Фэй была потрясена.

– Так она наркоманка?

Лайонел поколебался, нерешительно посмотрел на Джона. Они до смерти устали от поисков. Грязь, наркотики, мерзость, совокупление, оборванные дети. Они уже готовы были все бросить, но теперь… Если бы только это была она…

– Да, мама, похоже, это все-таки Энн. И выглядит неважно.

– Она больна?

В ее голосе слышалась такая мука, что сердце Лайонела едва не разорвалось.

– Нет. Просто в эйфории. И живет в странном месте, что-то вроде восточной секты.

– Боже мой! – Может быть, Энн побрила голову? Фэй не могла представить себе такого. Само место было за пределами ее понимания, она бывала там с Лайонелом и Джоном, пыталась помочь им в поисках. И если честно, испытала облегчение, когда они отправили ее домой. Теперь Фэй рвалась обратно, она интуитивно чувствовала, что Энн там. Мысленно Фэй представляла дочку такой, как в тот день, когда родила ее. Трудно поверить, что это случилось так давно.

– Мы позвоним тебе завтра, мама. Как только что-то узнаем.

– Я весь день буду в офисе. – И добавила: – Мне заказать билет на дневной рейс на всякий случай?

Он улыбнулся в трубку.

– Просто будь на месте. Я позвоню в любом случае, Энн это или нет.

– Спасибо, дорогой. – Он самый любимый ее сын, мечта любой матери. И неважно, что он гомосексуалист. Она любит его больше Грега… Но Фэй любила обоих. Грег не так эмоционален и тонок, он бы никогда на три месяца не бросил учебу, чтобы искать сестру. Приезжая домой, он все время твердил, что Лайонел полоумный. Вард смотрел на сына зверем только за то, что тот произносил запрещенное имя. И Фэй с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на мужа при Греге. Ей слишком долго приходилось обуздывать себя, чтобы пережить все это, и, может, развод принес бы ей облегчение. Но пока некогда об этом думать. Самое важное сейчас – Энн.

Фэй лежала без сна и вспоминала дочь, когда та была маленькой, ее смешные словечки; как пряталась от всех и льнула к Лайонелу. Она родилась в несчастливое для семьи время, как теперь понимала Фэй. Но в чем же она виновата? Беда, свалившаяся на них вскоре после рождения Энн, заставила Фэй продать дом, вещи, украшения, переехать в ужасный домишко на Монтерей Парк, потом Вард их бросил, и она одна должна была прокормить всех, зарабатывать на жизнь. Энн, конечно, затерялась в этом бедламе. Другие уже к тому времени подросли и не так нуждались в матери. Она успела уделить им достаточно внимания, но Энн… На Энн у нее никогда не хватало времени… С тех пор Фэй работала, работала, работала… Она вспомнила, как няня через несколько месяцев после рождения дочки подходила к ней, предлагала подержать или покормить ребенка. А Фэй отвечала: «Потом… Мне некогда…» – и снова и снова проходила мимо малышки. И вот настал час расплаты. Как же она могла говорить, что у нее нет времени на ребенка? Какое право имеют люди заводить детей, если у них нет на них времени? Но ведь когда она ждала Энн, жизнь была необыкновенно легка. Нет, она плохая мать, плохая мать, плохая мать… Фэй думала, не слишком ли все поздно, не возненавидела ли ее Энн на всю оставшуюся жизнь? А ведь такое возможно, признавалась она себе. Есть вещи, которые не исправить никогда, например, ее нынешние отношения с Вардом… и с Энн. И отношения мужа с Лайонелом… Ткань их семьи за последние несколько месяцев порвалась в клочья. В шесть она встала, так и не сомкнув глаз. Ей было не до сна: мысли, действительно ли Лайонел видел Энн, раздирали мозг.

Фэй приняла душ, оделась, подождала, когда девочки уйдут в школу, и поехала в свой офис. Странно, почему Вард вовсе не пытается оправдываться и даже не звонит. Иногда муж приходил домой, но она не задавала никаких вопросов и уходила спать в комнату Грега. Супруги совсем не разговаривали.

Проходя в то утро через холл, Фэй заметила, как Вард спускался вниз, но не окликнула его. Пока она ничего не хотела говорить ему про Энн, поскольку не была уверена, что нашли именно ее, и когда днем зазвонил телефон, она чуть не потеряла сознание. Секретарша сказала, что это Лайонел, и Фэй поспешно нажала кнопку на своем аппарате.

– Лай?

