Как нарочно, Зилда тоже куда-то ушла, а ключей от квартиры матери Фред с собой не захватил и ему пришлось позвонить в дверь к соседям.

Эма, жена Паскоала, встретила Фреда приветливо, предложила выпить кофе, но он сказал, что спешит в аэропорт.

— Мы сегодня уезжаем в штат Баия, Клара хочет встретить Рождество вместе со своей матерью. А я забежал сюда только на минутку, чтобы попрощаться.

— И правильно сделал. Заходи, — продолжала зазывать его Эма, широко улыбаясь.

— Нет, спасибо. Я только хотел попросить вас, чтобы вы передали маме мой рождественский подарок.

— А ты подожди ее у нас, Элена в это время обычно возвращается с работы, — настаивала Эма, не принимая во внимание доводы Фреда. — Капиту умеет готовить очень вкусный кофе!

— Ну если Капиту дома, то я, пожалуй, зайду, — переменил свое решение Фред. — Мы с ней сто лет не виделись.

Эма позвала дочь, и та смутилась при виде нежданного гостя. Фред тоже внезапно разволновался, стал бормотать что-то бессвязное:

— Я… Ты… Здравствуй… Извини…

Капиту тем не менее все поняла и сказала, что тоже рада его видеть. Они прошли в гостиную, а Эма, верно оценив ситуацию, сама отправилась варить кофе,

— Странно, что мы с тобой никогда не встречаемся: ведь я часто бываю у мамы, — произнес Фред, украдкой разглядывая Капиту и дивясь ее красоте, которую он прежде не замечал.

— Это неудивительно, — ответила она. — У меня сумасшедший график…

— Ты все еще учишься?

— Да. Сначала бросила, родила сына, а потом снова вернулась в университет. Теперь и работаю, и учусь.

— Трудно тебе приходится, — посочувствовал ей Фред.

— Ничего, теперь я обязательно доведу дело до конца и получу диплом социолога, чего бы мне это ни стоило!

— Я как-то видел твоего малыша, — сказал Фред. — Замечательный парень! По-моему, он похож на тебя.

— Нет, я была совсем другой в детстве. Ты все забыл! Взгляни хотя бы на эту фотографию.

Капиту указала рукой на фотоснимок, висевший в рамке на стене, и Фред растроганно воскликнул:

— Боже мой, как давно это было! Тебе тут лет десять, мне — чуть побольше, а Камила и вовсе выглядит младенцем.

— Да, чудесное было время! — поддержала его Капиту. — Я хорошо помню тот день, когда мы сфотографировались. Ваша семья тогда только переехала сюда, и моя мама повела нас всех на пляж.

— Точно! — вспомнил Фред. — Этот снимок сделан как раз напротив почты. А у твоей мамы не осталось негатива?

— Остался. С него я и напечатала эту увеличенную копию. Могу и для тебя сделать, и для Камилы.

— Спасибо, я был бы рад иметь такую фотографию. Знаешь, с некоторых пор я стал думать, что человек может быть счастливым только в детстве. А потом жизнь ломает его, испытывая на прочность, и он едва успевает отражать удары, которые сыплются на него со всех сторон.

Капиту с изумлением взглянула на Фреда: неужели он тоже несчастлив? Конечно, она знала, что ему приходится много работать, содержать семью и оплачивать квартиру, знала также, что у его жены трудный характер, но ведь Фред женился на Кларе по большой любви! Он сам об этом сказал Капиту: «Пойми, я в нее безумно влюбился». И это действительно было похоже на безумие. Его женитьба стала неожиданностью для всех, а для Капиту она обернулась личной трагедией. Фред был ее первой любовью и первым ее мужчиной. Взрослые сравнивали их с Ромео и Джульеттой, сверстники им завидовали, а сами они мечтали о том дне, когда смогут пожениться. Но однажды Фред уехал на студенческую практику в Салвадор, встретил там Клару и сразу же на ней женился.

Капиту не могла в это поверить, не могла понять, как он мог забыть ее, свою Джульетту, но Фред ей все объяснил:

— У нас с тобой была лишь детская привязанность, а Клару я полюбил по-настоящему. Не отчаивайся, ты тоже когда-нибудь встретишь свою истинную любовь.

Для Капиту тогда померк белый свет, и сейчас, вспомнив о том страшном дне, она едва сдержала стон, так и рвавшийся из ее груди. Болезненная гримаса исказила ее лицо, и Фред догадался, какие воспоминания нахлынули на Капиту. Отказавшись от кофе, любезно предложенного Эмой, он поспешно простился и ушел, сказав, что может опоздать на самолет.

