Девушки же из группок искоса бросая взгляды на троицу, шушукаясь, наверняка думали и о них тоже самое… Поэтому всем было чем заняться…

…Сплетнями жили, живут и будут жить те, кто не встретил свою половинку. Такие люди обычно бывают, заняты только собой. От них исходит «пустота» вразрез тем, кто счастлив. В зале присутствовали и влюблённые парочки, что сидя как «голубки» мило щебетали, не обращая не на кого внимания.

Таня одна из не нашедших своей половинки, пристально разглядывая посетителей, хмыкая с сарказмом, произнесла:

– Не – э! Ну, это надо, даже в такой день мы на самообслуживании. Нет ощущения праздника.

Обидчиво надувая губы постукивая кулаком в грудь, искренне призналась:

– Душа вот – вот зарыдает… – раздосадовано, – не только обидно, но и больно, просто слов нет.

Инна, суетясь за столом предлагая всем поесть новый салатик, толкая в бок Олесю, хорохорясь, вставила:

– Блин, да что, мы не москвички что, ли?! Сдались они нам, мужики… Всё-равно, если что-то и подарят, то в лучшем случае – «веник»… – вскипая, – перевелись мужики, раз бабы в кафешках грусть справляют.

С ещё большей силой толкая Олесю, многозначительно глядя на ту в упор с бравадой выпалила:

– А, гулять так, гулять!.. Тёть Лесь, подсуетись – шикуем! Давай нам что-нибудь для души организуй! – в предвкушение, облизывая губы, – тащи сладенькое! А то ведь так и умрём в девках, не побаловав себя хотя бы этим!..

Массируя рукой виски:

– Мозги как под лидокаином в штопоре.

Олеся сияя, опрометью вскочив с места, выбежала на кухню. Таня, оглядываясь по сторонам, боясь быть услышанной посторонними, цедя сквозь зубы, осаживая Инну, произнесла:

– Ну, зачем? За свои деньги ещё и толстеть… – поедая сверлящим взглядом, – сроду ты провоцируешь своими искушениями.

Вновь оглядываясь на любопытных, что краем уха вовсю наблюдали за ними, зло выдавила:

– Лично я на диете. И так не влезаю в шмотки. Вся на нервах. Одни обломы…

… А в это время, Оля металась по улицам мегаполиса…

… Снуя от ларька к ларьку, спрашивая у продавцов, что у них можно купить на 8 Марта…

Продавцы, выглядывая из окон ларьков, пожимая плечами, сетуя, говорили, что у них уже ничего не осталось. Мол, всё раскупили, да и то как правило, то что было дёшево и сердито и никому по – большому счёту не нужное.

И тут же советовали ей сходить в ближайший супермаркет. Говоря, что там были скидки. Народ просто заполонил магазин. Правда по их наблюдениям толпа разошлась, значит, всё, не нужное из серии «нате боже, что негоже», как пить раскупили. Они как один констатировали, что наверняка там осталось то, что нужно. Оля счастливая направилась в супермаркет, переходя с шага на бег.

Оказавшись внутри, поспешила в ближайший отдел «Бытовой техники», где и столкнулась лицом к лицу с продавцом.

Продавец, женщина под тридцать, явно была чем-то разочарована. Перед ней стояла большая коробка. Оля, извинившись, попросила ту помочь ей в выборе подарка. На что женщина, завидя в руке Оли две сотни долларов, зло пробурчала:

– Что показывай, что не показывай. Всё-равно денег не хватит.

Оля по-настоящему расстроилась. Продавец видя, что девушка переживает, как бы, между прочим, произнесла:

– Ну, если только вот это из отложенного… – кивком показывая на коробку. Узнав, что это вытяжка, Оля сразу же сконфузилась. Что-что, а вытяжку она не планировала приобретать даже в качестве подарка на 8 Марта. Нервничая девушка поспешно стала клацать по мобильному, набирая номер телефона «Партайгеноссе Бормана», именно так за глаза была ею прозвана Таня. Магазин был полупустой. На полках выложен только дорогой товар. Оля подошла к стеллажам, стоя у одного из них вслушиваясь в сигнал вызова, перейдя на шёпот, в напряжение пробормотала:

– Ну, совсем оглохла!» – зло, – наверно опять треплется…

…Таня же была занята поеданием пирожного, впрочем, как и остальные из неразлучной троицы.

Аппетит перебил телефонный звонок. Она нехотя ответила. Даже остальным слышался крик оппонента…

…Оля старалась быть услышанной, своим криком сообщая новость, что хотела бы купить навороченную вытяжку по бешеной скидке. Таня, переходя на шёпот, в ужасе поспешила уточнить:

– А что у нас так воняет? – тут же отвечая самой себе, – это наверно от совмещённого туалета.

