Лайла Монро - Сделка миллиардера

И именно в этот момент я перестала чувствовать неловкость, потому что почувствовала себя абсолютно, черт побери, в бешенстве.

— Мммм-хммм, — я вспомнила свои студенческие кредиты, процентная ставка которых ползла все выше, как только я делала очередной платеж, последующие оплаты становились больше, и не создавалось такого впечатления, что что-то уменьшается, это напоминало восхождение на гору Эверест, только высота горы, были мои долги с процентами, и мне пришлось оформиться на работу помощником администратора, это было просто необходимо. Костяшки моих пальцев побелели, именно в том месте, где они ухватились за сиденье, я опять фантазировала, только на этот раз речь шла о его катере, ударяющего о волны.

— Во многих отношениях, — многозначительно добавил он, приподняв бровь, я подумала просто на всякий случай, что в его глазах я была этакой монахиней, которая явно давно не получала таких очевидных двусмысленностей.

— Ну, я рада, что вы получили огромное удовольствие, — сорвалась я, прежде чем смогла взять себя в руки. — Некоторые из нас на самом деле предпочли бы очутиться в лучших местах, чем работать сегодня вечером, но поскольку вы занимались любовью и уничтожили кое-какое имущество, то уверена, что оно того стоило.

Он хладнокровно приподнял бровь.

— О, горячее свидание?

Мне бы самое время заткнуть свой рот, но я, наоборот, несусь закусив удила. Это не придирчивый, раздражительный камбэк позиции пиарщика, ожидающей тебя на готове, Лейси! Я сделала глубокий вдох.

— Не ваше дело, сэр.

Самое прекрасное слово — сэр, потому что оно официально уважительное, но еще можно втиснуть всю ненависть фразы – «ты показушник, высокомерный, чрезмерно привлекательный-просто-безжалостный-мудак» и все чуть ли не одним словом.

— Не такое жаркое свидание? — он замер на полсекунды, и не услышав от меня возражений, улыбнулся хищным оскалом, показав прекрасные зубы, которые могли бы стать прекрасной рекламой для продажи любой зубной пасты, причем вечно. — Похоже, я спас вас, мисс Ньюман. Я думаю, вы должны меня поблагодарить.

И весь такой самодовольный…

— Дайте угадаю: кто-нибудь тучный, родившейся в футболке со Звездными войнами, практически обмочился, чтобы поддержать умный разговор с вами. Или женственный маменькин сынок, слишком напуганный своими родителями, чтобы сказать им, что он не любит девочек. — Он откинулся на спинку сиденья, разглагольствуя обо мне и своими словами, словно вворачивал в меня нож. — Именно такой тип способен встречаться с вами, при вашем отсутствие уверенности.

— Вы понятия не имеете, кто я! — воскликнула я, забыв напрочь всю тактичность. Тактичность? Какая тактичность? Простите, Док, я должно быть ударилась головой или получила полною амнезию на тактичность.

Этот ублюдок всего лишь приподнял прекрасной формы одну бровь, Микеланджело бы в порыве гнева разбил бы в дребезги своего Давида, если бы увидел его сейчас, и находился бы в печали, потому что никогда не был бы в состоянии воссоздать его, и его слава пошла бы на спад, как в свое время пала эпоха Ренессанса в Италии.

Грант наклонился ближе, и его глаза еще больше притягивали к себе, словно Земля, которая тянется к солнцу.

— Да? — промурлыкал он. — И кто вы? Кто такая Лейси Ньюман?

Я точно не собиралась реагировать на его близость, или на его приятный, даже слишком приятный одеколон, от него не пахло ни виски, не потом. Он был настолько хорош, что хотелось попробовать. Как…

— Девушка Лейси Ньюман, скрепя зубами работала до изнеможения, черт побери, чтобы получить образование в Стенфорде.

Я вдруг почувствовала всю застарелую тревогу и злость, и стыд, нахлынувшие от воспоминаний, как я сидела в приемной комиссии в одежде из секонд-хенда, штопанной, чтобы она более или менее смотрелась презентабельно, улыбка, приклеенная на мое лицо, я готова была расшаркиваться и умолять, и делать, что угодно, чтобы эти обеспеченные пожилые люди согласились предоставить мне шанс на образование в этом университете, в котором я хотела сделать себя человеком, и я знала, что добьюсь этого.

— Я девушка, которая работала на пяти работах, только чтобы свести концы с концами, пока я училась, и на каждой из них я работала чертовски хорошо.

