захочешь поехать со мной? Это будет бесплатная поездка в Фиренсе, если ты не

возражаешь против моей скучной компании в дороге...

Мое сердце подскочило к горлу.

— Я... ты не скучный, Лука. Совсем наоборот. — Я лихорадочно думала, как

влюбленный подросток, я ему нравлюсь, я ему нравлюсь, я ему нравлюсь! — Я бы с

радостью, спасибо.

Мы лениво направились обратно к моей гостинице, и Лука остановился у двери

моего номера. Сердце бешено колотилось в груди, хотя я не понимала, почему.

Мои нервы поняли раньше меня — я собираюсь его поцеловать.

Я стояла спиной к двери, Лука был напротив, одной рукой упираясь в стену возле

моей головы. Мы не разговаривали, впервые за несколько часов, просто смотрели друг на

друга. Я ждала, что он поцелует меня, думала, сделает ли он это, гадала, должна ли я

сделать первый шаг, или это будет непристойно.

— Я хочу тебя поцеловать, Делайла, — прошептал Лука, прерывая мои мысли. Его

голос был дыханием на ветру.

Я наклонила голову, приоткрывая губы, моя рука оказалась в мягких, как перышки,

черных волосах у его шеи, наши губы соприкоснулись, сначала едва задевая, затем с

большей настойчивостью.

На вкус он был так хорош, как вино и жар. Его ноги были по бокам от моих, а руки

на моей талии, одной рукой он скользнул к моему лицу, погладил щеку и запустил пальцы

в волосы. Его твердое тело прижалось к моему, я почувствовала слабый стук его сердца,

немного быстрый, будто он тоже нервничал. Конечно, он тоже мог почувствовать мое

барабанящее сердце. Я была напугана. Я хотела, чтобы это продолжалось, хотела, чтобы

поцелуй длился вечность и никогда не заканчивался, но я хотела большего, он был таким

горячим, таким сексуальным, и он целовал меня, Делайлу Флорес.

Его рука передвинулась с моей талии на спину, и скользнула вниз, остановившись в

паре сантиметров от моей задницы, и я была бы не против, если бы он продолжил.

— Возможно, мы могли бы перейти по ту сторону двери? — предложил Лука, с

улыбкой в голосе.

Я, не раздумывая, кивнула, позволяя инстинктам дальше руководить мной, а не

страхам и запретам. Я порылась в своем рюкзаке, ища ключи. Найдя их, мне удалось

отвернуться от его горящих желанием глаз достаточно надолго, чтобы открыть дверь и

зайти внутрь.

Что-то взорвалось в животе и разорвало мои страхи. Закрыв за собой дверь, Лука

развернулся лицом ко мне. Возможно, я немного атаковала его. Сквозь меня пробежала

волна похоти, уничтожая все, кроме желания. Он был здесь, в моем гостиничном номере.

Его волосы спадали на один глаз, джинсы сидели низко на бедрах и плотно обхватывали

его упругую задницу. Я хотела трогать его всего, чувствовать, как он прижимается ко мне,

позволить ему взять контроль и плыть по течению.

Он поймал меня, позволяя врезаться в него, и обрушил свои губы на мои, и теперь —

о, боже — его руки скользнули вниз по моей спине, обхватили за задницу и притянули к

своим бедрам.

Влажное тепло распустилось в моем центре, и я вздохнула в его губы.

— Мне это нравится, — произнесла я. Я не собиралась говорить, но слова

непроизвольно слетели с губ.

Лука рассмеялся, и улыбка тронула его сочные губы.

— Это хорошо. Мне тоже это нравится. — Он передвинул вторую руку к моей

заднице, впиваясь пальцами в мускулы под тканью юбки. — Это тебе тоже нравится?

Я кивнула и позволила своим рукам медленно и нетерпеливо подняться к его груди,

ощущая тугие мускулы. Но этого было недостаточно. Мои руки хотели большего. Они

хотели чувствовать горячую кожу. Они пробрались под тонкую ткань его футболки и

коснулись живота, слегка задевая волосы, когда снова поднялись к его груди.

Он ухмыльнулся и повторил мои движения: скользнул мне под рубашку и провел

руками по спине, остановившись прямо под полоской лифчика. Я ахнула от контакта кожи

к коже, прижалась к нему и обняла, чтобы прикоснуться к его спине. Он лишь приподнял

бровь, но не двигался. В какую игру он играет?

