Внезапно Энни позвонила сама. Лиз испугалась: вдруг тетка заговорит о Теде? Но Энни призналась, что Том пригласил ее на настоящее свидание, а ей нечего надеть. Лиз пришла в умиление от ее девичьего смущения и взволнованного голоса.

Они поговорили о том, где состоится свидание и какое впечатление Энни хочет произвести на Тома. Оказалось, что вся ее приличная одежда предназначена для встреч с клиентами и в ней нет ничего сексуального, что могло бы понравиться мужчине.

— Насколько сексуального? — деловым тоном осведомилась Лиз. — Глубокий вырез? Короткая юбка?

Энни рассмеялась:

— Я же не хочу, чтобы меня арестовали за неприличное поведение. Мне надо просто привлекательно выглядеть на свидании.

— О'кей. Хорошенькая кружевная блузка. Может быть, от Шанель. Короткая, но приличная юбка. Меховой жакет. Могу одолжить тебе один из своих. Волосы распущены. Ничего яркого. Все очень женственно, мягко, изысканно.

Вечером Лиз привезла несколько сумок с одеждой, чтобы Энни подыскала себе наряд. Шесть портпледов были набиты под завязку. Энни выбрала прекрасную блузку из органди и черную кружевную юбку. Обе вещи выглядели сексуально, но элегантно. Энни по-прежнему передвигалась с помощью костылей, поэтому о каблуках не могло быть и речи, но Лиз привезла ей шелковые туфельки на плоской подошве со стразами в пряжках и одолжила черный норковый жакет, которым Энни давно восхищалась. Все было готово!

Когда Том заехал за ней в субботу, Энни выглядела настоящей красавицей. Кейти помогла ей одеться и сделала макияж. Энни чувствовала себя школьницей на первом свидании. Том надел черный кашемировый пиджак и слаксы. Энни очень понравилась его рубашка. Хотя Том, по его собственному признанию, еще не пришел в себя после перелета, выглядел он великолепно и неприкрыто восхищался туалетом Энни и всем ее видом.

— Кстати, а где остальные? — оглядевшись, спросил он.

В квартире было тихо и пусто.

— Ушли. Кейти и Пол в кино. Лиззи уехала на все выходные, а Тед занимается. В последнее время он почти не звонит. Не знаю, что происходит. Остается только надеяться, что с ним все в порядке и он хотя бы немного отдалился от этой женщины.

— Думаю, он знает, что делает, — успокоил ее Том.

Они вышли из дома и сели в такси. Том пригласил Энни в шикарный ресторан, который находился почти за городом. Тома все узнавали, он представил Энни десятку людей, которые останавливались возле их столика. Метрдотель очень суетился, устраивая их поудобнее. Энни польстило такое внимание. Том каждый вечер появлялся в эфире, его все знали, уважали и даже восхищались им.

За обедом Энни рассказывала о домах, которые сейчас строит, а он — о Китае. Энни едва ли не в первый раз говорила о чем-то, кроме детей. Это было настоящее свидание! Когда Том отвез ее домой, она пригласила его выпить напоследок. Он с грустью покачал головой и сдержал зевок. Потом сказал, что вечер прошел чудесно, но разница во времени очень на него действует и он боится заснуть на ходу.

— Лучше встретимся снова, да поскорее.

Энни понравилась эта мысль.

— Я замечательно провела время, — поблагодарила она Тома, а он поцеловал ее в щеку.

— Я тоже. Позвоню вам на следующей неделе, если, конечно, меня снова не зашлют на край света. — И добавил, что скоро должен лететь в Лондон. Энни такая перспектива показалась очень заманчивой.

Том простился с ней возле дома и проследил, как она вошла в подъезд. Кейти и Пол сидели на диване в гостиной. У них никогда не было денег, чтобы куда-нибудь пойти, а потому они смотрели много фильмов на DVD. У обоих был какой-то загадочный вид, и Энни решила, что, пока ее не было, они занимались сексом. Кейти никогда не спрашивала у Энни разрешения оставить Пола на ночь. Пол сам говорил, что будет чувствовать себя неловко. И оба не знали, как Энни на это среагирует. Никто из друзей Кейти никогда не ночевал здесь. Лиз и Тед тоже не оставляли своих партнеров на ночь. К тому же Пол всегда держал себя очень осмотрительно.

Все еще под впечатлением от проведенного с Томом вечера, Энни вплыла к себе в комнату и сняла новую одежду. Ее наряд имел сегодня большой успех. Энни сильно переменилась. А Лиз обещала подобрать еще что-нибудь для будущих свиданий с Томом.

