Констанс О'Бэньон - Сентябрьская луна

– Он внизу, дорогая. Не волнуйся, если хочешь, я его приведу.

– Нет!..

Камилла больше не могла бороться со сном, притуплявшим все чувства. Ее окутала теплая темнота забвения.

А в это время доктор Барт Филлипс беседовал с Хантером и Сантосом в гостиной.

– Что, черт возьми, там произошло, Хантер? Камилла чудом осталась в живых!

Хантер сокрушенно покачал головой.

– Представления не имею! Мы попали в песчаную бурю, Барт. Я пошел проверить лошадей, а когда вернулся, застал ее уже без сознания. Может быть, она наглоталась песка, и от этого наступило удушье?

– Черта с два! Песчаная буря не оставляет следов на горле! У Камиллы вся шея в синяках. Кто-то пытался ее задушить.

Лицо Хантера побелело. Он встретился взглядом с Сантосом и произнес запинающимся голосом:

– Вы в этом уверены, Барт? Камилла пробыла одна не больше пяти минут!

– Я же врач! Конечно, я уверен. Миссис О'Нил сказала мне, что на Камиллу и раньше покушались, так что советую вам ни на минуту не выпускать ее из виду. Дела обстоят очень скверно, если хотите знать.

– Вы считаете, что ее жизнь в опасности? – встревожился Хантер.

– Я не это имею в виду. Недели через две она поправится, но я посоветовал ее тетке никого к ней не пускать, кроме близких. Ей надо отдыхать и нельзя волноваться, – доктор Филлипс взял свой саквояж и двинулся к двери. – Завтра я зайду ее проведать. А вы пока что присматривайте за ней.

Сантос дождался, когда за врачом закрылась дверь, а потом подозрительно взглянул на Хантера.

– Так на сколько времени вы отлучались, чтобы проверить лошадей?

– Минут на пять, не больше. Просто не представляю, как кто-то мог найти Камиллу во время бури! Видимость была не дальше двух шагов.

– Я тоже так подумал… А еще мне показалось странным, что Камилла не хочет подпускать вас к себе. Боюсь, она считает, что это вы на нее напали.

– Что за бред?! – возмущенно воскликнул Хантер. – Надеюсь, сам-то ты в это не веришь?

Сантос раскурил сигару, ни на секунду не сводя глаз с Хантера. Когда дымок стал подниматься к потолку, он заговорил:

– Я верю только в то, что знаю наверняка. Мне точно известно, что кто-то убил Сегина Монтеса и несколько раз пытался убить Камиллу.

В глазах старшего вакеро Хантер прочитал себе обвинительный приговор.

– Лучше бы тебе попридержать язык, Сантос! Мне бы не хотелось запихнуть эту сигару тебе в глотку.

– Я просто предупреждаю, что не спущу с вас глаз. Не знаю, кто именно покушается на Камиллу, но – Богом клянусь! – я это выясню.

Не говоря ни слова, Хантер прошел мимо него в холл и, перешагивая через две ступеньки, поднялся на второй этаж. Здесь ему пришлось остановиться: он не знал, какая дверь ведет в комнату Камиллы. В этот момент одна из них открылась, и в коридор вышла Пруденс. Увидев Хантера, она попыталась улыбнуться.

– Камилла сейчас спит, Хантер, но она ненадолго приходила в себя и звала вас.

– Могу я посмотреть на нее?

Не дожидаясь ответа, он решительно открыл дверь, подошел к постели и, взглянув на горло Камиллы, убедился, что ее нежную белую кожу обезобразили синяки. Хантер тихо выругался и взял ее за руку.

– Я найду того, кто это сделал, Камилла! Я заставлю его заплатить за это!

Повернувшись, чтобы выйти, он едва не налетел на Сантоса. Мысль о том, что старший вакеро Камиллы не дает ему остаться наедине с женой, взбесила его окончательно.

– Только не думай, что можешь помешать мне видеться с собственной женой, Сантос! Трое таких, как ты, не смогут отнять у меня то, что мне принадлежит!

Сантос твердо выдержал его взгляд.

– Камилла ваша жена, но я служу ей, как до этого служил ее отцу. И если она не хочет вас видеть, мой долг – оберегать ее.

– Только попробуй встать между нами, старик! – прорычал Хантер. – Мне бы очень хотелось расправиться с тобой прямо сейчас, но Камилла нуждается в преданных людях.

С этими словами Хантер вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, а Сантос подошел к кровати и посмотрел на свою молодую хозяйку. В глубине души он был уверен, что Хантер Кингстон ни за что на свете не причинил бы Камилле вреда. Но кто-то покушался на ее жизнь, и эту угрозу во что бы то ни стало надо было предотвратить!

