Кира Витковская - Семейные узы не в счет

– Не сомневаюсь в этом!

Еще около часа пробыли Марк и Ксю в доме бабушки, а потом поехали.

На улице было очень холодно, и шел снег. А в машине было уютно. Полумрак, негромкая музыка, чарующий голос собеседника, сигаретный дым – все это было таким родным и близким Ксюше, это словно прообраз чего-то, что она всегда носила в себе.

– Приехали, – сказал Марк, останавливая автомобиль перед многоэтажкой.

– Ты торопишься домой? – спросила Ксю.

– Нет… а что?

– Давай посидим в машине минут десять, а потом пойдем. Сдашь меня из рук в руки.

– Всего-то минут десять? – насмешливо уточнил Марк.

– Ну, не знаю. Я примерно сказала. По совести признаться, я бы вообще туда не пошла. Не люблю этот дом. Но я уже позвонила и сказала, что буду там ночевать.

– А что стоит отзвониться и сказать, что ты передумала?

– Вечно ты так, Марк! Вместо того, чтобы помочь, ты только насмехаешься! Сам ведь знаешь, что я не могу позвонить и так сказать…

– Знаю, – Марк вздохнул. – Но чем я могу помочь? Украсть тебя и держать где-нибудь в укромном месте как пленницу?

– А ты способен это сделать? – улыбнулась Ксю.

– Превратить тебя в свою пленницу? Вполне возможно… Да, вполне возможно. Знаешь, я вот сейчас смотрю на тебя… и все меньше хочу тебя отпускать. Мне такие мысли в голову приходят…

– Какие? – оживилась Ксюша.

– Ты хочешь знать? – спросил Марк, склоняясь к ней. Ксю потянулась к его лицу и погладила кончиками пальцев темные брови.

– Поцелуй меня, Марк… – попросила она.

– А не боишься, что я не остановлюсь потом?

– Возможно, я и сама не захочу, чтобы ты остановился… Но я не могу удержаться. Я тебя люблю…

Язвительность во взгляде Марка сменилась нежностью.

– Хорошо бы это было всегда… – сказал он, поцеловав девушку. – Ты… я…

– … машина и зверский холод на улице? – полувопросительно договорила за него Ксю. – Тебе так мало надо?

– Единственное, о чем все же жалею, так это что сейчас зима. Иначе бы…

– Избавь от пошлых подробностей! – перебила Ксюша. – Я догадываюсь, что бы ты сотворил со мной, если бы не ужасный зимний холод, от которого даже в машине не скроешься…

Ласковые руки Марка заскользили по ее лицу и шее, он снова нагнулся и поцеловал Ксю.

Внезапно она отпрянула от него и посмотрела даже с некоторым испугом.

– Что с тобой? – спросил Марк.

– Не знаю… Мне вдруг стало не по себе… как-то страшно… Мы так близко от дома папы, Ларисы… Нас могут увидеть… кто угодно…

– Кто? – улыбнулся Марк. – Они живут на пятом этаже – оттуда сложновато что-то увидеть…

– Но ведь кто-то мог выйти… мало ли…

– Успокойся, Ксю, – терпеливо сказал Марк. – Никто ничего не видел. На улице темно. Я тебя смутно вижу, а ты говоришь о ком-то другом…

– Да… наверное, ты прав… Я стала слишком мнительной в последнее время.

– Ничего не бойся. Пошли, я отведу тебя наверх. Нас уже, по-моему, ждут.

Ксю вышла и остановилась, ожидая, пока Марк закроет машину. Какое-то страшное предчувствие томило девушку – ей снова вспомнились злые слова Кати, встреча с Олей… Даже странно – ей ведь было так хорошо рядом с Марком, как вдруг появилось чувство, что все это вот-вот исчезнет.

Марк обнял ее за плечи и легонько коснулся губами ее щеки.

– Идем, мнительная! – иронично и в то же время нежно сказал он. – Все тебя какие-то предчувствия мучают! Будущее предсказывать не пробовала?

– Не издевайся.

Ночью Ксюша долго не спала. Она вспомнила и как бы заново пережила весь их бурный роман с Марком, все их встречи. Ей было хорошо и как-то тревожно.

«Ну ты даешь, мать! – сказала она себе мысленно. – Ты впрямь как дуры, которые плачут от счастья! Тебе радоваться надо, что все отлично, а ты проблемы создаешь, где их нет! Давай-ка спать».

Утром Ксю вышла в кухню и застала там Лерку.

– Привет, Лер. Ты же в школе должна быть? Или сачкуешь?

– Сачкую, – призналась Лера. – Не лезет мне в голову ничего сейчас, а тем более учеба.

– По Антону скучаешь? – спросила Ксю. Лерка кивнула и вздохнула. – Письма пишет тебе?

– Штуки два пришло… и уже с месяц ничего нету.