Утром, просматривая газету, Энни все еще думала о Томе и улыбалась. В кухню вошла Кейти, побродила вокруг, села за стол и повернулась к тете.

— Мне надо тебе кое-что сказать, — спокойно начала она.

Энни в ужасе подняла глаза на племянницу.

— О Боже, ты беременна?..

Кейти покачала головой:

— Нет-нет…

— Слава Богу! — с облегчением вздохнула Энни. К беременности племянницы она была еще не готова.

— Я собираюсь в поездку с Полом, — собравшись с духом, твердо произнесла Кейти. — Мы давно уже говорим об этом.

— И куда же? — с интересом спросила Энни. Сообщение ее не напугало. Молодые люди хотят куда-то вместе поехать — что ж, они уже взрослые.

— Мы едем в Тегеран! — выпалила Кейти, глядя прямо в глаза тете.

В кухне наступила мертвая тишина. Потом Энни решительно заявила:

— Никуда ты не поедешь!

— Поеду!

— Об этом не может быть и речи. Я не позволю. Это слишком далеко. И этого не будет, — непреклонно продолжала Энни. — Я не против того, чтобы ты с ним путешествовала, но не туда, где может быть опасно.

— Мы поедем. Можно остановиться у его дяди и тети. Я уже узнавала о визе. Ее можно получить за несколько недель. Я уже подала документы. А поездку оплачу из денег, заработанных в салоне.

Значит, они все уже обдумали. Кейти говорила о поездке как о решенном деле и не собиралась просить разрешения у тети. Энни охватил страх.

— Что за дикость?! — с горечью произнесла она.

— Никакая это не дикость! — упрямо возразила Кейти. — Он не ездил туда много лет. Нам обоим будет интересно.

— Нет ничего интересного в том, чтобы ехать в страну, где у американцев могут быть проблемы. Это просто глупость. Люди едут туда только по крайней необходимости. Почему бы вам не поехать в другое место, где обоим будет хорошо?

— Пол не допустит, чтобы со мной что-нибудь случилось. Его семья о нас позаботится. Он хочет повидать своих родных, да и мне интересно с ними познакомиться.

Энни слушала и качала головой, а потом вдруг уронила голову на руки.

— Кейти, это ужасный план!..

— Вовсе нет. Мы любим друг друга. Я хочу увидеть страну, где он родился, и познакомиться с его семьей.

Похоже, племянница была одержима странными романтическими идеями о том, чтобы вместе с Полом отыскать его корни, а Энни перепугалась не на шутку. Кейти может нечаянно кого-нибудь там обидеть и нажить кучу неприятностей.

— Поезжайте еще куда-нибудь. Например, в Европу. Вам будет там интересно. Можно купить сквозной железнодорожный билет и все объехать.

— Он намерен побывать дома, и я хочу поехать с ним. Мы едем всего на две недели. — Кейти не собиралась отступать ни на шаг.

— Никуда ты не поедешь! — закричала на нее Энни, теряя терпение.

Сейчас речь шла не о той опрометчивости, которую проявила Кейти, бросив школу искусств, хотя тоже поступила вопреки здравому смыслу. Ее нынешний план казался Энни просто безумием. Кейти, убежденная в своей правоте, как всегда, не желала подчиняться и собиралась действовать по своему разумению.

— Я уже взрослая и могу делать что хочу! — выпалила Кейти в ответ и бросилась вон из кухни, хлопнув дверью. Энни трясло от волнения.

Когда вечером появился Пол, Энни сказала ему то же самое, но молодой человек держался так же самоуверенно, как и Кейти, и заявил, что с ними все будет в порядке. Им будет у дяди очень хорошо, родственники о них позаботятся, а Тегеран — современный город и для Кейти там нет ничего опасного. Энни не поверила ни единому слову. Вечером она позвонила Тому, рассказала ему о поездке и спросила его совета. Помолчав, он ответил:

— На вашем месте я бы тоже сходил с ума. Теоретически с ними все будет хорошо. Тегеран — волшебное место. Прекрасный город, интереснейшая культура… Но только не для парочки подростков, которые не понимают, что делают. Даже тот факт, что она американка, а он иранец, может создать им немало проблем, если вдруг на улице это кому-нибудь не понравится. Думаю, это опасно. Посоветуйте им поехать в другое место.

— Я уже советовала, — несчастным голосом ответила Энни. — Кейти говорит, что они все равно поедут и что я не могу ей запретить.

— Это правда. Но она должна прислушаться к голосу рассудка и к людям, которые знают жизнь лучше ее.

— Кейти делает что ей вздумается. Собирается заплатить за поездку из собственного заработка, а там они будут жить у родственников Пола.

