Не говоря уже о том, что мне все-таки пришлось нанять помощника, чтобы выполнять мою старую работу, и угадайте, кто делал мою старую работу? Самый надежный помощник — я, опять я, и опять.

Все-таки, во всем происходящем было что-то новое, как типа взять быка за рога. Выиграть или проиграть, и никто не говорил мне, что я не старалась изо всех сил, и от это я ощущала себя чертовски хорошо. Никто не капал мне на уши в виде Джасинды, представляя меня в виде чванливых богатых детей, полностью заполняющих университет, и вызывая огонь в моих венах и адреналин.

— Привет, Лэйси.

Я изумленно подняла глаза, и мое дыхание застряло в горле. Грант стоял, прислонившись к дверному проему, так сексуально, что это явно должно быть преступлением, заслуживающем пожизненного заключения или, на крайний случай, просто временного лишения свободы в пушистых наручниках (нееееет, я определенно не представляла его в пушистых наручниках, или себя).

Он, должно быть, переоделся для фотосессии, и черт, он выглядел обалденно хорошо. Хорошо сшитый черный костюм, обтягивающий его плечи и руки, грифельный серый галстук, который заставлял его глаза становится, как бурное море, наполненное тайнами и сокровищами, скрывающимися за ними.

Меняя свой костюм, он видимо не нашел времени, чтобы побриться, конечно, зачем бриться, если он и так выглядит просто красавчиком в любое чертово время?

Я быстро отвела взгляд, прежде чем он смог бы увидеть мою реакцию.

— Сколько было котят? — спросила я.

— Пушистые, — я оглянулась на тон его голоса, он поморщился, убирая белые волоски с манжетов, словно они могли его укусить. — И они линяли, правда совсем немного. Я думаю, что их волоски могли проникнуть глубоко в ткань, причем навсегда.

— Я уверена, что у вас есть другие костюмы.

— Не здесь, — он неторопливо начал расстегивать пуговицы своего пиджака, снимая его с плеч. — Слишком много людей имеют аллергию на кошачью шерсть, мне кажется не разумно, ходить в пиджаке, пока я на работе.

— Эм, мне кажется, — во рту у меня внезапно пересохло, я облизала губы.

— Я рад, что ты согласна, — он ухмыльнулся, и принялся расстегивать пуговицы на рубашке, обнажая коричневые волосы на загорелой груди, потом еще несколько, а затем о, Боже...

— Что ты делаешь? — пропищала я.

— Становлюсь заботливым, — протянул он, не обращая внимания на меня и отправляя рубашку вслед за пиджаком. Его голая грудь была мускулистая, слегка блестела от пота. О Боже, я просто пялилась на грудь моего босса…

— Понятно, я вдруг вспомнила, что мне срочно нужно скопировать кое-какие бумаги! – выпалила я, схватив ближайшую стопку, по-моему, никому кроме меня эти бумаги не нужны, но это не имело значения. Сейчас ничто не имело значения, кроме моего побега. — До свидания, ну, я думаю, я пойду и сделаю копии, пока ты здесь, так что прощай!

Я влетела в копировальный центр, и бросила документы на соседнюю стойку трясущимися руками. Слава Богу, в действительности это оказались документы, которые необходимо было откопировать. Ладно, пара минут у меня здесь есть, чтобы перегруппироваться и все обдумать, какого черта происходит, и перестать представлять совсем других вещи, которые он может воплотить…

— Зачем ты это делаешь? Это не твоя работа.

Грант наклонившись, стоял в дверном проеме, да, снова сексуально, черт побери, он явно становится рецидивистом в этом дверном проеме, но взгляд его выражал искреннее любопытство.

Еще больше сексуальный.

Ему на самом деле необходимо прекратить.

— Потому что пока еще у меня нет помощника, — отрывисто ответила я, отворачиваясь и пытаясь игнорировать тот факт, что, когда он скрещивал руки на груди, его бицепсы выглядели, словно он готов разорвать бревна пополам.

— Разве не для этого у нас есть интерны?

Я сделала ошибку, посмотрев на него. Он был мускулистым и подтянутым. Ох, Господи Иисусе, настоящий капкейс, который незамедлительно хотелось съесть, и да, черт возьми, леди хотела бы получить билеты на шоу игры этих мускулов…

— В этих файлах конфиденциальная информация.

