И если поначалу я была напряжена, было на самом деле страшно и неуютно, то постепенно стала расслабляться. Что было причиной этого? Может быть, дружелюбно настроенная аудитория из молодых ребят, что подбадривали меня хлопками и вниманием. Может быть, алкоголь, что бродил в моей крови. А может быть осознание того, что тут есть один единственный человек, ради которого я и начала этот танец-прощание? Наверное, все вместе.

  Оказываюсь на краю подиума и проваливаюсь во взгляд таких знакомых, темно-серых, как грозовое небо, глаз. Теплый, внимательный, строгий, немного напряженный и такой родной, я так скучала по нему, не передать словами. Эти почти четыре месяца я корила себя за сказанные слова, но пойти на примирение не хватало храбрости. И вот теперь он рядом со мной, смотрит на меня с... интересом? Мужской ласковый и жадный взгляд, в котором хочется раствориться. И я неожиданно для себя танцую только для него, смотрю только в его глаза, только в них тону, не замечая ничего и никого вокруг.

  Музыка заканчивается, я оказываюсь на руках у Сереги, неожиданно, но приятно. Прижимаюсь к нему, мне тепло и так комфортно, что не хочется остаться без этих таких надежных объятий. А вот Серый на грани, держит себя из последних сил. На что он злится? Все еще не простил меня? Да, я знаю, я виновата перед ним, столько всего ему наговорила тогда. Хочу извиниться, но напряжение ощутимо в воздухе, чувствуется вибрацией на коже. И это вызывает какое то неправильное чувство в солнечном сплетении – как будто узел закручивается все сильнее и туже. Пытаясь успокоиться, кусаю нижнюю губу. Не помогает, только и могу, что молчать, все сильнее вжимаясь спиной в сиденье.

  Вот только холод в душе никуда не делся, мне все также паршиво. А когда я получила такую ненавязчивую, но такую нужную заботу от парня, стало еще холоднее. Будто пригрели мимоходом, а потом опять выкинули на улицу. И бьется мысль набатом в голове: "Хочу опять оказаться в его руках, наконец, согреться в так необходимом мне тепле"...

  Машина останавливается, и понимание того, что я опять останусь одна, отзывается ужасом и мелкой дрожью в теле.

  – Гре...

  Вздрогнул и смотрит прямо на меня, неотрывно, пристально, слегка нахмурившись...

  – Ты знаешь, зачем я это делала, – гляжу прямо на него, пытаюсь по глазам определить реакцию на мои слова. А он молчит, все больше каменеет, у меня все обрывается внутри. – Мне нужно. Пожалуйста, – молчит, все равно молчит. Как же мне донести до тебя то, в чем сама не могу разобраться! – Я прошу тебя, – голос срывается в чуть слышную мольбу. Чувствую влагу на губах, и только тогда осознаю что плачу. Все расплывается в глазах, не вижу больше выражение его лица, могу лишь догадываться о том осуждении, что неизбежно вызовут мои слова. Но мне уже совершенно все равно. – Пожалуйста, – молчит... Неожиданно я все поняла, все намного проще, чем можно предположить, и от этого становится еще хуже. Злая ирония судьбы – ему я не оказалась нужна даже для секса.... Но не спросить не могу, должна, обязана все выяснить до конца. – Неужели я так противна тебе?

  Меня уже просто трясет, отчаяние накатывает опустошающими волнами. Больно, холодно, противно от самой себя. Мерзко на душе, снова напросилась и снова... Что со мной не так?! Почему я никому не нужна? Неожиданное теплое прикосновение к губам. Поцелуй, нежный, аккуратный, ласкающий, приносящий странное спокойствие и умиротворение. Вдруг попытался отстраниться от меня... Нет! Не отпущу, не хочу и не могу. Хочу продолжить, хочу еще...

  – Остановись, малышка! – шепчет мне в губы. Не хочу. – Остановись сама! Я не в силах. Ты будешь потом жалеть, потом будет хуже. Ты не должна идти на это. Только не так.

