– Тебе уже приходилось оставаться наедине с мальчиками?

Он говорил тихо-тихо.

– Если ты хочешь знать, целовалась ли я с кем-нибудь, то – да! Напрасно ты думаешь, что я – несмышленый младенец!

Хантер сел и привлек ее к себе.

– Нет, я не спрашиваю о каких-то поцелуях украдкой. Я хотел узнать, позволяла ли ты мужчине…

Камилла вспыхнула и прижала ладони к горящим щекам.

– Да ты с ума сошел. Не понимаю, как ты можешь об этом спрашивать?!

Хантер весело рассмеялся.

– Все, хватит, ты уже ответила на мой вопрос. Ты невинна, как ягненок, Веснушечка, и мне придется чертовски постараться, чтобы тебя не испортить. Полагаю, до тебя доходили слухи обо мне и других женщинах?

Камилла через силу улыбнулась.

– Только тот, кто глух и слеп, может не знать, какая у тебя репутация.

– Значит, ты знала о ней, но все-таки пришла сегодня.

– Да, я все-таки пришла…

Хантер вновь положил голову ей на колени.

– Ты так добра, Камилла! Давно уже мне не было так хорошо. Не понимаю, чем я это заслужил.

– Просто я не из тех, кто питается сплетнями, Хантер. Я предпочитаю судить о людях по собственному разумению.

– О, Господи, как ты доверчива, девочка моя! А что, если сплетни не врут? Ведь я мог бы сделать с тобой все, что угодно, если бы только захотел! Неужели ты ничего не понимаешь в мужчинах?

– Я вовсе не так глупа, как ты думаешь! – возмутилась Камилла. – Ты вообще слишком много о себе возомнил. И все только потому, что умеешь кружить головы женщинам…

Хантер внезапно вскочил и протянул к ней руки.

– А ну-ка, поди сюда, лисичка. В один прекрасный день ты поймешь, что играешь с огнем!

У Камиллы опять перехватило дыхание.

– Что ты собираешься делать?!

– Я собираюсь танцевать с тобой! Вчера не пришлось, так хоть сегодня… Это будет наш бальный танец!

– Как же мы будем танцевать без музыки?

Но Хантер решительно взял ее за руку, положил руку на талию и начал напевать веселую мелодию.

У Камиллы все поплыло перед глазами, когда он закружил ее в танце. Они танцевали под звездами, и Хантер незаметно все больше опутывал ее своими чарами. Оказавшись в его жарких объятиях, Камилла растаяла.

– А ты и вправду думаешь, что я слишком высокого мнения о себе?

– Иногда – да. Но это не твоя вина. Просто женщины тебя балуют…

Хантер вновь одарил ее своей неотразимой улыбкой, но на этот раз в его улыбке было что-то коварное.

– Хотелось бы мне показать тебе, на что я способен! Но уж больно силы неравны. Ты оказалась бы в моих сетях в одну минуту, Веснушечка.

Легонько проведя рукой по его спине, Камилла ощутила ладонью мощный рельеф мускулов под рубашкой и поняла, что она уже в его сетях. Он заполнил всю ее душу. Никогда, никогда ей не полюбить другого так, как она любила Хантера Кингстона!

– Мне так хорошо с тобой, – прошептал он, крепко прижимая ее к себе.

Камилла почувствовала, что почти не может дышать.

– Зачем ты хотел со мной здесь встретиться, Хантер? – тихо спросила она.

– Честное слово, я и сам не знаю. Но мои мысли начинают принимать опасный оборот, и мне это не нравится, – с этими словами он неожиданно разжал руки и отступил от нее на шаг. – Взгляни на луну, Камилла. Знаешь, что говорят о сентябрьской луне?

– Не помню, – смущенно пробормотала она, глядя на громадный огненный шар, заливавший всю округу желтым светом.

Хантер проследил за ее взглядом.

– Люди в Техасе издавна опасались сентябрьской луны. Ее называли кровавой луной, луной апачей. В прежние времена, когда наступало сентябрьское полнолуние, апачи сотнями спускались сюда с бизоньих пастбищ и нападали по ночам на местные ранчо. Они следовали за луной в Мексику, сея на своем пути разрушение и смерть. Вот сейчас я взглянул на сентябрьскую луну, и мне тоже стало страшно… Но я боюсь не апачей. Меня пугает то, что ты со мной делаешь под этой луной!

Он говорил так серьезно, что Камилла посмотрела на него с удивлением.

– Тебе не за чем опасаться меня, Хантер!

И опять он бросил на нее пытливый взгляд.

– Ты в этом уверена?

И тут Камилла поняла, что тоже боится. Только она боялась не луны, а близости Хантера и своих собственных чувств, вышедших из повиновения.

