Паника начинает кричать в голове, но я говорю ей заткнуться и, всасывая воду с его губ, нахожу край его футболки, чтобы снять её через голову. Миша отстраняется и помогает мне, бросая ее в сторону, а затем мгновенно возвращается к моим губам. Мои пальцы прослеживают линии его мускулов и рисунок татуировки на груди - слова первой песни, которую он написал.

Его руки изучают мои бедра, талию, затем переключаясь на футболку. Наконец, я просто снимаю ее, после чего он расстегивает лифчик. Наши оголенные части тел сталкиваются вместе, пока мы продолжаем целоваться под горячей водой. Мгновения спустя, оставшаяся одежда лежит в куче под нашими ногами, и я вряд ли могу мыслить ясно. То, как он трогает меня, целует - это не похоже ни на что, испытанное прежде.

Он, посасывая, слизывает воду с моей груди, с моей кожи на животе, продолжая спускаться вниз, пока его язык не находит нужное место. Я откидываюсь спиной на стену, когда крик разрывает мое горло, и я теряю контроль над своим телом.

На этот раз я непротив.


Миша


После того как Элла кончает, я выключаю воду и хватаю полотенце с крючка. Она поднимает руки над головой, смотря на меня, когда я оборачиваю полотенце вокруг нее.

— Что? — спрашиваю я, потому что могу сказать, что она серьезно о чем-то задумалась.

— Ничего, — она небрежно пожимает плечами, но щеки немного розовеют. — Просто, если бы я знала до этого, как это хорошо, то я, вероятно, не сопротивлялась бы этому так сильно.

— Ну, я рад, что ты думаешь, что я настолько хорош, — дразню я ее и подхватываю другое полотенце, оборачивая его вокруг своей талии.

Она опасливо покусывает губу, скрещивая руки и опираясь на стену.

— Хорошо, милая девочка, — настаиваю я, — о чем ты думаешь?

Она прекращает теребить губу.

— Просто мне кажется не справедливым, что я единственная, кто получает все веселье.

Я пытаюсь быть не слишком взволнованным, поскольку давайте смотреть правде в лицо - она бежит впереди паровоза.

— Я уверен, у меня потом будет много веселья с самим собой.

Она нерешительно тянется и сдергивает полотенце с моей талии.

— Это было ловко, — говорю я, хватаюсь за край стойки, борясь за сохранение спокойствия.

Ее глаза путешествуют по моему телу.

— Я училась у лучшего, — она мягко проводит пальцами по моему набухшему члену, делая меня тверже, чем я уже есть.

— Черт, Элла, — говорю я... опираюсь спиной о дверь... и кончаю.


Элла


Я понятия не имею, что, черт возьми, на меня нашло, и я не собиралась это анализировать. Я, наконец, снова могу дышать, и это все, что имеет значение. Пустить все на самотек - может быть именно тем, в чем мы оба нуждаемся.

Миша оборачивает полотенце вокруг своей талии, выглядя счастливее, чем я когда-либо его видела. Он целует меня, мягко всасывая нижнюю губу в свой рот, прежде чем отстраниться и смотреть мне в глаза.

— Ты так прекрасна.

Улыбаясь, я смотрю на нашу мокрую одежду, перемешанную в углу.

— Что мы теперь будем делать?

Он облизывает губы и упирает руки об стену. Моя голова между ними.

— Мы можем сделать это снова.

Я шлепаю его по груди, притворяясь, что он ведет себя глупо; даже если я хочу сделать это снова.

— Я имею ввиду, как мы выйдем отсюда? Одежда насквозь промокла, и я не собираюсь одевать свою обратно.

Он пожимает плечами и отклоняется в сторону.

— Никого нет дома, так что ты можешь и в полотенце подняться наверх.

Я смотрю на его поджарую грудь.

— Да, но что насчет тебя?

— Ты можешь пойти и принести мне одежду, после того как оденешься... если ты именно этого хочешь, — его губы растягиваются в дразнящую улыбку.

Я начинаю что-то говорить, но хлопает задняя дверь, и голоса Лилы с Итаном доносятся с кухни.

— Ну что ж, значит, следуем этому плану, — говорит Миша со смехом в голосе.

