Лука отстранился, вынув член из моей киски, помог мне лечь на кровать и лег рядом.

― Mio dio* (прим. перев. с ит. Боже мой), Делайла. Что ты сделала со мной.

Я рассмеялась.

― Я сделала с тобой? Это ты засунул пальцы мне в зад.

― Правда, но тебе это понравилось, в этом я точно уверен, ― подытожил Лука, ухмыляясь.

― О, мне это, несомненно, понравилось, ― подтвердила я.

Он стал серьезным:

― Прости, что настаивал на том, к чему ты еще не готова.

Я поцеловала его, чтобы убедить:

― Ты не давил на меня, Лука. Ты спросил, и я попросила повременить, и ты не стал настаивать. ― Пальцами я вычерчивала круги на легкой поросли волос его широкой груди, и не смотрела ему в глаза. ― Я хочу попробовать, если ты этого хочешь. Просто... не здесь и не сейчас. Не тогда, когда внизу все бодрствуют и слушают, и прочее.

― Да, ты права. Возможно, сейчас не лучшее время для таких шалостей. ― Он игриво шлепнул меня по заднице. ― Особенно по той причине, что ты так громко и прекрасно стонешь.

Я покраснела и спрятала лицо на его груди, мои слова звучали приглушенно у его кожи:

― Я слишком громкая?

― Да, и я это люблю.

Внезапно между нами возникло неловкое напряжение от того, что он использовал слово на букву «Л». Опять на меня накатила паника, и я застыла, у меня перехватило дыхание, будто мне на грудь навалился тяжелый груз. Бежать. Бежать. Бежать. Мое сердце выпрыгивало из груди, и в этот миг мне захотелось вскочить, накинуть на себя что-то из одежды и сбежать, поймать такси и помчаться куда угодно. Люблю? Нет, нет, нет и нет. Я пыталась убедить себя, что он не то имел в виду, но это не помогало. Я не могла совладать с состоянием влюбленности или тем, что я любима. В Италии я хотела обрести себя, понять, кто я на самом деле, получить какой-то жизненный опыт, и даже сексуальный. Я без колебаний обретала сексуальный опыт, и мне это нравилось, но все остальное? Нет, в этом я не была уверена.

Кто я? Кто такая Делайла Флорес? Я любила писать и танцевать. Мне нравилось вино. И, казалось, нравился секс. У меня его никогда раньше не было, было что-то, что нужно было делать, поскольку я была замужем и Гарри так настойчиво этого требовал. Но мне подобное никогда не нравилось, я не желала и не нуждалась в этом. Теперь же, повстречавшись с Лукой, я не могла насытиться этим. Даже сейчас, когда не прошло еще и десяти минут после ошеломляющего оргазма, я опять хотела Луку.

Итак, мне нравился секс, очень.

В голове промелькнула мысль. Каким бы был секс с Брэдом из Чикаго? Отличался бы он чем-то? А если с кем-то другим? Случайным встречным, из другой страны, другого города? Части тела у всех одинаковы и работают также, поэтому я подумала, что это должно было бы быть схоже. Не так ли? Но что если другой мужчина был бы менее понимающим к моей нерешительности? Если бы он не принимал то, что я не была крохотной куколкой? Другой мужчина мог не принять мой отказ всего несколько минут назад.

Если я позволю нашим взаимоотношениям с Лукой развиваться дальше и просто останусь вместе с ним в Италии, какие возможности я упущу? Я намеревалась посмотреть мир. Хотела увидеть так много мест: Грецию, Англию, Германию, Ирландию, Швецию.

Но Лука... Боже, он был невероятным.

Я сидела на кровати рядом с ним, окно было открыто и звуки смеха и разговоров, как взрослых, так и детей, начали утихать. Лука сидел рядом и отвечал на письма по электронной почте на телефоне, в то время как я писала. Было комфортно, интимно и так привычно. Я видела себя в этой рутине день за днем: спать в одной кровати, писать, заниматься делами, читать, беседовать, смотреть телевизор. Само осознание того, как все было легко, пугало меня. Казалось, будто я всегда спала с Лукой, и будто дальше так и будет.

Страх опять появился в груди, навалившись всей тяжестью, когда я печатала. Я не была уверена, чего хотела. Не знала, что делать. Мое внутреннее «я» кричало, что нужно бежать, сесть на автобус до аэропорта и улететь, направиться куда угодно, только лишь бы не попасть в капкан любви прежде, чем я начала свой путь.

