— Угу… Спасибо, — сказал Олег и взглянул ему прямо в лицо.

 Они практически не разговаривали до сих пор, обмениваясь лишь короткими репликами по существу.

 — Не за что, — невозмутимо пожал плечами Глеб, — это моя работа.

 На него вдруг что-то накатило, и он прибавил иронично:

 — Надеюсь, ты не очень испугался, когда увидел, что тобой занимаюсь именно я?

 Олег коротко хохотнул.

 — Не поверишь. Ты единственный человек, которому я доверяю больше, чем себе самому.

 Он уже сделал пару шагов к выходу, но вдруг остановился и обернулся.

 — Глеб… Прости, — сказал он серьёзно, глядя Глебу в глаза.

 — … Уже, — кивнул Глеб.

Глава 12. Противостояние. 

 У Эм сложился особенно удачный день. Ей сегодня везло абсолютно во всём. Утром они с Глебом приятно поболтали за завтраком. У неё было отчётливое ощущение, что ему эти двадцать минут тет-а-тет доставляют не меньше удовольствия, чем ей. Погода была превосходной, уже по-весеннему солнечной, в учёбе всё шло, как по маслу, даже транспорт не заставлял себя ждать ни одной лишней минуты. Настроение у Эм зашкаливало.

 Она немного погуляла после занятий по городу и вернулась в общагу чуть позже обычного. На кухне её ждал сюрприз — Илья и Глеб сидели за столом с чашками кофе и о чём-то беседовали.

 Глеб редко бывал в такое время дома. То, что он сейчас сидел не у себя в комнате, а на кухне в компании Ильи, вообще было почти исключительным случаем. Парни сидели спиной к двери и не заметили появления Эммы. Она сделала бесшумный шаг обратно в коридор и стояла там, осторожно заглядывая в дверной проём и наблюдая за происходящим на кухне, стараясь не выдать себя ни единым звуком. 

 Парни о чём-то негромко разговаривали, но она не пыталась прислушиваться к их разговору. Ей было просто очень приятно наблюдать сейчас за Глебом со стороны, и она с удовольствием внимательно его разглядывала.

 Жаль, что лица не видно, но и затылок у него тоже ничего, и вообще, всё, что доступно взгляду, вызывает у неё умиление. Так хочется, чтоб парни подольше не замечали её присутствия, чтоб можно было просто насмотреться на него вволю.

 Эм практически не имела возможности вот так его разглядывать, когда он не подозревает о том, что за ним наблюдают. Она сейчас не чувствовала ни привычного в его присутствии смущения, которое приходилось тщательно скрывать, ни напряжения, ни трепета. Просто смотрела, ощущая тепло и нежность, и ей было невероятно хорошо от того, что он сейчас тут.

 Так хочется сделать несколько шагов, протянуть руку и легко провести ладонью по его волосам. Как бы он отреагировал, поступи она так сейчас? Глупая мысль. Ей на такое никогда не решиться. Но ей ведь ничто не мешает сейчас об этом думать. Думать об этом, зная, что он не подозревает о её мыслях и даже о том, что она сейчас смотрит на него, приятно и совсем не стеснительно.

 Она абсолютно бессознательно сделала небольшое усилие и неожиданно для себя увидела то, что ей уже давным-давно так сильно хотелось разглядеть, — проникла в область его чувств. Её глаза уловили характерное свечение, безусловно указывающее на то, что он влюблён. Всё произошло так неожиданно, что на миг ей показалось, что громкий стук сердца может выдать её присутствие. Она боялась шелохнуться и хотела сейчас только одного, чтоб парни не заметили её, пока она не сумеет успокоиться. Мысли лихорадочно заметались в голове. Он влюблён, это бесспорно, в этом она не может ошибаться. Вопрос — в неё ли. Это можно выяснить, необходимо только немного успокоиться и суметь не потерять контакт. Ох, только бы не сорвалось!

 Она собрала волю в кулак, заставила себя дышать ровнее и всеми силами старалась не упустить установившуюся между ними связь. Почувствовав, что справляется, осторожно перешагнула порог кухни и сделала пару шагов по направлению к сидящим за столом парням. Илья первым обернулся на звук шагов.

 — Привет, Эм, — улыбнулся он ей.

 — Привет.

 Глеб, сидевший к ней спиной, повернулся всем корпусом.

 — Привет.

 Она отчётливо видела, как всего его на короткий миг словно озарило вспышкой света, так, что глазам стало больно. Всё в ней затрепетало от сделанного открытия, поднявшего в душе бурю эмоций. Но через пару секунд произошло нечто, чего ей никогда прежде в своей жизни не приходилось видеть. Нечто поразительное и необъяснимое. Она настолько растерялась, что, вероятно, на её лице отразилось смятение.

 — Что-то случилось? — поинтересовался Глеб, озабоченно в неё вглядываясь.

 — Я… Нет-нет, всё в порядке… Я просто неожиданно кое о чём вспомнила. Всё нормально, мне просто нужно бежать, — пролепетала Эм.

 Она развернулась и быстрым шагом покинула кухню, чувствуя спиной удивлённые взгляды.

***

 — Жень, мне срочно нужно с тобой поговорить! Это очень важно!

 Эм поймала Женьку в коридоре и потащила её к себе в комнату. Женька без лишних вопросов последовала за подругой.

 — Что случилось? — поинтересовалась она, усаживаясь на кровать.

 — Речь о Глебе.

 — Ну, разумеется, — улыбнулась Женька.

 — Не смейся. У меня крыша едет. Я видела кое-что, чему не могу найти объяснения, и это просто сводит меня с ума!

 Эм явно была на взводе.

 — Так. Давай-ка, успокойся и расскажи всё подробно. Что такое ты видела? — попыталась привести её в чувство Женька.

 Эм глубоко вдохнула.

 — Вчера я совершенно случайно сумела проникнуть в область его чувств. Могу абсолютно точно сказать, что он влюбился. У человека, когда он влюблён, будто огонёк внутри горит и освещает его.

 Женька приподняла брови.

 — Так-так.

 — Да погоди ты. Я, конечно, попыталась проверить, имеют ли его чувства отношение ко мне. Это не сложно. Нужно просто к нему приблизиться и посмотреть, как меняется свечение. В присутствии любимого человека свечение разгорается.

 — И что же произошло? — Женька вся превратилась в слух.

 — Он, когда меня увидел, в первый момент прямо вспыхнул, но потом произошло что-то такое, чего я никогда ни у кого не наблюдала. Даже не знаю, как это описать… В общем, свет вдруг как-то сразу сжался, потускнел и стал еле различимым… Знаешь, будто покрутили колёсико в керосиновой лампе и убавили огонь… Нет, скорее даже не так… Свет, он остался, но его будто туманом каким-то заслонило настолько, что он стал едва заметным… Причём, это произошло за считанные секунды.

 — Интересно…, — озадачилась Женька. — А может ты просто связь с ним потеряла и перестала отчётливо его видеть?

 — Нет, я ещё проверяла. Сегодня утром я пошла на кухню и мне удалось застать его врасплох, он точно так же отреагировал. Сначала свечение разгорелось, а потом померкло. Я всё время держала его на прицеле и уверена, что не теряла связи и видела всё отчётливо. Потом я ещё наблюдала за ним, когда он разговаривал в коридоре с Лизой. Пока я не подошла близко, всё было ровно, но как только он меня заметил, всё повторилось с точностью до мелочей…., — взволнованно рассказывала Эм. — Честно говоря, я ничего не понимаю. Если он в меня влюблён, почему свет сразу меркнет? Так не должно быть, ничего подобного я никогда ни у кого не видела.

 — Ну-у-у, может это объясняется тем, что он не хочет, чтоб ты о его чувствах узнала и подавляет их в себе, чтоб не выдать? — предположила Женька.

 — Жень, это невозможно!

 — Да почему невозможно?

 — Ты не понимаешь, о чём идёт речь! Человек может сдерживать свои эмоции и внешне их не проявлять, это возможно, если он хорошо собой владеет. Но то, что я вижу, это сама любовь. Над ней человек не властен. Она загорается в душе независимо от нашего желания, может гореть ярче, или слабее, может разгораться, или постепенно гаснуть под влиянием обстоятельств, или нашего к ней отношения, может даже совсем потухнуть, но это не может происходить вот так, сразу! Невозможно нажать кнопку и включить её, или выключить! А у него всё выглядит именно так. Я ничего не понимаю. Может, ты сможешь найти этому объяснение?

 Женька пожала плечами. Поразмыслив некоторое время, она произнесла задумчиво:

 — Знаешь, Эм, Илья мне рассказывал, что Глеб как-то показал им с Дэном одно заклинание, о котором я в своё время читала. Оно очень сложное и его можно выполнить только при наличии мощного магического потенциала. Им далеко не все маги владеют. Глеб, к тому же, был бойцом Маат. Кто знает, на что он способен. 

 — Да нет же, Женька! Я не верю, что есть на свете человек, способный управлять любовью вот так, запросто, каким бы сильным магом он ни был! Говорю же тебе, это невозможно! — убеждённо воскликнула Эм.

