Мария Литошко - Сердце Анны

– Ненавижу! Я тебя ненавижу! – наяву закричала Анна, думая, что кричит во сне.

Она лежала на боку и сильно сжимала руками подушку.

– Анна! Анна! – пытался разбудить её Том, проснувшись от внезапного крика. Он тормошил Анну за плечо, а затем положил ладонь ей на лоб. – Очнись! Посмотри на меня!

Голос Томаса, подобно свету, пробился сквозь чёрную мглу кошмара и заставил её проснуться. Анна открыла глаза. По её щекам текли слёзы. Перевернувшись на спину, она посмотрела в глаза Тома, освещённые светом луны, проникающего в их окно, и посильнее сжала в своей ладони его руку.

– Кто тебе снился? – спросил он тихим голосом.

– Это жестокое чудовище: Маркус Лоэр. Мне снова снился тот вечер, его холодный, как лёд, взгляд и безжалостная жестокость. Он даже не вернул мне портрет родителей, и теперь я не знаю, где мне его искать… Я ненавижу его, Том, ненавижу! – шёпотом прокричала Анна. В груди её всё содрогалось от мучений, а из глаз продолжали непрерывно течь слёзы.

Томас обхватил её рукой за шею, приподнял с постели и обнял так сильно, как только мог, как только пожелал в эту минуту.

– Ты больше никогда не будешь страдать, клянусь тебе! Я всегда буду рядом, Анна! – шептал он ей. – Никто не любил меня, я никому не был нужен, не был дорог. У меня не появлялось надежды, что одиночеству настанет конец. Ты для меня стала дороже всех людей на свете, и я никогда тебя не покину!

Кому-нибудь другому Анна, возможно, не стала бы верить и к каждому слову отнеслась бы настороженно, опасаясь возможной лжи. Но по истине правдивую клятву Томаса она не подвергла сомнениям. Его слова проникли в самую глубину её раны и приглушили поселившуюся там боль.

– Спасибо, Том! Если бы не ты, я бы просто не выжила, – ответила она. – Знаешь, мне даже стало чуточку легче.

– И с каждым днём тебе будет только лучше! Страдания не вечны. В раннем детстве я всё мучился из-за того, что у меня нет родителей, ждал, что они всё же появятся, придут и заберут меня в наш дом, каким бы он ни был, мечтал увидеть их лица. Но позднее я понял: этого не случится, понял, что буду один и смирился, а потом мне и вовсе стало всё-равно. Конечно, это не совсем то, что чувствуешь сейчас ты, но так или иначе тебе скоро станет легче, а воспоминания станут почти забытыми картинками и больше не будут приносить страдания. Анна, сейчас ты должна поспать! До рассвета ещё далеко.

Она опустилась на подушку, вытерла пальцами оставшиеся у глаз капли слёз и, приподняв уголки губ, улыбнулась Томасу своей лёгкой, ещё печальной, но нежной улыбкой.

Трудная и отчасти бессонная ночь компенсировалась утром, которое Анна и Том проспали до самого полудня. Торопиться было некуда, и сейчас время для них не имело счёта, да и вовсе не существовало.

* * *

Исчезновение Анны могло остаться в тени, если бы не болтливость некоторых людей. Нет, мистер Хаилтон не думал твердить направо и налево о деле, которое он раскрыл. Он молчал. Но вот его непрофессиональный и совсем несерьёзный коллега Филлиас с большой охотой тем же вечером продал известие о гибели Анны Рочфорд редактору одной из популярных лондонских газет. «Денег много не бывает!» – сказал он сам себе, опуская в карман вырученные фунты. Впрочем, ничего другого и нельзя было ожидать от человека, думающего лишь о любой подвернувшейся выгоде.

Новости, подобные этой, долго не ждут своего выхода в свет. Редактор уж очень постарался. В ход была пущена чуть ли не вся краска для печати, всё возможное время и уже к десяти часам утра большой тираж газет с данным известием был готов. Разлетелись они быстрее горячей выпечки! Почти все жители города, узнавшие о трагедии, были потрясены и шокированы, даже те, кто не знал семью Рочфорд лично, испытали сострадание к погибшей девушке.

Это утро Маркус Лоэр начал с решения навестить свою новую невесту, мисс Хэшми. Всё, касательно неё, у него шло удачно, строго по задуманному плану. Родители мисс Хэшми не были строги. Они только и мечтали о том, чтобы поскорее выдать замуж свою двадцатилетнюю, не блистающую прелестями дочь: бледную и невзрачную, словно чистый холст художника, с очень чёрными волосами, которые ей не подходили, будто были совсем не её, худую, высокую и чересчур серьёзную, какими бывают лишь королевские гвардейцы. Единственным талантом девушки было умение играть на скрипке. Мисс Хэшми всегда старалась развлечь гостей своей игрой, хоть они об этом не просили. Она вставала в полный рост без улыбки на лице, брала в руки скрипку и каждый раз исполняла такую умирающе-нудную музыку, от которой всем хотелось либо уснуть, либо повеситься.

