Утром от Ксюшиного подавленного состояния не осталось и следа. Она снова стала собой – уверенной, спокойной и решительной. Только веселость ее казалась немного наигранной. Впрочем, Ксю сама скоро поняла, что не стоит притворяться радостной и счастливой – не удастся обмануть ни себя, ни людей.

– Я вчера наговорила тебе разного, Макси… – сказала она Максимилиану, словно извиняясь. – Ты прости, ладно? И забудь – у меня в голове от потрясения все перемешалось, вот и трепала всякое – что надо и что не надо…

– Я все понял, не объясняйся Ксю. Я провожу тебя?

– Спасибо, но не стоит. Я хочу пройтись, подумать немного… Хочу побыть одна. Я тебе лучше позвоню после обеда, хорошо?

– Ладно, – Макси не очень-то понял ее поведение – то ли Ксю избегала оставаться с ним наедине, то ли хотела продемонстрировать безразличие к нему, то ли на самом деле собиралась что-то обдумать и плевать хотела на то, что со стороны ее поведение выглядит невежливо. Но лучше было не обижаться и не выяснять отношения, поэтому Максимилиан просто проводил девушку до двери.

На пороге Ксю остановилась и, обвив шею парня руками, сама поцеловала его в губы.

– Вот это фейерверк! – воскликнул Макси с оттенком удивления. – Может, тебе не стоит торопиться домой?

– Нет, нет, мсье! – засмеялась Ксюша. – Не искушайте меня, я и так провела в вашей гостеприимной квартире больше времени, чем полагается. Я лучше потом позвоню, и мы договоримся встретиться. Пока.

Ксюша вышла на улицу и направилась прямо по припорошенной снегом дороге. Все вокруг казалось таким чистым, белым. Мохнатые снежинки плавно скользили по воздуху. А Ксюша шла и ни о чем не думала. Только в душе у нее крепло сознание, ощущение какой-то перемены, которая должна вот-вот произойти в ее жизни или уже происходит.

Сидящая на вахте «Телеграфистка» тетя Маша неодобрительно посмотрела на Ксению сквозь стекла очков и готова была уже разразиться лекцией на тему: «Недостойное поведение современной молодежи», но Ксю торопливо прошмыгнула по лестнице на свой этаж, на ходу пробормотав какое-то приветствие. Девушку уже совершенно не волновало чужое возмущение ее поступками.

Дашина кровать пустовала, несмотря на столь ранний час, – а Дарья славилась как любительница поспать подольше. Вряд ли она поднялась ни свет ни заря и куда-то отправилась. «Скорее уж вовсе не ночевала!» – подумала Ксю и усмехнулась.

А вот Анжела, как ни странно, была в общежитии. И именно она, слегка язвительно улыбаясь, принялась за расспросы.

– Так-так, Ксения, и давно это у тебя завелась привычка приходить домой утром?

– С сегодняшнего дня, – ответила Ксюша и улыбнулась соседке.

– И у кого это ты зависла? – полюбопытствовала Анжела. – Уж не у Максимилианчика ли, часом?

– А вот не скажу!

– Ладно, не говори, не буду лезть в твои личные дела, – отозвалась Анжелика, надувая губы. Как всегда, она была аккуратно накрашена и достаточно элегантно одета, но, тем не менее, какая-то обиженная складка у губ и слегка подпухшие веки говорили, что настроение у девушки не очень радостное.

– А у тебя не иначе как что-то случилось? – спросила Ксю, правда, без всякой надежды, что Анжела поделится своей бедой.

– Случилось… – нехотя сказала Анжела.

– Не хочешь поговорить об этом?

– А зачем?

– Может, я помогу чем? Или хоть просто выслушаю – тебе легче станет…

– Разговор по душам? – криво усмехнулась Анжела.

– Хотя бы… Почему нет?

– А на фига? Зачем тебе мои проблемы? Неужели ты, правда, помочь хочешь?

– Хочу.

– Ой, враки это все! Не бывает в нашей жизни женской дружбы. Каждая сейчас норовит у подруги мужа или парня отбить!

– Неправда, – возразила Ксю. – Женская дружба есть. Бывает, что и женщины защищают друг друга и помогают…

– Но это, скорее, исключение, которое подтверждает правило… Хотя, если тебе интересно, я могу и рассказать тебе о моей проблеме… Встречалась я с мэном одним богатеньким – уже месяца четыре, наверное. Он мне недавно квартирку купил и обставил там все по высшему разряду… Я у него любовницей была… А сегодня среди ночи женушка его заявляется на мою вроде как квартиру, затевает крупный скандал, в результате которого мой «миленький» у нее в ногах валяется и прощения просит, а я лечу из квартиры кверху лапками! Оказывается, этот козел еще документы не оформил, а «отрабатывать» меня заставил! И осталась я у разбитого корыта…

– Обидно? – сочувственно спросила Ксю. Анжела перекосилась.

