Эстель Маскейм - Сделай шаг

Отец отхлебывает колу, выпрямляет спину и почесывает лысый затылок.

– Полагаю, у них сейчас нелегкие времена.

«Как будто у нас не так!» – думаю я, однако вслух, разумеется, не произношу, а просто пожимаю плечами.

– Да. Но мы ведь дружили.

Некоторое время папа задумчиво смотрит на меня, а потом поджимает губы.

– Ну, ладно, – говорит он и уходит из кухни в гостиную к светящемуся экрану телевизора.

Мама продолжает мыть тарелки, погрузив руки в раковину и клацая стеклянными стаканами.

– Можешь взять мою машину, – предлагает она прежде, чем я успеваю об этом попросить. – Но только не допоздна. Я пригласила завтра на обед родственников, так что не спи до обеда. Мне нужна твоя помощь с готовкой.

– Хорошо.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти в спальню и снять наконец форменную одежду, как вдруг на стойке рядом с кофемашиной замечаю бутылку красного вина, стоящую впритык к стене, чтобы в глаза не бросалась. Ручаюсь, что за сегодняшний день мама не сделала ни глотка спиртного, однако это не означает, что не сделает позже.

Кидаю на нее взгляд через плечо. Она по-прежнему стоит спиной ко мне, вода все так же плещется.

Я тянусь к запечатанной бутылке, хватаю ее и прячу под толстовкой, прижимая к себе. Пулей выбегаю из кухни, проношусь незамеченной мимо гостиной и с такой скоростью взлетаю по лестнице в свою комнату, что просто удивительно, как лодыжку не сломала. Прячу бутылку под подушками и стараюсь побыстрей выбросить ее из головы.

Уже почти восемь вечера, а отправляться в гости к Джейдену в таком виде просто непозволительно. И так неловко было играть сегодня в униформе, да еще и с потекшей за рабочий день косметикой. Стягиваю красную футболку поло с брюками и забрасываю их в угол за дверь, в гору вещей для стирки. Распускаю волосы, надеваю любимые черные рваные джинсы и наспех поправляю макияж. Терпеть не могу выходить за порог ненакрашенной. Не потому, что хочу блеснуть красотой, а потому, что чувствую себя увереннее, зная, что веснушки на носу и щеках замазаны, а ресницы кажутся длиннее. Консилер и тушь – мои лучшие друзья с девятого класса. Нацепляю сережки, брызгаю туалетной водой, а когда обуваю черные кроссовки, у меня в руке вибрирует телефон. На дисплее высвечивается имя Уилла, и я отвечаю после первого же гудка.

– Привет, Уилл.

– Привет, – отвечает он. – Мы тут покататься хотим. За тобой заехать?

Беру кольцо с ключами от маминой машины с туалетного столика, надеваю на указательный палец и, щелкнув выключателем, гашу свет.

– Вообще я сейчас иду к Джейдену.

– Ты шутишь? Или серьезно?

Все мои затеи в эти выходные приводят Уилла в шок.

– Серьезно, – подтверждаю я.

При мысли, что я проведу время с Джейденом, по телу проходит сладкая дрожь.

– Молодец, Кензи, – говорит Уилл после паузы, и голос его звучит искренне, даже, кажется, с гордостью.

Он знает, как это нелегко.

– Надеюсь, все хорошо пройдет.

– И я, – произношу я.

Мы торопливо прощаемся, и я отключаюсь.

На первом этаже я заглядываю в гостиную, чтобы сказать родителям, что я ухожу. Они желают мне приятного вечера. Пользуясь возможностью, украдкой оглядываю комнату и со спокойным сердцем покидаю дом, не обнаружив ни единого бокала в зоне маминого доступа.

Сажусь в «Приус» и выезжаю, чувствуя удивительное облегчение. Уже темнеет, и потихоньку оживают уличные фонари, освещая улицы Виндзора. Я слегка превышаю скорость и за считаные минуты добираюсь до Пондероса-драйв. У маленьких городов свои преимущества.

Подъехав к перекрестку и свернув на дорожку с припаркованной «Короллой», наклоняюсь над рулем, чтобы рассмотреть дом через лобовое стекло. На крыльце гостеприимно горят фонарики, приглашая меня войти, в окнах тоже есть свет, и оттого темная ночь наполняется теплым свечением. Уходя сегодня на работу в половине десятого утра, даже подумать не могла, что встречу субботний вечер с Джейденом.

Иду к крыльцу по дорожке мимо лодки. На ней тот же чехол. Интересно, она здесь весь год простояла, нетронутая и покинутая? Стараясь особо не погружаться в воспоминания о том дне, когда я на ней каталась, быстро поднимаюсь по ступенькам, выдыхаю и звоню в дверь. В доме раздается пронзительная трель, я делаю шаг назад и жду.