  – Нет! – для большей уверенности в моих словах отрицательно машу головой, при этом касаюсь его губ, таких плотно сжатых своими полураскрытыми. – Нет, пожалуйста. Я хочу... я хочу чтобы это был ты! Мне... я больше не могу! – я вспомнила, зачем все это начинала, какова была изначальная цель. – Пожалуйста, Сереж. Покажи мне. Пожалуйста, – если понадобится, я буду уговаривать, упрашивать, умолять. Мне так хочется оказаться ближе к нему. Наверное, можно сравнить только с желанием сильно замерзшего человека оказаться около согревающего очага. Вот и Гре мой персональный очаг.

  И наконец-то целует меня так, как я могла только мечтать – сильно, крепко, уверенно. Я растворяюсь в этом поцелуе и не могу думать ни о чем другом, кроме как о теплых губах, влажном языке у меня во рту, что играется с моим, и сильных руках, что притягивают к себе. Не сразу понимаю, что именно мне мешает быть ближе к парню – ремень безопасности. Сильно давит мне плечо, впивается замком в бедро, я на нем практически сижу, и это больно.

   – Я на привязи, – получается только тихо фыркнуть. Смотрю в его глаза и безмолвно молю его не уходить, не оставлять меня сейчас когда он мне жизненно необходим. – Гре?

  И еще один поцелуй, теперь уже медленный, лишь обещающий. Смакующий меня. Перехватило дыхание, но после таких ощущений я готова не дышать, это стоит того.

  Вытаскивает меня из машины, не давая ступить ногами на дорогу, держит на руках так, словно я и не вешу нечего. Высоко, крепко прижимая меня к груди. А я сжалась в комочек, обхватила его руками за шею, буквально вцепилась в него мертвой хваткой. Снять меня отсюда можно только с частью его одежды. И то не факт. Буду сопротивляться до последнего, но парня без боя не отдам. Даже если мне придется бороться с ним самим...

  Мы в квартире, его ладони на моих плечах обжигают сквозь тонкую ткань, но мне хочется большего.

  – Марин, остановись! Прогони меня, пока я еще могу уйти, – шепот и горячее дыхание чувствую кожей.

  Уйти?! Куда?! Не отпущу! Не могу опять остаться одна, это будет конец...

  Разворачиваюсь, прижимаюсь, льну к нему всем телом. Ну же, помоги мне, намекни, что именно сейчас нужно. Единственное, до чего я сейчас могу додуматься – поцелуй. И чего я сейчас безумно хочу, вновь ощутить его защиту, этот покой, что накрывает меня покрывалом в присутствии Гре. Тянусь к нему, но он такой высокий, приходится практически вытянуться в струнку на самых кончиках пальцев, чтобы достать до его губ, повиснув на плечах. Тем более что и парень не собирается облегчить мне задачу. Но я же упрямая, правда? Еще и еще, и только напряжение в его теле и учащенное сердцебиение показывают мне, что ему не все равно. Ну же, пожалуйста! Мне на надо много, лишь капельку твоего тепла, лишь чуть-чуть ласки, хотя бы мимолетной.

  Сдерживая готовые прорваться слезы, шепчу в сомкнутые губы:

  – Я уверена. Мне это надо, я хочу. Прошу тебя, – стараюсь вспомнить хоть что-то из моего более чем скудного опыта и не могу. Лишь прижимаюсь крепче, вцепившись намертво пальцами в его футболку.

  И, наконец, чувствую реакцию, получаю отдачу. Да еще как! Меня сжимают так сильно, что остаток воздуха вылетел судорожным выдохом из груди. И получаю настоящий поцелуй, тот о котором молила – сильный, уверенный поцелуй мужчины, который целует женщину. Совсем не то недоразумение, что я дарила секунду назад. Полностью отдаюсь в его власть, растворяюсь в этих ощущениях, тело как пластилин – лепи что хочешь, что душе угодно делай со мной. Только не отнимай эту видимость нужности и необходимости. Только не сейчас, только не сегодня.