– Квартиру жалко – такая суперская! Из-за нее я этого импотента терпела! Лох такой – никакого удовольствия не может доставить, хоть только-только тридцатник ему стукнуло! Я-то губу раскатала, а тут… опять в эту общагу долбанную возвращаться пришлось! Ни разу меня так не прокатывали еще… Ну ничего, впредь умнее буду…

– А может, было бы лучше бросить все это? Ведь самой же тошно, когда все в жизни зарабатывается при помощи переднего место…

– Ну, кому противно, а кому и не очень, – философски сказала Анжела. – Мне своим трудом на все мои нужды в жизни заработать не удастся, а если и удастся, то только если я пахать буду, как ломовая лошадь. А на фига мне красоту свою гробить и здоровье? Лучше уж я так, как ты говоришь, при помощи переднего места… приятное с полезным…

– Но ведь тебя могут использовать, а потом прокатить, вот как этот твой мэн… Противно же…

– Дело привычки. Главное – привыкнуть, а я уже привыкла… Я себе лет в десять пообещала, что стану богатой. Любого средствами.

– Хм! А я себе так же, лет в десять, пообещала, что стану счастливой… – проговорила Ксю.

– А для меня стать богатой – и есть стать счастливой, – ответила Анжела.

– А я всегда считала, что деньги в жизни не главное… – задумчиво протянула Ксюша. – Хотя, по-своему, ты права. С деньгами удобнее, чем без них. Я всегда ставила на первый план любовь, но теперь вижу, что это не более, чем ерунда. Лучше интересоваться не парнями и чувствами к ним, а тем, что эти парни могут дать, какую пользу принести и услуги оказать.

54.

Дни до окончания каникул Ксюша веселилась напропалую. Ее невозможно было застать в общежитии, куда девушка заходила лишь переодеться. Анжела познакомила Ксю с некоторыми из своих друзей, и вечерами Ксюша тусовалась в ночных клубах или ресторанах в их компании. Отдыхать и ночевать она отправлялась на квартиру Макси, который теперь считался ее парнем. Но отношения у них были свободные, ни тот ни другой ничего не обещали. Они только развлекались вместе и вместе спали. Больше Ксюшу не терзали угрызения совести из-за того, что она ничего не отдает Максимилиану взамен на его любовь. В конце концов она отдавала ему свое тело, владеть которым он давно мечтал. А что до души… Душой Ксю не будет принадлежать больше ни одному парню.

Точно так же девушку не смущало и то, что днем они вдвоем с Анжелой выходили на своеобразную «охоту» на парней – тех, что побогаче. То есть, заходили в какое-нибудь дорогое кафе и заказывали себе по чашечке кофе. На что-то большее у них и не хватило бы, но каждый раз находились те, кто брал на себя расходы девушек. В зависимости от того, какими доходами располагал тот или иной молодой человек, Ксюша и Анжела решали, стоит ли иметь с ним дело. Но чаще всего подворачивались весьма обеспеченные парни и мужчины, которых девушки оставляли для себя «про запас». Иногда те требовали «кое-что взамен» на деньги и развлечения, и Анжела с Ксюшей пускались в раздумья – стоит ли? Под хорошее настроение или ввиду внешней приятности «представителя» можно было и согласиться…

Конечно, Ксю не рассказывала Макси о том, что время от времени развлекается на стороне, чтобы расплатиться. Хоть это и позволялось, поскольку отношения Ксюши с Максимилианом считались свободными, Ксю предпочитала не изводить Макси, которому все же не могут нравиться ее «измены», ведь он ее любит и на свободу отношений согласился лишь чтобы быть с ней. Девушка не лгала ему, говоря, будто «ничего такого» и в мыслях не допускает, она просто не рассказывала некоторые детали. Для нее самой эти детали почти не имели значения, кроме материально-финансового, а вот Макси, узнав, будет еще долго изводиться ревностью и теряться в догадках. Лучше схитрить «во спасение».

Ведь Ксюша если и не любила Максимилиана и пока вовсе не собиралась за него замуж, то все равно относилась к нему с нежностью и теплотой. Причинять страдания своему близкому другу, так преданно любящему ее, Ксюша не хотела.