Маркус понимал: после свадьбы дело не обойдётся одними только беседами и улыбками. Глядя на мисс Хэшми, он много раз пытался представить свою с ней близость и всякий раз, делая это, ничего, кроме отвращения и рвотного чувства, подступающего к горлу, не ощущал. Он отворачивался в сторону и старался поскорее избавить свою голову от этого неприятного воображения, на всякий случай прикрывая ладонью рот. Маркус тешил себя мыслью о том, что сможет скрасить этот недостаток своей жизни всем, чем пожелает, за счёт приданого мисс Хэшми. «С такими деньгами я буду иметь хоть две сотни любовниц! Любая будет моей!» – мечтал он. И это ему ощутимо помогало. Маркус больше не желал блуждать в поисках и был способен на многое, лишь бы не принять поражение во второй раз и довести эту помолвку до конца.

Присоединившись к утреннему чаепитию семьи Хэшми в их же доме, Маркус старательно пытался развлечь свою невесту. Он рассказывал что-то невероятно смешное, надеясь тем самым стереть вечно-постное выражение с её лица. Но вдруг его рассказ прервался резким восклицанием мистера Хэшми, в руки которого слуга отдал утреннюю газету.

– Какой кошмар!

– Что, что такое? – беспокойно поинтересовалась его супруга, едва не выронив из рук чашку.

– «Трагическое самоубийство! Анна Рочфорд, последняя из своего рода, утонула в реке!» – зачитал он всем.

– О Боже, какая трагедия! Как жаль! Такая была хорошая, очаровательная семья, и все погибли! Вот, зачем ты за столом об этом сказал? Теперь я не могу доесть кекс: после таких новостей мне не захочется ни одного кусочка! – с печальными эмоциями воскликнула женщина и отодвинула от себя тарелку.

– Она, ведь, была Вашей невестой? Или то были лишь нелепые слухи? – спросила мисс Хэшми, обращаясь к Маркусу.

– Да, это так, – подтвердил он. – Всё у нас было прекрасно, пока не погибли её родители. С той поры Анна стала иной, сумасшедшей. Она что-то постоянно бубнила себе под нос, ей всюду виделись призраки и тени, а на меня Анна смотрела так, словно я стал чужим. В один момент я почувствовал, что тоже начинаю сходить с ума. Пришлось оставить её. И теперь, узнав о её самоубийстве, я совсем не удивлён, однако меня тяготит одна мысль… Возможно, это частично моя вина… – сочинял Маркус, сделав при этом лицо, полное грусти, а затем посмотрел на мистера и миссис Хэшми. – Не представляю, что бы я сейчас делал, если бы не Ваша дочь!

– О… бедный мистер Лоэр! Как же тяжко Вам пришлось! – посочувствовала миссис Хэшми, положив свою ладонь на его стиснутую в кулак руку. – Только ни в коем случае не корите себя за то, что оставили мисс Рочфорд! Ни я, ни кто-либо другой не станет Вас за это осуждать, ведь нам всем теперь известна правда. Уверена, сейчас она счастлива, наконец, обретя покой!

С того самого момента, когда Маркус в последний раз говорил с Анной, прошло несколько дней, но всё это время он боялся, что она может ему чем-то навредить. К примеру, пойти в дом мисс Хэшми, и всё ей рассказать. И та, без сомнений, поверила бы ей, ведь это сама Анна Рочфорд, девушка с громким именем, чей отец был известен всему городу. А кто он? Его слова были бы ничем против неё. Маркус думал об этом каждую минуту. Он шёл по улицам и в страхе осматривался вокруг себя: нет ли поблизости Анны? Не следит ли она за ним? И теперь, узнав о её смерти, Маркус ощутил неистовое облегчение! О… вы даже не представляете, с каким трудом он сдерживал радость внутри себя, каких усилий ему это стоило! Весьма сложно изображать вину, печаль, сострадание и делать серьёзное выражение лица, когда душа наполнена совсем противоположными чувствами. Больше не опасаясь того, что Анна может явиться на его свадьбу, и всё испортить, Маркус, наконец, решил тут же и немедля уточнить дату венчания с мисс Хэшми. А так как её семья уже дала своё согласие, это была всего-навсего мелочь, финальная точка.

Проснулась Анна очень поздно. Открыв глаза, она тут же встала и посмотрела на циферблат главных часов города. Стрелки показывали почти час. Анна совсем не удивилась, что спала столь долго: всё-равно в её сознании пока не возникало ни одной идеи, чем полезным она могла бы занять свой досуг.

