— Я никогда ещё не плавала в море на рассвете, — восторженно выдохнула она. — Ты посмотри, какое небо! Красиво как!

 Но красота окружающего мира как-то слабо занимала его в этот момент. Он пристально смотрел в её глаза, имеющие свойство кардинально менять цвет в зависимости от её настроения. Цвет её глаз включает всё разнообразие многочисленных оттенков синего и лилового, которые то разделяются, уступая место друг другу и проявляясь в чистом виде, то смешиваются, выдавая весь спектр удивительных расцветок, которыми природа наделила цветки лаванды, от нежно-голубого до тёмно-фиолетового. Иногда ему достаточно просто заглянуть в её глаза и увидеть, какого они цвета, чтоб понять, что она чувствует. Сейчас они ярко-синие и лучистые, в них полыхают золотистые отблески зари, отражая её восторженное настроение. Они бывают ясно-голубыми и безмятежными, как прозрачный весенний ручей, или тёмно-лиловыми и глубокими, как омут. А бывают особые моменты, когда они приобретают немыслимый пурпурно-фиолетовый оттенок, который встречается у искусно огранённого аметиста. От одной мысли, что кто-нибудь, кроме него, может заставить её глаза окраситься в этот особенный цвет его сердце обжигает ревностным огнём, и кровь закипает в жилах.

 — Глеб, ну ты что такой серьёзный? — поинтересовалась она и потёрлась носом об его щёку. — Тебе, наверное, пора собираться на работу? Заря уже догорает.

 — Нет, — решительно заявил он, — у нас ещё есть время.

 Ему просто необходимо увидеть её аметистовый взгляд. Прямо сейчас. А заря подождёт.

***

 Эм проводила Глеба на работу и навела порядок в своей палатке. Пока возилась, ребята тоже проснулись, выбрались из палаток, расшумелись. Девчонки засуетились, готовя завтрак. Эм решила поучаствовать в процессе, взяла чайник и направилась с ним к одному из домиков, оснащённых электрическими плитами для общего пользования.

 Какой-то парень разбивал палатку между сосен неподалёку от их лагеря. Эм бросила в его сторону заинтересованный взгляд. Парень, сидя на корточках, вбивал в землю колышек. Порыв ветра вдруг сорвал с его головы джинсовую панаму. Парень подхватился и бросился за ней вдогонку. Ветер немного покружил панаму в воздухе и швырнул её прямо под ноги Эм. Она наклонилась, подняла панамку и протянула её незнакомцу.

 — Спасибо, — улыбнулся тот.

 — Не за что, — улыбнулась в ответ Эм.

 Парень отряхнул панаму об колено, нахлобучил её на голову и сразу же вернулся к своему занятию. Эм пошла дальше. Набрала в чайник воды из колонки, дошла до хозяйственного домика, поставила чайник на плиту. Пока вода закипала, Эм почему-то всё думала о незнакомце. Что-то её в нём озадачило, но она никак не могла понять, что именно.

 Чайник наконец вскипел, и Эм понесла его обратно. Незнакомец к этому времени успел установить палатку и вытряхивал из рюкзака на траву какие-то вещи. Когда Эм с ним поравнялась, он выпрямился, держа в руках жестяную кружку, и поинтересовался, вежливо улыбаясь:

 — Простите, Вы мне не подскажете, в какой стороне колонка?

 — Видите вон ту красную палатку? — указала Эм рукой. — Идите прямо на неё, мимо колонки не пройдёте.

 — И ещё раз, спасибо, — снова улыбнулся парень и, не оглядываясь, двинулся в указанном направлении.

 Эм заинтересованно смотрела ему вслед. Она вдруг сообразила, что именно показалось ей странным. Его взгляд. В его взгляде, устремлённом на неё, не было ничего, кроме доброжелательной вежливости. Казалось бы, что в этом может быть странного? Но Эм, пожалуй, впервые с тех пор, как стала отдавать себе отчёт в своей привлекательности, не уловила во взгляде человека, видевшего её впервые в жизни, ни малейших признаков заинтересованности ею. Нет, Эм никогда не кичилась своей внешностью, она просто знала, какое впечатление производит на окружающих, и привыкла относиться к этому, как к чему-то само собой разумеющемуся. Всякий, кто видел её впервые, будь то мужчина, или женщина, прежде всего обращал внимание на её неординарную внешность, которая производила на людей разное впечатление, но никого не оставляла равнодушным. Ей доводилось замечать интерес, восхищение, изумление, смущение, настороженность, зависть, и ещё какие-то эмоции, порой едва уловимые, но непременно проскакивающие в этих первых оценивающих взглядах, и от внимания Эм никогда не ускользали подобные нюансы. Помимо совершенных линий, от прапрабабки сирены Эмме досталась магия, которая, ко всему прочему, наделяла её внешний облик какой-то особой притягательностью, способной выделить её из целой толпы красавиц. Незнакомец же смотрел на неё так, словно ему было абсолютно всё равно, красавица перед ним, или чудовище. Эм это заинтриговало. Она попыталась разглядеть его сущность, но парень довольно быстро удалялся от неё, и ей не удалось как следует на нём сосредоточиться. Эм решила, что у неё наверняка ещё будет возможность узнать о нём побольше, и она, вспомнив о том, что её друзья рассчитывают на чай к завтраку, поспешила в лагерь.

