— Ричард — глупец. Он думал, что ты придешь за мной. И издевался надо мной до тех пор, пока не понял, что этого не произойдет.

— Мне жаль. Я бы не пришел, даже, если бы знал, что ты жива. Это правда. Я — негодяй, Элизабет. Я никогда не любил тебя. Я женился на тебе из-за земель и денег. Я бы хотел быть другим, но, боюсь, что для меня слишком поздно что-то менять. — с сожалением произнес Флетчер.

— Спасибо за честность, Алекс. Когда люди начинают говорить правду, они уже на полпути к искуплению. — спокойно отозвалась Элизабет. Его слова не причинили ей боли. Она уже давно пережила его предательство.

— Меня сейчас стошнит. — не сдержалась Беатрис.

Глава 13

Трое измученных всадников ехали в полной тишине почти два часа. Беатрис дрожала от холода в промокшей одежде и периодически жалобно всхлипывала, жалея себя и сетуя на судьбу, Бога, короля. Алекс Флетчер вел своих спутниц по полям, дабы избежать нападения разбойников на дороге. Почва была влажной и рыхлой, копыта лошадей увязали в грязи, замедляя путь. Небо заволокло тучами, скрывая луну и звезды, на бескрайние луга опустился мрак, и троица ехала снова практически наугад. Начался мелкий холодный осенний дождь, сопровождаемый порывами ледяного пронизывающего ветра. Где-то совсем близко слышался плеск воды.

— Река? — обратилась Элизабет к Александру. В темноте угадывался лишь его силуэт. Все вокруг поглотила непроглядная тьма.

— Здесь нет рек. Скорее всего, где-то близко болото. И довольно большое. — после минутной паузы, бесцветным голосом сообщил Флетчер. — Нужно двигаться осторожнее. Не хватало еще увязнуть в трясине. Но есть и хорошая новость. Мы почти у цели. Хижина моего друга рядом. Он живет в лесу за болотом.

— Он сумасшедший? — звенящим от холода и злости голосом спросила Рисса. — Жить в такой глухомани может только больной.

— Или беглый каторжник. — сухо сообщил Алекс. — Джон Дургам, как и многие жители деревеньки, в которой он родился и вырос, промышлял воровством и разбоем. Был пойман и отправлен на каторгу, откуда я помог ему бежать в обмен на знакомство с главарем известного разбойничьего клана. Он до сих пор не знает, что я действовал по приказу Генриха.

— А как он оказался здесь? — спросила Лиз.

— Когда всех его приятелей стали хватать стражи короля, я посоветовал ему скрыться. Дал ему немного денег, лошадей и отправил подальше. Я знал, что на этот раз, если Джон попадется, его казнят. И он прислушался ко мне, затаился здесь. Сейчас Джон счастливо женат, и имеет двух дочерей. С ним живет его брат. И вместе они справляются с хозяйством. На самом деле я считаю, что он счастливчик. Свой дом, семья, скотина. Джон не плохо устроился, и ему не нужно каждый день бояться, спасать свою жизнь и бежать от преследователей.

— Ты тоже мог спрятаться в глуши. — заметила Элизабет.

— Не тот характер. Я слишком честолюбив и испорчен светом, чтобы прожить вдали от него остаток дней. — с легкой иронией в голосе ответил Флетчер.

— Это глупо. — покачала головой Лиз. Однако было странно услышать, что Алекс Флетчер кому-то помог бескорыстно, из чисто дружеских побуждений. Может, для него не все кончено? Или причина для подобного благородного жеста все же была?

Когда вдали среди плотной полосы деревьев показались огни, замерзшие и голодные путники заметно приободрились. Теперь они отчетливо слышали лай собак и мычание коров. Совсем рядом был постоялый двор.

Элизабет держалась из-за всех сил. Мокрые завязки плаща натерли нежную кожу, зудящую от холода и грязи. Ее тело сотрясала мелкая дрожь, но она ничем не выдала своей слабости. Не единой жалобы не сорвалось с плотно сжатых посиневших губ. Девушка не чувствовала заледенелых ног и кончиков пальцев на руках, отчаянно крепко сжимающих поводья. Измученная Беатрис теперь тоже молчала, исчерпав последние силы. Лиз казалось, что они движутся мучительно медленно. Первый энтузиазм от осознания, что теплый приют совсем близко, прошел. И теперь она считала каждый ярд, приближающий их к заветной цели. Но размоченная дождем липкая грязь не способствовала продвижению вперед. Отпустив поводья, девушка прижалась грудью к крупу лошади и вцепилась в гриву. Ей казалось, что еще не много, и она потеряет сознание. Звуки медленно и неумолимо удалялись, темнота давила на глаза. Она почувствовала, как лошадь встала, и Лиз отчаянно всхлипнула, испугавшись, что отстала от остальных, но чьи-то сильные руки сняли ее с клячи и понесли в неизвестном направлении. Словно издалека доносились незнакомые голоса. Вспыхнул яркий свет, и она услышала топот ног по деревянному полу. Девушка закрыла усталые глаза и растворилась в неожиданном и таком долгожданном тепле.