Я провела руками вниз по бокам его спины и жестким изгибам мышц. Теперь я

трогала его чуть выше пояса джинс.

Осмелюсь ли я?

О да, я осмелюсь.

Я передвинула руки под его джинсы и нижнее белье, чтобы сжать классную и

упругую задницу. Боже, она была как скала. Мое сердце дико стучало в груди. Ответит ли

он взаимностью? Умру ли я, когда он это сделает?

Его длинные пальцы прошлись по бокам моих бедер, забрались под край юбки и

подняли ее, прижимая ладони к одетому в кружево заду. Его глаза не отрывались от моих,

ожидая, что я скажу «нет», но я молчала, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

Этого не произошло, и когда я не стала строить из себя застенчивость, а продолжала

смотреть ему в глаза, он скользнул рукой под кружево, к моей голой коже.

Я глубоко вдохнула из-за гудящих ощущений от жаждущей мужской руки на моей

коже и задрожала.

— Ты в порядке, Делайла? Я не хочу давить на тебя, если ты не хочешь этого также

сильно, как я. — Я могла лишь кивнуть, и он наклонил голову. — Значит, ты нервничаешь.

Я снова кивнула, но понимала, что должна что-то сказать.

— Да, я нервничаю. Это... прошло некоторое время. Но я не хочу останавливаться.

— Скажешь мне, если я буду двигаться слишком быстро, хорошо? — сказал он.

На мне были розовые кружевные трусики, белье, которое я купила ради забавы,

прежде чем покинула Чикаго. Я носила их, потому что они заставляли меня чувствовать

себя сексуальной и смелой. Увидит ли он их? Меня пугала мысль о том, что я буду стоять

перед мужчиной в лифчике и трусиках. Я никогда раньше этого не делала. С Гарри все

было не так. Мы занимались сексом в кровати, с выключенным светом. Я никогда

намеренно не стояла перед мужчиной в любой степени раздетости. Ох, конечно, Гарри все

время видел меня голой, только что из душа или переодеваясь, но...

Боже, пока я пишу это, понимаю горькую правду: Гарри не хотел и не желал меня. Я

была безопасной для него. Я была обеспеченной. У меня был карьерный путь, и я

заботилась о нем. В сексуальном плане я просто была доступна, но не его выбором.

Лука... он хотел меня. Это было видно по его глазам, в блуждающей одержимости его

рук, в выпуклости его бедер рядом с моими. Его желание было заразительным,

опьяняющим.

Меня раньше никогда не желали.

Я должна показать Луке, что тоже хочу его. Я провела руками вверх по его торсу, по

бокам и сняла с него футболку. Святое дерьмо. Его тело было высечено из гранита и

покрыто кожей. Мои губы по собственной воле коснулись его плеча, поднялись к изгибу

шеи и к Адамову яблоку.

Я никогда не целовала мужчину с такой нежной страстью. Я не любила Луку, но я

хотела его так, как не хотела еще никого.

Пока я платила оральную дань храму его тела, Лука поцеловал меня в висок,

погладил по волосам и, опустив руки вниз по моей спине, снял с меня рубашку, а мое

сердце сошло с ума.

— Твое сердце так быстро бьется, — рассмеялся Лука. Он приподнял мой

подбородок, чтобы я посмотрела на него. — Думаю, ты не только нервничаешь. Ты

боишься. Я пугаю тебя, Делайла?

Я покачала головой и кивнула, а потом, всхлипывая, рассмеялась над своей

нерешительностью. Я не плакала. Я не могла.

Дерьмо. Да, я плакала.

(Материться становится легче с каждым днем, а в письменной форме это еще легче.

Никто и никогда не прочтет этот дневник).

— Делайла? Боже мой, ты плачешь. Это слишком, я знал это. — Он усадил меня на

кровать, прижимая к своей груди.

Я была в юбке и лифчике, но он не сделал ничего, лишь взглянул на меня. От этого я

заплакала еще сильнее.

— Мне жаль, Лука, — прошептала я, давясь непрошеными, смущенными слезами. —

Это не из-за тебя. Не знаю, что случилось. Я наслаждалась этим, правда. Я не хочу

останавливаться. Я не знаю, почему плачу.