Дверь распахивается, и, разумеется, на пороге меня встречает Джейден. Улыбается, явно радуясь, что я все-таки пришла. Он в тех же черных джинсах и футболке, только прическа теперь другая: пряди волос не уложены наверх, а спадают на лоб.

– Классные джинсы, – кивнув, хвалит он.

Я сконфуженно касаюсь прорезей в штанах, и мой взгляд падает на джинсы Джейдена, рваные на коленях.

– Это совпадение.

– Или мой стиль копируешь? – дразнит он и с усмешкой отходит в сторону, приглашая меня войти. – Заходи.

Опустив голову, прошмыгиваю внутрь. Снимаю туфли и ставлю их рядышком, чувствуя себя немного неловко.

Дом излучает теплоту, как и полагается дому бабушки и дедушки: приглушенный свет, ряд горящих свечей на полке в прихожей и пряный аппетитный аромат корицы, который я с удовольствием вдыхаю. Из дальней комнаты доносится звук включенного телевизора.

– Дедушка интересовался, поддавалась ли ты ему сегодня, – говорит Джейден. – Будь добра, убеди его, что в боулинге ты полный профан, тебе просто повезло, а он настоящий красавчик, хорошо?

Я притворно вздыхаю.

– Ты просишь меня врать, Джейден?

– Исключительно из благих намерений, – отвечает он, ухмыляясь через плечо.

Он ведет меня в направлении работающего телевизора, и я быстро следую за ним. Отворив дверь, мы заходим в кухню, и Хантер оповещает:

– Кензи приехала.

Тут стоит запах жареного мяса и горячего масла. Нэнси моет посуду в раковине, погрузив руки в воду по самые локти. Терри сидит у стола, обхватив ладонями дымящуюся кружку с кофе, и смотрит маленький плоский телик, висящий на стене. При нашем появлении они поворачиваются, чтобы поздороваться.

– Привет, Кензи!

Сияющая Нэнси берет полотенце со стойки и, вытирая руки, идет к нам через кухоньку. Затем снимает очки, вытирает их передником и водружает обратно на свой маленький носик.

– Здравствуйте, Нэнси, – отвечаю я с такой же приветливой дружелюбной улыбкой.

За время игры я уже успела понять, что и она, и ее супруг мне очень нравятся.

– Кензи! – обращается ко мне Терри, облокачивается на стол и хмурится. – Ты мне поддалась? А то я этим двум не доверяю.

Он небрежно машет рукой на Нэнси и Джейдена.

– Поддалась ли я? – переспрашиваю, удивленно распахнув глаза, хотя он совершенно прав.

Прекрасно понимаю, насколько важен данный вопрос для такого азартного игрока, как Терри, и решительно качаю головой.

– Да я в последний подход на все сто выложилась! Улыбнись мне удача – непременно бы вас обыграла. А так я вообще не очень сильна в боулинге, – вру я и незаметно переглядываюсь с Джейденом.

Не в силах выдерживать взгляд его сияющих глаз дольше секунды, поворачиваюсь к Терри и добавляю:

– Потому мое место за стойкой.

На улыбающемся лице Терри проскальзывает тень легкого самодовольства. Он откидывается на спинку стула, берет кофе и обращает все свое внимание на телеэкран. Там идет какое-то кулинарное шоу.

– Мы пойдем наверх, – говорит Джейден, направляется к холодильнику, осторожно обходя Нэнси, открывает дверцу и берет две баночки содовой.

– Если понадоблюсь – кричите.

– Хорошо! – улыбается Нэнси и, глядя на меня, треплет внука по плечу.

Я киваю, выхожу за Джейденом из кухни, и мы возвращаемся в прихожую, восхитительно пахнущую корицей.

– Еще раз спасибо, – смеется Джейден, глядя через плечо, когда мы поднимаемся по лестнице. – Может хоть теперь дедушка перестанет вспоминать про боулинг. Клянусь, я их вывел в свет всего лишь раз! Один разок! И вот вам – он превращается в пятилетнего мальчишку, дорвавшегося до конфет.

На втором этаже прямо перед нами по центру ванная комната. По обе стороны от нее еще две двери, и Джейден идет направо. Сначала, думаю, в свою спальню, однако, заметив, что он медлит, догадываюсь: не в свою. Хантер хмурится и, не выпуская баночку с пепси из рук, стучится в комнату.

– Дэни?

– Чего тебе? – мгновенно откликается она.

Ее раздражение ощущается почти физически, даже по эту сторону двери.

Не дожидаясь разрешения войти, Джейден на несколько дюймов приоткрывает дверь и заглядывает в образовавшуюся щель.

– Тут Кензи пришла, – спокойно говорит он и распахивает дверь.