– Поэтому грустишь? – Ксюша улыбнулась. – А сама пишешь ему?

– Ну… ответила на его письма…

– Тогда обязательно придет и третье письмо, и четвертое, и пятое, и десятое… А потом и сам Антон вернется. И вы поженитесь и будете жить долго и счастливо.

– Ты что, Ксю, у нас об этом и речи не идет еще! Да и школу я не закончила…

– Ерунда, – отозвалась Ксю. – Ну и что, что речи не идет? Это дело такое – не идет, не идет и вдруг пойдет! А школа… Ты в десятый класс пойдешь?

– Не-а.

– А куда?

– Ну… с твоей подачи думаю на визажиста поступать. Буду уродок красивыми делать и заодно от комплексов избавляться… Так что, возможно, будем по одной специальности учиться, только на разных курсах.

– Ты в Гродно думаешь ехать?

– Да. А ты что думаешь об этом? Стоит мне так поступить?

– Не знаю, – Ксюша пожала плечами. – Вопрос серьезный. Важно, чтобы тебе самой эта работа нравилась, а то только без толку проучишься… Тебе нравится?

– Очень. Мне это интересно.

– Тогда действуй.

Девушки помолчали немного, а потом Ксюша спросила о Карине – что думает та делать по окончании одиннадцатого класса.

– А не знаю, – ответила Лерка. – Мы с ней об этом не разговаривали. По правде, мы вообще мало общаемся. Карина последнее время жутко злая, часто школу пропускает. Как эти тестирования будет сдавать – не представляю. И с Алиной в большой дружбе.

– С какой Алиной.

– С бывшей женой Марка. На Лешкиной свадьбе с ней познакомилась и бывает у нее теперь чуть не через день. И о чем они говорить могут…

А в это время Карина снова была у Алины. Алина временно не работала, а Карина нужно было выговориться, поэтому она не пошла в школу.

– Сегодня она ночевала у нас, – со злостью сказала Карина. – Приехала с Марком вчера… Ехали вчера вдвоем они, наверняка целовались, а может и покруче чего делали…

– Не выдумывай, на улице зима все-таки… Холодно такими вещами заниматься – еще отмерзнет чего…

– Да им ничего не стоило заехать куда-нибудь по дороге! У меня прямо руки чесались вцепиться ей в волосы и как следует потрясти!

– Слушай, чего ты Ксюшу так ненавидишь? – удивилась Алина. – Только из-за Марка?

– А что – мало, что ли? Я его люблю, а он на меня и не смотрит даже из-за этой Ксю! А мы с ней ведь похожи, я ведь тоже красивая! Но Марк отверг меня, а ее он обожает! И не думает о том, что она – его сестра.

– Но ведь ты тоже его сестра! – напомнила Алина и спросила: – Ты, я так понимаю, хочешь все рассказать?

– Да!

– Что ж, давай. Но смотри – у тебя в руках порох, и взлететь на воздух, используя его, можешь в первую очередь ты сама. Ну расскажешь ты все – и что дальше? Ксюшу и Марка в вашей семье очень любят, поэтому могут просто не поверить. Для такого обвинения нужны доказательства. Они у тебя есть?

– Я их найду.

– Поступай, как знаешь. Все равно ты меня не слушаешь. Я бы на твоем месте пошла к Марку и рассказала ему о том, что тебе известно. И поставила бы условия… Но ты не хочешь…

– Не хочу. Даже если Марк согласится и будет иметь связь со мной, мне придется делить его с Ксю, а я не желаю! Марк должен быть только моим!

– Но ты можешь поставить условие бросить Ксю!

– Он этого не сделает. Марк любит Ксюшу. Лучше я все расскажу, пусть их заставят расстаться! И пусть Ксю страдает!

– Как хочешь, – устало сказала Алина. – Тебя не убедить. А мне, в общем-то, все равно. Мне плевать и на Марка, и на Ксюшу, и на то, что у них любовь.

Карина думала предъявить в качестве доказательства Ксюшин дневник. Наверняка там должно быть хоть что-нибудь о ее отношениях с Марком. Нужно всего-то найти этот дневник. Карина знала, что Ксю всегда берет дневник с собой.

Ей повезло. Ксюши у бабушки не было, и Карина смогла порыться в вещах сестры. Она быстро нашла то, что искала. С дневником, конечно, сложновато – в семье люди совестливые, в чужие личные вещи лезть стремятся не особенно… но это ничего. Машинально перелистала страницы толстой тетради, значительная часть которых была исписана почерком Ксю. И на одной из страничек Карина заметила фотографию, которая была приклеена.

– Какая дура! – вслух сказала Карина о сестре. – Додумалась!

Фото изображало Марка и Ксюшу под час страстного поцелуя. У Марка был фотоаппарат, который мог снимать без фотографа, если его специальным образом настроить. Наверное, эта фотография была сделана именно так. Но глупее поступка не придумаешь! Сами, собственноручно, создали на себя компромат. Тут и дневника Ксюшиного не надо, фотки вполне хватит. Карина отклеила фото, дневник положила на место и торопливо вышла из комнаты.

