Я несколько раз встречалась с Вадимом. Получала целомудренный поцелуй в щеку или висок при встрече, точно такой же на прощание, аккуратно держал меня за руку, подозреваю, что основная причина этого жеста была в том, чтобы я опять не навернулась, и опять не получила растяжение. Моя травма, кстати, перестала меня беспокоить только на этой неделе, всего пару дней назад. Теперь я не испытываю никаких неприятных ощущение при ходьбе и чувствую себя в силах скакать по крошечным кочкам почти растаявшего снега при необходимости пересечь очередную мини речку по причине неожиданно пришедшей весны в середине февраля. К слову, погода на улице сильно похожа на мое душевное состояние. Глобальное потепление и оптовое таяние снега при встрече с Вадимом, надежда на то, что наши отношения, наконец-то, наладятся и все станет хотя бы как прежде. И медленная заморозка, с особым садизмом, когда понимаю, что ничего не меняется. Что он все также ждет, когда же я решусь.

  Смешно сказать, но за это время все было против этого. Нога первое время болела так, что я наступить на нее не могла. Какая уж тут романтика и развитие отношений. Потом он опять исчез, а я помогала сначала маме со сборами в санаторий, а потом Таше и Тёме – с покупками и подготовкой их поездки на карнавал в Италию. Беготня по магазинам за эти дни выматывала меня так, что к вечеру я могла думать только о компрессе. И не жаловалась – мне нужна была вся эта суета. Не думать хотя бы днем, уж если по полночи меня одолевали и мучили, мысли что именно я делаю не так, от чего мне так тяжко на душе.

  Почти шесть утра. Прошла еще одна ночь без сна. И даже без особых раздумий.

  Пару дней назад, сидя с Ташей в небольшой кафешке после маршброска за милыми подарками на День Святого Валентина, произошел короткий разговор на тему, которую по обоюдному молчаливому согласию всегда обходили стороной – их интимные отношения. Таша всегда так мило смущалась и краснела... А тут само собой вылетело:

  – Таш, вы с Тёмой... в первый раз... почему? – бездумно помешивая мороженное в креманке и разрушая красивую розочку, вдруг спросила я. Если не захочет отвечать – я пойму.

  – Я просто люблю его, – через пару секунд молчания ответила мне подруга. – Мар, – положила свою ладонь на мою Таша, – мне хотелось быть рядом с ним, любить его и быть любимой, я хотела принадлежать ему. Да, страшно немного, чуть стыдно и больно, но оно того стоит. Мы неожиданно стали близки... и я не пожалела ни разу. Я его целиком и полностью, он нежный и ласковый мой мужчина во всех смыслах. Они охотники, и понятно, что долго без "дичи" оставаться не могут. Но даже не это стало основной причиной. Просто я созрела для таких отношений, – все-таки в конце речи Таша покраснела и опять опустила взгляд в свою чашку с горячим шоколадом.

  Долго оставаться без дичи. А я созрела?

  Таша с Тёмой улетели вчера, сегодня, 14 февраля, они уже в Италии. День всех влюбленных, вот ты и наступил. Подкрался незаметно.

  Неожиданно успокоилась и приняла решение. А может наоборот – сначала решение, потом успокоение. Итог один – дико захотелось спать. У меня как раз есть еще куча времени до четырех часов. Задернула шторы и провалилась в сон, по-моему, в тот же момент, как голова коснулась подушки.

  Я проснулась в два, бодрая и свежая. Спокойная.

  Не спеша помыла голову, приняла душ, избавилась от лишней растительности на ногах. На несколько секунд задумалась, и от как всегда коротко стриженого треугольника волос между ног осталась лишь тоненькая едва заметная полоска. Без спешки, без страха, без трепета, без колебаний, без сомнений в принятом решении. Без предвкушения.

  Наведение красоты не заняло много времени – уложить волосы в крупную волну, чуть ярче макияж и маникюр. Трикотажное платье по фигуре до колена, широкий пояс на бедрах к нему. Высокие сапоги, драповое пальто с капюшоном чтобы не повредить прическу под шапкой.

  Вадим, как всегда, пунктуален. Минута в минуту подъезжает к моему подъезду, отзванивается, и забирает меня. Место свидания – сюрприз.

  Его выбор пал на только недавно открывшийся ресторан на мансардном этаже торгового центра. Часть ресторана под прозрачной куполообразной крышей, остальная – под открытым небом. С высоты примерно десятого этажа открывается шикарный вид на пригород, от ветра отлично защищает стеклянное же ограждение в два метра высотой. Каким-то краем сознания отмечаю детали, но не воспринимаю их – в голове полнейший вакуум, нет ни одной мысли.