– Все о'кей, мама. Расслабься. – Его трясло с головы до пят, но он не хотел, чтобы мать поняла это. Было очень трудно вызволить ее оттуда, но полиция справилась, и никто не оказался в обиде, даже Энн. Она была под действием наркотиков и, когда ее уводили, похоже, ничуть не встревожилась, хотя седовласый парень, сидевший неподалеку, сделал знак рукой в сторону Лая с Джоном и объявил, что боги накажут их, потому что они крадут его ребенка. Но девушка дала ребятам себя увести и даже улыбнулась Лайонелу. Вроде бы она его узнала. Но она была слишком накачана, и, возможно, придя в себя, станет буйной, как дьявол. Лай и Джон приготовились к худшему, полицейские вообще к такому привыкли, и рядом доктор.

Фэй затаила дыхание, и у нее вырвалось:

– Это Энн? – Она закрыла глаза.

– Да, мама. С ней все в порядке. Более-менее… Они наконец ее нашли. Лай снова посмотрел на Джона. За последние месяцы связь между ними окрепла, и оба поняли, что это – на всю жизнь. Они выглядели как супруги, прожившие вместе годы. Лайонел заставил себя вернуться к матери, ждавшей на другом конце провода.

– С ней все в порядке, мама. Полиция отдала ее на мое попечение. Я привезу ее домой через пару дней, когда она приспособится.

– Приспособится к чему?

Предстоит многое рассказать ей, но пока рано. По крайней мере – не по телефону. Но надо подготовить мать.

– Она же давно не с нами, мама. Ей снова надо привыкнуть к реальному миру. Здесь у нее была совсем другая жизнь. – Он подыскивал выражения потактичнее и надеялся, что она не услышит всего того, что он сам услышал от полицейских.

Полиции была хорошо известна эта секта, ее ритуалы, и мать умрет, узнав, через что пришлось пройти Энн, хотя внешне она не казалась ни измученной, ни истерзанной. Лайонел находил, что сейчас сестра выглядит даже лучше прежнего, хотя это скорее всего от наркотиков. Когда их действие кончится, она вряд ли покажется такой же счастливой. Полиция обсуждала, как привлечь к суду принудивших Энн к подобной жизни; ведь ей всего четырнадцать, и, возможно, они даже применили бы силу, но потом решили вообще не поднимать шума. Они хотели подождать, не возбудят ли сами Тэйеры уголовное дело против секты за похищение и соблазнение их дочери. Лайонел понимал, что родители должны решать сами. А Фэй все пыталась разгадать, что стоит за словами сына.

– Она под действием наркотиков?

Он поколебался, но что скажешь, кроме правды?

– Да, похоже на то.

– Сильный? Героин?

Фэй побледнела. Если это так, ее жизнь кончена, с героином расстаться невозможно.

– Нет, нет, мама. В основном, марихуана, ЛСД и другие галлюциногены. – Он уже становился экспертом. Фэй вздохнула.

– А сейчас она в полиции?

– Нет. У нас в отеле, она примет ванну, успокоится.

– Я прилечу следующим рейсом.

Лайонел стиснул зубы. Он отчаянно хотел отмыть девушку перед тем, как появится мать. Но следующий рейс не оставлял на это времени. И еще одно ей следовало рассказать. Это уже заметно.

– Мам, но тебе надо знать кое-что еще… Фэй инстинктивно почувствовала: от нее что-то скрывают. Наверное, Энн нездорова… Что-то случилось…

– Мам…

– Что, Лай?

– Она беременна.

– Господи! – Фэй разразилась слезами. – Ей же всего четырнадцать.

– Мне очень жаль, мама…

– А где этот парень?

У него не хватило мужества сказать, что отец ребенка, может, и не один парень, а около тридцати членов секты. Фэй торопливо записала в блокноте:

«Позвонить доктору Смиту». Он может сделать аборт. Смит оказывал такую услугу звезде, снимавшейся в одном из ее фильмов год назад. И если он не сможет помочь девочке, Фэй отвезет ее в Лондон или Токио. Наверное, ее изнасиловали. Мысль о беременности Энн – ужаснее всего, но она напомнила себе: надо благодарить Бога за то, что дочь вообще нашлась. Повесив трубку, она еще долго плакала, закрыв лицо руками, потом глубоко вздохнула, расправила плечи и пошла вниз через холл к Варду. Надо ему рассказать, как бы мало теперь их ни связывало. Это и его дочь. Она ломала голову над тем, как разделить их деловую жизнь. До сих пор Тэйеры работали, как прежде, но теперь, когда нашлась Энн и вернется Лай, она поставит вопрос ребром. Фэй остановилась у его офиса. Секретарша вздрогнула.

– Мистер Тэйер у себя? – Фэй знала, что муж там, по крайней мере, несколько минут назад она его видела.

Секретарша явно нервничала, роняя на пол карандаши, старательно избегая взгляда Фэй.

