Мадам Гришо безумно понравилась песня, которую Анна спела вчера. Женщина, не задумываясь, пожелала, чтобы она исполнила её сегодня снова, но уже для всех. Жозефин совсем не хотелось что-либо изменить или добавить, ведь номер выглядел идеально.

– Я могла бы аккомпанировать сама. Карин и без того устаёт играть весь вечер. К тому же, эта музыка мне более близка, – предложила Анна.

– Исключено! – наотрез возразила мадам Гришо. – Карин действительно устаёт, музицируя весь вечер. Анна, конечно, ты будешь играть в следующие вечера, но только не сегодня: гости должны увидеть тебя во всей красе, а ты должна одарить взглядом каждого джентльмена! Сегодня я не могу тебе позволить спрятать себя и это прекрасное платье за громоздким пианино!


До начала шоу ещё оставалось время. Все девушки поспешили разойтись по домам, чтобы пообедать. Анне же мадам Гришо любезно предложила остаться отобедать вместе с ней. Кабаре было для неё ещё и домом. В нем имелось всё необходимое, в том числе – служанки, которые каждый вечер играли роль официанток, разнося гостям алкоголь и закуски, приготовленные кухаркой.

Увидев все эти красивые платья, туфли, украшения, многие из которых не являлись простыми безделушками, и прочее, Анне захотелось потешить своё любопытство и спросить мадам Гришо о её жизни. И теперь, оставшись с ней наедине за меленьким обеденным столиком, она решила позволить себе эту смелость.

– Жозефин, могу я спросить: откуда взялись все эти замечательные вещи? – Анна коснулась рукой украшения на своей шее и бросила взгляд на платье.

– Да, ты в этом разбираешься и, конечно, тебе известно, сколько стоит каждое такое платье и украшение. Остальные девушки в этом ничего не смыслят, поэтому ни одна из них никогда не задавала мне подобный вопрос. Помнится, когда твоя одежда вызвала мой интерес, ты ответила, что она осталась от лучшей жизни. Так вот, все мои вещи тоже из прошлого, правда… – она замолчала на мгновение, – лучшим его назвать я не могу. – Мадам Гришо остановила свой взгляд в одной точке, будто увидела в этой пустоте призрак печали. – Когда-то, когда мне исполнилось двадцать два года, я встретила мужчину, графа, такого статного, безумно красивого и сильного. Хотя я не принадлежала к его кругу знати, он всё-равно женился на мне и довольно скоро – меньше, чем через месяц после нашего знакомства. Все его друзья были в шоке от сделанного им выбора, а он заверял, что их мнение ему не важно. Он сказал, что любит меня, и увёз в Леон, в свой дворец, – рассказывала она. – Обычно на этом и заканчиваются все красивые сказки. Ни в одной из них не сказано, что происходит после. Первые полгода были самыми прекрасными в моей жизни! Но потом всё постепенно стало меняться. Мы перестали посещать балы и приёмы вдвоём, всё чаще я стала оставаться одна, совершенно того не желая. Он становился более холодным и, будучи слишком наивной девушкой, выросшей в деревне, я не знала причины. Я начинала чувствовать себя лишней, однако свет надежды у меня всё же оставался: я ждала ребёнка! Я была уверена, что его рождение заставит моего мужа снова стать прежним. Но его, словно, тянуло куда-то, а сердце уже было явно не со мной. И вот однажды вечером он снова собрался куда-то ехать. Он приказал подготовить лошадь, оделся изумительно и элегантно и спустился вниз, не говоря мне ни слова, как, впрочем, каждый вечер. Но в этот раз я решила ему помешать! Я ринулась за ним, встала у парадной двери и смело заявила, что этим вечером он останется со мной и объяснит своё странное поведение! Ооо.., – глаза мадам Гришо наполнились былым ужасом. – Я до сей поры помню тот взгляд, будто это произошло минуту назад. Его глаза налились необъяснимой ненавистью и злобой. Он напугал меня до дрожи в теле, но я всё-равно не двинулась с места, даже не шелохнулась.

– И что, что же он ответил? – с интересом и одновременно в страхе спросила Анна. Зрачки её расширились от ясно представляемой картины рассказа.

