Pol Neman - Серая мышь

— Что читаешь?

Я, молча, показала ему корешок книги. Надеюсь, у него хватит ума, не пытаться прикидываться сведущим в этой области. Я более чем уверена, что он даже смутно не представляет о чём вообще эта книга.

Ума ему хватило.

Он многозначительно кивнул, словно признавая моё над ним превосходство, но не ушёл.

— Что делаешь вечером? — поинтересовался он.

Я промолчала. Горький опыт подсказывал мне, что чем меньше ты открываешь рот, тем меньше даёшь пищи для шуток над собой.

— Хочешь, в кино сходим — предложил он.

Я закрыла книгу и одарила его равнодушным взглядом.

— Дурак ты — сказала я, спрыгивая с подоконника, на котором сидела, и, собираясь уйти.

Он преградил мне путь. Сила, бесспорно, была на его стороне. Он был рослый и крепкий, а моя макушка даже не дотягивала до его плеча.

— Не хочешь в кино, давай просто погуляем — настаивал он.

Я глянула на него снизу вверх. На его лице ничего невозможно было прочесть.

— Пусти — потребовала я.

— Пушу, если согласишься сходить со мной на свидание — игриво ответил он.

Мой тренер говорил, если ты большой, это твоё преимущество, если ты маленький, это тоже твоё преимущество. Главное знать, как его использовать. Я не большая любительница использовать силу, но ещё меньше я люблю, когда надо мной издеваются.

— Если не пустишь, дам по яйцам так, что забудешь, как маму родную звали — еле слышно сказала я.

Да уж, не часто я так выражаюсь, и не скажу, что подобное выражение делает мне честь, я ведь всё же девушка. Только вот практика показывает, что до парней быстрее доходит то, что сказано грубо и некрасиво. Можно часами, вежливо, упрашивать парня, как и подобает девушке, это его будет только веселить, и раззадоривать. А вот когда ты говоришь прямо и чётко, а главное на их языке, это до них доходит не в пример быстрее.

Влад был симпатичным, и достаточно крупным парнем. Хорошо сложенный и симпатичный, как русский богатырь, в старину про таких говорили, сажень косая в плечах, он всегда выгодно использовал свою внешность. Девчонки быстро западали на его добродушную улыбку и лукавые, голубые глаза. А учитывая, что большинство наших парней были больше похожи на ходячие недоразумения в виде знаков вечного вопроса, то и тело Влада привлекало к себе соответствующий интерес. Одно дело гулять под ручку с хиляком, на котором пиджак весит как на вешалке, и совсем другое с плечистым парнем, за которого, если что, и спрятаться можно. С таким и тёмной ночью ничего не страшно.

И, насколько я знаю, Влад полностью оправдывал свою внешность. Кулаки у него были пудовые. Раз двинет, не встанешь. Однажды я видела, как он пустил их в ход с одним парнем. Тому много не понадобилось, что бы отлететь на два метра и уже не встать. Так что я не до конца была уверена, что смогу выполнить свою угрозу, или, что она возымеет должный эффект. Каким бы не было моё боевое мастерство, наши весовые категории были слишком разные. Но, Влад отступил, и я ушла в класс. Не знаю, знал ли он, что я среди всего прочего посещаю секцию борьбы, или нет, но видимо решил не обострять ситуацию без надобности. Я, было, понадеялась, что этого ему хватит, раз шутка не удалась, чего ради её продолжать, но я была не права.

На следующей перемене, он предложил мне донести мою сумку до класса, и снова предложил встретиться после школы. Я и здесь его отшила.

Чего ради он ко мне привязался? Если хотел подколоть, то не много ли стараний, ради простой подколки? Ко мне и раньше, бывало, подкатывали с похожими предложениями, вроде как по такому сценарию:

— Хочешь со мной в кино сходить?

— Да.

— А я с тобой нет.

Или

— Да, с такой как ты, только на фильмы ужаса ходить, как с дополнительной декорацией.

Или

— Размечталась дура, на карандашик, закати свою губу.

Попавшись один раз на такую шутку, я уже ко всем подобным предложениям относилась соответственно. Вот только обычно ребята, если я их в первый раз отшивала, больше не приставали, а Влад, проявлял странную настойчивость. Что ему от меня было нужно? По учёбе он был не из последних, может и не отличник, но и хвостов за ним не числилось. Так что не похоже, что хотел получить от меня помощь. Тем более что ребята ему наверняка рассказали, что я всё равно не помогу, хоть на коленях меня умоляй. Впрочем, мне всё равно. Я ушла в глухую защиту, и раскрываться вновь, не собираюсь. Нет хуже удара, чем по старой ране. Эту науку я уже тоже изучила.

