Кира Витковская - Семейные узы не в счет

А когда через месяц собрались ближайшие родственники, чтобы посмотреть на ребенка, произошла одна странная вещь. Все признали, что Женя чем-то похож на Ксюшу. Цвет волос, улыбка – это было от нее. Но вот глаза, начавшие терять младенческую синеву, были явно не Ксюшины. Но и не Андреевы. Глаза были карие, и кожа была смуглее, чем у родителей.

– Он на Андрееву маму похож, – сказала Ксю. – Она смуглая и кареглазая. Да и у меня в роду цыгане были. Наследственность двухсторонняя, так сказать.

– Он чем-то похож на Маркову Кристину маленькую, – заметила, улыбнувшись, Лиза.

– На что это ты намекаешь, Лизавета? – притворно нахмурился Марк. – У Светы с Лешей тоже ребенок кареглазый и смуглый, хоть они оба таковыми не являются. По-твоему, я тоже к этому причастен?

– Да нет, что ты, Марк! – попыталась было оправдываться Лиза, но тут вмешался Леша.

– Так-так, с этого момента поподробнее, старший брат! – сказал он. – Я вам со Светланой сейчас устрою допрос с пристрастием. Меня надурили?

– Не придумывай, милый, – улыбнулась Света, обнимая мужа.

– Вредина, – проговорил Алексей, но тоже улыбнулся.

Затем все вышли из детской в гостиную, с Женькой осталась Кристина и Лизины дети – Даша и Максим. Всем троим был интересен мальчик.

А взрослые тем временем разговаривали за столом.

– Теперь пора завести ребенка Кате и Владу, – сказал кто-то.

– Нет, не пора, – заявила решительно Кэт. Все засмеялись.

– А Карине не мешало бы выйти замуж, – заметила Лиза. Карина таинственно улыбнулась.

– Ну, может, скоро и выйду, – отозвалась она.

– Правда, Каринка? – спросила Катя. Карина покачала головой из стороны в сторону, словно говоря: «Может, да, а может, нет».

– А почему Лерка не приехала, Карин? – поинтересовалась Света.

– А у нее… дела, – ответила Карина.

– Она же последний год учится, скоро экзамены и зачеты, поэтому ей не до поездок туда-сюда, – объяснила Ксю, заметив недоумевающие взгляды. – Я помню, как я крутилась, когда заканчивала учебу. Правда, мне с памятью повезло, я запросто все запоминала, к тому же у меня язык хорошо ходит, болтать я умею. Я могла теорию не учить, но я практику всегда хорошо помнила, поэтому по ходу дела вспоминала и теорию. А некоторым приходилось все зубрить, потому что иначе зачет сдать не удавалось.

Потом Ксю вышла на кухню, чтобы поставить чайник.

– Ксюша, там Женька плачет, – сказала Кристина, прибегая к ней.

– Дай ему пустышку, Кристиш, я сейчас приду, – ответила Ксю. Кристина ушла.

– Надо будет поговорить с Кристиной по поводу этой ее фамильярности, – сказал Марк, неслышно зайдя в кухню.

– Какой еще фамильярности? – удивилась Ксю, вздрогнув от неожиданности.

– Что это за обращение к своей тете? Какая ты ей Ксюша?

– Только попробуй ей что-то сказать, Марк! Я не буду с тобой разговаривать, если Кристина назовет меня тетей.

– А ты и так со мной почти не разговариваешь, Ксения, – негромко произнес Марк.

– Вовсе нет. Я с тобой разговариваю.

– Ну да, сказала привет и как дела, чтобы никто не заметил, что ты меня избегаешь. А если бы могла – ты бы и здороваться со мной не стала.

– Не говори глупости.

– Это не глупости, Ксения. Я не вчера родился и понимаю, что к чему.

– И что ты понимаешь? – спросила Ксю, набравшись смелости и посмотрев ему в глаза. – Я уже почти год замужем, у меня родился сын, Марк, и нам с тобой давно пора забыть все что когда-то было. Я была счастлива с тобой, я очень тебя любила, но это в прошлом. Теперь у нас с тобой разные жизни. А сейчас дай мне пройти к сыну.

И Ксюша вышла. Марк с болью и горечью посмотрел ей вслед. Он потерял ее. Ксю была его, готова была на все, чтобы быть с ним, а он тогда не воспринимал ее всерьез… А теперь Ксю так далека, у нее другая жизнь – муж, сын… Маленький мальчик, который вызвал у Марка странную мысль. Раньше он никогда не задумывался о том, чтобы завести еще детей, а теперь вдруг ему пришло в голову, что Женя мог бы быть его сыном. Его и Ксю. Но это невозможно.

Ксюша уложила Женю спать и вышла в коридор, ведущий в гостиную. Она уже собиралась идти к гостям, как вдруг ей показалось, что совсем рядом кто-то плачет. Она включила свет и увидела тетю Марину, которая на самом деле плакала, закрыв лицо руками.

