Анастасия Медведева - Сердца требуют

Бегу за ним, открываю дверь, вылетаю в коридор, нахожу брюнета глазами и останавливаю за руку до того, как он входит в танцевальный зал.

- Я не хочу быть неблагодарной, - произношу, чуть запыхавшись, - и вообще этим не страдаю. Так что. - замолкаю, заметив высокомерную усмешку, мелькнувшую на его губах, - что?

- Ты думаешь, что ты «не страдаешь неблагодарностью»? - переспрашивает Тимур, склонив голову.

Молчу, пытаясь вспомнить, когда согрешила подобным образом.

- Что я могу сделать для тебя? Прямо сейчас? Не откладывая в долгий ящик? - спрашиваю спокойно.

- Если ты за честный бартер, - опустив голову вниз, протягивает Тимур, а затем встречается со мной глазами, сократив расстояние между нашими лицами почти до нуля, и произносит совершенно другим голосом, - то будь внимательной к своим обязанностям. И следи за поведением.

- К моим обязанностям? - переспрашиваю, не понимая его.

Замечаю, что мой собственный голос звучит взволнованно. Это его близость так влияет на меня?.. Или его резкая смена настроения?

- Отношения между мужчиной и женщиной - это тоже работа. Как думаешь, ты с ней справляешься? - уточняет Тимур.

- Ты про наши отношения? - немного затравленно отзываюсь.

- А про чьи ещё? - тихо произносит брюнет, а затем на мгновение прикасается губами к моим губам.

Это даже поцелуем назвать нельзя!

Но я уже вся красная. и растерянная.

- А. какие они у нас? - всё же решаюсь на вопрос, глядя на него широко раскрытыми глазами.

Тимур усмехается, опускает взгляд на мои губы и вновь поднимает на лицо:

- Сложные, - только и произносит он.

Потом щелкает мне по носу, выпрямляется и уходит в зал.

Стою, хлопая ресницами, и уже откровенно недоумеваю.

Поворачиваюсь, пытаясь понять, куда мне идти и что вообще делать, и натыкаюсь глазами на Ксану, Аглаю и Лесю с Антоном, стоявших около лифта.

Они видели?..

- Кажется, мы помешали... - протягивает Леся.

И я понимаю - видели.

- Иди, тренируйся, - пихнув Антона в спину, командует подруга, а затем вновь вызывает лифт, - думаю, вам сейчас не до нас будет. Надь, ты идёшь?

- А? Да. - подхожу к ней, кивнув её парню.

Здороваюсь с Ксаной и Аглаей. Те меня игнорируют, кажется, пораженные увиденным.

- Ты мне не говорила, что у вас. оттепель, - проговаривает Леся тихим голосом.

Но нас всё равно слышат. Мы же в одном лифте.

- Я не знаю, что сказать, - отзываюсь так же тихо.

Затем ловлю взгляд Аглаи и опускаю голову.

Кажется, я совершила святотатство - когда позволила брюнету прикоснуться к себе губами.

- Давайте сегодня в комнате отдыха посидим. Танцевать или петь мы не планируем, а поговорить можно и там, - заметив всеобщее. как бы это так назвать?.. всеобщий выпад в осадок?.. Леся берёт на себя инициативу и выходит из лифта.

- Я, пожалуй, схожу за кофе, - брюнетка остаётся в кабине и нажимает на кнопку.

Двери закрываются, а Ксана поворачивается ко мне и произносит, глядя в глаза:

- Ты нам не нравишься. Вообще. И если ты хоть как-то навредишь Тиму.

- Ксана, успокойся. Кто ещё кому навредит, - пытается вступиться за меня Леся.

- Я не с тобой сейчас общаюсь, так что будь добра, умолкни, - сухо отрезает рыжая, а затем вновь поворачивается ко мне, - мы следим за тобой. Учти это.

- Каким образом я могу ему навредить? - спрашиваю ей вслед, когда Ксана уже идет в сторону комнаты отдыха.

- Каким? - недоверчиво усмехается та, - Ты уже это делаешь, просто общаясь с ним.

- Я не поняла, он что, двухтысячелетняя китайская ваза? - повышаю голос, почувствовав внутри раздражение, - И на него даже дуть нельзя?

Она ведет себя, как Никита.

Смотрит на меня, как на ничтожество.

Ксана резко возвращается и едва не налетает на меня, останавливаясь в считанных сантиметрах:

- Дуть нельзя. Дышать с ним одним воздухом нельзя. Прикасаться к нему нельзя. Пачкать его нельзя, - почти без пауз произносит она.