Мой гнев только возрастал, а сердце стучало в голове, потому что я вспомнила, как вытирала блевотину с ковров, держала трубку у уха в колл-центре и старалась, чтобы никто не услышал, как я плачу, а человек на другом конце провода кричал ругательства и издевательства мне в ухо, прекрасно понимая, что я не смогу повесить трубку.

— Ты знаешь, что я именно тот человек, который устраняет весь твой беспорядок? И он не получает такой огласки!

— Ты полностью ошибаешься в количественном соотношении, — запротестовал Грант, его глаза поблескивали, когда он еще ближе наклонился ко мне. Верхняя пуговица на воротнике была расстегнута, и я смогла увидеть золотистые завитки волос на загорелой мускулистой груди, — все успокоиться, такие вещи всегда работают сами по себе…

— Они не работают сами по себе, это люди заставляют их так работать, — сказала я. — Включая меня.

Мое сердце глухо билось в груди, но я ничего не могла поделать, потому что мой рот, готов был биться за мою работу, я напоминала себе обезумевшего лемминга, висевшего над обрывом, или мое сердце так билось, от того, что его полные губы были так близко к моим, они слегка открылись, осуждающе изогнулись, но, черт побери, это было так сексуально. Черт, мне нужно было, как можно быстрее выбраться из этого автомобиля!

— Если бы вы приходили на работу чаще, то увидели бы, насколько ненадежна стала вся компания, — я не отвела глаза в сторону, потому что после этого последнего выпада, не могу смотреть ему в глаза.

Впервые с тех пор, как я увидела его этим вечером, Грант выглядел несколько потерянным. Он открыл рот, чтобы ответить, затем закрыл его. Я увидела, как меняется выражение его лица, видно он принял какое-то решение, потому что его челюсть напряглась, подбородок поднялся вверх, (Боже, почему решительность настолько привлекательна?), он открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент водитель притормозил, и я увидела неоновые огни Steddy Tatts Parlor чуть ниже окон своей квартиры.

— Спокойной ночи, мистер Девлин.

Его рука тут же метнулась к ручке двери, хотя я уже тянулась к ней, его пальцы оказались над моими, они были теплыми и крепкими.

— Нет необходимости притворяться, что ты живешь в этом бомжатнике, просто чтобы победить в споре…

Гнев дал мне силы толкнуть дверную ручку.

— Этот бомжатник — мой дом.

— Ну, конечно, мы платим тебе достаточно, чтобы…

— Некоторые для того, чтобы учиться, взяли студенческие кредиты, не трастовые фонды. — Я захлопнула дверцу, и очутилась в прохладном вечернем воздухе, отыскивая ключи в сумочке, и спеша к двери, надеясь, что он не последует за мной, потому что мне необходимо успокоиться. Нет, все же надеясь, что он последует, тогда он поймет сколько на самом деле он мне платит. Когда я закрывала входную дверь, то заметила, что его автомобиль все еще стоял на холостом ходу, пока я прокручивала в голове сильные и слабые стороны моих грубых аргументов, автомобиль исчез в раннем утреннем туманном полумраке.

Я все еще ужасно злая прошлась по квартире, вытащив пакет апельсинового сока из холодильника.

И выпив глоток, я вдруг замерла с пакетом в руке, впервые понимая, что теперь скорее всего, я попала под увольнение.

На следующий день, нервная от недосыпа (я все ждала телефонного звонка, сообщающего об увольнении) я осторожно иду по мраморному полу фойе «Devlin Media Corp», неся Дьявольский Грааль, конечно, я имею в виду кофе для Джасинды. И подразумеваю, что несу его очень аккуратно. Даже мои ноги, одетые в каблуки, понимают, что нужно вести себя разумно, в отличии от моего руководителя, если я пролью хотя бы одну каплю органически обезжиренного с низким содержанием сахара, без глютена, с малина-ежевика-французская-ваниль латте со взбитыми сливками с клубникой, посыпанное крошкой белого шоколада, Джасинда отправит меня за новым и снесет мне голову.

Ну, фигурально выражаясь, ну, вы поняли.

— Эй, подруга! – окликнула меня Кейт из-за стойки администратора, где она уютно устроилась в своей естественной среде, обитая среди телефонов, конфет и сплетен у кулера с водой. — Эта ведьма послала тебя за более не сладкой кровью единорога?

— Ага, и добыть глаза тритона, а также сверху положить сердце Девы со дна морского, — безразлично отвечаю я. — В пределах нашего источника, конечно.