  – Мариш, ты такая красивая сегодня, – как только мы уселись за наш столик на открытой части ресторана. Удобный диванчик, рядом секция обогревателя, мой галантный молодой человек, который с удобством сначала устроил меня, а потом уже сел напротив. С непонятным выражением на лице меня рассматривая.

  – Спасибо, – слегка улыбнулась я. – Ты тоже.

  Быть может, прозвучит как насмешка, но только не в этом случае, не применительно к этому человеку. Чисто выбритый, по-моему, только что из парикмахерской, благоухающий парфюмом. Длинное драповое пальто расстегнуто, под ним – молочно белый шарф, темно серый костюм и черная рубашка с не застегнутой верхней пуговицей. Залюбовалась им, даже не пытаясь скрыть довольную улыбку.

  Мы хорошо смотримся вместе – похожий стиль в одежде, спокойные и невозмутимые, по крайней мере, внешне. Неотрывно наблюдающие друг за другом, играя в открытую, честно.

  Обмен подарками произошел быстро и без лишних сантиментов. Вадим прицепил к ключам один из парных одинаковых брелков с надписью "Non progredi est regredi, его близнец отправился на мои ключи. Лишь мимоходом поинтересовался переводом.

  – Не продвигаться вперед – значит идти назад.

  На моем запястье застегнулся наборный серебряный браслет-цепочка с большим количеством подвесок в виде сердечек, крошечных ключиков, туфельки и нескольких бусин малахита.

  – Под цвет твоих глаз, – пояснил выбор самоцвета Вадим.

  Мне понравился подарок – милая вещица, отлично смотрящаяся на моей руке, практически универсальная под любой наряд. И которую я могу носить постоянно.

  Мы мало разговаривали в этот вечер, но молчание не тяготило. Просто моя рука в его руке, внимательный взгляд и ненавязчивое ухаживание за мной за столом. А мне большего и не надо.

  – Прокатимся? – спросил меня Вадим, когда уже начали собираться на выход.

  – Да.

  Завел машину и, ожидая, когда она прогреется, повернулся в мою сторону.

  Не спеша пристегнулась, расправила образовавшуюся складку на пальто, сложила руки поверх сумки, повернула голову к парню.

  – Вадим, поехали к тебе? – голос спокойный, я приняла решение.

  Руки парня сильнее сжали руль, пристальный взгляд мне в глаза, молчание на девять секунд. Кивнул, отвернулся, сосредотачиваясь на дороге.

  Я в первый раз у него дома. Двухкомнатная квартира с огромным коридором, большой кухней и двумя изолированными друг от друга комнатами.

  – Чай, кофе, вино? – от тихого вопроса прямо над ухом слегка вздрогнула.

  – Не откажусь от кофе, – почти спокойно, почти уверенно, и совершенно точно благодарно за отсрочку.

  – Проходи, не стесняйся, – сделал приглашающий жест в сторону открытых дверей.

  Почти аскетичная обстановка первой комнаты, на спальню не похожа совсем – расширенный оконный проём с поднятыми рольшторами цвета топленого молока. Тяжелая плотная штора в пол цвета кофе с молоком для декора. Кадка с фикусом в углу, широкое кожаное кресло и огромный угловой кожаный диван цвета горький шоколад, стеклянный журнальный столик. Два шкафа со стеклянными непрозрачными дверцами и пара полок. Большой телевизор на стене и музыкальный центр на полке под ним. И немаленький зеркальный шкаф-купе. Цветовая гамма комнаты – игра на контрасте: темно-коричневый паркет и светло бежевые стены без намека на рисунок, темная мебель и разбросанные на ней светлые элементы – подушки на кресле и плюшевый плед на диване, свисающий одним уголком на ковер с длинным ворсом песочного цвета.

  Много света, много воздуха, много пространства. Комната свободного молодого человека, которому неинтересны разные милые сердцу мелочи в виде статуэток, фигурок, сувениров или ваз. Ничего такого, о чем можно судить о его пристрастиях и увлечениях.

  Спиной почувствовала приближение Вадима, оборачиваться не стала. Тихо подошел ко мне, обнял за талию, мягко прижимая к себе, потерся носом о шею.

  – Ты так соблазнительно пахнешь. Мое изысканное лакомство. Я обнаружил конфеты на кухне. Правда я понятие не имею, откуда они взялись, но может быть рискнем и попробуем их, м? – все также прижимаясь к моей шее носом, слегка приглушенно проговорил парень. От его дыхания мурашки пробежались по позвоночнику, с трудом сдержала непроизвольную дрожь. Не хотелось выбираться из таких теплых объятий. Мне так их не хватало, только сейчас это поняла.

