Артур устало подумал, что, наверное, обидел ее. Он никогда не говорил с ней так грубо и требовательно, но теперь у него просто не оставалось сил для вежливой беседы. Пришлось побороть желание сделать второй звонок – вместо этого он вернулся домой, преодолев бесконечные ряды ступенек и пролетов. Холодный воздух казался почти влажным, и он с облегчением закрыл за собой дверь квартиры.

Так плохо ему не было еще никогда. Конечно, ему случалось болеть ангиной, а в детстве он довольно быстро справился с корью, но такие времена прошли уже очень давно.

Он лег в постель и накрылся одеялом, погрузившись в глубокий сон. Запутанные сновидения, в которых мелькали лица клиентов, бессмысленные реплики и пестрые пятна, вымотали его окончательно, и когда настойчивый стук в дверь разбудил его, Артур был совершенно измотанным. Сон не принес облегчения, и ему казалось, что его шатает из стороны в сторону.

Артур не сомневался в том, что это могла быть только Рита. Перед тем как отворить дверь, он опять прикрыл нижнюю часть лица большим платком.

– Эта болезнь распространяется уже несколько месяцев, а мы ничего о ней не слышали, – вместо приветствия, сказала она. – Называется она гриппом, и от нее нет лекарства.

– Значит, я умру, – равнодушно сказал он, все еще стоя в дверях и не собираясь пропускать ее внутрь. – Уходи сейчас же.

– Кто-то должен о тебе позаботиться, – толкая дверь и пытаясь отодвинуть его, возразила она.

– Нет, дай мне поспать.

– Судя по твоему лицу, ты уже спал, – нахмурилась Рита. – Отойди от двери, впусти меня.

– Возьми хотя бы свой платок и завяжи им лицо, – вздохнул он. – Не хочу заразить тебя. Как я могу убить свою молодую жену, не успев прожить с ней и года?

Рита улыбнулась, вынимая из кармана белый хлопковый платок, складывая его по диагонали и связывая концы на затылке так, чтобы верхняя линия платка прошла над носом, а угол свесился до самой груди. Теперь ее лицо было закрыто.

– А сейчас ты пропустишь меня или мне еще немного постоять на сквозняке?

– А я уж думал «Какое счастье, что моя жена провела к себе телефон. Можно будет говорить с ней, не подвергая ее жизнь риску». Какой я дурак, – проворчал он, отходя в сторону.

Она заварила ему чай и заставила выпить чашку горячего бульона. Было странно наблюдать за ней, когда она носила эту самодельную маску.

Пока он страдал на кухне, отпивая горячую жидкость маленькими глотками и вытирая со лба холодный пот, Рита ходила по квартире, собирая его вещи. Она выстирала все его майки и платки, прокипятила их в небольшой кастрюле и повесила возле окна.

– А теперь поднимайся и иди в спальню, – увидев, что его чашка опустела, ласково сказала она.

Ему показалось, что он разгрузил десять телег, нагруженных мукой и маслом, хотя он всего лишь немного поел и выпил чаю. Простыни показались холодными и жесткими, но выбора не было – пришлось лечь и завернуться в одеяло.

Рита принесла чистый платок и завязала его лицо так же, как и свое. После этого она опустилась на край кровати и положила руку ему на живот.

– Милая, – глядя на нее из-под опущенных ресниц, прошептал он. – Это же твой выходной.

– Ты обязательно выздоровеешь, от этого гриппа не умирают, – сказала она.

– А я слышал совсем другое, – улыбнулся он. – Несколько моих клиентов умерли на прошлой неделе.

Ее лицо побледнело, и взгляд изменился.

– Артур, неужели это правда?

– Да.

– Почему же ты раньше ничего не сказал?

– Потому что ты запретила бы мне работать.

– Сара говорит, что в их доме болеет почти половина жильцов, но никто еще не умер.

– Болеют почти все, а умирают только единицы. Откуда ты узнала, как называется эта хворь?

– Тоже от Сары. Она боится за своего малыша и за племянников, детей Марты.

– Неудивительно. Хотя, кажется, Гектор уже выздоровел, вчера вечером он звонил Марии и обещал прийти завтра в салон.

– Чудесно, значит, завтра ты сможешь отдохнуть. Сколько времени потребовалось Гектору? Чуть больше недели?