— Конечно, — соглашается Кейт невинно и широко раскрыв глаза. — Так, ты по-прежнему собираешься на «счастливый час» выпить сегодня вечером? Есть два по цене одного, кувшин Маргариты в новом месте, и Стиви сказал мне, что там божественно.

— Звучит неплохо, — ответила я с тоской. — Я напишу тебе примерно в четыре, ладно? Мне нужно будет понять, не собирается ли ведьма задерживать меня, чтобы убрать хлам, который вывалился из ее котла.

— Ты должна противостоять ей! — нахмурившись, заметила Кейт. — Твоя социальная жизнь умирает, девочка, ее необходимо реанимировать. Мы обращались к врачам, и повышенная нагрузка не оказала никакого эффекта, поэтому нам необходимо прибегнуть к проверенному методу, срочному приему Маргариты! Есть многое на небе и на земле, Лэйси, чем находится в мечтах при твоем философском подходе к работе. («Есть многое на небе и земле, друг Горацио, Что не снилось нашим мудрецам». Гамлет (1.5.167-8), Гамлет Горацио.)

— Ты все свалила в одну кучу, — ответила я ей с усмешкой, нахмурившись. — При чем тут Гамлет и скорая реанимация? Я бы не стала смотреть такой спин-офф.

— Стиви делает работу по Шекспиру для магистратуры, — сказала Кейт, закатив глаза и мучительно вздыхая настолько долго, что палеонтологи могли бы уже на ее вздохи поставить дату Мезозойской эры. — Клянусь, я слышала эти строки сквозь сон, иногда даже с научными комментариями. К слову о том, что никакое другое имя, кроме Шекспира, не будет звучать так сладко. Как твои дела с Джейсоном, серфером-малышом? Он был достаточно горяч для тебя, или что?

— Не спрашивай, — ответила я. Я постаралась этими двумя словами выразить дурное предзнаменование, ну, насколько это возможно, но к сожалению, Кейт имеет сильный иммунитет к дурным предзнаменованиям, она их не распознает. Когда я рассказываю людям о своей личной жизни, они почему-то с невероятным терпением слушают мое повествование о полном провале. Возможно, мне стоит потренироваться и переквалифицироваться в репортера новостного канала, освещающего ураганы и землетрясения.

— Нет, я должна спросить, — сказала Кейт драматично закатив глаза, и настолько правдоподобно, что ей явно нужно податься в актрисы. — Рассказывай!

Я вздохнула и сдалась.

— Ну,…

И зазвонил телефон, Имперский Марш, который я поставила на Джасинду. Я бросилась отвечать на звонок, шевеля губами извинения Кейт, которая опять закатила глаза, может она таким образом тренирует мышцы глаз.

Голос Джасинды пронзительно звенел, как полицейская сирена, прорывая мои барабанные перепонки, словно нож для льда:

— Где тебя черти носят? Я звоню уже целую вечность.

Я быстро проверила дисплей телефона, это был ее первый звонок за сегодня, видно, других фраз в своем ведьмовском словаре она не имела.

— Я, э-э…

— Что, — прервалась она, не проявляя никакого интереса, чтобы докопаться до истины, — меня не интересуют твои оправдания. Если ты не принесешь мне кофе в ближайшие пять минут, и да поможет мне Бог…

Я одними губами произнесла еще извинения Кейт. Она надула губки и закатила глаза, (я уже серьезно начинала беспокоиться о ее глазных мышцах, может это может ненароком привести к необходимости хирургии глаза раньше времени?), но она только прошептала: «Счастливый час. Ты мне ВСЕ расскажешь».

* * *

Джасинда словно паровой каток разбивала в пух и прах все мои оправдания, пока я двигалась через фойе, поднималась на лифте и шла по коридору в ее кабинет. Сообщу, что обученные оперные сопрано могли бы научиться кое-чему у этой женщины, например, как стоит контролировать свое дыхание. Она даже ни разу не сделала паузы, чтобы сделать вдох, пока не положила трубку, выдохнула и кинулась в очередную атаку на меня, представшую воочию перед ней.

— Почему, черт возьми, нет хроники с места происшествия в пресс-релизе? Каждое маломальское издание в районе Бискайского залива должно работать на наши извинения сегодня, а ты как-то умудрились пропустить эту чертову хронику? Это полностью подрывает мой заслуживающий доверия авторитет компании, потому что ты пытаешься закопать в землю…