  – Я согласна рискнуть, – развернулась в его руках лицом к нему, заглянула в глаза, отвечая не только что заданный вопрос. Скорее говоря самой себе, что же именно я собираюсь сделать. У него глаза сейчас такие серьезные, непривычно темные. – Темно-голубые, почти синие. Твои глаза, – пояснила я в ответ на вопросительно поднятую бровь. – Гипнотизируют меня. А кофе, наверное, остывает? – сама не хочу отлипать от него, но, может быть, после кофе с конфетами я смогу вернуть утреннюю уверенность в правильности принятого решения? И коленки перестанут судорожно дрожать и подгибаться?..

  – Ты права, пошли. Но учти, – вдруг наклонился вплотную к моему уху и прошептал прямо в него, обдавая жаром. И не только от дыхания, – Это временная уступка.

  Конфеты оказались вкусными, хотя я совершенно не уважаю сладости с алкогольной начинкой. "Пьяная вишня", коньяк в начинке остро кольнул спинку языка, больше одной конфеты съесть не рискнула, и так голова немного кружится. А вот кофе мне понравился, даже не смотря на несколько специфический привкус – пряный, с ноткой интересной горчинки и послевкусием на языке, которое не могу идентифицировать. Но точно такое я еще не пробовала.

  – Интересный вкус у кофе. Что это? – опомнилась я, вылакав уже большую часть кружки.

  – Понравилось? – чуть улыбнулся Вадим.

  – Да, вот только не могу определить вкусы, что чувствую в нем. Просветишь?

  – Корица, гвоздика и несколько капель мятного сиропа. Не понравились конфеты? Все-таки не стоило рисковать и пробовать их? – усмехнулся только губами, неотрывно наблюдая за мной.

  – Нет, они вкусные. Просто я плохо отношусь к алкоголю. Даже в мизерных количествах.

  – Буянишь?

  – Мне становится плохо физически, а расслабления нет как такового, – честно ответила я.

  – Маришка, – что-то в голосе Вадима заставило меня внутренне напрячься, хотя я всеми силами стараюсь расслабить судорожно выпрямленную спину и сжатые до боли колени. – Я рад, что ты здесь, со мной. Ты мне веришь? – я как загипнотизированная смотрела в его глаза. А он плавно поднялся с высокого барного стула напротив, встал рядом со мной. Легко подхватил под попу и посадил на столешницу, наши лица оказались на одном уровне.

  Я сама потянулась к его губам, порывисто прижавшись к парню и ища у него поддержку и успокоение. Хочу поцелуй, хочу перейти хоть куда-то, начать что то новое для себя. Ощутить себя нужной ему. Почувствовать себя любимой и желанной. Им, для него, сейчас.

  Теплые губы со вкусом горького кофе и такие сладкие ощущения. Таю от них, как та конфетка несколько минут назад в моих пальцах. Я рада им, счастлива, что меня так сильно прижимают к груди, оглаживают попку под тонким материалом платья. Он стоит между моих широко разведенных коленей, всем телом прижимаясь ко мне. Ласкает пальцами мой затылок, запутавшись пальцами в волосах. Аккуратная укладка окончательно испорчена, платье задралось до середины бедра, губы уже припухли от глубоких поцелуев, выпивающих мое дыхание. Дает мне строго фиксированные секунды, которых только-только хватает на судорожный вдох, голова кружится до вертолетика перед глазами. И я не знаю от чего это – от недостатка воздуха или от ощущений, что именно сегодня должно произойти.

  – Наконец то, – тихо прошептал прямо в самые губы.

  И поцелуй стал другим – на грани между нежностью и грубостью. Без боли, но принуждая целоваться глубже, сильнее, исступленнее. Властный, жесткий, как будто ставящий клеймо принадлежности. Попытка трепыхнуться в сильных руках была подавлена неожиданно нежным поглаживанием рукой по бедру к попе. Под платьем. И я опять застыла кем-то похожим на испуганного дикого зверька, которого отловили за шкирку и рыпаться откровенно поздно.

  – Обхвати меня ногами, – одновременно просунул руку под попу. Я нерешительно обхватила его ногами за талию, скрестила лодыжки. И рефлекторно уцепилась крепче, когда он рывком поднял меня со столешницы.

  Мысли выбились из головы поцелуем, мы оказались в комнате. Опустил меня на диван, почувствовала как едва слышно скрипнула кожа под нами. Приятная тяжесть тела придавила сверху, не давая вырваться. А ощущения напряженного мужского тела на мне заставило сердце забить чечетку где то в горле.