   Подхватывает меня под попу, держит на весу. Крепко обнимаю за шею. Подумала секунду и обвила ногами его за талию. Не прекращая целовать, несет меня в комнату. Темно, она освещена только светом из окна от уличного фонаря. Садится вместе со мной на руках на кровать, губы уже переместились на подбородок, слегка прикусывая кожу. Откинула голову назад, открывая больший простор для действий. Хочу близости, хочу именно с ним. Горю в его руках...

  – Гре... – прошептала я. – Ты должен знать... я не знаю, как себя вести...

  – Тшш, тихо, малышка. Все хорошо, просто расслабься, – тихий шепот уже у меня на шее.

  Теплые губы медленно целуют бешено колотящуюся жилку, спускаются к ключице, опускает меня спиной на покрывало. Что-то шепчет попутно, но что мне не понятно. Я полностью растворилась в новых для меня ощущениях. Каждое касание обжигает, вызывает непроизвольную дрожь во всем теле, мышцы чуть подрагивают, сжимаются. Руки под майкой гладят живот, медленно, но уверенно поднимаясь все выше, касаются пальцами белья, с готовностью чуть приподнимаюсь, майка улетает в сторону. Мне жарко, неимоверно жарко, движения сильных рук на спине и противовес мягких касаний губ на груди, чуть выше уровня чашечки лифчика. Щелчок, свобода, я помогаю как можно скорее избавиться от мешающей одежды. Каждое прикосновение чего-то кроме его рук раздражает.

  Он смотрит на меня с таким выражением на лице, как будто нашел что-то для себя настолько ценное, что не может до конца поверить в свою удачу. Мне чудится нежность в его глазах, не иначе, алкоголь и нервы играю со мной злую шутку. Ласкает губами грудь, одной рукой под моей спиной чуть выгибая себе навстречу, непроизвольно вздрагиваю. Поглаживает большим пальцем сосок, успокаивая и возбуждая одновременно, он сжимается в горошинку и неожиданно дает мне острые ощущения от прикосновений, тихий стон почти сдержала, закусив нижнюю губу. Непроизвольно подаюсь вперед, выгибаюсь и сама подставляюсь под ласку. Прикрыв глаза, обнимаю его за плечи. И так хочу оказаться вплотную к нему, ощутить прикосновение кожи к коже, не к ткани как сейчас. Уже не понимая, что делаю, прижимаюсь к парню всем телом, и чувствую приятную тяжесть внизу живота. Как будто скручивается пружина, стон хочу сдержать и это сильнее меня – не могу. Совершенно неосознанно запускаю пальчики в его волосы, натыкаюсь на стягивающую их резинку и, снимаю ее, даю волосам свободу. Немного влажные, густые и чуть вьющиеся под моими пальцами.

  А губы спускаются все ниже – они уже на животе, немного щекотно от горячего дыхания, которое обжигает и заставляет предвкушать большее. О стыде и стеснении даже не вспоминаю – все возрастающее напряжение внизу живота от ласк выбивает любые мысли кроме как о парне, что сейчас рядом со мной.

  Шорох расстегиваемой молнии, заставил открыть меня глаза и перевести взгляд вниз. Серега смотрит неотрывно на меня и медленно спускает юбку вниз. Смотрит с ожиданием и напряжением во взгляде. Сжимаю колени и приподнимаю бедра, чтобы элемент одежды снять с меня было проще. Юбка на щиколотках, на мне еще трусики. Все также удерживаю бедра приподнятыми, сама тянусь руками и начинаю стягивать их дрожащими, не слушающимися меня пальцами. Сережка внимательно смотрит мне в глаза, кажется, что читает мои эмоции и чувства. Когда трусики уже на середине бедра, одним движением стягивает их с меня и отбрасывает в сторону. Не сводя с меня глаз. Судорожно вдыхаю и опускаю бедра на кровать, расслабляю ноги. И смотрю в глаза парню. Я готова, я хочу его, очень.