***

 Днём в полку отдыхающих ощутимо прибыло. Городок уже не вмещал всех желающих в нём разместиться, народ стал активно заселять рощу. За день в ней появилось сразу несколько новых палаток, роща наполнилась людскими голосами, шумом и гомоном, и относительная обособленность маленького студенческого лагеря была окончательно нарушена.

 Когда ребята вернулись после обеда из посёлка, оказалось, что полянка, на которой они до сих пор проводили послеобеденное время, уже занята. Искать себе новую полянку в глубине рощи всем было лень, поэтому решили оставаться в лагере, пока жара не спадёт. Дэн, Илья, Никита, Лиза и Ася забились в одну из четырёхместных палаток, откинув у неё переднюю стенку, чтоб не задохнуться, и дулись в карты. Пётр, который с картами завязал, отчаявшись дождаться от своих товарищей честной игры, устроился тут же в уголочке с книжкой, благоразумно избавляя себя от лишних жизненных разочарований и сохраняя таким образом энное количество бесценных нервных клеток себе на будущее. Лин, Женька и Эмма, преисполненные жаждой деятельности, затеяли небольшую постирушку. Девчонки весело булькались в тазиках, разбрызгивая во все стороны мыльную пену и оживлённо переговариваясь, когда к их лагерю подошла незнакомая девушка. Она стряхнула со спины здоровенный рюкзак, тяжело опустила его на землю, и какое-то время стояла, растерянно оглядываясь по сторонам. Заметив девчонок, девушка помедлила немного, раздумывая о чём-то, потом двинулась к ним. Девчонки оставили своё занятие и дружно на неё уставились.

 — Прошу прощения, девушки, вы тут с компанией отдыхаете? — спросила незнакомка, подойдя поближе.

 — Ну да, — ответила за всех Женька, отряхивая руки от пены. — Вот эти три палатки все наши.

 — А вы не будете против, если я рядом с вашими палатками свою поставлю? Городок переполнен, место есть только в роще, а я одна, и мне как-то боязно в лесу ночевать, — просительным тоном сказала она. — Я тут уже всё вокруг обошла. Вон там какая-то подозрительная шумная мужская компания обосновалась. С той стороны тоже парень какой-то расположился. Как-то мне жутковато одной, если честно. Невезуха какая-то. Уже жалею, что сюда притащилась, — расстроено бормотала девушка. — Не думала, что тут невозможно будет нормальное место себе найти.

 — Да не расстраивайся, сейчас уладим твою проблему, — успокоила её Женька. — Ребят, тут девушка просит свою палатку к нашим пристроить! — крикнула она, повернувшись к палатке, в которой заседали её товарищи. — В городке совсем места не осталось, а в лесу ей одной страшно ночевать. Ну как, выручим человека?

 — А девушка симпатичная? — поинтересовался Дэн, наполовину высунувшись наружу. — Ай, больно! Лиз, ты чего?! — возмущённо воскликнул он, тут же засовываясь обратно и потирая ушибленное место пониже спины. — Я же пошутил!

 — Ой, правда? А я и не поняла, — мило улыбнулась ему Лиза. — Прости, любимый, у меня сегодня с чувством юмора какие-то проблемы. Наверное, я на солнышке перегрелась,— проворковала она, хлопая ресницами. — Вот говорила мне мама, что нельзя на солнце без панамки выходить! Не послушалась, и вот результат. Ты, Дэничка, когда в следующий раз так пошутить захочешь, предупреди меня, чтоб я по недоразумению что-нибудь важное тебе не отшибла. Иди сюда, мой бедный, безвинно пострадавший котик, я тебя пожалею, — просюсюкала она, стискивая его в объятьях.

 — Девушке, наверное, надо помочь палатку поставить, — сказал Илья, выбираясь наружу, пока Дэн и Лиза выясняли свои отношения.

 Никита вылез за ним следом, тоже изъявив готовность оказать посильную физическую помощь. Остальные вытряхнулись из палатки один за другим, не желая оставаться в стороне от событий.