– Тетя Маша! Что с вами? Почему вы плачете? Что-то случилось?

– Нет-нет, Ксюша, ничего не случилось! И я не плач, – тетя Марина быстро стала вытирать слезы.

– Но я же видела – вы плакали…

– Растрогалась сильно, вот и всплакнула. Подумать только у тебя уже есть ребенок! А давно ли, кажется, ты была совсем маленькой…

– А я уже испугалась. Думала, вам плохо…

– Есть немного. Я устала, Ксюшенька, я уже не такая сильная, как ты. Пожалуй, мы с дядей Юрой пойдем.

– Побыли бы еще… Я вас так редко вижу…

–Еще увидимся, милая. Мы не завтра в Березино возвращаемся. Так что я могу зайти к тебе…

– Тогда зайдите, мне одной так скучно бывает.

– Обязательно зайду, племянница.

Ксюша позвала дядю Юру и проводила его и тетю Машу. Ее не убедило объяснение тетей своего поведения. Но она никогда не смогла бы догадаться, почему плакала Марина. Ксю решила, что у той какие-то проблемы – может, дома, а может, на работе, но тетя не пожелала это обсуждать.

А между тем причиной Марининых слез был именно Ксюшин ребенок. Правда, плакала она не потому, что расчувствовалась. Просто маленький Женя очень напомнил ей маленького Марка. Марка такого, каким она впервые взяла его на руки. Женя был очень похож на ее старшего сына, и это вызвало подозрения и страх. Подозрения, что Женя ребенок Марка, а вовсе не Андрея. И страх – потому что тайна, которую Марина вместе с мужем столько лет скрывает ото всех, вот-вот раскроется. Марк и Ксюша любят друг друга и рано или поздно решат быть вместе, и все выяснится.

В этот год в семье Кличенко происходили не только счастливые события. Случались и несчастья.

В конце декабря, прямо перед наступлением Нового года, умер дедушка – отец Ксюшиного отца. А в начале февраля слегла и вскоре тоже умерла и бабушка. С их смертью закончилась целая эпоха в жизни семьи. Вся молодежь разъехалась по разным городам и наведывалась в Березино в основном к бабушке и деду. У всех в Березино были родители, но те были еще достаточно молоды, чтобы приехать к детям в гости самостоятельно. Те, в свою очередь, конечно, появлялись у родителей тоже, но теперь затерялась одна хорошая и давняя семейная традиция – собираться в большие праздники вместе, за большим круглым столом в доме бабушки. А теперь в этом доме никто не жил, потому сюда не заезжали. Все тут напоминало об утрате глав семьи, к тому же некому теперь было печь знаменитые «праздничные» блинчики, за дружным поеданием которых поссорившиеся мирились, а злящиеся делались добрее.

Ксюша не была на похоронах ни у того, ни у другого. Ей вообще сначала не хотели ничего говорить, чтобы не волновать. Может, повезет, и она узнает после родов? Но потом рассудили, что Ксения не простит подобного, потому рассказали, но убедили в Березино не ехать, по крайней мере пока.

В марте у Ксюшиного отца случился инфаркт, который его едва не убил. Только он успел оклематься, как упала с лестницы и чуть не расшиблась насмерть Карина. Она оказалась в больнице с множеством переломов и сотрясением мозга. Поправлялась он медленно и тяжело, и впервые, наверное, за всю жизнь никого ни в чем не обвиняла и ни на кого не злилась. Наоборот, она стала намного приветливее и добрее.

А вот Лерка с каждым днем делалась все более колючей и неуживчивой. Она так и не отважилась рассказать Антону о появлении своего отца – наркомана и насильника (пусть и бывшего). Девушка ненавидела и его, и свою мать, потому что именно из-за их ошибок и разгульной жизни рушилась ее судьба. Результаты анализов, сделанных Лере в детстве, подтвердились. У Валерии действительно была плохая наследственность, и ей нельзя было иметь детей. Лерке было очень тяжело и обидно, девушка часто плакала по ночам. Но упорно не желала никому ничего сказать. Ей казалось, что стоит друзьям и близким обо всем узнать – все станут к ней относиться хуже, чем сейчас. А Антон… Его Лерка очень любила, но в последнее время ей было тяжело видеть и его, поэтому она часто ссорилась с ним, грубила и обижалась. Как ни убеждала ее Ксю – Лера не соглашалась.

Антон не знал, что и думать. Валерия, его милая Лерка, самая любимая девушка – всегда такая добрая, нежная, веселая, вдруг стала сухой, жесткой, даже злой. Антон не понимал, почему так происходит. Он чувствовал, что Лера что-то скрывает, но все попытки выяснить, вызвать Лерку на откровенность заканчивались ссорами, руганью, взаимными упреками.