Оля откуда-то издалека, звонким голосом, постаралась заверить:

– Думаю, что всем было бы хорошо на кухне.

Таня, возмущённо пыхтя, пробурчала:

– Теперь точно не ногой, чтоб выхлопные газы «не смаковать»… – признаваясь, – нет, но это как вам?! – округляя глаза.

Она, бегло посмотрев на всех в зале, заметив, что несколько человек буквально впились в неё взглядом, отворачиваясь, с возмущением в голосе прошипела:

– Блин, вот, что оказывается меня, угнетало… – негодуя, – а я дура сих пор не понимала, отчего мне так частенько было плохо, мутило.

Испуганно, боясь быть услышанной, – думала, что залетела… – недоумевая, – только от кого?

Олеся и Инна стали внимательно прислушиваться, каждая, жужжа над ухом другой, перешёптываясь, весомо предполагая, что их подружка залетела.

Инна глядя на Олесю, прикрывая рот рукой, цедя сквозь зубы, выдавила:

– Всё! Копец, залетела наша девка. – Приглядываясь к Тане, – а я ещё с утречка подумала, что с ней что-то творится. Нашла рыбные котлеты в мусорке.

Затыкая нос:

– Она их жарила, а меня мутило, только говорить нашей «фифе» ничего не стала… – оправдываясь, – настроение не хотела портить ни ей, ни себе.

Тут же предполагая:

– Неужели от Павлика? – с кривой ухмылкой, – нашла от кого! Горбачёва…

Олеся, одёргивая подругу, тут же осадила:

– Это её личное дело.

Не сдержавшись, проявляя любопытство:

– Интересно какой месяц?

Инна, стукнув пальцем пару раз по лбу, загадочно:

– Вот причина того, что она сюда прикатила.

Олеся в защиту Тани:

– Но нельзя же так… Может она и не знала о беременности. Или вообще не от Павлика, а от Евгения Белоусова.

Таня, не следя за их диалогом, всецело поглощённая покупкой подарка для всех, перешёптывалась с Олей…

…Та не обращая внимания на продавца, щебетала:

– Это наверно Инкины продукты протухли, вот тебя и мутило. Те как два сапога старого вояки вечно раскиданы по углам… – ухмыляясь, – держит как «НЗ» на всякий случай. Вдруг ей пригодятся при стрессах. У неё тогда жор нападает… – смеясь, – слона может съесть. Констатируя:

– Она, бедненькая, постоянно при них.

Таня нервничая, наскоро доедая пирожное, даже сделала гримасу:

– Фу!.. Сейчас точно стошнит.

Олеся, поспешила хоть чем-то помочь подруге, суетливо махая рукой перед её лицом. Инна предложила ей свой стакан сока.

Таня с телефоном в руке, глядя на Олесю, Инну, не оценив их заботу, продолжала щебетать с Олей, нервничая выкрикивая:

– Но почему Вы готовите из несвежих продуктов?

Олеся, испуганно хлопая глазами, поспешила заверить подругу:

– Мы не готовим из плохих продуктов.

Таня не глядя на ту пробурчала:

– Тогда почему они плохо пахнут? – недоумевая, – как вы можете это есть?

Олеся и Инна тут же понюхали остатки пирожного и сок, не понимая возмущения Тани.

Та не обращая внимания, вслушивалась в то, что ей говорила Оля:

– И всё – таки я считаю, что нам просто необходима вытяжка… – настаивая, – и как нельзя, кстати, а главное всем на 8 Марта.

Олеся и Инна возмущены, отстаивая независимость в выборе еды начали тараторить чуть ли не в один голос:

– А мы любим это.

Таня Оле:

– Надо вызвать сан обработчиков, чтобы ликвидировали вонь.

Вот на это обернулись уже все остальные посетители кафе, переглядываясь, поспешили оплатить заказ и, затыкая нос выскочить за его пределы, недоумевая: где, что, откуда…

…На другом конце города, Оля, расхаживая семимильными шагами по торговому залу, продолжала бубнить себе под нос.

Продавщица, видя, что разговор о вытяжке, буквально юлом крутилась перед ней, рекламируя:

– Берите то, что надо. Раз у вас вонь. Недорого, а главное – нужное. А то сегодня всем дарят то, что не нужно.

Оля, отмахиваясь от её назойливости резко обрывая, рявкнула:

– Да нет у нас вони. Это просто Инки нашей запашок! – тараща глаза, – так мы к нему привыкли никто практически и не замечал.

Таня, на другом конце связи удручённо приняв тот факт, панически страшась сего, призналась:

– Одна я дура.

Подруги видя изменения в лице Тани, что покрылось пятнами и на котором читалась настоящая паника, просто были в шоке от всего услышанного. Им тоже было не по себе.