 — Согласна. Я и не говорю, что он настолько силён. Мне кажется, этому есть более простое объяснение. Я думаю, он вовсе никак не воздействует непосредственно на свою любовь, иначе он тогда имел бы возможность совсем её в себе истребить, а просто ставит для неё какой-то барьер, чтоб не давать своим чувствам проявляться в твоём присутствии. Возможно, он каким-то образом изолирует её, сам отгораживается от неё, опасаясь не справиться с эмоциями, — выдвинула свою гипотезу Женька.

 — Ты знаешь такие заклинания?

 — Нет, но если я не ошибаюсь, он, скорее всего, не с помощью заклинаний это делает, а просто использует свой внутренний магический потенциал. Видимо, для него очень важно держать чувства под контролем и он сумел найти для этого какой-то надёжный способ. Я не представляю, как ему это удаётся, но он, судя по всему, в этом преуспел. Другого объяснения я не вижу. Думаю, для этого он достаточно силён. К тому же, характерец у него тот ещё.

 — …Это очень похоже на правду… По крайней мере, это всё объясняет… Но зачем?! Какого рожна он это делает?! Что ему мешает просто сказать мне о своих чувствах? Если они настолько сильны, что ему приходится прибегать к таким сложным средствам, чтоб только их унять, зачем себя мучить? Получается, взаимности он не хочет? — недоумевала Эм.

 — Ну откуда же мне знать? Вероятно, у него есть причины. Только он сможет ответить тебе на этот вопрос, — пожала Женька плечами.

 — Но я же не могу спросить его об этом! — воскликнула Эм.

 — Знаешь, в крайнем случае, можно и спросить. Или спровоцировать его на действия. Любовь к покорности не слишком склонна, сама знаешь. Не думаю, что его защита непробиваема. Если он в тебя влюблён, вполне может поддаться на провокацию, как бы ни старался отгораживаться, — уверенно заявила Женька.

 — И что, по-твоему, я могу сделать, чтоб его спровоцировать?

 — Эм, ты же его любишь, дай ему почувствовать, что он тебе не безразличен. Нельзя же всё время ждать у моря погоды. Не бойся ты показать свою заинтересованность. Ты ведь тоже все силы тратишь только на то, чтоб не выдать своих чувств. Я уверена, что он даже не подозревает о твоём к нему отношении. Так можно долго мучить друг друга и никуда не двигаться. Заставь его проявить свои чувства, или, в конце концов, сама скажи ему, что любишь. Ты же точно знаешь, что он в тебя влюблён, никуда он от тебя не денется.

 — М-м-м... не могу я…

 — Эм, ты ничего не потеряешь, если выяснишь с ним отношения. В крайнем случае, хотя бы определённость какая-то будет. Надо что-то делать. Раз он так тщательно свои чувства глушит, ты, скорее всего, не дождёшься от него первого шага. Если у него есть веские причины, чтоб избегать отношений с тобой, тебе лучше об этом узнать.

 — …Да, ты права, конечно… Я над этим подумаю.

***

 Эм нашарила в темноте часы, лежавшие на тумбочке у кровати. Не включая ночника, попыталась определить, который сейчас час. С трудом разглядела тусклое поблёскивание стрелок. Так и есть, скоро полночь.

 Эм всё никак не решалась последовать совету Женьки и попытаться заставить Глеба проявить свои чувства. Их с Глебом совместные короткие утренние посиделки по-прежнему оставались единственной возможностью общаться тет-а-тет. Она знала, что он тоже ждёт этих минут, видела, как он вспыхивает при её появлении, хоть и продолжает сохранять дистанцию по каким-то одному ему известным причинам. Ей хотелось большего, но и этими моментами их близости она очень дорожила и боялась их потерять, поторопившись с действиями. Теперь, когда она знала, что её чувства не безответны, всё виделось совсем в ином свете. Она не считала больше нужным напускать на себя излишнюю холодность. Ей стало намного проще с ним общаться. Он держался в ответ очень доброжелательно, и даже в его сдержанности угадывалась особая теплота. И всё же, его нежелание ещё больше сблизиться с ней озадачивало её и заставляло думать о том, что он, возможно, по какой-то причине не видит будущего для их отношений, потому и не пытается их завязывать. От этой мысли сердце кололо болью. Ей он нужен навсегда. Без него будущее виделось ей абсолютно безрадостным и пустым.

 Она пыталась угадать возможные причины, способные быть препятствием к их отношениям, но на ум не приходило ничего достаточно веского. Другая девушка? Какие-то обязательства? Но любит-то он её, Эм. Родственников, которых она могла бы не устраивать, у него нет. Неужели для него самого может быть принципиально важно то, что она не колдунья? Да нет, ну не может этого быть! Тогда что? Что?