти посиделки, но в дверь позвонили. Морозов поспешно вскочил и кинулся в прихожую.

– Ольга, ну ты вообщщщще-е-е-е! – вытаращила глаза Женька, когда они остались вдвоем. – Такой классный мужик, какого хрена тебе надо?!

– Ой, Женя, я тебя умоляю! Какой он на фиг классный?! Ты что – не видишь, он же издевается!

В это время в прихожей раздались до боли знакомые голоса.

– Только не это… – простонала Ольга.

Женька же бодро подскочила, ухватила сумочку и поспешно извинилась:

– Оль, прости. С твоей маменькой я не готова долго высидеть, я чувствую себя ущербной! Я побегу, а ты мне звони, хорошо? – И, чмокнув подругу в щеку, выпорхнула из кухни.

– …О-о-о-ой, Анна Леони-и-и-идовна! Какой подарок для Оленьки! – столкнувшись с пожилой женщиной в прихожей, залепетала она. – А она скучала, я сегодня сама видела – ей вас недостает!

– Же-е-е-е-нечка, а ты все такая же, молодчинка, нисколько не меняешься! Позвони мне, я тебе дам чудесный рецепт против морщин! И помадку я совсем недавно видела в магазине, как раз для тебя – эта как-то сильно тебя старит! Да и не следишь ты за модой, шалунья, сейчас ведь такую уже не носят… Девочка, ну так чего ж ты убегаешь?..

– Да я уже с самого утра здесь! А помадку… Так вы бы себе купили! А-а, понимаю, в вашем возрасте… – доносились до Ольги слащавые приветствия женщин.

Нет, и мамочка, и Женька порознь были просто замечательны, но вместе усидеть никак не могли. Они постоянно боролись за лидерство, маменька видела в Женьке яркую соперницу и никак не желала прощать той ее молодости. А Женька, если не успевала смотаться, бойко огрызалась.

Но их «перестрелка» на сей раз была короткой – постарался Морозов. Он лихо отвешивал комплименты направо и налево, а когда понял, что так проблему не решить, попросту вытолкнул Анну Леонидовну в кухню, а Женьку потащился провожать до лифта.

– Оленька! Дочка, а мы вот так решили нагрянуть – внезапно! – появилась в дверях кухни Анна Леонидовна, а за ее спиной маячила строгая и немногословная Полина Даниловна. – Решили – нагрянем сюрпризом! Адресок-то Полюшка, конечно, и сама знает. Полюшка, усаживайся, не стесняйся… Тем более что у них и стол готов.

В это время в кухне появился Морозов, и представление началось. Анна Леонидовна безудержно кокетничала, а мерзкий ловелас только подогревал ее старания.

– Олюшка! Ты стала вести себя неприлично! – собирала губки узелком маменька. – Почему ты не представишь нас молодому человеку? И почему не предупредила меня, что ты не одна? Я бы непременно уложила локоны на современный манер! И сделала свежую химическую завивку… Простите, молодой человек, я совсем не готова к встрече!

Тут уж ожила и Полина Даниловна. Она уже давно напыщенно хлебала чай, ждала, когда кто-нибудь одарит ее вниманием, но унять подругу было невозможно. И все же она улучила момент, вклинившись в секундную паузу, и заговорила.

– Аннушка! Позволь! Но как же не готова к встрече? Ты же меня поедом съела – «покажи мне, что за тип живет вместе с Ольгой! Могу ли я доверить ему свою дочь?» Вот я тебя и привела. Ты же еще по дороге семь раз спросила – а Вадим точно дома? И получается, все еще не готова? – потрясенно вытаращила глаза Полина Даниловна. – Ты же специально меня позвала, чтобы с Вадимом увидеться. Еще говорила – хорошо бы непьющий попался!

Анна Леонидовна на минутку скисла – совсем необязательно было Полюшке раскрывать небольшие дамские секреты. Но тут же женщина взяла себя в руки и резко сменила тему. Ее лицо вдруг опечалилось, рука легла на ладонь Морозова, и дама горько произнесла:

– У меня была тяжелая судьба.

Всем немедленно захотелось встать и выдержать минуту молчания.

– Поэтому я сильно тревожусь за Ольгу… Скажите, юноша, я могу на вас рассчитывать? – молящим взором уставилась она в глаза Вадима.