— Чего до тебя Влад докопался? — поинтересовался Илья.

— Сама не пойму — честно призналась я.

— Не поддавайся на провокации. Я видел, что ребята что-то обсуждали и на тебя посматривали — сообщил он мне — Наверняка какую-то гадость задумали.

— Иного от них и не жду — с иронией сказала я.

После уроков, Влад догнал нас с Ильёй.

— Александра, можно я тебя до дома провожу? — спросил он.

— Нет. И отстань, наконец, от меня. Чего пристал как банный лист? — довольно резко сказала я.

Влад замялся.

— Нравишься ты мне — довольно неожиданно ответил он.

— А ты мне нет — тут же парировала я.

На том и расстались. Мы ушли, оставив Влада в некоторой задумчивости и лёгком смятении.

Вечером, когда я встретилась с Владой, предо мной приоткрылась завеса тайны мальчишеского заговора. Я не выпытывала ничего специально, просто Влада была столь словоохотливой, что сама мне всё рассказала.

— Представляешь, мой братец поспорил со своими друзьями, что охмурит серую мышку нашего класса — задорно поведала она мне.

— И как? — осторожно поинтересовалась я.

— Она его отшила — со смехом ответила Влада — Он-то думал, стоит её пальцем поманить, как она броситься ему на шею, а не тут-то было. Я её, из-за этого, даже уважать стала.

— Выходит он проиграл спор?

— Ещё нет — покачала головой Влада — У него есть две недели.

— Напрасная трата времени — равнодушно сказала я.

— Ты моего брата не знаешь. Он так просто не отступит.

Я только улыбнулась, услышав подобное заявление, но дальше тему развивать, не стала.

Знаете что общего у мужчин и совести?

Они такие же назойливо бесцеремонные. Выставишь в дверь, залезет в окно, закроешь окно, полезет в дымоход. Если мужчина задался целью завоевать женщину, то чем больше её сопротивление, тем больше его интерес к ней. Это сродни понятию: "Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей". В применении для женщин это звучит иначе: "Чем ты неприступнее, тем ты желаннее для мужчины".

Неприступная женщина, это вызов для мужчины. Для них нет ничего более важного, чем завоевать женщину. Каждый из них думает, что он как минимум, мечта любой девушки, сердцеед и ловелас. Только поставьте это под сомнение, и он бросит все свои силы, что бы доказать вам обратное. А доказать он это может только одним способом — завоевав вас. Так что любая не взятая им крепость-девушка, это удар по его непомерному ЭГО. Ни что не может отвратить его от цели завоевать вас. Разве что, только если вас завоюет другой мужчина. Тогда он согласиться снять осаду, но и то, только в том случае, если признает превосходство или равенство противника. В ином случае, он продолжит вас завоёвывать.

Ещё, от завоевания вас, его может отвлечь завоевание другой…. хотя, в этом случае, он предпочтёт завоевать вас обеих. Просто что бы очередной раз, доказать самому себе и всему миру, насколько он хорош.

Самая большая проблема, нас, женщин, это бросить мужчине вызов. Заинтересовать его в себе и заставить его завоёвывать нас. Но если нам это удалось, дальше уже проще. Работаешь в оборону, а если чувствуешь, что мужчина начинает терять к тебе интерес, сдаёшь ему пару позиций. Ни что так не подогревает азарт, чем парочка мелких побед. Потом, конечно, можно и отвоевать сданные позиции, если вы чувствуете, что мужчина слишком близко подобрался к самому сердцу вашей цитадели. Но, это уже дело лично каждой. Одно могу сказать точно. Чем дольше и больше вы сопротивляетесь, тем упорнее и настойчивее вас будут добиваться, и тем ценнее будет для мужчины, победа над вами. Ну и соответственно, если вы сразу сдались, то и интерес к вам будет не долгим.

Возьмите примеры из истории. Трою брали десять лет, и это событие запомнилось всем, а те города, которые взяли быстро, погребены под песками забвения.

Я не собиралась сдаваться Владу, всё, на что я надеялась, что проиграв спор, он потеряет ко мне интерес. Но надо признаться, то, что парни сделали меня предметом спора, меня разозлило.

На следующий день, придя в класс, я обнаружила на свой парте розу.