– Ответил? Он ударил меня, да так, что я упала в сторону, прямо на живот! В моих глазах потемнело. Подняться не было сил. Я попыталась прийти в себя, попыталась понять, что произошло. Помню лишь, как он схватил меня за волосы и произнёс слова, которые я услышала будто издали, как угасающее эхо. «Я граф, и ты, деревенская девка, не смеешь мне указывать и дерзить! Все были правы: я поспешил тогда! Но раз уж так вышло, то хотя бы сиди молча и знай своё место!» А затем меня настигла темнота, и я потеряла сознание. Когда я очнулась, то уже лежала в своей постели, чувствуя лишь боль в душе и теле. Рядом стояли две служанки с траурным выражением лиц и доктор. Он сказал, что ребёнка я потеряла. Это была девочка. Боже, как же я её хотела! Как я её ждала! Сейчас ей бы исполнилось семнадцать лет, и, возможно, она была бы так же красива, как и ты! Большей потери я никогда не испытывала! И в тот момент я закричала, залила криком боли весь его дворец… – глаза мадам Гришо наполнились слезами, но она тут же вытерла их ажурным платком и, всхлипнув, спокойно продолжила. – К его возвращению я попыталась успокоиться, сделала вид, полный равнодушия. Потеря ребёнка ничуть его не огорчила, напротив – он был рад. Это был не Этьен, не тот прекрасный принц, в которого я по ошибке влюбилась. Сперва я пожелала его убить, только и грезила об этом, выжидая момент. Каждая клетка, каждая фибра моей души была пропитана ненавистью. Но после, обдумав всё хорошенько, я решила не марать об это ничтожество руки и предоставить его участь Богу, решила оставить его грязную душу Дьяволу на десерт. Одной ночью, когда он снова вернулся домой пьяный, лишённый способности что-то соображать и слышать, я просто сбежала. Но сперва я выкрала ключ от сейфа и забрала все его сбережения, всё, что там было: деньги, фамильные драгоценности его семьи – всё, что пожелала! Взяла самые дорогие мне вещи и пару платьев, что нашла в каком-то сундуке, в том числе и то, что сейчас надето на тебе. А затем ушла, когда все спали, оставив в сейфе только обручальное кольцо. И я стала свободной и богатой! Уверена, он был в бешенстве, увидев опустошённый сейф, и, конечно же, пытался искать меня. Но ему это не удалось. Своих родителей я увезла из деревни, не мешкая. Я поселила их в Провансе, дала денег, а сама сбежала в Италию и жила там много лет то в одном городе, то в другом… Наняла себе учителей, училась всему, чему могла, изучала языки. Я избавилась от фамилии Этьена и даже фамилии отца, под которой он мог меня разыскать. С тех пор все знали меня, как мадам Гришо. Это фамилия моей матери. Родителям тоже пришлось принести эту небольшую жертву во имя спокойной жизни. Этьен не смог найти ни меня, ни их. А потом, позднее, я снова вернулась во Францию, жила в Провансе, потом – в Париже, а теперь – я здесь.


Закончив свой долгий рассказ, мадам Гришо выдохнула, сбросив с себя груз неприятных воспоминаний, и размеренно, с прежним спокойным выражением лица, принялась пить слегка остывший кофе.

В благодарность за искренность и доверие, которая, без сомнений, далась Жозефин весьма тяжело, Анна решила рассказать ей и свою историю. Кто ещё, как не она, мог понять её лучше? Лишь об одном Анна умолчала: о том, кем на самом деле ей приходится Томас. Это был единственный секрет, который она решила оставить только себе и ему.

– Мы с тобой похожи, – отвечала Жозефин выслушав Анну. – Обе узнали, что такое потеря, разочарование и предательство мужчины. Знаешь, моё кабаре – это маленькая месть для них всех! Мои девушки забирают их слабые сердца, а я – их деньги, и они уходят отсюда ни с чем. Мне это доставляет удовольствие! – сказала она, подчеркнув последнюю фразу сладостно-довольной улыбкой.


Мадам Гришо, молча, допивала кофе, с наслаждением воображая предстоящее шоу. И Анна думала ровно о том же. Её рассудок был холоден и спокоен, без волнения, сомнений и страха. И этому Анна нашла только одно объяснение: теперь она стала уверена в себе более, чем когда-либо раньше.

Глава 16

Том считал каждую минуту до наступления вечера. Даже чтение не увлекло его целиком. Он поставил стул у самого окна, хотя прежде любил читать исключительно на кровати, и каждый раз, дочитав очередной абзац, отрывал взгляд от книжной страницы и посматривал на башню с главными городскими часами. Наконец, долгожданное время пробило. Поужинав, Том отправился в кабаре и уже ровно в шесть часов ожидал Анну у «чёрного» входа.

Защёлка с обратной стороны тихо дёрнулась и дверь отворилась.

– Ты вовремя! – заметила Анна, впустив Тома внутрь.

– Я не мог опоздать: всё было просчитано с точностью до секунды, – ответил он и оглядел её с ног до головы очарованным взглядом. – Ты похожа на дочь короля!

