Марк. Почему мысли упорно возвращаются к нему? Почему минуты, проведенные с ним, так отчетливо запечатлелись в памяти? Встреча в Минске, разговор на кухне у Лизы, дискотеки… Марк, обнимающий какую-то девушку; Марк, говорящий: «Я твой брат, Ксюшка, и никуда ты от меня не денешься!»; Марк, хозяйничающий на кухне; Марк, обучающий ее держать сигарету правильно… Каждое мгновение помнится так ярко – как они, пьяные, пошатываясь, бродили по улицам, как делились какими-то своими секретами, как смеялись и подтрунивали друг над другом…

Нет, это уже не просто мысли сестры о брате. Это… это что-то другое, серьезнее. Когда-то Ксюша испытывала подобное, думая о Владе – такое же согревающее кровь возбуждение. Но с Владом-то все понятно – ведь Ксю была влюблена в него. А почему такие чувства вызывает Марк? Не может же Ксюша влюбиться в Марка!… Хотя… почему не может? Разве то, что он ее брат, мешает ей смотреть на него как на парня и видеть красавчика полностью в ее вкусе? Нет, ничуть не мешает.

А ведь это во многом объясняет Ксюшино поведение и состояние, в котором девушка пребывает в последнее время. Эти приступы хандры и меланхолии, чередующиеся с часами беспричинной веселости, активности, эти постоянные мысли о Марке, желание встретиться с ним, поговорить – все это можно объяснить просто: Ксю влюбилась. Влюбилась в Марка, в своего двоюродного брата, ставшего для нее внезапно таким близким человеком… Этим можно все объяснить, но легче ли от этого станет? Ничуть. Марк старше ее на одиннадцать лет, он уже успел хватить лиха и разочароваться, перестать верить девушкам! У него полно увлечений и романов на один день, и – что самое главное – он Ксюшин брат. Это самое непреодолимое. С остальным еще можно мириться – и с разницей в возрасте, и с разочарованиями. Против семьи не пойдешь, и Марк никогда не взглянет на Ксю иначе, чем на младшую сестру.

Вот так. Кошмарная ситуация. Чем больше Ксю думала, тем больше убеждалась – ее сердце и юное воображение вспыхнули любовью к собственному кузену. Что делать?

14.

Когда вернувшаяся от Тани Катя зашла к сестре, та была спокойна, и ничто не выдавало того, что совсем недавно Ксю заливалась горькими слезами.

Как следует выплакавшись, Ксюша стала размышлять, как жить дальше, и пришла к выводу, что безответная любовь – это не так уж и страшно. Наоборот, именно пройдя сквозь муки безответной любви, делаешься сильнее, добрее, чище, и лучше понимаешь, что жизнь – это не мыльная опера не сценарий к сериалу. Поэтому не все бывает, как человеку хочется, а трудный период не вырежешь из киноленты и не перепишешь заново – его придется пережить. Значит, и Ксюше придется пережить свою безответную любовь.

Подумав так, Ксеня успокоилась. В конце концов, у нее девиз: « В жизни нужно попробовать если не все, то очень многое» – так что переживать нечего. Пригодятся и чувства, испытываемые при не взаимной любви. Да и не вечно же это будет продолжаться! Пройдет когда-нибудь, и Ксю, возможно еще здорово посмеется, рассказывая Марку, какой глупой была в пятнадцать лет, когда думала, что любит его. Время – такой волшебник, оно не просто лечит – оно творит чудеса.

– Привет, Ксю, – поздоровалась Катя. – Как дела?

– Нормально, – ответила Ксюша и, не выдержав, бросила: – Наконец-то ты заявилась!

– Опа! Что это с тобой?

– А с чего ты решила, что со мной что-то не так?

– Не привыкла, чтобы ты вот так взрывалась. У тебя плохое настроение?

– Да, у меня плохое настроение, – с вызовом ответила Ксю. – А что – злиться только ты можешь? Мне нельзя?

– Можно, конечно. Но, может, тебе помощь нужна? – Катя участливо заглянула в лицо сестре. Ксюша смягчилась. Катюша ведь ни в чем не виновата. К тому же Ксю знала, с каким трудом ее немного посторонней всему сестре даются такие вот порывы сочувствия.

– Нет, Кать, ничего не надо. Просто у меня немножко болит голова, – солгала Ксюша. – Что ты хотела?

– Вообще ничего. Я появилась узнать, что слышно про отъезд. Когда уезжаем?

– В воскресенье. Повезет нас в Минск дядя Паша, а в субботу его куда-то по работе посылают, потому в воскресенье.

– Дядя Паша… – разочарованно протянула Катя.

– Да, дорогая. У Марка с машиной что-то – до Минска может не доехать. А без Лешки он не поправит. Лешка же, скорее всего, не приедет – с глазами что-то сотворил.

– Жалко. Я хотела с ребятами ехать, а не с дядей…

– Да я тоже. Но, в общем, они с тетей Людой еще завтра приехать должны и все уточнить.

– Значит, едем мы не завтра?

– Не завтра. Ты где все это время пропадала?