— Вот кто должен был стать твоим мужем, — глядя ему вслед, заметила Эма. — А не тот прохвост, что оставил тебя одну с ребенком!

Капиту уже давно привыкла к той душевной глухоте, которая, увы, была свойственна ее матери, но сейчас восприняла это неуместное замечание с обидой и болью.

— Мама, к чему эти разговоры? — сердито бросила она Эме. — Ты вспомни, как все было в действительности. И сейчас Фред тоже, между прочим, летит в тот же самый Салвадор!

— Я же не упрекаю тебя, а просто сожалею о том, что ты не вышла замуж за Фреда, — в наивном недоумении пробормотала Эма, так и не поняв, с чего это дочка на нее обиделась.

Капиту не стала ей что-либо объяснять — это было бессмысленно. Ушла к себе в комнату и там дала волю слезам. Ей хотелось рыдать в голос, но она плакала тихо, боясь разбудить спящею Бруну.

— Ничего, сыночек, я все выдержу! — прорвалось у нее сквозь слезы. — А ты меня потом обязательно поймешь и простишь. Ведь ты простишь меня, правда?

Мальчик пошевелился в кроватке, словно и впрямь хотел что-то ответить на ее вопрос. Он еще не умел говорить, но его ответа Капиту заранее боялась, и у нее были на то серьезные основания.

Встреча с Фредом разбередила ей душу, заставила вновь припомнить многое, что Капиту хотела бы навсегда вычеркнуть из своей жизни. Это не имело отношения к Фреду. Его она ни в чем не обвиняла — ни тогда, ни сейчас. Что поделаешь, если он полюбил другую? Сердцу ведь не прикажешь! Капиту болезненно пережила ту утрату, но не озлобилась, а лишь потеряла веру в возможность когда-либо обрести счастье. Она решила, что будет учиться, работать и, может быть, выйдет замуж за какого-нибудь хорошего человека, который будет ее любить.

Такой человек вскоре объявился. Это был Маурисиу — простой бесшабашный парень, из тех, что звезд с неба не хватают. Он вечно попадал в какие-то курьезные истории, никак не мог найти постоянную работу, но не унывал и обещал Капиту златые горы. Возможно, потому, что он ничем не напоминал ей серьезного, ответственного Фреда, она и приняла ухаживания Маурисиу. Они стали встречаться, Маурисиу нравилось похваляться красивой девушкой перед друзьями, а Капиту импонировала его открытость и бесхитростность.

О свадьбе они даже и не помышляли — Капиту считала, что сначала надо окончить университет, а потом уже связывать себя семейными обязанностями. Но когда она забеременела, то сама заговорила с Маурисиу о женитьбе. Он ответил согласием, однако со свадьбой все тянул, тянул и, наконец, попросту исчез.

А тут как раз грянул очередной экономический кризис, цены за обучение в университете многократно выросли, и Капиту пришлось оставить учебу.

Мальчик у нее родился слабеньким, болезненным, на его лечение требовались большие деньги, а в семье Капиту фактически работал один Паскоал. Эма же хоть и сидела целыми днями за шитьем, но дохода оно не приносило, потому что заказчики у нее были небогатые. Заработанных ею денег едва хватало на лекарства от гипертонии, которой Эма страдала уже много лет.

С наступлением кризиса и рождением Бруну положение семьи Паскоала стало совсем бедственным, Капиту была в отчаянии, но тут ей на помощь пришла Симони, бывшая однокурсница. Она попросила сдать ей одну из комнат в квартире Паскоала и предложила за это довольно приличную сумму.

Паскоал и Эма благосклонно приняли щедрую квартирантку, а Симони к тому же еще и пообещала устроить на работу Капиту.

Работа, правда, оказалась весьма сомнительного свойства, Капиту далеко не сразу на нее согласилась. Симони потребовалось немало усилий для того, чтобы уговорить Капиту.

— Деньги никому не достаются легко, — внушала она подруге. — А большие деньги — тем более! Всегда приходится идти на какой-то компромисс. И я считаю, что в моем случае он минимальный. Ты сходи хотя бы один раз со мной, и сама в этом убедишься. Тебе ведь надо думать о ребенке! На какие средства ты собираешься его растить?

Этот довод оказался решающим для Капиту. Бруну болел, его направили на компьютерную томографию, денег у Капиту не было, и она приняла предложение Симони.