– Благодарю Вас, сэр! – Анна счастливо улыбнулась. – Мадам Гришо дала своё лучшее платье, так как мне выпала честь открыть этот вечер. Украшения тоже изумительные! Жемчуг очень любила моя мама, даже больше бриллиантов. Думаю, она бы одобрила мой сегодняшний образ, – она коснулась своей шеи и вдруг воскликнула. – Ах, кулон! Жозефин попросила его снять сегодня. – Анна немедленно расстегнула цепочку и вложила кулон в ладонь Тома. – Я никому не доверяю, кроме тебя, не могу оставить его в гримёрной, ведь она не запирается на ключ. Надёжнее моей шеи может быть только ты.

Доверие можно либо обмануть и уничтожить, либо укрепить и приумножить. Редко выпадает возможность получить второй шанс: один-единственный промах почти всегда равен краху. А посему – рисковать не стоит.

Доверие Анны было очень ценно для Тома. Он ни за что и никогда, ни при каких обстоятельствах не ответил бы на него подлостью. Томас крепко сжал кулон в своей руке и опустил её в карман пальто.

– Не волнуйся! Мой глубокий карман надёжнее банка Англии, – усмехнулся он.

Времени оставалось слишком мало, едва ли пара минут. Анне необходимо было срочно вернуться к мадам Гришо.

– Во время шоу в этом коридоре пустынно. Это я вчера успела заметить. Вон там, – она указала рукой на потайную дверь, которая была абсолютно незаметной, – за той дверью – зал, и сцена расположена очень близко. Ты сможешь меня видеть и слышать, но, в то же время, никто не увидит тебя. Слегка приоткрой её и слушай. Я буду знать, что ты там, и мне будет совсем спокойно, словно я пою тебе одному. А впрочем… так оно и будет! Я буду петь, танцевать и музицировать только для тебя! Сегодня и всегда! – Анна на мгновение коснулась его руки и, придерживая юбку платья, убежала.

– Анна! Куда ты пропала? – в тревожном волнении воскликнула мадам Гришо. – Мужчин уже достаточно много. Думаю, мы можем начинать. Ты готова? – спросила она и тут же оглядела Анну, дабы убедиться в безупречности её образа.

– Да, вполне! – уверенно ответила Анна.

– Прекрасно! Просто замечательно! – твердила Жозефин, поправляя на её волосах заколку. – Теперь идеально! Можешь идти за кулисы.

Мадам Гришо подала Карин знак, и девушка плавно подвела звучавшую мелодию к завершению. Музыка стихла. Всё кабаре, словно опустев, облачилось в тишину. Но спустя несколько секунд в зале зазвучал сильный голос Жозефин, вновь оживив публику.

– Добрый вечер, джентльмены! Сегодня я вышла на эту сцену не потому, что решила поразить вас своими талантами. Вовсе нет! Я хочу поделиться с вами подарком, которым меня одарила сама судьба, – она таинственно всем улыбнулась, сделав лёгкую паузу для ещё большей интриги. – Это и есть тот самый сюрприз, о котором я шепнула вам вчера. Итак, прошу приветствовать – жемчужина моей программы, девушка несравненной красоты с глазами, как море, мисс Анна!

Зал рассыпался в овациях! В мыслях каждого мужчины возродилась молниеносная попытка представить себе Анну до её появления. Смесь фантазий, мечтаний, воображения и идеализации сложились в разные образы, и у каждого мужчины был свой единственный, тот, который считался вершиной идеала. Но, когда Анна вышла на сцену, оказалось, что её красота превзошла все их ожидания, возможные и невозможные. Она поприветствовала всех своей очаровательной улыбкой и реверансом, лишив каждого мужчину способности двигаться и что-то обсуждать, как это было заведено у многих прежде. Заиграла музыка, а вслед за её вступлением зазвучал божественный голос Анны. Уже с первых нот он поверг всех в состояние эйфории и полного блаженства. Заворожённые, они смотрели на неё, не отводя взглядов, надеясь встретиться с ней глазами, хоть на одно мгновение. Да, Анна смотрела на них всех, но она не видела их лиц. Для неё в этом зале присутствовал только один человек, спрятавшийся за потайной, слегка приоткрытой дверью. И хотя Анна не могла увидеть Тома, она всё-равно часто смотрела в ту сторону, зная, что он видит её. Она отдавала ему свои взгляды и улыбки с совершенно иными эмоциями, полными чувств, а не пустые и бессмысленные, как всем остальным мужчинам. Томас об этом знал, он это чувствовал. В его сердце поселилось счастье, которое раньше казалось ему несуществующим. «Разве может быть что-то лучше?» – спросил он сам себя. И в этот миг Томас понял, что эти минуты стоят всех былых страданий и долгих лет одиночества.