Ярость обуревала Хантера, когда он покинул Валье дель Корасон и направил лошадь к ранчо Робертсов, решив, что пришла пора нанести новый визит Уэйду. Никаких доказательств у него по-прежнему не было, и все-таки поговорить с Уэйдом стоило: пусть знает, что он под подозрением. Может быть, Уэйд испугается и каким-нибудь образом выдаст себя.

Подъехав к дому, Хантер спешился и постучал в дверь. Как и в прошлый раз, ему открыла миссис Робертс. Узнав гостя, она встретила его радушной улыбкой.

– Хантер! Я так рада, что ты здесь! Уэйда надо подбодрить.

Хантер снял шляпу и вошел в дом.

– А что с Уэйдом? Почему его надо подбадривать? – спросил он.

– Разве ты не знаешь? Он ногу сломал. Вот уже две недели лежит пластом.

Глаза Хантера настороженно сощурились. Тут что-то было не так. Может, Уэйд притворяется? Но симулировать перелом ноги… Нет, это уж чересчур!

– Почему бы тебе не пройти прямо к нему в спальню? – предложила миссис Робертс. – У него сейчас доктор.

Хантер медленно поднялся по лестнице. Он знал, где находится спальня Уэйда, и проследовал прямо туда. У постели больного сидел доктор Филлипс.

– Вторая встреча за день, доктор, – заметил Хантер. Он остановился в своей любимой позе, поставив ногу в сапоге на перекладину стула, и обратился к Уэйду: – Похоже, ты влип надолго.

Доктор встал и посмотрел на Хантера поверх очков.

– Можно подумать, что в округе разразилась эпидемия. Сначала Уэйд, теперь вот Камилла… Советую хоть вам поберечь себя, Хантер. Все как будто с ума посходили. Скорее бы дождь пошел, может, тогда люди перестанут дурить.

Хантер проводил врача взглядом, а когда за ним закрылась дверь, пододвинул свой стул поближе к постели Уэйда и сел на него верхом.

– Твоя мать сказала, что ты сломал ногу две недели назад. Как это случилось?

– Я ловил мустангов, упал с лошади, и эта проклятая кляча наступила мне на ногу.

Хантер встретился глазами с Уэйдом. В детстве они были друзьями, но потом их пути разошлись, и в последнее время они почти не встречались. Хантеру было трудно начать этот разговор, и поэтому он сразу решил перейти к делу.

– Может быть, ты и ловишь мустангов, Уэйд, но я ни за что не поверю, что на эти деньги тебе удалось восстановить ранчо.

Внезапно взгляд Уэйда стал настороженным, а потом он не выдержал и отвел глаза.

– Ты вечно воображаешь, будто тебе все известно. Но тебе же никогда не приходилось ломать голову над тем, как выжить. Все, что ты хотел, тебе приносили феи! – процедил Уэйд.

– Это не совсем так. Я сам зарабатываю себе на жизнь.

Но Уэйд не слушал. Ему хотелось высказать наконец в глаза Хантеру все, что долгие годы копилось в душе.

– Ты всегда хотел заполучить Камиллу – и вот, пожалуйста, она твоя, хотя ты ее и не стоишь! У меня никогда не было ни единого шанса против тебя…

Неожиданно Хантер схватил его за руку.

– Что ж, давай поговорим о Камилле, Уэйд. Кто-то ее преследует, угоняет скот; наконец, недавно пытались похитить ее самое. Кто-то дважды покушался на нее! Может быть, ты мне скажешь, кто именно?

Лицо Уэйда побледнело, глаза расширились.

– Если кто-то хочет убить Камиллу, я об этом ничего не знаю, Хантер, Богом клянусь! Черт, я же люблю ее! Зачем мне желать ее смерти?

Хантер еще крепче сжал его руку.

– А если я тебе скажу, что Сантос видел тебя в Мексике, причем вместе с теми самыми людьми, которые похитили ее тетю?

Уэйд совершенно растерялся.

– Ее тетю? Но ты же говорил, что кто-то хочет похитить Камиллу!

– Совершенно верно. Ее тетю они взяли по ошибке. Так как же ты объяснишь тот факт, что тебя видели в их компании?

Уэйд вдруг откинулся на подушки и уставился на потолок.

– Черт, ну и заваруха! Странно, что я ничего не знал о похищении. Я, конечно, наделал глупостей и, наверное, загубил свою жизнь, но Камилла… Я ни за что не дал бы ее в обиду. Мы с тобой когда-то были друзьями… Неужели ты веришь, что я на такое способен?

– Может, расскажешь мне все по порядку? Только не говори, что ты продаешь мустангов и таким образом сколотил состояние. Я на это не куплюсь.