- Это уже перебор, - с откровенным холодом замечает Леся, оттолкнув её от меня.

- Вы из разных слоёв общества, - глядя на меня, как на грязь, проговаривает Ксана.

- Алё, подруга, крепостное право уже отменили, - повышает голос Леся.

Рукой останавливаю её. Ещё не время для разборок. Не здесь. И не сейчас.

И не из-за меня.

- Да, он богаче. Намного богаче. Но это не я предложила встречаться, а он. Сам, - отвечаю ровным голосом.

- А ты должна была воспользоваться правом голоса и отказаться, - медленно проговаривает Ксана, кивая каждому своему слову.

- Ты, вообще, как себе это представляешь? - уточняю, даже не думая заводиться; больше не думая, - Как я должна была сказать Ему «нет»?

Ксана смотрит на меня и молчит.

- Не знаю, - наконец, произносит она, - но ты должна была придумать. Ты же умная, -бросает мне напоследок и уходит в сторону лестницы, громко хлопнув дверью.

- Ну, кажется, в нашей группе наметился кризис, - подытоживает Леся, массируя шею, -мы ждали его через пару лет, или, хотя бы, когда придумаем название...

Стою, глядя вперёд.

- Спасибо за поддержку, - произношу через несколько секунд.

- Я всегда рядом. Обращайся, - фыркает подруга и идёт в комнату отдыха, - Как бы нам его назвать? Зародышевый кризис?..

- Кризис первого дня? - предполагаю, следуя за ней.

- Предкризисный кризис? - продолжает придумывать Леся.

- Мне нравится твоё название...

- Чем занимаешься?

Отрываюсь от блокнота и направляю взгляд на подругу.

- Пишу стихотворение о том, как актуален Шекспир в наши дни, - протягиваю лениво.

- Серьёзно? - подняв брови, переспрашивает Леся, - И в чём же его актуальность?

- Ну, здравствуйте! - фыркаю, карандашом поправляя чёлку, - У тебя перед носом почти трагедия разыгрывается, а ты не замечаешь!

- Какая конкретно трагедия? - уточняет подруга.

- Ромео и Джульетта, - поясняю с видом философа, зашедшего в ПТУ, - только у нас фамилии другие, а в качестве главного фактора раздора вместо «равно уважаемых враждующих семей» я использую фактор социального неравенства. Кровь Меркуцио уже пролита; правда, Тибальт ещё не убит... знать бы ещё, кто он... да и сам Ромео больше на психа похож: ведёт себя неадекватно, над Джульеттой издевается. - задумываюсь на мгновение, размышляя над ассоциациями. - зато количество женских персонажей зашкаливает - даже не знаю, кого анти-кормилицей делать! - оптимистично заканчиваю и возвращаюсь к своему блокноту.

- Как-то к концу это совсем отошло от оригинала, - примечает Леся, постучав пальцем по столу.

- Современное искусство, оно такое, - продолжаю умничать, вновь отрываясь от своего занятия, - ему только дай повод по-паразитировать на классике.

- К слову о классике, точнее, о Меркуцио, точнее... блин! О Никите, короче! - потеряв нить рассуждений и вновь её отыскав, переводит тему Леся, - Как думаешь, он ещё вернётся?

- Не знаю, - серьёзно отвечаю, мысленно вернувшись в тот проулок и поёжившись, - но горбатого, знаешь, только могила исправит.

- Всё-таки странные дела творятся, - покачав головой, протягивает Леся.

- Не говори.

- И, если так подумать. не обижайся, конечно, но слова Ксаны имеют смысл: сегодня Тимур пострадал из-за тебя.

Глубоко вздыхаю, стараясь отогнать от себя неприятную мысль, а затем сама перевожу тему:

- А ты что там пишешь?

- Как тонко, - фыркает Леся, после чего опускает взгляд в свою тетрадь, - пытаюсь рэп написать.

- Даааа?.. - протягиваю многозначительно, затем приподнимаюсь с места, - А мне дашь посмотреть?

- Я ещё не закончила, - подруга тут же перекрывает всё рукой, - но мне нравится, если честно.

- То, что получилось? - уточняю.

- Заниматься этим. Мысль формулировать. Проблему в тексте поднимать. Ты мне там с рифмами потом поможешь... - она убирает руку и всматривается в строчки, - но сегодняшняя ситуация стала для меня хорошей встряской.

- Ты имеешь в виду ссору с девчонками? - взглянув на дверь комнаты отдыха, в которую ни Ксана, ни Аглая так и не зашли, уточняю.