– У Тани. К ней друзья приходили и подружки, мы весело время провели. Многие из Танькиных одноклассников суперские пацаны!

– Так они ж мелкие еще!

– Почему мелкие? По пятнадцать лет, мои ровесники…

– Все равно мелочь! Да у них как Маринка говорит, еще нестоячка детская!

– Какая Маринка? – не поняла Катя.

– Одноклассница наша, Хвойницкая.

– Почему это детская нестоячка? – Катя обиделась. – Очень даже стоячка!

– Откуда ты это знаешь? – поддела Ксюша. – Пробовала, что ли?

Катя сверкнула глазами.

– Не совсем, но почти попробовала, – ответила она. – Там один пацанчик есть, Максим Игнатенко, так вот мы с ним чуть…

– Чуть не переспали? – удивленно спросила Ксю, глядя в сияющие глаза сестры. Катя кивнула. – Нарвешься, смотри…

– Он теперь сосед Танькин, – сообщила Катя. – Ксюш, раз мы завтра не едем, можно я еще сегодня у Танюхи заночую?

– Здравствуйте! Чтобы вы там с этим Максимом точно переспали?

– Да нет, Ксю.

– Тогда зачем ты туда так стремишься?

– Пообщаться… Пофлиртовать… – Катя мечтательно повела глазами. – Ну, так как?

– Нет. Во-первых, навязываться некрасиво, а во-вторых нечего флирты устраивать.

– Ничего не навязываюсь, тетя Галя и Таня сами меня приглашали.

– Все равно не выдумывай, Катя. Я возражаю.

– А кто ты такая? – начала наступать Катя. – Ты мне не мама и не папа.

– Кто я такая? Я твоя сестра, которой велено следить за тобой и твоим поведением! – стала жать в ответ Ксюша. – А что до мамы, то могу устроить. Сегодня же мама узнает.

– Ксю! Ты этого не сделаешь!

– Не сделаю, если ты никуда не пойдешь. Ты сама ребенок и Максим твой – ребенок. Вы просто глупостями маетесь. Беситесь просто.

– Это ты бесишься, по-моему, – не выдержала Катя. – Потому что у меня парень появился, а у тебя никого нет! Я неделю с пользой провела, а ты? За Марком таскалась? Причем без толку?

Ксения сразу замолчала.

– Уйди, – сказала она после паузы, с трудом справившись с собой. – Делай, что хочешь, иди, куда хочешь – слова тебе не скажу. И не заговаривай со мной.

Катю немного испугала реакция сестры. Обычно спокойная, уравновешенная, дружелюбная Ксеня злилась редко, редко так вспыхивала, но всегда неожиданно. Никогда не знаешь, что выведет Ксюшу из себя. Вот как сейчас. Что особенного Катя сказала? А Ксю обиделась…

– Ксюш, да что с тобой? Я же не хотела тебя обидеть… Ну, прости меня!

– Уйди.

– Ксюш!

– Отстань!

– Ксюша, что я сделала?

– Ничего хорошего. Я не хочу с тобой разговаривать. Отстань от меня. Если ты по-человечески не можешь, будет так.

– Ну и ладно! Подумаешь, воспитательница нашлась! Лучше бы джинсовку свою отыскала!

– Иди – иди. Нечего тут разговаривать.

Катя вышла из комнаты. Ксюша упала на подушку и заплакала. Ей снова стало обидно и горько. Даже родная сестра ее не понимает, что же тогда ждать от других?

Катя, услышав, что Ксеня плачет, вернулась и остановилась на пороге. Уходить к Тане она раздумала еще после Ксюшиной неожиданной вспышки. Теперь она не могла понять, что творится с сестрой. Ксю плакала редко и так, чтобы никто не видел ночью, когда все спали или когда дома никого не было. А так у Ксении всегда было хорошее настроение. Чтобы она вот так взахлеб и не скрываясь рыдала – такое случалось очень редко. И добиться в таком случае от Ксюши, почему она плачет, было невозможно. Да и подходить к ней в такой ситуации было рискованно – Ксю только злилась. Лучше оставить ее одну и сделать вид, что ничего не знаешь.

Но, стоя за шторой и прислушиваясь к судорожным всхлипываниям, Катя не могла решиться уйти. Что же такое с Ксюшкой? Обычно так плакать – Катина привилегия. Катя часто этим пользовалась, когда хотела чего-то добиться или просто привлечь внимание. Ей нравилось, когда кругом собиралась толпа сочувствующих, которые наперебой спрашивают, что случилось, обещают и соглашаются на все ее условия. Ксю наоборот так никогда не делала. Она не терпит жалости, не любит, когда ее жалеют и упрашивают, как маленького ребенка. И если возле Ксюши появляется какой-нибудь утешитель – она тут же гонит его взашей.

Именно это мешало Кате зайти к сестре. Она боялась, что Ксю оттолкнет ее, как обычно это делает.

Что еще странно – неужели Ксюшу так обидели Катины слова или расстроила ссора? Вряд ли. Обычно такими пустяками Ксеню не заденешь. Должна быть другая причина. Но вот какая?