Я затягиваю полотенце вокруг себя, и мы ждем, пока они уйдут, но через некоторое время становится ясно, что они не собираются никуда уходить.

— Я выбираюсь отсюда, — говорит Миша и направляется к двери.

Я тяну его назад за руку.

— Ты в полотенце.

— Представь себе.

— Но они увидят тебя и будут знать, что что-то произошло.

Он наклоняет голову в сторону, его глаза разглядывают меня.

— Это плохо?

Я обнимаю себя руками.

— Нет, это просто... что мы собираемся сказать им? Как объясним, что мы здесь делали?

— Я уверен, они все поймут, — говорит он. — Почему это так расстраивает тебя?

— Нет, — отвечаю я, решаясь быть честной, — просто… это самая реальная вещь, которая произошла со мной за последнее время, и это немного пугает меня.

Он откидывают влажную прядь волос с моих глаз.

— Я знаю, что это пугает, но ты будешь в порядке; мыбудем в порядке.

Я быстро киваю и отхожу от стены, выпрямляя плечи.

— Ты вернешься после того, как оденешься?

Он целует меня в лоб.

— Куда еще я могу пойти?

Я не преграждаю ему путь, и он выходит за дверь в своем полотенце, будто совсем не смущен. Дверь щелкает за ним, и через несколько секунд я слышу шокированный голос Лилы, следующий за смехом Итана. Через несколько секунд в моем направлении раздаются шаги.

— О, Элла, — говорит Лила через щелку в двери. — Могу я зайти?

Придерживая полотенце, я на половину открываю дверь.

— Ты не могла бы принести мне какую-нибудь одежду, пожалуйста? Моя насквозь промокла.

Она закрывает рот, сдерживая смех.

— Конечно. Сейчас вернусь.

Она возвращается с парой красных шорт и серой майкой. Я одеваюсь, и мы встречаемся с Мишей и Итаном возле гаража. Миша надел пару свободно висящих джинсов и любимую футболку «Pink Floyd». Он пытается сдержать смех, когда видит меня, но вот у Итана не получается.

— Повеселились сегодня утром? — спрашивает он меня, и я толкаю его в плечо.

— Ай! — он симулирует боль, а потом смотрит на двигатель. — Чувак, ты расхреначил его в пух и прах. Дермо. Какого хрена ты с ним сделал?

— Я был на гонках в Тайлер Рей. Думаю, я слишком сильно столкнулся с другой машиной, — говорит Миша, пожимая плечами.

— Тогда откуда вмятины? — спрашиваю я, смотря под капот.

— Неудачно разошелся с другим автомобилем, — говорит он с огоньком в глазах, перехватывая мой взгляд. — Но я все равно победил.

Итан вздыхает и захлопывает крышку капота.

— Залезайте внутрь и отвезем ее в магазин.

Мы забираемся в машину, и Миша выезжает на траву, маневрируя вокруг грузовика Итана, который припаркован в центре дорожки. Мы выезжаем на дорогу в сторону магазина, держась за руки над консолью, слушая, как Лила и Итан обсуждают свой день - что-то такое простое, но настолько значимое.

Когда Миша останавливается у стоп сигнала, вишнево-красный «Camaro» Майки подъезжает к нам. Он указывает на машину Миши и потом один из его друзей насмешливо машет.

— Чертов придурок, — бормочет Итан с заднего сидения.

Я опускаю окно.

— Какая-то проблема?

Майки смеется и указывает пальцем на капот.

— Что вы сделали с этой бедняжкой? Она издает такие звуки, словно умирает.

— Она звучит лучше, чем твой кусок дерьма в солнечный день, — возразила я, садясь прямо и высовывая голову в окно.

— Элла, — шокировано говорит Лила с заднего сидения.

— Не лезь к ней, — говорит Итан. — Она очень занимательна, когда становится такой.

Жирные черные волосы Майки блестят на солнце, когда он высовывает голову из машины.

— Ты можешь продолжать говорить, но ничего хорошего не произойдет, ведь вы двое слишком трусливы, чтобы участвовать в гонке со мной. Вы, ребята, доказали это на прошлой гонке.

— Только потому, что твой маленький размер был не впечатляющим, — говорю я с невинным взмахом ресниц.