- Да. Я не уверена, что они действительно переживают за друга - скорее, за себя и за свои интересы. И при этом им совершенно наплевать на чувства других людей. Стандартная, вроде бы, ситуация, но, если посмотреть со стороны - это яркий пример того, почему в нашем мире всё так хреново.

- Ого.

- А в нашей стране - особенно, - продолжает поражать меня Леся.

- Я сейчас боюсь спросить. ты там не про наши русские скрепы, надеюсь, пишешь? - с легкой улыбкой спрашиваю.

- Из нас растят эгоцентриков, - совершенно серьёзно произносит подруга, - А эгоцентрики в принципе не могут думать ни о чьём благе - только о своём собственном.

- Это глубокие мысли для подростка, - замечаю не менее серьёзно. Но всё-таки не удерживаюсь и улыбаюсь в конце.

- Ты мне весь вчерашний вечер талдычила о том, что наша группа должна нести какое-то послание молодежи своим творчеством, - напоминает Леся, - я аж спала плохо, пытаясь найти ту мысль, которую хочу «нести».

- Оно того стоило, - усмехаюсь, взглянув на часы, - как думаешь, они уже не придут?

- Если честно, я уверена: они сидят в танцзале и наблюдают за парнями. Хорошее занятие для снятия стресса, - протягивает Леся.

- Тогда, думаю, нам бессмысленно тратить время здесь. Заниматься делом мы можем и у тебя дома, - поднимаюсь с кресла.

- Я хочу попрощаться с Антоном. Зайдём к нему на секунду?

Киваю, выходя из комнаты отдыха. Идти к ребятам не очень хочется. но, раз Леся настаивает.

Когда мы заходим в танцевальный зал, на нас даже никто не оборачивается: все заняты делом. Парни к тому моменту почти закончили разбирать новую связку, а Аглая и Ксана сидели в своих смартфонах, игнорируя окружающий мир.

- Славненько, - протягиваю и встречаюсь взглядом с Мирославом, на мгновение обернувшимся на меня.

- Скажи-ка мне, радость моя, что у тебя с новеньким? - уточняет Леся тихим голосом.

- Не поняла вопроса, - натужно усмехаюсь; погружаюсь в процесс разглядывания каждого участника будущей группы.

- Он сейчас посмотрел на тебя. Вчера вы вместе были на балконе, а потом вместе вышли из квартиры, - начинает перечислять Леся, и я конкретно так напрягаюсь.

- И что... многие заметили это наше «вместе»? - спрашиваю негромко.

- Думаю, только я одна. Но, неровен час, и Ксана просечёт, куда исчезает её любимчик, и тогда - пиши: пропало, - протягивает подруга.

- Я не знаю, как это объяснить, - тру лоб под челкой.

- Можно попытаться сказать хоть что-нибудь, - предлагает Леся.

- Он мне нравится.

- ЧТО?!

Два одинаковых взгляда, подаренные нам Ксаной и Аглаей, остужают пыл подруги. Но ненадолго:

- Это что ещё значит: «он мне нравится»?! Как он может тебе нравиться?! - шипит она, согнувшись в три погибели.

Это она так с радаров парней уходит. Не буду разуверять её, что нас всё равно видно, а иногда - и слышно.

- Он симпатичный. И какой-то очень. правильный, что ли? У него нет ни звёздной болезни, ни излишней скромности. Он знает себе цену и не пытается набивать её ещё больше. как-то так.

- Ты сейчас не парня-своей-мечты описала, - проговаривает Леся, внимательно глядя на меня, - а идеального, с точки зрения менеджера, участника группы.

- Я тебе и не говорила, что он мне как мужчина нравится. Хотя он не обделён внешними данными. И шея у него красивая, - отыскав среди ребят фигуру Мирослава, произношу задумчиво.

Про сексуальную родинку молчу. Иначе подругу инфаркт хватит.

- У тебя парень есть. Тимур его зовут, - напоминает Леся, - какая, на фиг, шея красивая?..

- У меня нет парня. У меня мучитель есть. Зовут, действительно, Тимуром. И я понятия не имею, как от него отделаться, - замечаю серьёзно.

- Ты с ним целовалась пару часов назад, - ещё серьёзнее напоминает Леся.

- Он меня чмокнул по какой-то одному ему понятной причине. Ко мне это вряд ли относилось, - поднимаю руки вверх.

- Он тебя целовал, а не доску почетную, - красноречиво глядя на меня, отвечает подруга, -так что это относится именно к тебе, и не к кому другому.

- Я... - начинаю, было, оправдываться, как:

- И всё-таки, - неожиданно и довольно громко протягивает Аглая, - что это за пластырь у Тима на щеке?

Мы с Лесей переглядываемся.