– Вы можете на меня рассчитывать, – прочувственно проговорил «юноша». – Если она станет плохо себя вести, я обещаю, что немедленно ее накажу.

– Отправит в исправительную колонию, – в тон им – опечаленно, проговорила Ольга. – Мама, попробуй лучше торт.

Анне Леонидовне было сейчас не до торта, к тому же она беспокоилась за свою фигуру. Однако чай пригубила.

– Ольга, – заговорила Полина Даниловна. – Я хотела тебя попросить, нельзя ли пристроить в вашу музыкальную школу одного очень талантливого мужчину? У него дивный дар! Дивный! И никакого образования! Нельзя ли…

– Пока ничего нельзя сделать, – отреагировала Ольга. – Наша школа закрывается на ремонт, когда начнет снова работать, неизвестно, так что…

Анна Леонидовна, видимо, так расстроилась, что с чувством схватила руку Морозова:

– Оля! Деточка! Ты остаешься без средств к существованию?! Боже! Какой ужас! Кстати, не забывай – папа оставил тебе приличное состояние, и ты уже достаточно созрела, чтобы им пользоваться! Вадим, уговорите ее пользоваться отцовскими деньгами! Она совсем не хочет принять помощи!.. Ольга! Не перечь маме! Как ты будешь жить без зарплаты?!

Вадим отнял руку, подлил дамам горячего чая и тут же мило пояснил Анне Леонидовне:

– Напрасно вы беспокоитесь, ваша дочь великолепно зарабатывает. Правда, ее работа…

– Кем? Кем ты работаешь? – уронила руки женщина и приготовилась к самому худшему. – Оля, я надеюсь, ты не пошла в шахтеры?

– Мама! В нашей области нет шахт! – не выдержала дочь. – Я работаю… в ресторане. Певицей.

И одарила Морозова гордым, победным взором.

Анна Леонидовна задержала дыхание, а через минуту ее прорвало:

– Певицей? В ресторане? Бо-же мой! Полюшка! Ты слышала?! Моя дочь певица – какое счастье! Оленька, ну наконец-то!!! Господи, молодой человек, ну бросьте вы меня поить водой! Налейте же коньяку, черт возьми! Оленька, как называется ваш ресторан? Немедленно скажи маме, мы с Полюшкой посетим его завтра же! Как он называется?

Ольга беспомощно забегала глазами – маменька в ресторан отправится обязательно и не однажды, ей только скажи название. Но и не сказать… А мать ждала.

– Мам, он называется… – замялась Ольга, и тут неожиданно Морозов проявил чудеса осведомленности.

– «Навага» он называется, – прилежно подсказал он. – Ума не приложу, кому это в голову пришло так увековечить дешевую рыбку…

– И никакая не дешевая! А ресторан так назвали… А потому что он на воде, да! – рявкнула Ольга. – И очень нормально звучит – «Навага», почти как «отвага». А кому не нравится…

Анна Леонидовна не вникала в такие мелочи, как красивость звучания, она усердно бормотала название, дабы не забыть до вечера – дома она обязательно запишет. Потом она вдруг встрепенулась и с ужасом уставилась на дочь:

– Оля! Но как же певицей? Тебе совершенно нечего надеть? Или вам там выдают спецодежду? Ольга! Проси себе такое платье – темно-вишневое, бархатное, длинное, с хвостом… Только ни в коем случае не с декольте и не в обтяжку! Для такого фасона надо иметь пышные бедра и хоть какую-то грудь!

– Действительно! – яростно поддержал женщину Морозов и пристально оглядел фигуру соседки.

Ольга вспыхнула до корней волос, собралась уже достойно ответить, но тут до Полины Даниловны дошло, что на завтра Аннушка планирует ресторацию, поэтому подсчитала в уме, сколько времени ей понадобится, чтобы привести себя в порядок для такого мероприятия, и сложила манерно губки:

– Аннушка, я, наверное, не смогу завтра… – вовсю кокетничала Полина Даниловна. – У меня запланировано посещение врача, совсем ревматизм замучил, а вот в субботу…

– Про этот ревматизм просто забудь, – безжалостно прервала ее подруга и мечтательно закатила глаза. – Представь только – наша Оленька на сцене! Между прочим, Вадим, все великие певицы начинали именно с ресторанов, я сама читала. Так что не исключено, что наша Оленька…