Парни думают, что они знают, как завоевать девушку. Подари ей цветы, конфеты, плюшевую игрушку. Сделай пару комплементов. Пригласи в кино или в кафе. Если девушка более требовательная, то они дарят более дорогие цветы и подарки, водят уже не в кафе, а в рестораны. Но схема, как правило, одна, и до банальности стандартна.

Не скажу, что роза меня не порадовала, хотя это был не мой любимый цветок, и, зная, весь контекст ситуации, мне всё равно было приятно. Я взяла вазу, набрала в неё воды и поставила цветок на стол учительницы. Когда Влад увидел, где в итоге оказалась его роза, он был немного обескуражен. Наверняка надеялся, что я буду нянчиться с ним весь день.

Пытайся он завоевать любую другую, его задача была бы проще. Всегда можно вызнать у других девчонок, что кому нравиться, кто и чем интересуется. Я же была тёмной лошадкой. Подруг у меня не было, и ни кто, ничего обо мне, по сути, не знал. Так что Влад бил наугад, используя стандартную схему завоевания девушек. Но там, где другие девушки уже начинали строить глазки и заигрывать в ответ, со мной он наткнулся на глухую стену равнодушия.

Не знаю, на что он поспорил, но судя по всему, проигрывать спор не хотел. Две недели он преследовал меня и всячески отравлял мою жизнь, своими ухаживаниями, и всё безрезультатно. Он даже узнал, какие кружки, и секции я посещаю, и был этим искренне удивлён, явно не ожидая от меня такой разносторонности.

В последний день второй недели, он подошёл ко мне и уже раскрыл, было, рот, как я его остановила жестом.

— Влад, отвали. Надоел хуже горькой редьки. Иди, приставай к другим девчонкам, они только рады будут — спокойно и равнодушно сказала я.

— Отчего ты такая неприступная? — спросил он — Что, сильно избалована вниманием парней?

В его голосе послышалась издёвка и неприкрытая насмешка. Он понял, что проиграл, и поэтому хотел меня обидеть. Сделать мне больно. Хотел, что бы я пожалела, что всё это время отвергала его ухаживания.

Я рассмеялась.

— Влад, ты не парень, ты мудак. Потому что только мудак, станет спорить с другими, что за две недели завоюет девушку. И только дура клюнет на твои банальные ухаживания и заезженные комплементы.

Надо было видеть его лицо. Ещё минуту назад, он предвкушал, как сейчас будет, словно иголки под ногти, загонять в меня обидные слова, и как я буду корчиться, стараясь не показывать как мне больно. А теперь он сам получил такой удар, что даже не нашёлся, что мне ответить. Я спокойно повернулась и пошла, а он словно выброшенная на берег рыба открывал рот, но ничего сказать не мог. Правда, да ещё такая, брошенная ему в лицо прилюдно, выбила у него почву из-под ног.

Это была моя месть ему, за то, что он пытался сделать. Это не только нанесло удар по его непомерному ЭГО, но и весьма помочило его репутацию среди девушек. Теперь, когда он захочет подкатить к какой-нибудь из них, ему уже придётся доказывать, что она не очередной объект его спора с парнями, и что его интерес к ней, не подложный.

И пусть, я серая мышь, и вес моих слов не так велик, как некоторых, но я знаю, что ребята достаточно злы, что бы ни пропустить сказанное мной, мимо своего внимания. И какой бы ты не был хороший, какие бы друзья тебя не окружали, всегда найдётся тот, кто тебе завидует, и кто не упустит шанс использовать твою ошибку, что бы самоутвердиться за твой счёт. В моей серой шкуре было предостаточно дырок от зубов подобных доброжелателей.

Вечером Влада поведала мне то, что осталось за пределами моего внимания. Её братец, таки выкрутился, сказав, что раз я знала о споре, значит, проигрыш считается не действительным. А вот его репутации у девушек, действтиетльно был нанесён серьёзный урон, и что самое приятное, что пострадала не только его репутация, но и репутация его друзей.

Месть, она всегда с лёгкой горчинкой. Нас обижают, мы мстим. Часто мы даже не задумываемся, куда она нас заведёт. Мы опьянены одной мыслью, отплатить обидчику. Сделать ему также больно, как было больно нам самим. Мы не умеем прощать, потому что для нас простить, это значит проявить слабость. Позволить и в дальнейшем себя обижать. А месть, это наши зубы, наши когти, наше оружие. Мы бьём, что бы было больно, да так больно, что бы тот, кто нас обидел, в следующий раз десять раз подумал, прежде чем хотя бы попытаться нас задеть. Вот и оправдывается древнее как мир, латинское выражение: "Человек, человеку волк".