– Знаешь, Ксю, – сказала как-то Анжела, – это странно, но ты не так уж сильно отличаешься от меня. Ты так же любишь роскошь и удовольствия, так же хитра и расчетлива, так же смела…

– Я чувствую в себе перемену, – задумчиво отозвалась Ксю, потягивая через соломинку коктейль. – Хотя, если всерьез подумать, разве между всеми людьми такая уж большая разница? Каждый ведь предпочтет жить в богатстве и достатке, каждый любит хорошее к себе отношение, каждый может возненавидеть и ожесточиться…

Когда начался семестр, Ксюше пришлось перестраивать график, так как прежний уже не подходил. Ей нужно было выкроить время, чтобы тусоваться с новыми знакомыми. Девушке нравилась такая жизнь: взрослые развлечения, которые за нее оплачивали другие, явное восхищение ею со стороны мужчин…

Бывали дни, когда Ксю приходила в общежитие настолько замотанная и уставшая, что валилась на кровать как подкошенная и засыпала. Но на следующий день она снова отправлялась на поиск приключений, и никому не удавалось убедить ее немного отдохнуть. Отдых – это безделье, а во время безделья приходят ненужные, глупые мысли. Мысли о том, о ком думать не стоит. Поэтому лучше максимально загрузить себя, чтобы не думать и не вспоминать.

Правда, иногда даже среди безумно заполненного дня выдавалась все же свободная минутка. Случалось, что сидя на занятиях, Ксюша отвлекалась от объяснений преподавателя, и в воображении у нее возникали томительные картины. Девушка снова видела Марка, представляла себе их встречу, объяснение, слышала его клятвы и заверения в любви… их примирение… Нет, примирение невозможно. Есть семья, которая не допустит, чтобы они с Марком были вместе, есть расстояние между Гродно и Березино, которое гордец Марк не пожелает пересечь для того, чтобы увидеть Ксю и извиниться перед ней… а у самой Ксюши есть самолюбие и гордость, которые не позволят ей унизиться перед Марком, сделав первый шаг.

Да и зачем? Ведь все ясно и так – им не судьба быть вместе. В такие минуты Ксюшу охватывала тоска и горечь, и девушка готова была на любое безумство, только чтобы от этой тоски избавиться. Она убеждала себя, что марк ей безразличен, что после того, как он с ней обошелся, она просто не может чувствовать к нему что-то, кроме презрения… Но тем не менее Ксюша тосковала по нему, причем не только по тому счастью, что у них было, а вообще по марку. По Марку – реальному человеку со своими недостатками, а не по принцу из мечты. И с легкостью бы отдала всю свою теперешнюю жизнь, все свои теперешние развлечения за одну лишь возможность продолжать те самые сложные отношения с Марком. Пусть страдая, но продолжать. «У нас так красиво все начиналось! – думала Ксю. – И так резко оборвалось… Почему? Зачем?»

Как сейчас Марк, где он, Ксюша не знала. Проходила неделя за неделей, а она не связывалась ни с кем из семьи, не ездила и не звонила домой, поэтому не имела никаких новостей.

Примерно в начале апреля к Ксении приехали Дина и Катя.

– Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, – усмехаясь, сказала Дина. – Ты нас совсем забыла, Ксюнь? Третий месяц домой не показываешься…

– Да так как-то, времени нет… – отозвалась Ксю.

– И чем ты занимаешься? – поинтересовалась Дина.

– Учусь, – коротко сказала Ксюша.

– Ну, это понятно, что учишься. А кроме этого что делаешь?

– Да ничего. С меня одной учебы хватает выше крыше, ни на что больше времени не остается, – солгала Ксю. Ей не хотелось рассказывать Дине и особенно Кате о своих делах. Про себя девушка с некоторой тоской думала, что из-за их неожиданного приезда она не сможет пойти гулять вечером. Но стараясь быть вежливой, Ксюша все же поинтересовалась домашними делами.

Дина принялась рассказывать о Марате, который сейчас увлекся мотоциклами, о Вадимке, уже пытающемся ходить, о Славе, который часто разъезжал по командировкам… Мама, судя по Дининым словам, очень скучала по Ксюше.

– Но все же она не очень торопится меня увидеть – ведь не звонит мне и приехать не пожелала… – заметила Ксю. Она обратила внимание на то, что рассказ не производит на нее впечатления, не находит отклика в ее душе. Все кажется таким далеким и нереальным… и дядя Слава, и Марат, и Вадимка, и мама… И эти девушки напротив… Они все похожи на мираж – даже поверить трудно, что когда-то они заполняли почти всю Ксюшину жизнь.

– Да дядю Славу мама боится рассердить! – выдала внезапно молчавшая до сих пор Катя. – Потому и не звонит, и не приехала… Он ведь как узнал, что ты с Марком спуталась, так сразу на дыбки встал. Вот, мол, дочери у тебя какие! И меня приплел…