— Хочу надеяться, что вы сумеете ее отговорить, — мягко проговорил Том, которого встревожила новость Энни. — Но на самом деле думаю, что все обойдется.

— Попробую ее переубедить. Если она туда поедет, я сойду с ума. — Одно дело — позволять молодым учиться на собственных ошибках и совсем другое — рисковать жизнью из-за нелепой оплошности в чужой стране. — Может быть, вы с ней поговорите? — попросила она Тома, не зная, как еще воздействовать на Кейти.

— Попытаюсь, но не уверен, что она станет меня слушать. Вы звонили его родителям?

— Собиралась позвонить завтра, — уныло ответила Энни.

— Думаю, надо позвонить, — одобрил ее намерение Том. — Им эта мысль может тоже не понравиться. Пол — иранец, и путешествовать с американкой ему будет неловко. Возможно, вместе с его родителями вы добьетесь успеха. Я тоже поговорю с Кейти, но она упрямая девушка. — Том сделал такой вывод из рассказов Энни.

На следующий день Энни последовала его совету и позвонила родителям Пола. Его мать тоже не обрадовалась этой поездке. Она боялась, что они не смогут вести себя в Иране разумно, и вообще они еще слишком молоды, чтобы так далеко ехать вдвоем. Сказала, что Пол впервые хочет поехать куда-либо с девушкой, что она уже пыталась отговорить сына, но безуспешно. И к тому же ей не нравилось, что Пол должен нести ответственность за молоденькую девушку. А если Кейти попадет в аварию или заболеет? Энни тоже волновалась об этом, но успокаивало то, что в Тегеране есть родственники, которые могут оказать помощь.

Мать Пола сообщила, что деньги на дорогу он заработал летом, затем очень осторожно выразила мнение, что молодому иранцу неблагоразумно ехать в Тегеран в обществе американки, даже если они просто друзья. И добавила, что в Иране его будут считать иранцем, а двойное гражданство никто во внимание не примет. Мать Пола ясно дала понять: она не хочет, чтобы во время этой поездки Кейти создавала ее сыну проблемы. Энни теперь знала, что родители Пола, так же как и она, не одобряют идею совместного путешествия, но и они не имеют возможности повлиять на молодых людей, которые считают их тревоги глупостью и намерены поступать по собственному усмотрению.

— А отец Пола? Он может запретить сыну ехать?

— Он запретил, — с грустью отозвалась женщина. — Но Пол хочет повидать родных, особенно дедушку, который уже очень стар. Мне кажется, дети просто не понимают, какие у них могут возникнуть там неприятности.

Ее слова еще больше встревожили Энни.

— Что же нам делать? — с отчаянием спросила она, понимая, что ни она, ни родители Пола не могут повлиять на молодых людей. С точки зрения закона и Кейти, и Пол взрослые люди. Энни вспомнила, как подруга Уитни советовала позволить молодым совершать собственные ошибки. На словах это было легко.

— Вероятно, мы ничего не можем поделать, нам остается только пожелать им благополучного возвращения, — вздохнула мать Пола. — Наши родственники о них позаботятся. — В голосе женщины слышалось смирение. Энни поняла, что она больше не надеется переубедить сына. Молодые люди никого не желали слушать, их судьба находилась теперь в их собственных руках, и их семьи оказались тут бессильны.

На следующей неделе Том пригласил Энни на обед, и они снова говорили о поездке в Иран. Племянница не сдавалась. Перед тем как уехать в ресторан, Том долго беседовал с ней. Сказал, что ей трудно будет путешествовать с иранским гражданином мужского пола, но Кейти ничего не желала слушать. Да, она понимает его беспокойство, но они с Полом все решили и не откажутся от своего плана. Том разделял тревогу Энни: ее племянница приняла решение, и ничьи слова не могли ее поколебать. Пол, очевидно, имел какие-то романтические представления о том, как они вместе поедут в Иран, как он покажет девушке все, что запомнил из своего детства. Он не представлял, что может случиться, когда он появится в обществе американки, особенно такой современной и независимой, как Кейти.

Тому оставалось лишь посочувствовать Энни. За обедом он пытался ее успокоить, но это ему плохо удавалось. Кейти не пойдет на уступки, и Энни придется еще многое пережить с ней, да и с Тедом, за которого она тоже очень переживала. В такие минуты Том не жалел, что у него нет собственных детей. Подобные трудности пугали его, и он больше, чем прежде, восхищался Энни и тем, как она воспитала детей сестры. Энни смогла остаться любящей, умной, понимающей женщиной, которая умела считаться с мнением детей. И все же Кейти не желала слушать тетку. Том признался, что на месте Энни уже задушил бы эту упрямицу.