Давай нажмем вместе по тормозам,

А лучше вместе вернемся назад.


(с) Марсель


Ужин был холодным. Он отодвинул от себя тарелку с пиццей и откинулся на спинку стула. Раздражение разливалось по телу как чай по столу, который он секунду назад специально опрокинул.

Мария сидела в спальне на кровати. Кормила одного мальчика грудью, а второго развлекала погремушкой. Ребенок кряхтел и хныкал, явно намереваясь разораться.

«Пицца холодная, — бросил он. Подумал и добавил: — И чай холодный».

«Погрей в микроволновке», — ответила, не обращая на него внимания.

«Издеваешься?» — фыркнул мужчина.

«Билл, я кормлю детей! Алекс вот-вот разорется! Вместо того чтобы помочь мне, ты час торчишь на кухне, а потом предъявляешь мне претензии, что и пицца холодная, и чай остыл!»

«Я не хочу есть покупную пиццу и пить холодный чай».

«Я рада за тебя. Но если бы ты помогал мне с детьми, то у меня было бы время готовить тебе ужин».

«Я не понимаю, в чем проблема? Они же спят по полдня!»

«Они спят по очереди! А я целый день кручусь, пока ты где-то шляешься! Билл, тебе не пять лет и ты не лежащий инвалид, хочешь есть, открой холодильник и приготовь себе еду, я не могу разорваться».

«Как меня это достало! В доме бардак, везде пеленки, есть нечего! Когда последний раз ты красила ногти? Мне надоел твой вид! Меня задрал твой пучок! Когда ты последний раз нормально выглядела? Когда мы нормально трахались? Когда мы куда-то выходили?»

«Отлично! Просто великолепно! Давай наймем горничную, которая будет убираться в доме! Давай наймем няню для детей, чтобы я могла спать хотя бы два часа в сутки, если ты не хочешь помогать с детьми! Тогда я смогу заниматься собой, красить ногти и выглядеть, как с картинки. Я устала, Билл, я устала, как больная лошадь! Я не хочу ничего, я хочу спать! Просто спать! И сексом мне нельзя заниматься, ты же знаешь. На следующей неделе пойду ко врачу, и она скажет… Я и секса не хочу…»

«Иди отсюда, я хочу спать», — он попытался сдернуть покрывало с кровати.

Мария удивленно посмотрела на него.

«Я устал и хочу спать».

Она запрокинула голову назад и задержала дыхание, закрыв глаза. Ребенок, лежащий на кровати, все-таки начал плакать. Второй закрутил головкой и захныкал. Мария положила сына на кровать и рывком поднялась, пряча грудь.

«А я хочу есть, — сказала нервно. — Я сегодня даже не завтракала». — Повернулась и вышла из спальни, оставив его наедине с орущими близнецами.

Билл не выдержал и пары минут. Он смотрел, как красные от крика малыши беспомощно размахивают ручками и ножками, и ему становилось дурно. Он был голоден и зол, а вопли младенцев выносили мозги похлеще пули с разрывным эффектом. Он вышел из спальни, набирая номер.

«Я приеду?.. Хорошо. Скоро буду. Целую, моя милая».

Мария стояла в темноте ниши в метре от него, вжавшись спиной в стену. По щекам текли слезы, она не могла дышать, поэтому приходилось задерживать дыхание, чтобы он не услышал. Когда он ушел, она сползла по стене, сжалась в комок и беззвучно разревелась.

«Мари, я к матери поеду. — Он зашел в детскую минут через десять. Одного близнеца она уже убаюкала. Второй должен был вот-вот заснуть. — Господи, ну что опять?» — недовольно скривился, заметив заплаканное лицо.

«Мне кажется, что ехать к матери на ночь глядя, не самая лучшая идея».

«Я хочу нормально выспаться. В этом сумасшедшем доме мне это не грозит».

Она положила второго ребенка в кроватку и подошла к нему вплотную.

«Билл, я четверть часа назад сказала тебе, что очень нуждаюсь в твоей помощи. — Ее голос звенел. Она очень старалась говорить спокойно, но получалось плохо. — Вместо того чтобы помочь, ты собираешься куда-то ехать, как я понимаю, на всю ночь. Билл, я действительно целый день кручусь с детьми, я очень устаю, я практически не сплю, у меня ни на что нет ни времени, ни сил. Всё, о чем я прошу, чтобы ты хотя бы немного помогал мне с детьми».

«Я не просил тебя их рожать. Если ты ввязалась в это дело, то и разгребай его сама».

«Билл! Это твои дети! И мне, матери твоих детей, нужна твоя помощь!» — закричала в отчаянье.

Он пожал плечами, намереваясь уйти.