— Расскажи мне, моя красавица. Что ты пытаешься забыть?

Я покачала головой.

— Нет. Никакой драмы. — Я вытерла глаза, делая мелкие, дрожащие вздохи.

А потом Лука, сладкий сексуальный Лука, поцеловал меня в волосы, в висок, скулу,

челюсть, и все было так, будто я всегда его знала, всегда чувствовала его поцелуи на своем

лице. Так знакомо, так чуждо; так волнующе и утешительно.

Это заставило слезы только сильнее катиться по моему лицу, и я заговорила. Снова.

Рассказывая свою глупую историю. У меня было достаточно прогона этой истории, я

почти наизусть выучила факты: маленькая городская девочка вышла замуж за своего

возлюбленного из старшей школы, обнаружила его изменяющим ей и уехала.

— Тогда почему ты так этого боишься? — спросил Лука. — Ты не девственница, это

не твой первый раз, и не мой. Я не причиняю тебе боль, ведь так? Не заставляю тебя

делать это?

— Нет! Как я и сказала, это не ты, ни в коей мере. Это просто... Гарри, мой бывший

муж, был единственным, с кем я была. И с ним это всегда было в кровати, в темноте. Как

только мы поженились — мы ждали, пока не поженимся, чтобы сделать это в первый раз,

или я ждала, по крайней мере — в этом не было ничего романтичного. Мы едва

целовались. Он не трогал меня так, как ты. Он просто... делал то, что делал, кончал и

засыпал. — Я не могла смотреть на Луку, пока говорила это. — Я не знаю, что делаю. Я не

знаю ничего, кроме того, что... я хочу тебя. Я хочу этого. Ты... ты смотришь на меня,

трогаешь, будто действительно хочешь меня, и это восхитительно. Но да, я напугана. Это в

новинку для меня, и я чувствую себя уязвимой. Что если я плоха в этом? Что если тебе не

понравится... это... со мной? Я будто девственница, в каком-то смысле. С точки зрения

опыта, я имею в виду. Я никогда ничего не делала. Я просто позволяла Гарри сделать то,

чего он хотел, и все.

Глаза Луки горели злостью, но не на меня, я так не думаю.

— Ох, Делайла. Ты бедная девочка. С тобой так плохо обращались. Это не любовь и

даже не секс. Этот Гарри был эгоистичной свиньей, мужчиной, который не заслуживает

тебя. Я думаю, тебя надо научить тому, что такое настоящее наслаждение. — Он

приподнял мой подбородок и мягко поцеловал. — Если ты уверена, что хочешь этого, со

мной, сегодня, я буду медленным, как учитель в искусстве любви, если ты этого желаешь.

Если нет, всегда есть другая ночь, и, пожалуйста, не думай, что я буду расстроен…

Да, Лука действительно сказал это. Он хотел обучить меня искусству любви? Ох,

Венера моего все еще бьющегося сердца.

— Ответь мне, моя красавица Делайла. — Команда была мягкой, но настойчивой, его

пальцы удерживали мой подбородок, чтобы я не отвернулась. — Я хочу услышать твой

ответ.

Я смотрела ему в глаза.

— Научи меня, Лука.

Медленная, соблазнительная улыбка появилась на его губах, и подушечка его

указательного пальца спустилась с моего подбородка к горлу, к груди, и между впадинкой

декольте.

Он потянул лифчик между чашечками.

— Сними это. Я хочу видеть тебя, моя красавица. Неуверенной рукой я потянулась

назад, все еще сидя рядом с ним, но он остановил меня. — Встань, если тебе угодно.

Можешь сделать из этого танец. Ты такая красивая, Делайла. Такая сексуальная. Покажи

мне, что ты это знаешь.

Покачав головой, я едва прошептала, но он услышал.

— Я не знаю.

Он выглядел почти грустным.

— Знай это, в своем сердце. Ты изящна. Встань. — Я медленно поднялась, обнимая

себя руками, пытаясь прикрыть грудь и живот. — Очень хорошо. Теперь, опусти руки,

просто позволь мне взглянуть. Чувствуй свое тело. Своими руками, почувствуй себя.

Мое дыхание было прерывистым, но я заставляла руки опускаться вниз, проводя ими

по бедрам чуть выше юбки. Погладила руками по бокам, коснулась тяжелых чашечек