– Зато я знаю про второе полнолуние! – воскликнула она, решив переменить тему разговора.

– Вот как? Я никогда о таком не слыхал.

– А мне отец рассказывал.

– Может, поделишься со мной своими знаниями? – улыбнулся Хантер.

– Ну… ты же знаешь, конечно, что раз в двадцать девять дней луна рождается заново. Потом она растет, и каждый месяц у нас бывает полнолуние.

– Ну, это мне, положим, известно.

– Да, но поскольку обороты солнца и луны не совпадают, раз в три года бывает так, что в один месяц луна рождается дважды и наступает второе полнолуние. И тогда происходят всякие невероятные вещи…

– И ты мне это покажешь? – засмеялся Хантер.

– Да, но только его надо дождаться. Я спрошу у отца, когда оно наступит.

Хантер вдруг спохватился.

– Давай-ка я вручу тебе свой подарок, а то тебе уже пора возвращаться домой.

Камилла внезапно ощутила жгучее разочарование. Ей хотелось остаться на берегу под звездами и танцевать с Хантером целую вечность!

– Я… ты вовсе не обязан мне ничего дарить, – пробормотала она.

– Но мне хотелось сделать тебе подарок, Веснушка!

В его темных глазах прыгали задорные смешинки. Повернув Камиллу спиной к себе, он застегнул у нее на шее цепочку.

– Эта цепочка принадлежала моей бабушке. Подарок деда на свадьбу.

Пальцы Камиллы нашли жемчужинку, подвешенную в центре цепочки.

– Значит, это подарок твоего деда? Того самого, что воевал с моим? – простодушно спросила она.

Хантер тихонько засмеялся в ответ.

– Все верно, они воевали. Но теперь цепочка перешла ко мне, а я хочу отдать ее тебе. Обещай, что будешь ее носить, Камилла!

– Но ведь она, наверное, очень дорогая…

– Глупости! Я хочу, чтобы она стала твоей. Прошу тебя, не отказывайся.

– Хорошо. Я… я буду беречь ее как сокровище, Хантер. Если ты вдруг захочешь ее забрать, тебе стоит только попросить…

Он вдруг порывисто обнял ее и смял губы таким страстным поцелуем, что у нее закружилась голова. Камилла невольно ухватилась за него, чтобы устоять на ногах, а когда Хантер наконец оторвался от нее, испугалась выражения, которое прочла в его глазах.

– Тебе лучше уйти отсюда поскорее, – посоветовал он охрипшим голосом. – Я не уверен, что смогу справиться с собой…

Камилле в самом деле стало страшно. Она попятилась от него, но Хантер внезапно схватил ее за руку.

– Приходи сюда опять завтра вечером, Камилла.

В его голосе ей слышалась мольба.

– Ну… я не знаю, Хантер.

– Давай договоримся так: если ты не придешь, я буду знать, что ты больше не хочешь со мной встречаться.

И опять Камилла заставила себя вернуться в настоящее. По ее лицу вновь потекли слезы. Если бы только… Если бы она в ту ночь рассталась с Хантером навсегда! Но на следующий вечер она вернулась. Она всякий раз возвращалась на это место их тайных свиданий на берегу Рио-Эскондида!

Под кровавой сентябрьской луной Хантер похитил ее сердце и ее невинность. Нет, это было неправдой. Он ничего не крал, ему незачем было красть! Она с радостью сама отдала ему все, о чем он просил.

– О, Хантер, почему я до сих пор тебя люблю?! Почему не могу забыть нашего недолгого счастья?!

Глубокое, мучительное рыдание рвалось из груди Камиллы. В эту ночь ей не суждено было уснуть: слишком много воспоминаний разом нахлынуло на нее.

7

Камилла снова поднялась с постели и подошла к окну. Улицы были темны и пустынны; все в Сан-Рафаэле спали – все кроме нее. Ей никак не удавалось выбросить из головы непрошеные мысли, прогнать неотвязные образы прошлого.

Прижавшись лбом к жесткой парчовой шторе, Камилла вновь почувствовала себя одинокой шестнадцатилетней девочкой, доверчиво раскрывшей свое сердце навстречу первой любви.

– О, Хантер, какой дальний путь я проделала с тех пор и как мало при этом узнала! Стоило мне оказаться дома, и в первый же вечер я угодила прямо к тебе в капкан. Как же такое могло случиться?!