«Это еще надо доказать, кто тут отец, а кому рога наставили».

«Ты хочешь экспертизу? Без вопросов. Завтра же поедем в клинику и сделаем всё, что нужно».

«Мари, перед кем ты тут устраиваешь комедию? Ты же знаешь, что у близнецов один генотип. С таким же успехом ты можешь съездить в клинику с Томом».

«Ты несешь бред! Твой брат уважает тебя и никогда не позволит себе даже посмотреть в мою сторону. И ты это отлично знаешь. Тебе нужен предлог, чтобы шляться? Ты обвиняешь меня в том, что постоянно совершаешь сам. Даже сейчас ты нагло мне врешь. Билл, ты мне нужен! Услышь меня! Ты мне очень нужен!»

«А когда ты трахалась с другим, ты думала об этом? Или ты думала, что притащишь детей и навяжешь мне? Думала, что я позволю себя использовать? Решила, что нашла дурака?»

Она затрясла головой и нервно засмеялась:

«Я тебя использую? Я тебя использую? Ты сошел с ума? В чем я тебя использую?»

«Ты всегда меня использовала! Ты всегда искала мужиков побогаче! Мне об этом еще твой любовник говорил! Ты всегда бегала за деньгами! Ты даже его на меня променяла, когда я тебе подвернулся! А теперь что? Нашла побогаче? Покруче? Поперспективнее?»

«Я? Тебя? Использовала? Ты сошел с ума? Ты слышишь, что говоришь? Ты слышишь, в чем меня обвиняешь? Я нагуляла детей? Я? Нагуляла? Ах, да! Я тебя всегда использовала! Точно! Да-да! Я тебе всегда врала! У меня ведь до тебя ничего не было! Бедная, нищая, сирота, которая мечтала вырваться! А ты — моя звезда, мой принц, — увез в волшебный замок! Как же я могла пропустить такой кусок добра?»

«А что, не так? Теперь ты моего брата под себя подгребаешь? Я ведь нищий, а он процветает!»

«Да, именно поэтому! — закричала зло. — Вот ты сейчас к любовнице уедешь, а я любовнику позвоню и попрошу, чтобы он приехал. Уж он-то придумает, как меня утешить!»

Билл схватил телефонную трубку со стола. Глаза черные от гнева, желваки ходят:

«Звони! — тыкнул ей в лицо трубкой. — Звони, я сказал!!! — схватил за майку и дернул на себя. — Как же мне все надоело!»

«Не волнуйся, скоро ты от меня избавишься», — сквозь зубы процедила Мария, вырываясь.

«Правда? Прекрасная новость. И когда?»

Она с вызовом улыбнулась:

«Когда Том приедет».

«Продажная шлюха!» — злобно прошипел он.

Ее лицо исказилось от гнева. Мария поджала губы и отвесила ему звонкую пощечину.

«Тут только одна шлюха. И сейчас она стоит передо мной!»

Он ударил ее так, как никогда прежде никого не бил. С размаха, со всей силы, со всей злости, по-мужски. От удара она пролетела через комнату и упала, ударившись о шкаф. Он уже не видел этого. Развернулся и сбежал из дома. Его ждала другая женщина, тишина, покой, ужин и прекрасный секс. Та, для которой он имеет какое-то значение, которая видит в нем мужчину, которая любит и заботится о нем…

Билл дернулся и проснулся. Опять этот чертов сон! Он преследует его который месяц, давит на сознание, портит настроение. Он живет между сном и явью. Мать тогда позвонила ему под утро и орала дурным голосом, что у Марии сотрясение мозга, она в больнице и что, если у нее что-то серьезное, то его посадят, а ее заберут в дом защиты для женщин, и они могут попрощаться с русской и детьми, их даже близко к ней не подпустят. Спросонья он даже не понял, о чем она говорит, а когда вернулся, понял, что дом теперь принадлежит ему, ему и только ему! Он смахнул с себя остатки сна. Тряхнул головой и решительно поднялся. В номере было прохладно. Но это даже хорошо — бодрое утро сейчас как никогда кстати. Его ждут великие дела.

Пока он приводил себя в порядок, ощущение того, что сегодня что-то произойдет, не проходило. Два дня назад на Рождество за столом с семьей он загадал желание. Это была его самая сокровенная мечта, на исполнение которой он не надеялся, но ведь никто не запретит фантазировать. Воспоминания прошлого крутились в голове, смешивались со смешными и счастливыми и болезненными до невозможности. Маленькие вспышки, которым он улыбался. Он повторит свое желание в новогоднюю ночь. И тогда оно точно исполнится.

— Привет! — раздался в трубке голос брата.

— Рад тебя слышать, — улыбнулся Билл, раскладывая на круассане кружочки салями и сыра.