– Марк, я не понимаю, что с ней происходит, – не выдержал, пожаловался другу Антон. – Иногда мне кажется, что Лера меня ненавидит.

– В счастливом розовом мирке завелись трудности? – небрежно хмыкнул Марк.

– Не издевайся, я серьезно. Мы были счастливы вместе, строили планы, собирались пожениться, ждали только, когда она учебу закончит. А теперь, если честно, то я и заговаривать с ней об этом боюсь – еще пошлет куда подальше…

– А может, она ждет как раз этого, а навязываться ей неудобно – сам знаешь женщин с их ложной скромностью. А ты молчишь. Вот Лерка и злится…

– Нет, Марк, она сама сильно переменилась. Совсем другой стала, – сказал Антон и, сбиваясь рассказал Марку о переменах в характере возлюбленной. – Может, у нее другой появился?

– Не думаю, – серьезно ответил Марк, поняв, что шутки Тоник не воспринимает. – Стала бы Лера с тобой церемониться, будь у нее другой. По-моему, она бы тебе все сказала и ручкой помахала на прощанье. Может, была бы сильно расстроена, чувствовала себя виноватой, но измором бы тебя брать не стала. Чего она добивается? Чтобы ты от нее сбежал?

– Не знаю, – отозвался Антон. – Но ты прав, Марк. У Лерки не другой. По-моему, у нее проблемы, и ей нужна помощь. Но почему она не хочет рассказать мне?

– Давай сделаем так, Тоник. Если ты не против, то за выяснение обстоятельств возьмусь я, и если что-то смогу узнать, то расскажу тебе…

– Было бы замечательно, если бы ты так сделал, Марк. Почему я должен быть против?

–А откуда нам знать, что я могу выяснить? Вдруг я случайно встряну в ваши с Валерией постельные дела? Будет очень нетактично с моей стороны и очень неудобно…

– Ну что ты, Марк, я же сам обратился к тебе за помощью! Спасибо тебе! Я прям не знаю, что бы я без тебя делал?

– Погоди благодарить, я еще тебе ничем толком и не помог.

– Ну как же, не помог! Ты мне настроение поднял. Я как пообщаюсь с тобой, так и беда мне не беда, а мелкая неприятность.

– Ох ты! Ну, давай, хвали дальше – мне слушать нравится, – язвительно сказал Марк. Антон не обратил внимания на Марков тон голоса – парень давно знал, что Марк хоть и воспринимает все насмешливо и скептично, все же не упускает серьезных вещей.

– Знаешь, я тебе даже завидую немного, Марк, – продолжал Антон. – Ты всегда умудряешься находить выходы из сложных ситуаций, живешь в ладу с самим собой. К тому же ты не стареешь тебе тридцать два года, а больше двадцати пяти тебе не дадут.

– Да что ты! Антох, у меня в жизни не все так легко, как, возможно, кажется со стороны. У меня тоже хватает трудностей.

– Я понимаю. Н о ты замечательный человек, Марк, я просто счастлив, что ты – мой друг.

Но Антону удалось все выяснить гораздо раньше, чем Марку. Лерка наконец решилась и рассказала ему и про отца, и про наследственность. С замиранием сердца она ждала его ответа, а Антон молчал.

Он испытал громадное облегчение, поскольку у Лерки не появился другой и она не разлюбила Антона. Но в тот же момент он ощутил себя чужим и лишним поскольку Лера не поделилась с ним своей бедой и проблемой, не попросила помощи, а столько времени молчала и скрывала. К тому же злилась настолько, будто ненавидела его. Он понимал, что сейчас не время, что Лерка и так несчастна и упреки принесут ей еще больше страданий, но не высказать не мог.

– Валерия, почему ты скрыла от меня это? По-твоему, я не способен тебя понять? Или ты считаешь меня чужим? Почему ты молчала столько времени?

– Я… боялась, что ты бросишь меня… – прошептала она.

– Что я брошу тебя? За то, что появился твой отец, или за то, что у тебя проблемы? Неужели ты меня так плохо знаешь? Или совсем мне не доверяешь? По-твоему, я способен на подобное?

– Нет, нет, Антон, я верю тебе!.. Но я боялась… и сейчас боюсь потерять тебя… боюсь, что ты отвернешься от меня… Антон, пожалуйста, прости меня…

– Ну, знаешь… Из-за перемен в твоей жизни я бы с тобой никогда не расстался. Я тебя очень люблю, Лера, ты нужна мне, как никто другой в этой жизни, поэтому тревожилась ты напрасно. Но сейчас… Лер, я не могу понять, почему ты скрывала от меня это? И больше того, превратила мою жизнь в сущий ад из-за своих сомнений… Зачем? Я ведь всерьез думал, что ты меня разлюбила, что я тебе больше не нужен…