Камилле много пришлось в жизни выстрадать, но никакая боль не могла сравниться с той, что сейчас раздирала ей сердце. Еще вчера ей казалось, что она наконец нашла для себя верную дорогу, и вот – заплуталась окончательно…

Взглянув на положение луны, Камилла убедилась, что едва перевалило за полночь, хотя она была уверена, что времени прошло гораздо больше. Пришлось снова лечь в кровать, сознавая, что впереди у нее долгие часы бессонницы. Много лет она пыталась забыть Хантера, но теперь поняла, что придется вновь пережить в памяти все события, приведшие к ее отъезду из Сан-Рафаэля пять лет назад. Бесполезно бороться и гнать от себя воспоминания: ее мысли уже унеслись в прошлое.

Как прекрасна была та осень! Каждую неделю она хоть раз, но непременно встречалась с Хантером на берегу реки. До чего же она была наивна! Как безумно влюблена!

Камилла вспомнила один случай, когда он пришел на свидание с букетом маргариток и вплел цветы ей в волосы. В тот вечер он впервые заговорил с ней о своем будущем. Теперь, оглядываясь назад, она не могла понять, зачем Хантеру понадобилось изливать душу глупой шестнадцатилетней девчонке, когда к его услугам были женщины постарше и гораздо более искушенные.

– Чего ты хочешь от жизни, Камилла? – спросил он тогда, растянувшись на земле и положив голову ей на колени.

– Не знаю… Я как-то пока не задумывалась о будущем. Сантос говорит, что я еще слишком молода и сама не знаю, чего хочу… А чего хочешь ты?

– Мне бы хотелось работать на ранчо, но боюсь, у отца иные планы на мой счет, – признался Хантер.

– Например?

– Ты, наверное, решишь, что я спятил, но, мне кажется, он готовит меня к политической карьере. Хочет сделать из меня конгрессмена!

– А что? Ты мог бы стать отличным конгрессменом!

– Это совсем не то, что мне нужно, но отцу безразлично, чем я хотел бы заниматься. Я его единственный сын, и мне полагается воплощать в жизнь его честолюбивые мечты, раз уж он не смог осуществить их сам. У него всегда была склонность к общественной жизни, и он никак не хочет признать, что у меня ее нет. В душе я – простой скотовод, вот и все.

– Почему же ты не скажешь об этом отцу?

Хантер опустил глаза, но Камилла успела заметить мелькнувшую в них боль.

– Мой отец слушает только себя. Ничье мнение его не интересует. И уж меньше всех – мое.

– Но никто не имеет права навязывать другим свою волю! Раз ты не хочешь заниматься политикой, значит, надо прямо сказать ему об этом.

Он шутливо дернул ее за косу.

– Держу пари, ты бы выложила ему прямо в лицо все, что думаешь, правда, Веснушка?

– Не знаю. Твой отец иногда кажется таким свирепым… Мне бы не хотелось столкнуться с ним лицом к лицу.

– Наклонись поближе, я хочу тебя поцеловать, – сказал Хантер.

Он обнял ее за шею и притянул к себе. Губы Камиллы невольно раскрылись навстречу его губам, все ее тело вспыхнуло огнем. Мгновенным движением, заставшим Камиллу врасплох, Хантер опрокинул ее на спину, и они оказались лежащими рядом на траве. Не прерывая поцелуя, он провел обеими руками по нежной округлой груди.

– Я хочу тебя! – прошептал он, осыпая ее лицо страстными поцелуями.

Камилла почувствовала, как он расстегивает крючки у нее на платье. Его рука коснулась ее обнаженной груди; она хотела отстраниться, но не смогла.

– Вчера ты опять снилась мне, Камилла, – сказал Хантер.

Он наклонился и тихонько поцеловал ее в ложбинку между грудей. Камилла ощутила сладкую дрожь, прокатившуюся по всему телу.

– Расскажи, что тебе снилось, – прошептала она, задыхаясь.

Надо было его остановить, но у нее не было ни воли, ни желания сопротивляться. Хантер обхватил ладонями ее груди и прижался щекой к ее щеке.

– Мне снилось, что мы с тобой здесь, на берегу, и ты отдаешь мне всю себя целиком, – его голос стал совсем глухим от волнения. – Мне снилось, что мы всю ночь занимались любовью! Даже во сне я не могу тебя забыть, Камилла. Можно подумать, что ты навела на меня порчу…

Камилла почувствовала, что в ее теле пробуждается что-то неведомое. Она не отпрянула, когда Хантер положил голову ей на грудь, и не воспротивилась, когда его рука двинулась вверх по ее ногам, задирая юбку.

– Я не должен этого делать, Камилла, но остановиться не могу! – теперь в его голосе звучала мука неутоленной страсти. – Только ты можешь сделать меня счастливым… Но, овладев тобой, я уничтожу именно то, чем больше всего восхищаюсь!