  А он наклоняется лицом почти вплотную ко мне и касается губами низа живота, все также смотрит мне в глаза и ласкает рукой грудь. Дрожь желания накрывает горячей волной. Уверенно раздвигает рукой мои ноги, обхватывает ладонью под попу. Мое бешеное сердцебиение наверно слышно на всю комнату, да что там – на всю квартиру. Мелькнул где то на периферии сознания огонек стыда – между ног влажно, да как сильно-то.

  Снова что-то шепчет мне, и снова я не могу разобрать ни слова. В голове туман, на каждое движение рук и языка мое тело реагирует сладкой истомой и дрожью. От прикосновения пальцев на меня все сильнее накатывают волны удовольствия, стоны все чаще, ниже, слаще. Я полностью открыта для него его руками, вся перед ним, бесстыдная, возбужденная, желающая его. Хочу его до темноты в глазах, хочу получить все, что он мне может дать еще. И отдать в ответ все что есть...

  Его руки, длинные пальцы, его губы, уверенный, настойчивый язык, раз за разом заставляющий меня чуть вздрагивать, стонать, выгибаться от наслаждения, судорожно втягивать живот, и желание раствориться в парне, без остатка.

  – Гре... пожалуйста...

  Но, словно издеваясь, движения становятся медленными, дразнящими, лишь обещающими, но не дающими мне все то, чего я так жажду. Я до потери пульса хочу продолжить эту сладкую пытку, но и хочу получить... Но... снова, и опять, и еще... и нет больше сил терпеть...

  – Прошу тебя... – готова умолять его о той помощи, что только он мне сможет оказать.

  И получаю – несколько резких движений пальцами. И вдруг судорожно сведенные внутренние мышцы отпускает, как будто рвется эта сжатая пружина внутри. Полустон – полукрик, воздуха внутри просто не хватает, вцепилась в покрывало, пытаясь удержаться на месте, не провалиться от бури внутри, подаюсь навстречу его руке, ловлю ее последнее движение, и суматошно бьётся сердце, грозится выскочить из груди и искры перед зажмуренными глазами. И я, выгнувшая спину в мостик. Мой первый в жизни оргазм. Охрененно.

  Пытаюсь найти свое дыхание, собрать свое тело из кусочков, что рассыпались по всей округе... и вдруг. Поцелуй. Замерла под ним, вдохнув воздух и не смея его выдохнуть. Болезненно-сладкий, отчаянный. Прихватил зубами мою нижнюю губу, почти лежа на мне, облокачивается на локти по сторонам от моих плеч. Снова чувствую его руки – гладит меня по лицу, касается влажных волос на висках, отводит прилипшую прядь волос ото лба. Отпустил губу с тихим чмоком и снова впился губами в мои губы, мне послышалось тихое рычание. Недоуменно открыла глаза и испуганно замерла – прямо напротив меня лицо Сереги. Нахмуренные брови как обычно бывает когда он злится, чуть сощуренные глаза когда расстроен, лихорадочный румянец пятнами на смуглых щеках. И боль во взгляде... А почему я все это вижу? Было темно, теперь же горит ночник, рассеянным и приглушенным светом освещая лицо склонившегося ко мне парня. Отпустил мои губы, прижался к шее щекой с уже пробивающейся щетиной, легко поцеловал под ушком, тяжелое дыхание опаляет меня жаром. Я подняла дрожащую руку, вновь запуская пальцы в его волосы, слегка погладила затылок. От невинной ласки он резко поднялся с меня, слегка оцарапав нежную кожу щетиной, встал около кровати, не сводя с меня глаз. А до меня только сейчас дошло в каком виде я лежу – обнаженная, с раздвинутыми слегка согнутыми в коленях ногами. Сразу стало холодно. Быстро сдвинула ноги, поднялась на кровати, опираясь на локти, приняла сидячее положение. И протянула Сереге руку, приглашая к себе.