Внутренний голос, тихий, но настойчивый, твердил, что если я убегу, то могу упустить самое лучшее, что когда-либо со мной происходило.

Элизабетта подошла к двери и попросила вернуться к гостям, поскольку у нас и так было достаточно времени, чтобы побыть наедине.

Казалось, в этой семье я могла быть счастлива. Что еще больше меня смущало.


ГЛАВА 3

Июнь, 16


Последние два дня я провела во Флоренции с семьей Луки. Чувствую себя по-настоящему дома, даже больше, чем с собственной семьей. Пугающая мысль, да?

Особенно близко мы подружились с Лючией. Это приводит меня к еще одной пугающей мысли: у меня нет друзей дома, в Штатах. То есть, вообще ни одного. Лиа ― самый близкий мне человек, но она моя сестра, так что это не считается, так? У меня были знакомые с работы, Гарри, несколько дам из церкви, с которыми я иногда обедала, но никого, с кем я могла бы выпить граппы, послушать музыку, шататься по улицам и болтать.

Все это я делала с Лючией. Она понимает меня так же, как Лука. Не осуждает, понимая, каково мне в эмоциональном плане, особенно после того, как я рассказала ей о своих приключениях за последние несколько дней.

Боже мой. Прошло всего несколько дней. Чуть больше недели назад я обнаружила Гарри с Хелен. Ощущение, будто прошла целая жизнь. Я стала совершенно другим человеком. Я ругаюсь, пью алкоголь и занимаюсь сексом с Лукой. Всего неделю назад все это считалось смертными грехами, переворачивающими твою жизнь пороками. А здесь это всего-навсего жизнь.

Растерянность никуда не делась. Я все еще не знала, что делать. Пока я останусь здесь. Это проще всего. Лука говорит, что задержится дома, по меньшей мере, на две недели, если не больше, так что спешить не нужно. У меня было время, чтобы решить. Я не трачу деньги на отель, еду или такси. Помогаю Доменике с готовкой, прибираю после еды, играю с детьми. С каждым днем я все лучше говорю по-итальянски.

Я хочу увидеть Венецию. Хочу увидеть Афины, Акрополь, тысячелетние театры, где игрались самые первые великие пьесы. Хочу увидеть лондонские красные двухэтажные автобусы, Биг Бен и Лондонский мост.

Но Лука. Лючия. Маленький, но громкий Бенито с его очаровательными кудряшками. Тихая малышка Роза с раздетыми куклами и пони, нарисованными мелками. Понимающая и элегантная Доменика, полная достоинства.

И Лука. Лука. Его мягкая сила, быстрые, внимательные руки, умелый язык. И его пенис, господи. Я никогда ничего не хотела так сильно и так часто. Я люблю быть с ним в постели. Или на постели, или над постелью, или стоя у стены (как этим утром, когда я шла в душ). В любое время, в любом месте. Я просто секс-чудовище. Бедный Лука. Боюсь, что я его измучаю своим непомерным аппетитом.

Хотя нет, это абсурд. Он такой же ненасытный, как и я.

А вот и он, прямиком из спортзала, вспотевший и без футболки. Волосы распластались по лбу, прилипнув к коже, мышцы напряженно блестят, спортивные шорты свободно свисают на бедрах, открывая восхитительный V-образный барельеф мышц. Думаю, это нравится всем женщинам. Вне зависимости от того, нравятся ли вам мускулистые, жилистые, волосатые или гладкие мужские тела, небольшое количество выступающих мышц на животе в любом случае почему-то возбуждает. Просто заводит и заставляет истекать слюной.

Кажется, он хотел забрать у меня нетбук. Я сидела в кровати в одних трусиках, потому что собиралась принять душ, но вместо этого стала писать в дневник, а теперь мы оба рвемся в бой.

Придется закончить позже.


* * *


Сейчас середина ночи, пишу спустя несколько часов.

Кажется, я пристрастилась к описанию секс-сцен. Еще со старшей школы за мной водился маленький грязный секрет: я любила читать эротические романы. Не могла перестать так делать, даже несмотря на чувство вины. Но почему-то даже во время чтения «нормальных» книг я ждала описаний секса, а когда их не было, ― я разочаровывалась, и мне становилось скучно. И я возвращалась к эротическому чтиву.

Этот дневник ― другое дело. Я никогда его не опубликую и не позволю никому его читать. Я пишу его для себя. Когда я смотрю на то, что уже успела написать, то понимаю... некоторые куски на самом деле довольно хороши. Я завожусь, когда читаю их. И... чем дальше я описываю происходящее, тем лучше представляю сцены между мной и Лукой. Словно переживаю их заново. И в результате, когда мы с Лукой занимаемся сексом или любовью, как хотите, ― процесс становится еще приятнее и жарче.

