Виктория Даль - Семь дней страсти

Очевидно, он был сшит для кого-то другого. Или куплен много лет назад. Другими словами, он не подходил Синтии. Ее грудь не помещалась. в корсете.

— Повернись, — пробормотал Ник и потянулся к лентам.

У него дрожали пальцы, пока он развязывал их. Когда он развязал одну ленту, ему подумалось, что при вздохе все хитроумное изобретение раскроется, но все осталось на месте. У Ника не было другого выбора, только развязывать ленты дальше, касаясь пальцами ее спины.

— Как приятно, — выдохнула Синтия.

Действительно, приятно. Здесь ее кожа была теплой.

Ник медленно скользнул рукой к плечу, чтобы удержать ее, пока будет развязывать ленты. Потом он закрыл глаза и представил, что удерживает ее совсем по другой причине.

В. конце концов, корсет был достаточно ослаблен, потому что Синтия начала изгибаться, пытаясь, снять его через бедра. Ник позволил своей руке задержаться на ее плече столько, сколько это было возможно, потом скользнул по холодной шелковистой коже ее руки.

Она вздрогнула и переступила через корсет.

— Спасибо большое.

— Не за что, — прошептал Ник.

— Можно мне одеяло?

Синтия встряхнула платье, когда Ник открыл шкаф у кровати и достал одеяло из тонкой красной шерсти. Его расстроила эта просьба, но, с другой стороны, он был бесконечно благодарен ей, что она завернется в одеяло и уйдет. Ему нестерпимо хотелось обладать ею, но это было бы неправильно.

— Вот, — начал он, повернувшись и протягивая одеяло.

Но вид Синтии остановил его. Ночная рубашка, в которой она спала, была слишком большой, чтобы хотя бы намекнуть на формы тела, прятавшиеся под ней. Но ее сорочка… Ее сорочка оказалась тонкой вуалью. Влажная ткань прилипла к груди и расширялась книзу, обтягивая бедра. Розовые, соски просвечивали сквозь ткань, грудь оказалась удивительно полной и округлой.

Синтия Мерриторп была чувственной мечтой.

Словно прочитав его мысли, Синтия скрестила руки на груди.

— Можно мне взять это, или ты решил оставить его для себя?

— Что?

Он отдаст ей все, что она пожелает.

— Одеяло.

— Ой, конечно. — Понимая, что искушает зверя внутри себя, и что здравый смысл давно покинул его, Ник преодолел пространство, разделявшее их. Он развернул одеяло и накинул ей на плечи. Теперь он был слишком близко, Невозможно близко к ней.

Его совесть споткнулась о тонкую грань и исчезла. Ланкастер взял Синтию за подбородок и заглянул в счастливые глаза.

— Ты так прекрасна!

Эти глаза расширились, и счастье перешло в крайнее изумление.

— Что прости?

— Ты так прекрасна, Син.

Он обвел пальцем ее подбородок и двинулся дальше к уху. Он почувствовал, как болезненно откликнулось его тело, и сердце тоже.

— Ник? — Синтия накрыла его руку своей.

— Прости, — выдохнул он и прижался губами к ее губам.

От нее все еще пахло дождем, как будто она была самой чистой на свете. Еще одно напоминание, что он должен оставить ее такой же.

Рука Ланкастера скользнула по ее шее и ниже, но Синтия не двинулась с места. Казалось, что она даже не дышит. Но когда он коснулся рукой ее груди, она задохнулась. Ее грудь тяжелым весом покоилась у него на ладони. Он коснулся большим пальцем соска, изумившись контрасту твердого и мягкого. Синтия хмыкнула.

— Тебе нравится?

Она кивнула, прикрыв глаза, когда Ланкастер отодвинулся немного, чтобы посмотреть на нее.

— Ты восхитительна!

Стремясь к большему, он потянул сорочку вниз, чтобы обнажить сосок. Он коснулся темно-розового ореола подушечкой пальца и увидел, как сосок напрягся, затвердев еще больше.

— Ник, — прошептала Синтия.

Он еще раз обвел пальцем вокруг соска, потом потянул сорочку и стянул ее полностью вниз.

От вида ее обнаженного тела у него перехватило дыхание. Полная грудь казалась теперь еще полнее на фоне тонкой талии и округлых бедер.

Ланкастер смотрел на нее во все глаза, а она прикрыла рукой темный треугольник волос внизу живота. Он положил руку поверх руки Синтии и прижал ее к телу.

— Не прячься, — пробормотал он. — Ты такая красивая.

Она приоткрыла губы, дыхание ее участилось.

Ланкастер осторожно убрал ее руку. Вид темного треугольника сразил его сердце.

И вскоре то, что они с Синтией остались вдвоем, уже не казалось ему ошибкой.

То, как он пристально ее рассматривал, наполнило Синтию желанием снова прикрыться. Ни один мужчина не видел ее обнаженной. Ни Ричмонд, ни даже Джеймс. Она представления не имела, как должна выглядеть, поэтому не знала, что мог видеть Ник.

Его пальцы пробежали вниз по бедру, обжигая своим прикосновением. Ник поднял глаза и улыбнулся. Причем это была не какая-то любезная улыбка или самодовольная ухмылка, а настоящая радость, которой светились его глаза.

Радостное волнение наполнило ее кровь. Именно этого она хотела. Гармонии с ним, пусть даже кратковременной.

Он сказал, что она прекрасна, может быть, это действительно так. Синтия ощущала покалывание кожи, поэтому сдалась и потянула Ника к кровати. Откинув покрывало, она нырнула под него.

— Теперь ты, — сказала Синтия.

— Теперь я? — улыбнулся Ник.

— Твоя одежда. — Синтия натянула одеяло до самого подбородка, чтобы скрыть краску, которая заливала ее тело. — Снимай ее.

— Ты уверена? — засмеялся Ник.

— Абсолютно.

Ей нравился его обнаженный вид. Несмотря на шрам, который заставлял ее думать о том, о чем она думать совсем не хотела, у него было восхитительное тело.

Улыбка Ника погасла, он развязал пояс, и халат распахнулся. Под халатом, к разочарованию Синтии, оказались бриджи. Но когда он снял халат, она успела рассмотреть плечи и широкую грудь. Ей хотелось прикоснуться к нему так, как он прикасался к ней, но для этого надо было вылезти из-под покрывала. Ей было там уютно, и она просто наслаждалась видом Ника.

Он не стал отводить взгляд, пока расстегивал штаны, и, похоже, совсем не терзался сомнениями. Он довольно хладнокровно расстегнул каждую пуговицу и одним движением снял бриджи.

Когда он выпрямился, Синтия охнула. Совсем чуть-чуть.

— Что такое?

Ник оглянулся на дверь, как будто думал увидеть там кого-то, кто удивил Синтию.

— Ты был меньше, — с опаской прошептала Синтия.

— Что, прости?

— Нет, ничего.

— Что-то не так? — нахмурился Ник.

— Все в порядке.

Теперь уже ничего не поделаешь. Теперь ей оставалось только улыбаться, кивать и держаться. К тому же она не девственница. Все должно быть не так уж плохо. Она просто предположила, что с Ником это будет легче.

Синтия довольно медленно приподняла покрывало, чтобы Ник, если что, успел передумать.

— После такого количества голых мужчин, какое ты повидала в своей жизни, я не ожидал, что ты испугаешься, — пробормотал Ник, укладываясь рядом с Синтией.

Синтия была настолько потрясена, что едва дышала. Он прижимался к ней своим горячим телом, обжигая своей близостью. Его рука замерла у нее на животе.

— Ты такая нежная, — выдохнул Николас, касаясь губами ее щеки.

Все еще прижимая к груди простыню, Синтия повернулась и поцеловала его. Она почувствовала, что его пальцы еще сильнее прижались к ее животу, и вся отдалась поцелую. Она хотела выпить его додна, растворяясь в этом поцелуе, а его руки тем временем начали свое медленное путешествие.

Ник обхватил рукой одну грудь, потом — другую, прошелся пальцами по ребрам и коснулся пупка. Он будто изучал ее тело.

Они все еще целовались, поэтому Синтия не сразу поняла, что он убрал руки. Покрывало соскользнуло вниз.

Сначала оголилась ее грудь, потом — живот. Он обхватил ее одной рукой и крепко прижал к себе. Она скомкала покрывало на бедрах.

— Хочу посмотреть на тебя, Син, — выдохнул Ник, опустив голову, и сомкнул губы вокруг ее соска.

Кончик его языка скользил вокруг горячих и влажных сосков, пробуждая в ней что-то спрятанное глубоко внутри. Потом его губы раскрылись, и язык стал ласкать набухшие бутоны сосков, заставляя ее издавать глухие стоны.

Его язык долго дразнил ее, чередуя то ласковые и нежные прикосновения, то жесткие и властные, пока Синтия не сдалась и не застонала от наслаждения.

На нее обрушилась волна эмоций, каких она прежде никогда не знала. Она совсем потеряла голову от желания. Ее тело захватило власть над ее разумом, и оно получит то, что хочет.

Синтия, наконец, отпустила покрывало и освободила руку, которую удерживал Ник. Она вцепилась в его плечо, восхищаясь крепостью мышц. Он был таким мужественным, огромным, его элегантная стройность оказалась обманчивой. Но Синтия рядом с ним чувствовала себя в полной безопасности.

Ник поднял голову и посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц.

Синтия провела рукой по его груди, восхищаясь завитками волос, и почувствовала, как он весь замер от этого прикосновения. Он следил глазами за ее рукой, потом медленно поднял голову и встретил ее взгляд. Широкие зрачки казались невероятно черными, как будто за ними скрывался колодец с черной водой.

Она слышала, как гулко стучит под ее ладонью его сердце. И хотя волосы у него на груди были жесткими, светлыми и совсем не напоминали шерсть, Синтия почему-то никак не могла отделаться от мысли об испуганном животном.

Не понимая, в чем дело, она ждала какой-то реакции, но Ник молчал. Она снова провела рукой по его груди:

— Тебе нравится?

Ник закрыл глаза, отсекая непонятное чувство страха, которое охватило Синтию.

— Да, — услышала она его шепот.

Он повернул ее к себе спиной. Она на мгновение почувствовала холод одиночества, но его тело отвлекло Синтию от неуместных мыслей. Ник прижался к ее спине, точно соответствуя всем изгибам ее тела. В этом положении напряженно выступающая плоть Ника обожгла ее ягодицы. Она почувствовала, какой горячей она была по сравнению с остальным телом.

Но она не могла думать об этом, потому что Ник обнял ее и прижался губами к шее.

— Ты уверена, Син? — услышала она его голос у своего плеча.

— Да, — немедленно откликнулась она, хотя не была в этом уверена.

Это был Ник, и она хотела получить от него все, что могла. Она хотела, чтобы воспоминания о нем навсегда остались в ее душе.

— Да, — повторила она еще громче, когда его рука скользнула у нее между бедер и стала ласкать ее плоть.

Пусть для Ника это будет чем угодно, но для Синтии это дом, более реальный, чем тот, что был у нее прежде. Это станет поддерживать ее в новой жизни в незнакомом месте среди людей, которые ее не знают. Это воспоминание о Нике станет ее домом там, что бы ни случилось.

Крепче прижимая ее к себе, Ник легко провел языком по ее шее. Его пальцы продолжали медленно ласкать трепещущую плоть, и Синтия выгнулась навстречу его ласкам. Она закрыла глаза и постаралась восстановить дыхание, но это оказалось невыполнимой задачей, потому что палец Ника проник внутрь.

Ее крик эхом разнесся по комнате.

— Син, — простонал Ник, еще глубже проникая в ее тело.

Она выгнула спину, чтобы быть к нему ближе, и раздвинула ноги. Ей было невероятно хорошо. Его напряженное тело, прижатое к ее спине, только усиливало восхитительные ощущения. Синтия выдохнула его имя и откинула голову назад.

Он легко покусывал ее шею, заставляя издавать блаженные стоны. Ласки вдруг прекратились, что вызвало недовольный вздох с ее стороны.

— Ш-ш, — прошептал он, проникая в ее тело двумя пальцами.

Это было чересчур. Синтия попыталась отодвинуться, но поняла, что не может двигаться, пока его пальцы творили с ней нечто невообразимое, медленно погружаясь внутрь.

— О Боже… Ник!

— Тебе хорошо, любовь моя?

Хорошо ли ей? Поначалу она испытала почти боль, но потом ощущения приобрели другой характер. Каждое такое движение приближало ее к невероятному удовольствию. Она чувствовала, что внутреннее сопротивление тела пропало, и ей уже не хотелось, чтобы он прекращал свои ласки.

— Нет, — прошептала Синтия, когда почувствовала пустоту внутри.

Как тогда, в потайном коридоре, когда он так же внезапно оставил ее в возбужденном состоянии и отступил.

— Не останавливайся.

— Не буду, — ответил Ник и провел влажными пальцами по ее животу.

— Не останавливайся! — запротестовала Синтия, но он не послушался.

Его рука скользнула еще выше и обхватила грудь. Ник стал целовать ее шею, спускаясь к плечу, прикусил кожу, большим пальцем лаская сосок. Синтия вскрикнула, прижимаясь к нему спиной.