Я надеюсь, что эти слова я произнесла тоном полным профессионализма, а не «давай снимай штаны прямо сейчас». Судя по тому, как он начал медленно двигаться ко мне, похоже он услышал второй тон в моем голосе.

— Звонки! — пропищала я. — Я просто вспомнила о важных звонках, касающихся вашей благотворительности, от которых вы же действительно не хотите отвлечь меня.

Я попыталась проскользнуть мимо него в дверной проем, но он легко заблокировал выход, подняв руку. Как он может на рабочем месте, так сильно намекать на это?

— Лейси, ты кажешься возбужденной.

Ну, ни хрена себе, то же мне Шерлок Холмс!

— Ты не можешь взять перерыв? — добавил он. — Тебе будет намного лучше за беседой во время еды. Я держу пари на все свои акции, что ты даже не обедала сегодня.

Батончик-мюсли, но его конечно можно не принимать во внимание.

— Я занята!

— Слишком занята, чтобы позаботиться о себе?

— Почему вас это беспокоит?

— Ну, ты единственная, кто проявил интерес, — он наклонился вперед, излучая беспокойство, его лицо оказалось в дюйме от моего, голая грудь была настолько близко, что я могла бы протянуть руку и…

— К компании, не ко мне! — я развернулась на сто восемьдесят градусов и ринулась обратно к копировальной машине, хлопая листки на стекло с такой скоростью и профессионализмом, которым я точно обладала за столько лет, и при этом очень надеялась, что он не замечает, как дрожали мои пальцы, когда я нажимала клавишу количества экземпляров. О боже, но его полные, пухлые губы, стали приближаться ко мне, и выглядели такими мягкими и приятными, что я могла…

Его мягкие шаги тихо слышались позади меня, сильные руки обхватили мою талию, и я почувствовала его дыхание на своем затылке.

— Скажите, мисс Ньюмен, все эти слухи, которые я слышал, правда? О молодых и энергичных дамах, которые делают маленький насест на этой машине и…

Я повернулась вокруг, но не полностью из-за его хватки, а в пол оборота, потому что он прижал меня к копировальной машине, и находился настолько близко и это уже не казалось таким уж безопасным. Запах его одеколона после бритья, и редкие бронзовые волоски вдоль его мускулистых рук и груди, сильные накаченные плечи, схватили меня еще крепче и тянули к себе, пытаясь прижать свои губы к моим…

— Ты хоть понимаешь, что это серьезно?! — огрызнулась я, и, если мой голос дрожал от желания, он, видно, истолковал это как мой страх, потому что отпустил меня.

— На тебя смотрят все люди, с надеждой не потерять свое рабочее место, — продолжала я, усиливая свою ярость. Как он смеет играть с моими чувствами! Он хоть знает, как он выглядит, и что он делает со мной. — У вас есть выбор: либо привести себя в форму, либо потерять компанию. Ваш выбор, босс.

Он сделал шаг назад, пялясь на меня во все глаза.

Я развернулась на каблуках и ушла прочь.

— У некоторых из нас есть работа, которую необходимо делать! — крикнула я через плечо, и нос к носу столкнулась с интерном, который нес мешок с рубашкой из химчистки.

— Он там, — ткнула я пальцем. — Лучше его прикрыть, пока он не получил от кого-нибудь иск о сексуальном домогательстве!

Или сексуальную необузданность противоположного пола.


Глава 8.

Я не могла уснуть.

Я перепробовала все, чтобы расслабиться. Я одела мою самую наикомфортнейшую розовую шелковую пижаму, украшенную желтыми утками (и белье Кейт под ней, которое оказалось на удивление очень удобным), и обернулась в мое детское одеяло, тоже удобное и теплое, мне было хорошо. Лавандовые ароматические свечи горели вокруг, наполняя воздух еле уловимым успокаивающим ароматом. Телевизор мерцал выбором DVD моего любимого модного тайного агента. Кружка горячего шоколада с большим количеством молока была в одной руке, и потрепанной мой любимый любовный роман (даже не спрашивай, о чем, на обложке потрясающе вылепленный шотландец, одетый в килт с необъяснимой тату-маори) — в другой. Я уже готова была поставить диск «с успокаивающими звуками природы», который моя родня прислала мне на прошлый день рождения, потому что они посчитали, что никогда не поздно, попытаться отвлечь свою дочь от ее мечты руководить успешным бизнесом и превратить ее в хиппи. Птицы щебетали, листья шелестели, ручьи нежно звенели и ворковали...