Первое впечатление от комнаты – жуткий беспорядок. Разбросанная на полу небрежно скомканная одежда. Туалетный столик завален салфетками и пустыми банками из-под «Спрайта», на стуле стопка учебников. Прежде в спальне Дэни по стенам были развешаны постеры с Заком Эфроном, а тут ни одного плаката, только потрепанное по краям расписание уроков на стене у окна.

Дэни сидит на придвинутой к стене двуспальной кровати, поджав ноги по-турецки и склонившись над листками бумаги. Она глядит на нас исподлобья, не удосужившись поднять голову. На ней черная майка и серые спортивные штаны, темные волосы собраны в хвост на затылке. Пристально смотрит на меня тяжелым взглядом, после чего, наконец, переводит его на Джейдена.

– Зачем? – с подозрением спрашивает она.

Судя по реакции, о моем визите ее не предупредили.

Джейден вздыхает.

– Потому что я пригласил.

– Так… Просто поболтать… – тихо добавляю я.

По крайней мере, мне кажется, меня позвали именно за этим. Но не уверена. Мне еще предстоит выяснить, что происходит и обрету ли я в результате нечто большее, чем прощение. Возможно, сегодня и узнаю.

– Да, но зачем? – спрашивает Дэни. – И почему сейчас?

Она прикусывает ручку зубами и склоняет голову набок в ожидании ответа. У меня такое ощущение, что она обращается ко мне. И, честно говоря, ума не приложу, что сказать и по каким причинам я целый год ждала этого момента. Смутившись под ее испытующим взглядом, смотрю на лежащий перед ней учебник испанского и молчу. Вчера вечером я была уверена, что она улыбнулась мне. Думала, она начинает оттаивать, однако, видимо, ошиблась.

– Спокойной ночи, Дэни, – раздраженно произносит Джейден сквозь зубы.

Он буравит ее взглядом, полным разочарования и гнева, потом подталкивает меня к выходу и с грохотом захлопывает за нами дверь.

– Прости ее, – хмуро бормочет он и кажется ужасно рассерженным.

Однако в следующую секунду на его лице вновь появляется теплая кривая улыбочка.

– Кстати, нам сюда.

Он протягивает мне баночку диетической пепси, и, принимая ее, я стараюсь избежать соприкосновения пальцами, как накануне в «Саммите». В тот раз мои щеки пылали минут десять, не меньше. Мне понравилось, но за Джейдена сказать не могу. Может, он хочет остаться друзьями.

– Спасибо.

Он отворяет дверь в свою комнату, пропускает меня вперед и закрывает ее за нами с легким щелчком.

– Тут не так просторно, как в прежней, – говорит он и мнется у входа, пока я оглядываюсь вокруг.

Я когда-то была в старой комнате Джейдена в доме его родителей. Помню только, что она довольно большая и по дизайну похожа на эту. И вообще почти не изменилась, в отличие от спальни Дэни. Все тот же плоский телевизор на столике. Все та же игровая приставка Xbox со стопкой игр рядом, включая диск с Grand Theft Auto[17], в которую мы однажды резались, настольный мини-футбол на полке, черная мебель, футболка с именем и номером Пейтона Мэннинга[18] на стене. Так характерно, так по-джейденовски. Не знаю почему, но мне здесь комфортно.

– Все почти такое же, – замечаю я.

В воздухе стоит свежий аромат туалетной воды. Пока я изучаю обстановку, Джейден проходит мимо меня.

– Да, я постарался ничего особо не менять.

Он берет с кровати пульт, включает телевизор и листает каналы. Найдя что-то по душе, делает звук потише. Чему я очень благодарна: еле слышное фоновое бормотание помогает заполнить возможные паузы в разговоре.

– Никак не привыкну, что окно с противоположной стороны, – добавляет он, оборачиваясь.

Бросает пульт на кровать и, качая головой, показывает на окно слева.

– Да уж.

Я разглядываю полки на стене. Помимо мини-футбола там лежит учебник по математическому анализу, парочка флаконов туалетной воды да связка ключей. И фотография. Догадываюсь, кто на ней запечатлен, даже не приглядываясь.

Хантеры, конечно. Во времена, когда их было четверо, а не двое. Карточка сделана несколько лет назад. У Джейдена еще густая светлая шевелюра, и он тогда особо не заморачивался с укладкой. Дэни тоже была блондинкой с длинными волосами. Совсем другой человек. И не только из-за перемен во внешности. Просто прежде она улыбалась, а сейчас – почти перестала. Близнецы на фото еще маленькие, им лет по десять-одиннадцать. Сидят на лужайке на заднем дворе их прежнего дома. Джейден валяется на траве и щурится от солнца, а Дэни сидит, скрестив ноги, и широко ухмыляется.