– Да. Дней десять даже я бы сказал.

– Значит, тебе понадобится столько же или даже больше. Наверняка этот ваш Гектор, который так сильно себя любит, ходил к доктору или вызывал его к себе домой. А ты, Артур, готов просто заживо себя похоронить под слоем этих тяжелых одеял. Разве можно так поступать со своей жизнью?

– Я обязательно поправлюсь, – улыбнулся он. – Теперь, когда ты пришла и навела здесь шороху, мне стало гораздо легче.

– Тогда я останусь на ночь?

– Нет. Нет, любовь моя, тебе нужно уйти домой. Лучше побереги себя, болеть действительно очень тяжело.

– Завтра я приведу врача.

– Где же ты его найдешь?

– Существуют больницы, Артур, – поглаживая его живот, рассмеялась она. – Там всегда есть кто-нибудь.

Привести доктора ей не удалось – врачи перестали ходить по домам, ограничиваясь приемами в пределах больниц. Наверное, все действительно было очень серьезно, раз уж визиты к больным прекратились по всему городу. Артур и сам с трудом нашел в себе силы выйти из дома и вновь дойти до магазина, чтобы позвонить в студию. Если бы он работал у Готлиба, то пришлось бы ехать на другой конец города, поскольку у него телефона не было. Так что какие-то плюсы в работе на новом месте все же были.

Разговор с Гектором получился неудачным.

– Ты уверен, что заболел? – холодно спросил его работодатель.

– Да. Я весь день не встаю с постели.

– Откуда же ты мог заразиться?

«Да хотя бы от вас», – подумал Артур, сдерживая себя и стараясь не забывать о том, что после выздоровления ему будет нужен заработок.

– Наверное, от кого-то из клиентов.

– Твоя помощь мне бы не помешала, а теперь ты будешь отлеживаться в доме. Черт, я к такому не был готов. Даю тебе три дня, а в четверг жду в студии.

– Надеюсь, трех дней мне хватит, – опираясь о стену, чтобы не упасть, сказал Артур.

Ответа не было – Гектор дал отбой.

Рита приходила к нему каждый вечер, но Артур ни разу не позволил ей остаться до утра. Она кипятила белье, заботилась о том, чтобы у него были чистые простыни, и готовила ему еду. Ванной в квартире не было, и во вторник она вскипятила воду в чайнике и кастрюле одновременно, чтобы отвести его на кухню, где заранее было наглухо закрыто окно. Здесь она усадила его на стул, сняла с него пропахшую потом рубашку и обтерла его мокрым полотенцем. У нее были грустные глаза, ее руки дрожали, и Артур подозревал, что под платком скрываются припухшие от слез губы и покрасневший носик.

Она очень сильно уставала – ей приходилось работать днем, а по вечерам приходить к нему, но Артур не смел просить ее оставить все заботы и беспокойства. Он прекрасно понимал, что теперь, когда они были мужем и женой, Рита ни за что не осталась бы в стороне.

– Вместо свадебного путешествия мы получили болезнь, – лежа в постели после того, как она помогла ему помыться, сказал он.

Все-таки, несмотря на постоянный жар и блуждающее сознание, Артур чувствовал, как приятно надевать чистую теплую рубашку и ощущать прикосновения любимых женских рук.

Когда Рита находилась так близко, он тоже завязывал свое лицо. Теперь они лежали на кровати, и мог видеть только ее глаза. Впрочем, на его лице тоже оставались открытыми только глаза. Удивительно, но этого было достаточно.

– У нас еще все будет, – шепотом обнадежила его она.

– Скажи что-нибудь, я хочу слышать твой голос, – попросил он.

– Не могу.

– Ты заболела?

Артур даже приподнял голову, пытаясь разглядеть оттенок ее кожи и хотя бы так проверить, нет ли у нее жара.

– Нет, я просто постоянно плачу, – призналась она.

– Не плачь, я обязательно поправлюсь. Сколько дней уже прошло?

– Это всего лишь третий день. Врач в больнице сказал, что опасность минует только после пятых суток.

– На пятый день я уже должен быть в студии.

– Это невозможно, и ты знаешь об этом. Я никуда тебя не отпущу. Останусь здесь завтра вечером, а утром в четверг запру дверь и сяду в прихожей.

– Милая, я должен зарабатывать деньги.