– Нет… Его нет…

– Неправда, – Фэй не собиралась выслушивать всякую чушь. – Я знаю, что он там.

– Он… нет… Ну да, он там… Но просил его не беспокоить.

– Прелюбодействует на диване? – Глаза Фэй пылали. Она наверняка знала, что сейчас происходит в офисе. Ну и дерьмо! – Не думала, что дорогим диваном будут так активно пользоваться.

Она прошла к двери, секретарша снова вздрогнула, и Фэй повернулась к ней.

– Не беспокойтесь. Я скажу ему, что ворвалась силой.

И Фэй распахнула дверь. Сцена, открывшаяся ей, была вполне пристойной. Он и Кэрол Роббинс, звезда из дневной мыльной оперы «Приди в мой мир», были одеты и беседовали, сидя у стола. Вард держал ее руку в своей, и было очевидно, что они близки. Это была хорошенькая блондинка, длинноногая и с огромным бюстом. В шоу она играла медсестру, и мужчинам очень нравилось, когда ее застежки едва не лопались. Фэй смотрела прямо на Варда, тот отпустил руку девицы и нервно взглянул на жену. Она вела себя, как будто в кабинете больше никого нет, и не сводила с него глаз.

– Они нашли Энн. Думаю, тебе надо об этом знать.

Глаза Варда расширились, и было ясно, что он заволновался. Вмиг забыв про девицу, он смотрел только на Фэй.

– С ней все в порядке?

– Да. – Она не сказала ни про наркотики, ни про беременность. Такая информация девице ни к чему. Иначе к обеду все на студии будут в курсе событий. – С ней все в порядке.

– Кто ее нашел? Полиция? Фэй покачала головой.

– Лайонел. – Глаза ее победоносно сверкнули, она неотрывно смотрела в напряженное лицо мужа. – Через два часа я лечу туда. Если смогу, то вечером привезу ее домой. Можешь завтра заехать и увидеться с ней, когда она проснется.

Он, казалось, удивился ее словам.

– А почему сегодня вечером я не могу прийти домой?

Фэй горько улыбнулась и наконец позволила себе перевести взгляд на полногрудую особу, сидящую против него.

– Как хочешь. По-моему, и завтра будет достаточно времени. – Она снова посмотрела на Варда, и тот покраснел под ее красноречивым взглядом.

Фэй заметила, как сильно он постарел за последние шесть месяцев. Ему скоро пятьдесят, но выглядел он старше. Ее муж гулял с девицами, много пил, перенес два серьезных потрясения. Все это отразилось на нем не лучшим образом. Но Фэй совсем его не жалела. Она ведь тоже старела, а он ничего для нее не делал. Он бросил ее. И теперь искал утешения с другой. Фэй почти пожалела, что не следовала его примеру. Но ей было не до того – все мысли занимали Лайонел и Энн. Теперь у нее будет много времени для романов, в свои сорок шесть она выглядела очень молодо. Фэй посмотрела на мужа с невыразимым презрением.

– Я прослежу, чтобы Энн позвонила, когда вернется, если она вообще захочет с тобой разговаривать.

Варда охватил ужас от тона и взгляда жены. Фэй вышла из офиса и закрыла за собой дверь. Он с досадой взглянул на хорошенькую блондинку.

Секретарша нервно рвала в клочья бумагу, ожидая, что сейчас выскочит Фэй и убьет ее. Но та, внешне совершенно спокойная, кивнула и поспешила к выходу.

Через час надо быть в аэропорту. И в тот момент, когда она бросала в сумочку зубную щетку, которую всегда держала в столе, ворвался Вард.

– Что все это значит?

Его лицо побагровело. Фэй не знала, что он только что отправил Кэрол домой. Та залилась слезами, обвиняя его, что он ее бросил, но Вард очень серьезно объяснил, что женат на Фэй, хотя она, вероятно, забыла об этом. И весь их роман не стоит выеденного яйца.

Фэй равнодушно посмотрела на него, отчасти играя, отчасти вполне искренне.

– У меня нет времени говорить с тобой. В три самолет.

– Прекрасно. Поговорим в самолете. Я лечу с тобой.

– Мне не нужна твоя помощь. – Ее глаза смотрели холодно, а его стали печальными.

– Да, тебе никогда не нужна была моя помощь. Но это и моя дочь.

Фэй замолчала и посмотрела на мужа, не в силах спорить. Он и так уже нанес ей столько оскорблений за последнее время.

– А подружку с собой возьмешь? Он вскинул взгляд на жену.

– Об этом мы поговорим с тобой на днях. Фэй понимала, что пришло время объясниться, и кивнула. Но они имели в виду разные вещи.