Она не знала, сколько временя провела в беспамятном состоянии, вызванном перенесенным стрессом, поездкой под дождем, и сильным охлаждением. Но открыв глаза, Элизабет обнаружила себя лежащей на циновке возле пылающего камина. Она была закутана в теплое шерстяное одеяло. Рядом в таком же одеяле, прижав к груди колени, сидела Беатрис и зачарованно смотрела на огонь. Она держала в руках кружку, к которой время от времени прикладывалась губами и после долго морщилась.

— Вино. — повернувшись к Лиз, сообщила она. — Крепкое. Хочешь?

— Нет. — Элизабет покачала головой, и села. Все тело ныло от усталости. Каждый мускул требовал отдыха.

— А зря. Здорово восстанавливает силы.

— Боюсь, что я захмелею от одного глотка. Где мы? — девушка медленно оглядело бедно обставленную маленькую комнатушку.

— А то ты не знаешь? — усмехнулась Беатрис. — У Джона Дургама. Где же еще? На рай точно не похоже, а для ада слишком хорошо.

— Ты еще в состоянии шутить.

— Мы живы, мы в тепле. И главное, мы свободны. Так что не вижу причин для грусти. — легкомысленно ответила Рисса. — А сейчас Джон и его брат принесут нам бадью с водой, и мы сможем помыться.

— Очнулась? — спросил теплый женский голос за спиной Элизабет. Она резко мотнула головой, чтобы увидеть вошедшую.

— Как ты, милая? — спросила невысокая полная женщина средних лет с удивительно добрыми карими глазами и немного усталой улыбкой. Не смотря на старое поношенное платье и неопрятную прическу, она сразу понравилась Элизабет.

— Мне уже гораздо лучше, мадам. Спасибо вам за одеяла и приют. — охрипшим голосом поблагодарила Элизабет.

— Ерунда. Мы всегда рады помочь друзьям Александра. — отмахнулась женщина, вытирая запачканные мукой руки о засаленный передник. — Меня зовут Роза Дургам, я хозяйка этого дворца. — обведя рукой убогие владения, шутливо добавила она. — Я жду вас на кухне, после того, как вы помоетесь и оденете чистую сухую одежду. У нас тут все по-простому, но я очень постараюсь, чтобы вы легли спать сытыми и довольными.

— Спасибо, миссис Дургам. — ответила за двоих Элизабет, заметив, как высокомерно фыркнула Беатрис. — Мы вовсе не прихотливы к еде.

Лиз приветливо улыбнулась маленькой рыжеволосой девочке, с любопытством выглядывающей из-за спины матери.

— Привет. — шепнула Элизабет.

— Это моя дочь Мария. Мы с мужем назвали ее в честь первой и единственной законной жены короля, а так же в честь моей племянницы Марии. Вы не поверите, но ей из простой крестьянки удалось выбиться в графини. Как жаль, что ее нет в живых. Такая страшная смерть.

Элизабет нахмурилась и быстро посмотрела на Беатрис, невозмутимо попивающей вино.

— Вы правильно поняли, мисс Невилл. — отозвалась она. — Мария Дарлинг была дочерью родной сестры миссис Дургам.

— Вы были знакомы с Марией? — встрепенулась Роза и подошла ближе. Элизабет отрицательно покачала головой.

— Нет. К сожалению, нет. — тихо ответила она.

— Какая славная была девочка. Такая добрая, ласковая и настоящая красавица. Они с Алексом были молочными братом и сестрой, практически выросли вместе.

— Как это? — растерянно заморгала Элизабет. Беатрис снова сморщила презрительно рот, но промолчала.