– Я… Что уж говорить, я стал вором, Хантер! Мое ранчо погибало, и я соблазнился на большие деньги. Я угонял скот у соседей и продавал его в Мексике. А ранчо Монтесов казалось мне самой легкой добычей…

– И тебе ничего не известно о том, кто убил Сегина Монтеса, не так ли?

– Нет! Я дружил с мистером Монтесом. Ты же не думаешь, будто это я его убил?

– Ладно, пока оставим это. А что ты делал с угнанным скотом? Ты ведь не мог переправлять его в Мексику в одиночку.

– Со мной работали пять человек. Называть их я не буду по понятным причинам. А в Мексике продавали скот одному французу. Я не знаю, как его зовут: я видел его только два раза. – Внезапно Уэйд сел в постели. – Слушай, я кое-что вспомнил. Когда я впервые встретился с этим французом, он спросил меня о Камилле! Я тогда еще удивился, откуда он ее знает, но потом просто выбросил это из головы. Он вроде даже радовался, что я граблю именно ранчо Монтесов. А когда мы виделись в последний раз, он опять спросил о Камилле. Сказал, что до него дошли слухи о вашей свадьбе.

Хантер выпустил его руку.

– Что-то у тебя концы с концами не сходятся, Уэйд. Какой смысл этому французу грабить Камиллу?

– Не знаю, но я сказал тебе правду.

– А почему я должен верить угонщику скота? – рявкнул Хантер. – Ну скажи, с какой стати я должен тебе верить? И почему бы мне не передать тебя шерифу прямо сейчас?

Уэйд опустил голову.

– У тебя, конечно, есть все основания это сделать. Я поступил очень дурно и готов за все ответить. Я конченый человек, Хантер. Меня уже ничто не спасет.

Хантер рывком поднялся со стула.

– Ну, вот что. Сейчас я ничего не стану предпринимать в отношении тебя, Уэйд. Из уважения к твоей матери я подожду, – его глаза угрожающе потемнели. – А теперь послушай меня внимательно: если я увижу тебя в Валье дель Корасон или где бы то ни было вблизи Камиллы – ты покойник. Можешь считать это предупреждением, Уэйд. Тебе все ясно?

Губы Уэйда искривились в жалкой дрожащей улыбке. Он похлопал себя по ноге в лубках.

– Несколько недель я буду прикован к постели, Хантер. Не беспокойся, я и близко не подойду к Камилле. После всех моих бед мне не хватает только столкновения с ревнивым мужем.

Хантер подошел к двери и на пороге обернулся.

– А еще я хочу дать тебе один совет, Уэйд. Будь я на твоем месте, я бы начал откладывать деньги. Ты много задолжал моей жене!

По дороге домой Хантер испытывал непривычное чувство беспомощности. Самое странное заключалось в том, что он поверил словам Уэйда! Но если не Уэйд пытался убить Камиллу, то кто? Француз, о котором он рассказывал? Кто он, этот человек? Что связывает его с Камиллой?

Хантер с горечью сознавал, что со всеми своими деньгами и властью он бессилен защитить Камиллу от таинственного злоумышленника.

Камилла окончательно пришла в себя, когда на полу ее спальни уже удлинились вечерние тени. В комнате кроме нее никого не было. Слезы выступили у нее на глазах при воспоминании о кошмаре, который ей пришлось пережить. Она снова увидела, как из беспросветной тьмы появляется человек, который ненавидит ее; ощутила исходившую от него лютую злобу. Рассудок отказывался смириться с тем, что это был Хантер. Но никто другой не смог бы отыскать ее в разгар песчаной бури!

Вскоре в комнату вошла Нелли с чаном воды.

– Сейчас мы умоемся, а потом выпьем крепкого горячего бульона. Боже мой, да на вас смотреть страшно! Как в грязевой ванне побывали!

Камилла слабо кивнула. Как все-таки прекрасно чувствовать себя живой! Мысль о том, что совсем недавно она была на волосок от смерти, заставила ее поежиться. Сердце у нее разрывалось от боли. Как можно любить человека, способного на такую жестокость? А ведь она его по-прежнему любила, хотя знала, что он хочет ее смерти!

На следующее утро Камилла поднялась с твердым намерением спуститься к завтраку. Горло у нее болело, голос, когда она попыталась заговорить, прозвучал сиплым шепотом, но, несмотря на это, она решила, что не будет валяться в постели, сколько бы ее ни уговаривали Нелли и тетя Пруди.

Камилла выбрала в своем гардеробе легкое платье из зеленого ситца с воротником-стойкой, чтобы скрыть синяки на шее. Спустившись по лестнице, она услышала доносившийся из столовой смех и решительным шагом вошла в комнату, прекрасно понимая, что тетя Пруди немедленно попытается отослать ее обратно в постель. Склонившись над стулом Антонии, она поцеловала дочку в щеку.