– К черту такие деньги, Артур.

– Если я не приду, Гектор наверняка меня уволит.

– И пусть увольняет. Пусть катится прямиком в ад или куда ему будет угодно.

Артур рассмеялся и перевернулся на спину. Его жена себе не изменяла – если дело касалось ее, она была готова изводить себя работой, но других ей хотелось оберегать и защищать.

– Я хотел бы поцеловать тебя, – вздохнул он.

– Значит, тебе становится легче. Потому что еще вчера ты вообще ничего не хотел, – заметила она.

Случилось именно так, как он и ожидал. К четвергу Артур не смог подняться на ноги, и ему пришлось позвонить Гектору вновь. Рита пришла с самого утра, сказав, что оставила Сару и Анну одних. Она помогла ему спуститься вниз по лестнице и дойти до магазина. Поначалу она предлагала ему свою помощь иначе – ей хотелось пойти и самой поговорить с Гектором, но ничего подобного и представить было нельзя. Зная о том, что его руководитель бывает довольно груб с теми, кто не платит ему денег, Артур решил, что должен сам выслушать все упреки и замечания.

Запомнить детали беседы не удалось. Он понял только самое главное.

«В таком случае тебе лучше больше вообще не приходить. Я найду кого-нибудь другого», – сказал Гектор.

Артур повесил трубку, не заботясь о вежливом прощании. Рита взяла его под локоть и отвела домой, не спрашивая, чем закончился разговор, и он был ей за это благодарен.

В гостиной он взглянул на настольный календарь. Было двадцать первое января. До весны оставалось больше месяца, а он потерял работу. Рита села на диван рядом с ним. Она обняла его своими нежными руками и прижалась к нему, забирая часть боли и разочарования к себе.

– Думай о том, что мы проведем это время вместе, – сказала она. – Эта работа вымотала тебя всего за три месяца. Ни к чему такие мучения, лучше отдохни.


Глава 51 Рита. Грипп


Удивляться было нечему – грипп отнял у Артура работу и хорошее настроение. Теперь он все чаще бывал мрачным, и даже выздоравливать начал медленнее. Рита по-прежнему ходила к нему каждый день, но началась уже вторая неделя, а сил у него так и не прибавилось. К тому же, он беспокоился о том, что скоро наступит срок выплачивать деньги за квартиру, тогда как его доходы исчезли.

Решать вопрос пришлось самой, поскольку она знала, что Артур не настроен размышлять над предложенными вариантами. К концу второй недели его затянувшейся болезни она вновь оставила Анну и Сару одних, а сама отправилась в город, чтобы найти хорошее помещение. Ее интересовала одна закрытая и теплая комната, в которой можно было бы поставить хороший стол и пару стульев. Требования у нее были не слишком высокими, и вскоре помещение действительно было найдено. К слову сказать, без помощи Юдифи здесь не обошлось. В том самом магазине под названием «Чернильница», расположенном на улице, где Артур проработал больше десяти лет, теперь был новый хозяин – очевидно, Феликс действительно продал его без особых трудностей. Внутри, за приемным помещением и рядом со складом находилась маленькая комнатка с большим окном. Там было достаточно тепло, поскольку пара соседних комнат хорошо отапливалась, и кроме того, при желании можно было растопить небольшую печку в углу. Места оказалось мало, но больше было и не нужно. После короткого разговора она получила ключи от комнаты, заплатила владельцу на месяц вперед, а затем поспешила домой.

Целый выходной был потрачен на перевозку вещей, и она не могла пойти к Артуру, что ее очень беспокоило. Однако для того чтобы оплатить и перевезти подержанную мебель, обязательно нужно было ее присутствие.  Они приобрели большой письменный стол и три тяжелых стула с мягкими сидениями и цельными спинками. Рита помогла девушкам собрать все рабочие и письменные принадлежности, а потом они втроем еще целый час мучились с мебелью.

Впрочем, когда все закончилось, стало ясно, что все усилия были не напрасными. В комнате повесили легкие занавески, которые в прошлом году использовались для столовой ее собственного дома. Стол придвинули к окну, стулья поставили напротив, а в выдвижных ящиках под столешницей умещались все линейки, ножи и чернила. Для стопок картона и бумаги приспособили старенькую этажерку. Теперь здесь можно было работать, и девушки сразу же нарекли это место «конторой».