Это выводит его. Он выпрыгивает из машины, и Миша тянет меня назад, наклоняясь над консолью и покровительственно обнимая меня за плечи, зная, что Майки - тот тип парней, представители которого могут ударить девушку. Майки осматривает улицу, прежде чем останавливается рядом с дверцой.

— Если вы двое думаете, что настолько выносливы, то докажите это, — говорит он злобным тоном. — Проселочная дорога, в 9 часов.

— Уверен, что она тебе уже объяснила, что твоя машина не стоит нашего времени, — говорит Миша ровно. — Так что иди к черту и возвращайся в нее.

— Проселочная дорога, в 9 часов, — повторяет тот медленно, прежде чем оттолкнуться и забраться назад в свою машину. — И уверен, с теми звуками, что издает твоя машина, это должна быть очень справедливая гонка.

Он набирает обороты двигателя, доказывая непонятно что, а затем превышает скорость на перекрестке, оставляя следы от шин на асфальте.

— Ну, что за придурок, — говорит Лила с заднего сидения. — Вести себя таким образом - кто так делает?

Я повернулась к Мише с виноватым лицом.

— Прости меня.

Он нежно очерчивает пальцем мои губы и вздыхает.

— Все в порядке. Мы что-нибудь придумаем...

— Мы не можем так быстро починить твою машину, чувак. — Итан наклоняется над консолью, закатывает рукава своей черной рубашки по локоть, обнажая несколько татуировок на руках. — Она очень далека от гоночного состояния.

— Знаю, — отвечает Миша и снова начинает ехать. — Думаю, мы должны просто ослепить их.

— Она может развалиться, если ты слишком сильно разгонишь ее, — предупреждает Итан. — И тогда все вернется к исходному состоянию.

— Подождите минутку. — Лила поднимает руки перед собой. — Вы же, ребята, не всерьез собираетесь соревноваться с ним?

— Мы должны, — говорят Итан и Миша одновременно.

Лила смотрит на меня, ожидая объяснений.

— Почему?

Итан плюхается обратно на сидение и поджимает колени, поворачиваясь к Лиле.

— Здесь так устроено. Если мы не будем соревноваться, то они будут преследовать нас до конца наших жизней.

— Хорошо... — говорит Лила, подскакивая на сидении, когда машина падает в выбоину. — И как это будет выглядеть?

Итан ищет способ, чтобы объяснить это ей, убирая свои темные волосы с глаз.

— Это будет травля каждый будний день, каждым знакомым человеком.

Лила прячет руки под ноги.

— Звучит не особо весело.

— Именно, так что ты можешь понять, почему мы должны соревноваться. — Он складывает руки и сосредотачивает все свое внимание обратно на Мише.

— Поезжай в магазин, приятель, и мы посмотрим, что сможем сделать, прежде чем наступит время выдвигаться.


ГЛАВА 20

Элла


— Так вот что ты делаешь все время? — Лила расслабилась в шезлонге. — Просто сидишь рядом и наблюдаешь, как они возятся день напролет с машинами? Боже, это, должно быть, очень весело.

Я глотаю свой «Icee» 24, мои глаза устремлены на Мишу и Итана, которые работают над машиной в другой стороне гаража. Они стараются работать быстрее, и это заставляет меня нервничать.

— Нет, я привыкла работать на пару с ними.

Она высыпает «M&M» в ладонь.

— Ты хочешь сейчас пойти и помочь им?

— Я могу посидеть с тобой, — говорю я, протягивая руку. — Кроме того, я вроде как наслаждаюсь происходящим.

Она вываливает немного конфет в мою руку, я закидываю шоколад в рот.

— Знаю, что ты наслаждаешься, — она кладет конфеты на пол и берет свою содовую. — Ты практически светишься.

Я опускаю голову на руку, чтобы спрятать «мнимое» свечение.

— Все это заставляет меня нервничать.

— Что «это»?

— Принимать вызов, когда машина бегает неисправно.

Лила освобождает волосы из хвоста и расчесывает их пальцами.

— Почему? Что-то может пойти не так?

— На гонке все может пойти не так, — говорю я, злясь на себя за то, что втянула Мишу в этот беспорядок.