 — Спасибо, ребята, — улыбнулась девушка. — Давайте знакомиться, что ли? Я Ольга. Оля, — представилась она.

 Никита и Илья пошли помогать Ольге ставить палатку. Дэн и Пётр не стали предлагать свою помощь, оба из соображений безопасности. Пётр, не без веских оснований, разумно рассудил, что его товарищам и без его помощи работы хватит. Дэн же предпочёл не проявлять инициативу из опасений, что Лиза может неправильно истолковать его благородный порыв. Ольга была высокой платиновой блондинкой с хорошей спортивной фигурой. Черты её лица были немного жёсткими, но не лишёнными привлекательности. Большие голубые глаза и длинные волосы, собранные в толстенный конский хвост, можно было отнести к её безусловным достоинствам. Лизе, с её подозрительностью, вполне могло взбрести в голову счесть девушку симпатичной и заподозрить ни в чём не повинного Дэна в крамольных мыслях, поэтому он решил не рисковать.

 Когда парни закончили ставить палатку, Женька и Эм вызвались показать новой знакомой местные удобства.

 — Оль, а ты всегда одна отдыхать ездишь? — полюбопытствовала Женька, когда они втроём направлялись к колонке.

 — Да нет, что ты! Я вовсе не собиралась одна ехать, это обстоятельства так сложились. Мы с подругой должны были вместе здесь отдыхать. Она тут уже раньше бывала. Сагитировала меня поехать, а два дня назад с какой-то инфекцией слегла, — проясняла ситуацию Ольга. — Мы с ней попытались билеты на поезд поменять на пару дней вперёд, чтоб она немного оклемалась за эти дни, но сейчас же лето, с билетами напряжёнка. В общем, поменять удалось только один билет. Подружка уговорила меня поехать сейчас и тут её дождаться. Она должна подъехать сюда через два дня. Честно говоря, я уже жалею, что её послушалась. Не надо было такую авантюру затевать. Вдруг она надолго разболелась и вообще не сможет приехать, что я тогда две недели одна тут делать буду? И уехать раньше, если что, тоже проблематично, всё, опять же, в билеты упирается. Придётся тогда торчать тут в одиночестве до победного, — сокрушалась она.

 — Да не переживай ты, Оль. Раз уж приехала, отдыхай с удовольствием, — подбодрила её Эм. — Тут, на самом деле, очень хорошо. А если помощь, или просто компания понадобится, можешь к нам обращаться. Мы тут уже всё знаем, всё тебе расскажем, покажем и соскучиться не дадим.

 — Спасибо, девчонки. Повезло мне с вами, — благодарно улыбнулась Ольга. — Я, честно говоря, уже паниковать начала. Мне ещё никогда в жизни в такой дурацкой ситуации не приходилось оказываться. Ну, вы не думайте, я вам надоедать своим обществом не буду. У вас, всё-таки, своя компания. Главное знать, что есть к кому обратиться, если что.

***

 Вечером состоялось ещё одно знакомство. Когда сидели всей командой у костра, к ним подошёл тот самый парень, который вызвал у Эм интерес своей невозмутимостью.

 — Здорово, соседи, — бодро кинул он всем. — У вас спичек не найдётся? Хотел для настроения костерок развести, а спички, оказывается, забыл с собой взять, — заявил он, улыбаясь.

 Эм заинтересованно на него уставилась. Она отметила про себя, что выглядит он приблизительно на тот же возраст, что и Глеб, или, может, чуть постарше, а значит, ему должно быть не меньше двадцати пяти. Невысокий, худощавый, темноволосый, карие глаза чуть навыкате, крупный нос с горбинкой. В чертах его лица было что-то птичье, но это нисколько его не портило, скорее, придавало ему какого-то интересного своеобразия. Эм подумалось почему-то, что он на француза похож. Такой тип внешности ассоциировался у неё с образами мушкетёров из романов Дюма. Незнакомцу определённо пошли бы шляпа с пером, плащ и шпага. Эм попыталась сосредоточиться и рассмотреть его сущность.

 — Спичек нет, — ответил за всех Дэн, сидевший к парню ближе всех, — но с костерком подсобим, — заявил он, поднимаясь с места. — Пошли, подпалим, чего надо.

 Дэн направился вслед за незнакомцем к его палатке. На небольшой площадке уже возвышалась кучка из сухих веток, сложенных для костра аккуратной пирамидкой.

 — Отойди-ка немного в сторону, — велел Дэн.

 Он занёс руку над кучей и произнёс:

 — Фламма сугеритус!

 Послышалось потрескивание, в ветках показался язычок пламени. Дэн поспешно отдёрнул руку и отпрянул в сторону. Огонь быстро разгорелся, весело взметнулся вверх, освещая окружающее пространство.