— У вас все в силе?

— Да. Они вчера подтвердили встречу. Машина будет через сорок минут. Волнуешься?

— Нет. Я в тебя верю. Ты только условия наши не забудь. У нас должно быть взаимовыгодное сотрудничество.

— Не учи ученого, — рассмеялся.

— Мне не нравятся твои интонации. Что-то случилось?

— Нет, все хорошо. Просто дерьмовый сон приснился.

— Совесть мучит? — засмеялся брат.

— Типа того, — вздохнул Билл, грустно усмехаясь.

— Позвони потом.

— Ты будешь спать.

— Я подожду тебя.

— Ложись спать, Том. Я постараюсь разбудить тебя хорошими новостями. Хорошо?

— Ради плохих не буди.

— Не буду.

Идея, которую они с Томом вынашивали уже полгода, была простой и гениальной. Они хотели покорить Америку. Но так как финансы им на это дело взять было неоткуда, а планы были грандиозными, то надо было найти того, на чьей шее они въедут в рай. Таковой шеей стала очень популярная в Штатах, но неизвестная в Европе группа слащавых мальчиков-зайчиков. Идея взаимной раскрутки понравилась их продюсерам. Теперь Биллу предстояло обсудить условия сотрудничества и финансовые вопросы сделки. Конечно, лучше всего было бы послать на переговоры Тома, но тот безвылазно торчал в Германии в надежде, что детективы найдут беглянку. Хорошо, что хоть перестал носиться между Россией и Канадой, а то первое время жил в самолетах, забив на всё. Биллу пришлось на ходу подхватывать дело брата, мотаться с группой по городам и странам, решать все финансовые вопросы. Впрочем, когда Том осел дома, толку от него все равно было немного — он хандрил и тренькал на гитаре грустные мотивы, психовал, взрывался, орал и снова хандрил и тренькал. Билл не знал всех подробностей, брат не рассказывал, а он не стал спрашивать, но в один из приступов агрессии близнец поехал к Бригманну и разорвал с ним все договорные обязательства. На следующий день Франк лично позвонил Биллу и попросил подъехать. Вечером они напились в каком-то ночном клубе. Франк пообещал Биллу сохранить свое предложение насчет группы в силе, даже условия сделки оставить максимально привлекательными, сказал, что ничего не знал про реальное положение дел в отношениях своей дочери с его бешеным братом, что виноват, что повелся на женские уловки, и готов компенсировать всё это контрактом и кредитом. Билл обещал подумать и поговорить с коллективом. Коллектив выразил готовность продолжить репетиции, но Том уперся рогом, сказал, что Мари не простит ему этого, поэтому они могут найти другого гитариста. Пришлось искать другие способы заработка.

— По рукам? — Полноватый мужчина одарил его такой белоснежной улыбкой, что Билл с трудом удержался, чтобы не зажмуриться.

— По рукам.

Они скрепили согласие рукопожатием.

— Надо обсудить промо наших гастролей. Как вы это видите?

— Музыкальные каналы, радио, пресса, интернет. Можно подготовить ряд передач, вроде документальной хроники, сделать это вирусной рекламой и запустить в сеть. Это очень нравится фанатам. Наша фанбаза поддержит вашу фанбазу, и наоборот.

— Кстати, насчет хроники. В начале декабря у нас были съемки для CNN. Передачу они готовят к эфиру в конце января — начале февраля, может быть есть смысл поговорить с ними и попросить перенести передачу на весну. Это было бы хорошей поддержкой для тура.

— Нет-нет, Алан! — влезла в разговор менеджер по пиару. — У меня есть идея получше! Надо поговорить с ними. Может быть, к гастролям они снимут отдельную передачу? Или пригласить их с собой в тур. Это вполне в формате их программы. Только звать уже не на нас, а на ребят Билла. Как вам такая идея?

— С виду идея хорошая, — кивнул Билл.

— Джеки, свяжись с телевизионщиками после каникул, — велел Алан. — Думаю, мы сделаем им рейтинг.

— А что за программа? — спросил Билл.

— О, это очень популярная сейчас программа, — защебетала пиарщица. — Новый выпуск выходит каждую пятницу в восемь вечера. Будет возможность, посмотрите! Суть в том, что съемочная группа приезжает в гости к человеку — не важно к кому — звезде, политику, губернатору — и снимает один день из его жизни, с интервью, еще проводит интервью с обслугой, соседями, ну и вообще. Получается очень живая программа, интересная, местами острая и очень смешная. Я обожаю ее смотреть. Когда они обратились к нам, то я была на седьмом небе от счастья. К ним просто так не попадешь, а тут такая удача! Может быть, предложить им один день из нашей гастрольной жизни?