Я лежала на широкой упругой постели, обнаженная, в лиловых стрингах и с нетбуком на коленях, когда из спортзала пришел Лука. Я пыталась притвориться, что не замечаю его и единственное, что вижу ― это мой экран, но мужчина знает лучше. Он видел сквозь мои глупые уловки и пополз по кровати, словно хищник по траве. Лука отобрал мой нетбук, поставил его на пол и начал целовать меня: пальцы ног, затем голени, а потом и бедра. Когда он добрался к обтянутому шелком холмику, он приложил рот к ткани и дунул горячим воздухом. Тепло и влага его дыхания сделало что-то странное, послав острые ощущения удовольствия через меня, заставив мгновенно намокнуть. Я уверена, что для этого есть какое-то милое и грязное название, но я не знаю его.

Затем он стянул с меня стринги и отшвырнул их. Потом остановился, рассматривая меня с чувственной, понимающей улыбкой, которая говорила мне, что точно знал, насколько мне нравилось то, что он собирался сделать своим ртом.

Он раздвинул мои бедра, наклонился и поцеловал мою ногу, пока его губы касались моих бедер, а щетина терлась о киску. Затем, добрался до нее губами, а язык скользнул к входу, лизнув складки, только лишь его кончиком. Он обхватил меня за бедра и потянул ниже на кровать. Я подложила подушку под бедра и запустила пальцы в его волосы, когда Лука проник в мою киску языком.

О, господь милосердный, ожидание сделало итог только лучше. Этим утром мы уже успели быстро, грязно, страстно и сладострастно насладиться друг другом, упираясь в стену ванной. А сейчас все было совсем по-другому.

Медленно, сладко и... Не уверена, что могу подобрать правильные слова, но я попытаюсь.

Он не спешил. Прижимая меня к себе, он доводил меня до безумия, даже не ускоряя движений языка. Медленные круговые движения около клитора, ритмичное массирование точки G и аккуратный нажим на кольцо ануса ― палец не входил внутрь, а только нежно поглаживал вход, ― всего этого было достаточно, чтобы отправить меня в страну экстаза.

У меня пронеслась мысль о том, будет ли он снова поднимать вопрос анального секса, но я тут же забыла обо всем, ведь Лука все ускорялся, пока я не сотряслась от оргазма, сильного как никогда. Я подтянула его к себе, стащила с него шорты и перевернула на спину.

Все еще дрожа, я оседлала его, приподнимая и опуская подрагивающие бедра, не встречая никакого сопротивления. Я была мокрой, разгоряченной, дрожащей от нетерпения и готовой на все. Он вошел, и мы начали двигаться вместе; я отклонялась, как только могла, пока он не содрогнулся. Мне хотелось продлить наше слияние, и я поняла, что если отклоняюсь, то он не кончает дольше, пока я не ослаблю напряжение.

Я не собиралась позволить ему кончить, пока он не станет умолять меня. Дело было не во власти или желании подчинить его. Я хотела лишь растянуть наслаждение от ощущения его внутри себя так долго, как это возможно.

Я двигалась так же медленно, как и он, словно покачиваясь на океанской волне, вверх и вниз. Лука положил руки на мои бедра так, что его большие пальцы оказались на складке, соединяющей бедро с телом, а остальные пальцы сжимали округлости моей попки, не подталкивая или подтягивая, а просто отдыхая, нежно поддерживая. Он откинул голову и выгнул спину так, что его тело приподняло мое. Я держала собственный вес, упираясь голенями, и двигалась все быстрее и быстрее, глубже и дальше.

― Лука, о боже, Лука, ― слова срывались у меня с губ, словно между моей и его душой была натянута струна.

― Ты так красива, Делайла.

Я таяла. Я хотела обессиленно упасть, но он тяжело дышал, а его тело дергалось в ожидании облегчения, так что я растягивала удовольствие, ведь каждый рывок его тела погружал его член все глубже в меня, мои мышцы дрожали и напрягались, готовые к взрыву финала...

Я положила руки на его живот, приподнимаясь и вжимаясь бедрами в его бедра, игнорируя его все более настойчивые стоны желания. Я отклонилась, задвигалась еще быстрее, гормоны бушевали, желание рвалось наружу, плоть горела от нетерпения, впиваясь в его тело, глаза закрылись сами собой. Я вся отдалась ощущениям.