— Кэти и я родились в деревушке, принадлежащей барону Ридсдейлу, отцу Алекса. Его мать померла родами, а у Кэти, только родившей дочь, было полной молока, вот ее и пригласили в замок. Ее мужа тоже пристроили на хорошую должность. Они так и остались. Кэти работала на кухне, ее муж плотничал. Они оставались в имении Ридсдейлов, пока Алексу не исполнилось шестнадцать, а потом Стефан, муж моей сестры занялся торговлей и перебрался к другую деревню, поближе к торговым путям, сколотил небольшое состояние, выучил Марию грамоте, стал наряжать, как принцессу. И в конце концов девочку приглядел соседский граф Мельбурн и женился, не смотря на низкое положение. Как жаль, что сказка так быстро закончилась. Мы все радовались за Марию и гордились. — Роза Дургам печально вздохнула. Элизабет потрясенно молчала. Кусочки мозаики начали постепенно складываться. Алекс Флетчер не просто был любовником Марии, они выросли вместе. Их определенно что-то связывало, большее, чем детская дружба. Возможно ли, что Алекс был влюблен в нее и произошедшее в замке было актом мести за измену? Элизабет тут же отмела эту мысль. Влюбленный человек ни за что не причинит боли любимому человеку. В сложившейся ситуации она больше всех не понимала Марию и ее отношения с двумя мужчинами. Кого из двоих она на самом деле любила? Если Александра, что зачем вышла за Ричарда?

— И что это я разболталась! — спохватилась женщина. — У меня пирог подгорает. Побегу, потороплю Джона и Френка.

Только миссис Дургам и цепляющаяся за ее подол девочка вышли из комнаты, как появились два огромных верзилы в грубых шерстяных рубахах, вытертых шароварах и громко топающих сапогах с налипшей на подошвы грязью. Они втащили ржавую большую бадью на середину комнаты и осторожно поставили ее. Рыжеволосый великан повернулся к женщинам у камина. Элизабет поняла, что он и есть Джон Дургам. Борода у него была такой же рыжей, как и волосы. Суровое изможденное лицо, покрытое шрамами и морщинами, но удивительно чистые голубые глаза, резко контрастирующие с тяжелыми неправильными чертами лица. Он проницательно оглядел девиц, задержав взгляд на Элизабет. Короткая улыбка смягчила грубое лицо. И девушка заметила, что его дочь — Мария, унаследовала у отца только лучшее. Огненные волосы, голубые глаза и мягкую улыбку.

— Миледи, для меня честь принимать у себя таких прекрасных леди. — склонив голову, поприветствовал он онемевших девушек, испуганно поглядывающих на высоких и широкоплечих богатырей. — Мария сейчас принесет вам банные принадлежности. А потом милости просим на кухню.

Развернувшись, Джон окликнул разглядывающего красавиц брата, и грохая сапогами, они вышли.

— Боже, Элизабет, ты это видела? У них все лицо покрыто волосами? А ручищи? Да такие шею свернут и не почувствуют. — сипло прошептала Беатрис. — Несчастная женщина, эта Роза. Делить постель с таким чудовищем!

— Не будь такой противной, Рисса. Твой брат выглядит сейчас не многим лучше. Разве что в плечах уже, но это отнюдь не достоинство.

— Не известно, сколько времени Алекс провел в заточении, прежде чем его сдали Мельбурну. Ему уж точно никто не приносил ванну и бритвенные принадлежности. Ты сама побывала в темнице, и знаешь, какими люди возвращаются оттуда.

Элизабет нечего было ответить на праведную отповедь Беатрис.

— Извини, я сказала, не подумав. — мягко отозвалась Элизабет. — Просто эти люди живут в глуши, в тяжелых условиях. И своими огромными ручищами они сами добывают свой хлеб. А это нелегкий труд.

— А ты у нас мать Тереза. Защитница обиженных и угнетенных. — съязвила Беатрис. — Я первая приму ванну.

— Как хочешь. Я подожду. — пожала плечами Элизабет.


Возможно сказалась усталость и чувство голода, но ужин, который подала Роза Другам, показался Элизабет самым вкусным из всего, что ей пришлось отведать в жизни. Она с удовольствием съела все, что было предложено, забыв обо всех правилах приличия за столом, да и соблюсти их в этих условиях было практически невозможно из-за отсутствия элементарных приборов. Беатрис тоже отведала все блюда, не забывая, тем не менее, презрительно фыркать. Алекса за столом не было, как и других мужчин.

— У них свои разговоры. — пояснила Роза, когда Беатрис спросила о брате. — Давно не виделись. Ужинают в комнате Френсиса. Поди напьются до чертиков.

— Нам рано уезжать. — нахмурилась Элизабет.

— А когда это останавливало мужчин. У них силы, как у быков. Могут пить всю ночь, а утром бодрехоньки, в то время, как мы бы и головы с подушки не подняли.

— Что такое, малышка? — спросила Элизабет, повернувшись к сидящей справа Марии. Девочка осторожно дергала ее еще влажные после принятия ванной волосы.