Но сна у меня не было ни в одном глазу.

Может быть, из-за того, что я не привыкла ложиться спать раньше одиннадцати? Я попыталась лечь сегодня по раньше. И, конечно, я до сих пор немного волновалась обо всех тех знаках внимания, который оказывал мне Грант. Он...он же не мог по-настоящему заинтересоваться мной, правда ведь? Или я становлюсь параноиком? В памяти тут же всплыло слишком много мудаков средней школы и университета из мужского братства, которые считали забавным флиртовать с толстой девушкой, а потом смеяться со своими друзьями, когда она воспринимала это всерьез?

Раздался звонок телефона, и я схватила его с прикроватного столика. Скорее всего, это Кейт, хорошо бы, мы могли бы поговорить о…

Но на экране высвечивался контакт Гранта Девлина.

Тут же нажала принять и спросила:

— Что случилось? Что вы сделали? В газетах уже появилось или…

— Приятно узнать, насколько высоко твое мнение обо мне, мисс Ньюман, — сухо сказал Грант. — Не может мужчина просто поговорить с прекрасной умной женщиной?

— Я уверена, что на быстром наборе у вас таких шесть десятков, — выстрелила я в ответ, мой пульс замедлился, да, я работала на эту компанию, но не собиралась переть, как танк на него, после своего первого дня на новом месте. — Серьезно, что происходит?

— Ничего, — подчеркнул он. — Мне просто стало скучно, — в его голосе появились какие-то обиженные нотки, и я бы поставила серьезные деньги на то, что он явно взывал к моим материнским инстинктам. — В конце концов, это твоя вина, ты подрезала мне крылья. Я привязан к дому теперь, а мне нечего здесь делать. Ты должна меня развлекать.

Я закатила глаза, хорошо, что он меня не видел.

— Это не входит в мои обязанности.

Я услышала какой-то щелкающий звук, затем какой-то другой шум на заднем плане.

— Знаешь ли ты, каким ужасно страшным стало телевидение за последние десять лет? – размышлял Грант, как будто я подняла эту тему. — Это разбивает мне сердце.

— Вот почему я смотрю только классику.

— Смотришь какую-то классику сегодня? Ты могла бы приехать и посмотреть ее у меня в личном кинотеатре.

— Сегодня на ночь я уже посмотрела своей рацион Джона Стида, спасибо, — ответила я, поглядывая на свой телевизионный экран, который, несомненно, был на несколько порядков меньше, чем у Гранта, посмотреть бы шпиона, вернее тот эпизод, где заглавие, идет на одной линии с его зонтом-пистолетом.

— Тебе нравится с иголочки одетый мужчина, да? — я могу поклясться, что услышала ухмылку в его голосе. Как так получается, что у этого мужчины есть даже звуковая ухмылка? Ему специально ее спроектировали? — Ты приедешь и укроешь меня одеялом, если я пообещаю носить костюм и галстук?

Ох, вот это мысленный образ... Грант в костюме и галстуке, и я в моем новом нижнем белье, или вообще без него, он лежит, раскинувшись поперек своей огромной кровати... подожди-ка секунду. Сколько до этого упало перед ним женщин на колени? И сколько из этих женщин он оставил после удовлетворения своего волчьего аппетита?

— Я тебе не нянька, — ответила я и положила трубку.


* * *


Прошло двадцать минут, а я по-прежнему старалась сосредоточиться на любовном романе, вернее любовном интересе смуглого парня с темно-зелеными глазами, (но угадайте, кто представлял его в виде парня с каштановыми волосами, отливающими золотом и глазами, как грозовое небо?), когда раздался дверной звонок.

Я вытащила руку между своих бедер (Эй, девушка кое-что собиралась сделать) и посмотрела на часы, чтобы проверить. Ага, было уже несусветно поздно.

Поэтому, кто черт побери был у моей двери?

Я прошлепала в пижаме к двери, кружка горячего шоколада в одной руке, другой — прикрываю зевок. Я посмотрела в глазок и обнаружила водителя Гранта, он комкал шапку в руках, лицо выглядело виноватым и смиренным.

О, Великий. Я же должна была догадаться, что Грант Девлин так просто не сдастся.