Та познакомила ее с неким Фернанду, который представился руководителем агентства и объяснил Капиту, какую работу она должна выполнять:

— От тебя ничего не требуется, кроме твоей красоты. Многие бизнесмены любят появляться на презентациях и деловых ужинах в обществе молодых эффектных девушек — это придает им респектабельности и облегчает заключение сделки. Ты пойдешь сегодня в ресторан с одним банкиром и сыграешь роль его невесты. А деньги я тебе выплачу завтра.

Капиту справилась с такой задачей довольно легко, и с той поры у нее стали водиться деньги. Родителям она сказала, что устроилась работать по специальности, что проводит социологические опросы, в том числе и среди посетителей ресторанов, поэтому вынуждена иногда отлучаться из дома по вечерам.

Эма и Паскоал порадовались за дочь, особенно когда узнали, что она снова восстановилась в университете.

А Капиту со временем стала выполнять и другие услуги, и которых нуждались клиенты того сомнительного агентства. Некоторые из них после делового ужина желали уединиться с Капиту — разумеется, за дополнительную плату, и она соглашалась, боясь потерять столь важный для нее источник дохода.

— Прости меня, сынок, — говорила она своему несмышленышу, возвращаясь домой под утро. — Обещаю тебе: как только я окончу университет и найду хорошую работу, мы с тобой забудем этот позор как страшный сон. Ты еще сможешь гордиться своей мамой, тебе никогда не будет за нее стыдно.

Симони, слыша подобные заявления, мысленно изумлялась наивности Капиту, искренне полагавшей, что можно выйти чистой из той грязи, в которой она с каждым днем увязала все глубже и глубже.

Глава 3

Сеса отправилась к Алме за несколько часов до наступления Рождества, рассчитывая на то, что ей предложат провести там и всю рождественскую ночь.

— Не скучать же мне тут с вами! — высокомерно бросила она брату. — Я припасла такой подарок, которому нет цены. Когда Алма получит его, то непременно захочет видеть меня сегодня за их праздничным столом!

Подарок, на который Сеса делала такую большую ставку, действительно привел в восторг Алму. Это был старый литературный журнал, купленный Мигелом в букинистическом магазине. На первой странице этого журнала красовалось фото Феррейры ди Каштру — португальского писателя, чья юность прошла в Бразилии. А рядом с Феррейрой был запечатлен отец Алмы — большой знаток литературы, меценат, библиофил.

— Лучшего подарка я не получала за всю мою жизнь! — растроганно говорила Алма. — Сеса, ты словно вернула мне папу.

Именно на такой эффект Сеса и рассчитывала. Но в остальном ее ожидания не оправдались. Эду, рассматривая фотографию, с интересом слушал воспоминания Алмы, а на Сесу даже ни разу не взглянул. Эстела, его сестра, вообще встретила незваную гостью враждебно. А потом произошло самое худшее: пока Сеса беседовала с Алмой, Эду незаметно исчез из дома. Когда это выяснилось, Алма так расстроилась, что на нее было больно смотреть.

— Прости, дорогая, — сказала она Сесе. — Этот несносный мальчишка выбил меня из колеи. Передай папе мою благодарность за журнал и еще раз напомни, что я жду вас у себя на Новый год.

Сеса вынуждена была уйти.

А в дом Алмы уже потянулись гости, заранее приглашённые ею на рождественский ужин. Взяв себя в руки, Алма встречала их приветливой улыбкой, и лишь ближайшей подруге Глории призналась:

— Я едва держусь на ногах, так меня подкосил Эду. Представляешь, он сбежал к Элене — той даме, что была на его выпускном вечере!

— А ты в этом уверена? — спросила Глория, пытаясь развеять чрезмерную тревогу Алмы. — У Эду богатый выбор девушек, молоденьких и хорошеньких. Он может быть сейчас у одной из них.

— Нет, я сердцем чую, что он у Элены, — покачала головой Алма. — На днях я взяла его мобильный телефон и обнаружила там несколько звонков на один и тот же номер. Это был ее номер, я проверила!

— Все равно не надо делать из этого трагедии. Мало ли о чем они могли говорить по телефону! А если тебе так неймется, то позвони туда сама и все выясни. Может, его там и нет!

Алма не рискнула воспользоваться советом Глории.

— Эду терпеть не может, когда я его контролирую, — вздохнула она. — Нет, не буду звонить. Хотя всю рождественскую ночь мне придется провести как на иголках.


Чутье не подвело Алму: так и не дождавшись от Элены звонка, Эду сам поехал к ней домой, прихватив с праздничного стола серебряное ведерко со льдом и бутылкой шампанского.