По дороге домой Карина думала, как бы лучше все преподнести. Рассказать родителям Марка, придя к ним домой? Рискованно, там может быть сам Марк, а при нем говорить будет… не очень просто. Подбросить фотку? Тоже не выход, опять же она может попасть в руки Марка. Может, сообщить своим родителям, а уж они пусть решают, как поступить? Нет, тоже не то. Папа и мама вряд ли станут выносить все на суд семьи. Самое большее, что они могут сделать – это серьезно поговорить с Ксюшей и, пожалуй, с Марком. А толку? Нужно ведь чтоб узнали все родственники, чтобы был взрыв, как от бомбы! Может, просто прийти, когда в сборе будет почти вся семья, и при всех объявить? Рискованно. В открытую на Ксению нападать все же не стоит, неизвестно, как она себя поведет. Мало ли, вдруг Ксю тоже догадалась о влюбленности Карины в Марка, как догадалась Карина о Ксю? В чем – в чем, а в проницательности Ксюше не откажешь, разбирается она в людях и в тонкостях людских отношений. Так что лучше быть в тени. Пусть Ксюша не знает, кто ее выдал, так будет безопаснее.

Но как же рассказать?

Все сложилось как нельзя лучше. Придя домой, Карина застала там редких гостей: тетю Марину и дядю Юру. Они разговаривали о чем-то с Кариниными родителями, а Ксюши и Лерки не было.

– Отлично! – сказала Карина, делая перепуганное и расстроенно-взволнованное лицо. Убедившись, что выглядит как нужно, девушка вбежала в комнату и, не здороваясь с гостями, воскликнула: – Мам, пап, я только что узнала что-то ужасное! – И словно только что заметив дядю и тетю, добавила: – Тетя Маша, дядя Юра, думаю, вам тоже стоит это узнать. Это касается Ксюши… и Марка…

И Карина опустила на стол фотографию. Последовала тишина. Все по очереди посмотрели на фото. Побледневший дядя Юра поднял глаза на племянницу.

– Что это значит?

– Впервые за много недель мой старший брат выглядит если не довольным, то вполне удовлетворенным жизнью, – заметил Лешка, увидев, что Марк улыбается каким-то своим мыслям. – С чего бы это? Случилось что-то новое и приятное?

– А может я просто сдвинулся по фазе от многочисленных проблем, и у меня просто истерический смех? – отозвался Марк.

– Узнаю Марка! – довольно сказал Леша. – Ты наконец-то снова шутишь! Явно что-то произошло. Что? Давай, говори!

– Нечего здесь говорить, абсолютно нечего, – ответил Марк, стараясь отгородиться от вопросов брата. Но это было делом нелегким.

– Уж не в Ксюше ли дело? – предположил Алексей. – Мелкая так хорошо на тебя влияет, что своим приездом подняла тебе настроение?

– Ничего подобного, покачал головой Марк. – Я вспомнил кое-что, потому улыбнулся, а ты тут же комментарии начал! Уже и улыбнуться нельзя?

– И что именно ты вспомнил? – продолжил дознание Лешка.

– Ну и приставучий ты, брательник! – раздраженно сказал Марк. – Приставучий, как клещ! Вцепился – так не отодрать тебя! Ну, сон я сегодня видел эротический, так что – его пересказывать?

– Всего-то сон? Стареешь, наверное, Марк, – поджал Леша губы. – Раньше ты улыбался, вспоминая реальности прошлой ночи, а не сны.

– Отвали, сытый голодному не товарищ.

– А все-таки, Марк, что случилось? – совсем другим тоном спросил Лешка – как-то мягче и доверительнее. – Ксюша точно здесь ни при чем?

– А при чем она должна тут быть?

– Не знаю, потому и спрашиваю у тебя. Между вами какие-то особые отношения, Марк… это не просто дружба брата и сестры…

– На что ты намекаешь? – Марк насторожился.

– Ни на что. Просто ты часто развлекаешься, завязывая отношения с разными девушками, умеешь обольщать, а Ксюша очень наивная…

– Думаешь, я соблазнил ее? – резко спросил Марк.

– Нет, нет! – Леша замахал руками. – Понимаешь, Ксю к тебе очень привязана… Ты не думал, что она может быть влюблена в тебя! Ты мог привлечь ее не нарочно… просто забыв отключить обаяние… а Ксю ребенок еще… могла и повестись…

– Ну, знаешь ли, не такой уж Ксю ребенок, ей восемнадцать лет, Леш, и она далеко не так проста, как кажется. Это первое. А второе… Ты хочешь знать, не влюблена ли в меня Ксю? Да, влюблена. И, по-моему, я в нее тоже.