– Том, просыпайся! Мы пролежали в постелях чуть ли не весь день! – сказала Анна, не отводя взгляд от окна.

Ответа не последовало.

Одеяло на кровати Томаса лежало так, будто под ним кто-то был, но просто укрытый с головой. А на самом деле постель его была пуста, и Анна поняла это только откинув одеяло в сторону. Решив, что он на кухне или внизу, в лавке, она быстро привела себя в порядок и спустилась вниз.

– Доброе утро, миссис Бэртни! Вы сегодня не видели Томаса?

– Видела. Он ушёл в город около часа назад. И с таким серьёзным видом, словно спешил на работу, – улыбнулась женщина. – Очень интересный юноша, твой брат. Сколько ему лет?

– Пятнадцать.

– И такой ответственный! Надо же… При его росте и характере я дала бы ему не меньше шестнадцати!

– Многих из нас обстоятельства делают взрослыми раньше, чем того требует время, – ответила Анна и вернулась к лестнице.

Хозяйка всего лишь пожала плечами и продолжила заниматься своими делами.

Так как миссис Бэртни позволила пользоваться всем, что есть в доме, Анна вошла на кухню, взяла себе стакан воды, вернулась в комнату и принялась ждать Томаса.

– Я пришёл! – воскликнул он, отворив дверь. – Думал, что пробуду в городе недолго, но на новом месте ориентироваться трудно. Я три раза бродил кругами вокруг одного и того же места. Видела бы ты моё лицо в тот момент, когда я это понял! – рассмеялся Том.

– А куда ты ходил?

– На рынок за завтраком для нас. Я взял достаточно еды на сегодня, а завтра пойду снова.

Анна, безусловно, была рада, что у неё и Тома есть пища, и их желудки не будут страдать от голода. Но чувство опасения за его действия не позволяло ей ощутить себя спокойной.

– Том, ты больше не должен так делать, хотя бы ради меня, – попросила она.

– Но только ради тебя я это и делаю, и у меня даже лучше стало получаться!

– Да, и я безмерно ценю твои старания, поверь! Но страх, что тебя могут поймать, никак не покидает меня. Прошу, избавь меня от него, обещай больше не красть! – почти умоляя говорила Анна. – Мы и так справимся. Деньги пока есть, а потом я сама что-нибудь придумаю. Преступления – это крайние меры. Я не хочу потерять и тебя!

– Ладно, – согласился Том, осознав всю силу беспокойства, отражённого в её глазах. – Я обещаю: больше ни крошки не украду. Будем надеяться, что это и вправду больше не потребуется.

– Это правильное решение. Теперь я спокойна! – она улыбнулась. – Идём на кухню, будем пробовать то, что ты принёс.

После запоздалого завтрака Анна и Том решили остаться дома. Её вещи всё ещё лежали в чемодане и нуждались в распаковке. Именно этим Анна и решила заняться. Она аккуратно выкладывала платья и другие вещи на свою кровать, с удовольствием рассматривая каждую из них, а Том сидел рядом, подперев руками подбородок и наблюдал за каждым её действием.

– О, я, оказывается, взяла её с собой! – радостно произнесла Анна, достав из чемодана свою книгу. – «Короли и королевы Англии» – это безумно интересная книга! Когда-то давно мне читали её мама и папа по очереди, а потом я её перечитала сама. Вот, возьми! – она протянула книгу Томасу. – Прочти хотя бы одну страницу, и ты поймёшь причину моего восторга!

Том неуверенно взял книгу в руки и, растерянно посмотрев на её обложку, вернул Анне.

– Я… – замешкался он, – я не люблю читать, никогда не любил. Это скучно.

– Так не бывает! – с недоуменным возмущением, произнесла Анна. – Книги доставляют неописуемое удовольствие, конечно, если читать правильную и хорошую литературу. Быть может, тебе просто такие не попадались, – убеждённо твердила она. – Но это нестрашно! Мы найдём то, что вызовет в тебе восхищение. И так как интересней книги, чем эта, я не держала в руках, начни с неё, – Анна настойчиво протянула книгу.

Но Том молчал и, будто чего-то стыдясь, отвёл глаза в сторону.

Сперва Анна не поняла, в чём заключалась причина его растерянности и внезапной скованности. Она положила книгу на кровать и, призадумавшись, смогла найти объяснение.

– Я, кажется, поняла: ты не умеешь читать, – сообразила Анна. – Прости, я должна была сразу об этом догадаться. Просто твоя речь очень правильная, красивая, достойная джентльмена. И поэтому я позволила себе думать, что ты прочёл не одну книгу. Ведь, даже не имея денег, ты можешь раздобыть что угодно.