Инна, боясь быть услышанной, прикрывая рот ладонью, прошептала на ухо Олесе:

– Всё, значит, точно залетела. «Брошенка!»

Олеся, вздыхая, посочувствовала Тане:

– Теперь у нас пополнение в проекте.

Испуганно глядя на Инну, перехватывая её многозначительный взгляд, испуганно сказала:

– Я не могу у меня Олька. – решительно, – так, что Иннусь, кроватку ставим к тебе. Ты всё-равно крепко спишь.

Таня рассеянно посмотрела на Инну, продолжая бубнить по телефону.

Олеся возмущённо:

– Блин, ещё приличного человека корчил из себя.

«Жмотина!»

Инна щипнула Олесю за бок, та вскрикнула:

– Больно.

Инна зашипела:

– Ей больней… – показывая искромётным взглядом на Таню.

Они были подавлены новостью. Парочка, сидящая за соседним столом за их спинами смеялась над анекдотом. Это их пробило насквозь, как разрядом тока. Инна и Олеся, как две «гусыни» тут же на них зашикали, испепеляя ненавистным взглядом.

Те поспешили встать и выйти, на ходу показывая покручиванием пальца у виска, тем говоря, что те явно с прибамбасами, если вообще не сошли с ума…

Девушка уже стоя в дверях, обернувшись, возмущённо произнесла:

– Достали! Посидеть спокойно нельзя.

Олеся, провожая ту взглядом, взгрустнула, обводя Инну и Таню встревоженным взглядом, вспоминая, как ей было когда-то хорошо и именно здесь…

… Она стала вытаскивать картинку прошлого из толщи памяти…

Год назад.

…Олеся с букетом роз вошла под руку с Аркадием в кафе. Тот был как никогда галантен и любезен. Сев за столик, они не сводили друг с друга, сияющих, восхищенных глаз. Этот момент ей тогда казался вечностью…

…Вспомнив это, Олеся вытерла набежавшую слезу.

Инна, заметив это, поспешила обнять подругу, говоря:

– Ладно, тёть Лесь. Всё пучком! Держись!..

Таня искоса бросила накоротке любопытный взгляд, тут же внимательно вслушиваясь в щебет Оли. Витая в облаках представляя…

…Она и Оля входят на кухню с подарком. Подруги охают и ахают, наперебой говоря: надо же какая классная вещь!.. И ещё, что они давно мечтали о такой вытяжке.

Радуясь, благодарят и Таню, и Олю. Таня с гордостью говорит, именно она решила, что им всем это необходимо, что без этого сейчас никак нельзя. Также не преминула сказать, что если б не она, то Олька могла и ерунду купить. Её все хвалят. Таня расплывается в улыбке, ей приятно получать благодарность от подруг…

…Таня, купаясь в признание, широко улыбаясь, вздрогнула, мозг потревожило назойливое щебетание Оли. Это окончательно её привело в реальность. Она, стараясь сосредоточиться, вслушалась, но Олькин щебет как-то резко прервался. От неожиданности, Таня стала кричать, тряся в руках мобильник:

– Алло! Ты где? От тебя одни неприятности…

Олеся и Инна с испугом смотрели на Таню предполагая самое ужасное. Каждая шептала: Всё! Точно «Брошенка!..»

…Продавщица, увещевая перед девушкой, как могла, уговаривала остановить свой выбор на вытяжке. Говоря, что и она мечтала о ней. Но только никто не дарит. Потом сдавшись, предположила:

– Я так понимаю, что у вас нет нужной суммы?!

Оля даже обиделась, поспешно показывая деньги, скомканные в кулаке, разглаживая вслух пересчитывая, чтобы, наконец убедить ту в покупательной способности. Продавщица, тоже мимоходом сосчитав, вспыхнула, как свеча, продолжая навязывать:

– Вы, молодая, поэтому не представляете, как Вам необходима эта вещь. Она для Вас просто находка! – констатируя, – если так воняет на кухне, тогда, что в туалете?

Видя, что девушка в раздумье, выдавила с сарказмом:

– Роза ветров отдыхает!.. – глядя в упор, – вам жалко денег?

Оля, испуганно:

– Да, нет, я не «Жмотина»!.. – вновь показывая деньги, – у меня есть деньги.

Таня, расслышав последняя с облегчением вздохнула, поднося телефон ближе к губам перейдя на еле слышный шёпот, поспешила сказать:

– Ладно, разберёмся. Только ты там не расходись, деньги любят счёт.

Подруги в ужасе. Таня без копья.

Инна, делая гримасы, шёпотом пробурчала:

– Капец! Оставить бабу без копья. Куда ж ей?

Олеся, пожимая плечами, вздыхая, парировала: