– Да, ты права, – с трудом признал он. – Правда, ты должна пообещать мне, что после этого мы вернемся сюда.

Ее ресницы дрогнули и опустились, а на губах заиграла улыбка.

– Не успела я надеть кольцо, как уже что-то должна.

– Мне действительно стыдно, но я не могу иначе.

– Конечно, мы вернемся сюда. Может быть, я позвоню Робби и скажу ему, что сегодня он может остаться у Антона на ночь.

В таком коротком предложении уместилось сразу две новости. Первая – она могла бы провести вторую ночь в этом доме. В первый раз, когда они спали в его постели всю ночь напролет, между ними не было никаких отношений. Она была грустной и подавленной, и он не решался прикоснуться к ней, ограничиваясь объятиями и целомудренными поцелуями в лоб.

Второй новостью оказался телефон.

– Куда ты решила позвонить? – осторожно спросил он.

– Домой, – открыто улыбаясь, ответила она. – Вчера днем мы провели телефон в нашу хижину. Так будет проще связываться с заказчиками, которых становится все больше и больше. Кроме того, я взяла вторую помощницу – сходила в дом Марты и поговорила с ее младшей сестрой. Она отлично рисует, так что может брать на себя не только трафарет, но еще и работать кистью по основе.

Как много она успела сделать без него! В первые мгновения Артуру это даже показалось обидным, но немного позже он понял, что на самом деле это было прекрасно.

– Как зовут твою новую помощницу? – спросил он, прикасаясь к ее ладони.

– Сара. Ей двадцать три года. У нее есть маленький ребенок, и я думаю, что ей телефон также будет полезен.

– Так значит, теперь я тоже смогу звонить тебе днем?

– Да, конечно, – накрывая его руку второй ладонью, сказала она. – Я буду рада слышать твой голос.

– Если бы у Юдифи был телефон, мы тоже смогли ей позвонить, – заранее зная, что это ее возмутит, сказал он.

Как он и ожидал, Рита отодвинулась от него и даже фыркнула.

– Ну, как ты можешь такое говорить, – укоризненно покачала головой она.

– Я бы не смог, если бы не знал, что ты будешь так реагировать, – со смехом ответил Артур. – Правда, если бы я не любил дразнить тебя, мне бы и в голову не пришло шутить таким образом.


Глава 47 Рита. Королевская речь


Артур впервые показывал ей, где живет Юдифь. Рита всегда хотела узнать, как выглядит дом, в который возвращается эта загадочная и смелая женщина после каждого рабочего дня, и теперь ее любопытство, наконец, было удовлетворено.

Дом, принадлежавший Юдифи, находился на улице, схожей с самим Пятым переулком, правда, дома здесь были немного проще. Все они выглядели почти одинаково – одноэтажные, приземистые и без особых изысков. Однако здесь было гораздо уютнее и спокойнее, да и сам дом находился практически в середине. Невысокий прочный частокол, красиво подстриженные кусты, и безупречно белые стены наводили на мысль о том, что хозяева очень заботятся о своем гнездышке.

– Здесь нет собаки или колокольчика, но долго стучать нам не придется, – тихонько посмеиваясь, сказал Артур.

Только после этого Рита заметила, что к самой калитке прибита металлическая пластина, а рядом на веревочке болтается старый ключ, который, очевидно, не подходил ни к одному из замков. Этим ключом Артур несколько раз ударил по пластине, и по двору разнесся ровный, но не слишком приятный стук. Даже через такое расстояние было слышно, как в доме затопал ребенок, а через несколько секунд на пороге появилась сама Юдифь.

Она была одета в темно-зеленое платье до колен, и производила впечатление доброй домохозяйки. За ее спиной пряталась маленькая девочка, которая робко выглядывала, пытаясь рассмотреть гостей одним глазом.

– Артур? Боже, какой сюрприз!

Она сразу же вышла во двор и направилась к калитке. Девочка двинулась за ней, не отставая и все так же держась позади.

– Милли, выйди и поздоровайся, – улыбаясь, сказала Юдифь.

Милли потрясла головой и совсем исчезла за юбкой матери.

– Милли, мы принесли тебе картинки с цветами, – мягко сказал Артур, повернувшись при этом к Рите.

Она поняла, что настало время вынуть из сумочки десять оставшихся с прошлой недели пригласительных. Это были образцы, которые не пригодились для продажи. Она показала их Артуру, желая узнать, стоит ли сделать из них закладки для книг, и перед выходом он предусмотрительно посоветовал захватить их с собой. Когда они собирались в дорогу, он предупредил ее, что младшая дочь Юдифи, семилетняя Милли, любит картинки, и Рита заранее уложила в сумочку все пустые пригласительные. Теперь настало время воспользоваться припасенными подарками.

Милли осторожно выглянула, все еще держась позади и смешно переступая ножками. Рита вынула из сумочки конверт и передала Юдифи, а Милли все это время внимательно следила за белой бумажной оберткой, словно боясь, что она испарится по пути к ее рукам.

– Вот, держи свои картинки, – по-доброму посмеиваясь, сказала Юдифь.

Малышка медленно и очень осторожно отодвинула один край, с любопытством заглядывая внутрь. Лишь после этого, убедившись, что внутри действительно лежат картинки, она подняла глаза и одними губами произнесла:

– Спасибо.

Она смотрела на Риту, видимо, понимая, что подарок исходит от незнакомой тети.

– Не за что, – тепло ответила Рита.

Милли еще раз заглянула в конверт, а потом улыбнулась.

– Красивые, – все так же неслышно сказала она, и ее щеки даже покраснели. – Они все мои?

– Все только для тебя, – кивнула Рита.

– А что для меня? – весело вмешалась Юдифь, у которой, видимо, было хорошее настроение.

Она впустила их в дом, провела по короткой прихожей и усадила в гостиной на один широкий диван. Комната оказалась просторной и светлой – все занавески были раздвинуты и сжаты в тоненькие полоски, так что окна заливали гостиную приглушенными лучами осеннего солнца. Ноябрь дарил последние теплые дни, за которыми должен был начаться снежный сезон.

– Мы решили пожениться, – коротко и емко сказал Артур после того, как Юдифь села за стол в другом конце комнаты.

– Уже? Совсем недавно вы приходили ко мне и каялись в том, что оттолкнули Артура, а теперь вы уже выходите за него замуж? – обращаясь к Рите, удивилась она. – Что-то быстро…

Артур ничего не сказал и даже не дрогнул, но Рита знала, что внутри у него поднялась целая буря. Она не рассказывала ему о том дне, когда пришла в кондитерскую и поделилась своими сомнениями с Юдифью. Даже не глядя на него, она ощутила, что Артуру уже есть что сказать. Решение отложить звонок домой показалось верным – может быть, ей не придется ночевать у Артура и отправлять Робби к отцу.

– Да, так быстро все случилось, – сохраняя внешнее спокойствие, сказал он. – Ты не хуже меня знаешь, как сильно я этого хотел.

– Знаю, – со вздохом признала Юдифь. – Так вы назначили дату свадьбы?

– Нет еще, мы только сегодня утром решили…

– И я первая, кому вы об этом говорите?

– Да.

Юдифь впервые смутилась. Она отвела глаза, и на ее губах заиграла слабая улыбка. Она вздохнула, словно собираясь что-то сказать, но у нее не нашлось слов, и она лишь растеряно засмеялась, пытаясь скрасить неловкость.

– Вы, ребята, просто удивительные, – все еще глядя в сторону, сказала она.

– Ближе тебя у меня нет человека, с кем же еще делиться этой радостью? – улыбнулся в ответ Артур.

Рита почувствовала, что он берет ее за руку и сжимает ладонь. Его пальцы были просто ледяными, и от прикосновения она почувствовала, что дрожь волнения передается и ей.

Между тем Юдифь шмыгнула, выдавая свои слезы.

– Артур с самого начала был принцем. Перепачканным, несчастным и потерявшимся принцем, которого я нашла на дороге. Ты ведь не против, если я расскажу?

– Конечно, – теряя голос, хрипло ответил он, крепче сжимая руку своей теперь уже невесты.

– Рита, вы не представляете, каким он был. Грязный, угрюмый и недоверчивый. Ты работал у сапожника и жил там же, прямо в мастерской. Я принесла обувь и увидела тебя, Артур. По-детски хрупкий, но неразговорчивый и отрешенный. Я не могла дать тебе большего, и поэтому привела в кондитерскую. Вначале ты работал уборщиком. Мыть полы у тебя выходило неважно, но ты справлялся, как мог. Потом тебя повысили до грузчика – ты носил на своей тонкой спине мешки с мукой, привозил продукты вместе с поставщиком… насколько помню, за те несколько месяцев ты не разбил ни одного яйца. В тебе было что-то… что-то особенное. Постепенно я перевела тебя на простую работу. Просеивать муку, разводить огонь, кипятить воду и чистить формы тебе удавалось чуть лучше, чем управляться со шваброй. Еще через год тебя удалось сделать помощником, а потом, как-то незаметно даже для меня ты начал варить тесто. Ты был самым удивительным молодым человеком из тех, кого я видела, и я хотела сберечь тебя, но постоянно задавалась вопросом: что за женщина сможет стать твоей спутницей? Ты был принцем, потому что жил не как все остальные. В тебе была жажда большего, и ты разделил свою жизнь на две части – одну вел среди нас, а вторую оставлял для себя. В той, второй части было нечто, куда не впускались чужие, и даже я.

Она замолчала, поскольку ей снова захотелось плакать – Рита видела, как задрожали ее губы, но Юдифь перестала говорить прежде, чем ее голос выдал волнение.

Когда она передохнула и вернулась к речи, ее чувства уже пришли в равновесие.

– Так вот, родной, я все гадала над тем, что за женщину ты выберешь для себя. Принцесса тебе бы не подошла. Прости, но я все-таки это скажу, а дальше сами разберетесь, ладно? Ты ведь уже пробовал связаться с принцессой, и ничего хорошего из этого не вышло. Тебе бы не могла подойти неженка с царскими манерами и душой обычной фифочки. Капризная и чрезмерно хрупкая девица не сумела бы сделать тебя счастливым – она могла бы лишь поработить тебя и съесть твою жизнь. Когда мы с тобой смогли отойти от того, что сделала та принцесса, я с удивлением поняла, что благодарна ей. Ее подлость отбила у тебя желание сближаться с легкомысленными девчонками, и ты надолго ушел в тень. Замкнулся, перестал смеяться и все больше времени проводил в одиночестве. Я была рада тому, что ты не смешиваешься с нами, поскольку наша жизнь была не для тебя. На какое-то время в моей душе поселилась уверенность в том, что тебе лучше так и остаться одному. Я продолжала считать так до тех пор, пока однажды не заметила в тебе нечто новое. Ты ожил, твой взгляд прояснился, твои движения стали осмысленными. Каждый вечер, заканчивая работу, ты куда-то собирался, и у тебя был до неприличия счастливый вид. Я боялась спросить об этом напрямую, но подозревала, что ты больше не был одинок. Когда я все же набралась наглости и завела тот разговор, ты ответил честно, но все же твои слова не соответствовали истине.

– Да, я помню. Я сказал, что у меня никого нет, хотя к тому моменту уже успел привязаться к Рите всей душой, – улыбаясь, кивнул он.

– Именно, – подтвердила Юдифь. – Когда же я, наконец, удостоилась чести встретиться с вами лицом к лицу, – вновь обращая лицо к Рите, продолжила она – то была удивлена. Мы с вами немного поговорили, помните?

– Конечно.

– Я всегда хотел узнать, о чем была та ваша беседа, – признался Артур.

– Ни о чем особенном, всего лишь о тебе, – глухо засмеялась Юдифь. – Я выразила сомнения в том, что Рита сможет воспитать из тебя того, кем ты хочешь быть. А потом я увидела вас на юбилее кондитерской. Как вы общались поверх всех остальных, накладывая слова невидимыми нитями и связываясь на одном только вам и понятном языке. Как ты делал снимки, не отрываясь от нее, как прислушивался к ее словам. Как вы ходили следом за ним, не оставляя ни на секунду, давали советы и придавали ему уверенности. Тогда-то я и поняла, что вы сделаете его королем. Ну, это я так – условно. С вами Артур перестал быть тем скрытным ребенком, не знавшим всех пределов своего разума и способностей. Вы раскрыли его душу, показали ему другие пути. Не понимаю, как ты нашел ее, Артур, но ты сделал тот единственный выбор, который мог спасти тебя самого. Нашел женщину, скажем так, монаршей крови. Ту, что сможет поднять тебя до нужного уровня и не разрушить при этом твою жизнь. Поэтому, когда вы пришли ко мне и начали говорить о том, что отказались от его любви, я почувствовала злость и боль. Мне казалось, что вы все испортили, но теперь я не знаю, как выразить свою радость. Должно быть, Артур был весьма настойчив, раз уж вы сдались за такое короткое время.