– Ксюш… Ксюшка! – решилась наконец Катя. Лучше получить порцию «ласковых» слов, чем стоять вот так столбом и слушать. – Почему ты плачешь? Из-за меня, Ксюшенька? Из-за меня? Ну, прости меня! Не плачь, Ксю, ну пожалуйста! Разозлись, накричи, но не плачь… – теребила Катя сестру. Но Ксеня не реагировала. Только плакать перестала, услышав Катин голос – лежала, уткнувшись лицом в подушку, и не отзывалась. – Ну, Ксю! Слышишь? Я не пойду к Тане, если тебе это не нравится. И Максим – дурак недорослый… Ксюш! Я сейчас бабушку позову. Тебе, наверное, плохо…

– Не смей, – резко сказала Ксюша. – Не надо никого звать, это никого не касается – что со мной происходит! Нечего лезть в мои дела, мало ли чего я плачу! Знатоком человеческих душ хочешь заделаться?

– Слава Богу, ты снова стала похожа на себя, – вздохнула Катя. – А то сырость развела – впрямь как я!

– Вон из моей комнаты! – пытаясь быть суровой, сказала Ксюша, но Катино сравнение рассмешило ее. Девушка улыбнулась нерешительно, краешками губ. Катя обняла ее за шею и Ксеня сдалась. – Нахалка! Уйди от меня, дай хоть лицо вытру.

– Ксю, почему ты плакала?

– Не твое дело. Кать, ты, по идее, мой близнец и можешь угадать…

– Да, близнец я, но не телепат же! Мысли читать не умею.

– Тогда обходись так! Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, и тебе оторвут, если влезать будешь не в свое.

– Понятно. Это секрет. Но, надеюсь, ты плакала не из-за того, что я по глупости ляпнула?

– А что ты ляпнула? – искренне удивилась Ксюша, забывшая, что полчаса назад они с сестрой ссорились. – А, ты об этом! – вспомнила она наконец. – Нет, Катя, не переживай, е из-за того. Еще мне не хватало – плакать из-за такой ерунды!

– А где на самом деле твоя джинсовка?

– Ну где ей быть! – раздраженно откликнулась Ксюша. – На месте висит!

– Нету ее на месте. Только рубашки твои висят.

Ксю посмотрела на спинку кресла, где висела ее одежда, и убедилась, что сестра права – джинсовки нет.

– Ну, может, в той комнате, где телевизор… – предположила Ксю. Катя быстро сбегала в комнату и вернулась.

– Нету. Ни в той комнате, ни в зале, ни на кухне… И у меня тоже нету, я не брала, – сказала Катя, заметив, что Ксю с подозрением смотрит на нее. – Можешь пойти посмотреть.

– Пойду и посмотрю. Ты часто берешь мои вещи и забываешь вернуть.

Но джинсовки не было среди Катиной одежды.

– Вот видишь, я же тебе говорила! Джинсовки у меня нету.

– Это ничего не говорит. Ты могла забыть ее у Тани.

– Ты думай! Чтобы я надела твою вещь и забыла ее где-то? Ты же меня со свету сживешь! Ты лучше вспоминай, может, сама куда-то брала и забыла? Когда ты последний раз надевала ее?

Ксюша, припоминая, провела ладонью по лбу.

– Не помню. Вчера, сегодня – ты же знаешь, я постоянно ее надеваю! Какая разница – когда?

– Как это, какая? Если ты вспомнишь, куда и когда в ней ходила, то вспомнишь, где ее оставила. Сейчас ты без джинсовки, значит, ты сегодня ее и потеряла… Куда ты сегодня ходила?

– Нет, сегодня я джинсовку не надевала, – вспомнила Ксю. – Я надевала ее вчера вечером, когда шла с Марком на дискотеку. На танц-поле было жарко, и джинсовку я сняла…

– Только не говори, что ты оставила ее там! – ахнула Катя.

– Нет… Когда мы выходили с дискотеки, я несла ее в руках… И с ней села в машину… Наверное, там и оставила. Да, так и есть. Джинсовка должна быть в машине у Марка.

– Уверена?

– Полностью. Завтра позвоню ему и попрошу привезти.

– Завтра? А почему не сегодня?

– Какая разница? Сегодня он ее все равно не привезет, у него другие дела. Надеюсь, догадываешься, какие, – улыбаясь, сказала Ксю. Катя хихикнула. – Позвоню завтра. Только завтра.

15.

Ксюша не стала звонить Марку не столько из-за его дел, сколько из расчета. Возможно, этим вечером у него дел нет, и он привезет джинсовку, лишив тем самым девушку возможного предлога увидеть его на следующий день. Несмотря на то, что Марк ее брат и, чтобы прийти к нему, никакие предлоги ей не нужны, Ксеня не могла вот так от балды заявиться к нему. Не хотела мешать. Впечатления детства, когда она была маленькой и не нужной, не покидали Ксюшу, поэтому, хотя ее хорошо встретили, Ксю не была уверена, что с ней искренни и на самом деле она здесь кому-то нужна. Вдруг родственники мечтают поскорее от нее избавиться, вдруг она по-прежнему чужая для всех? Это подсознательное недоверие не давало покоя.