Мария Литошко - Сердце Анны

Мадам Гришо наблюдала за номером из-за кулис. Всё шло так, как она хотела. Жозефин и прежде была довольна своими шоу, но сегодня её удовольствие было много большим. Видя «заколдованных» Анной мужчин, она ощутила удовлетворение: её месть, наконец, осуществилась. «Теперь вы все будете метаться в напрасных страданиях от осознания, что никогда не получите в свои объятия ту, о которой грезите ночами…» – подумала Жозефин, испытывая за Анну гордость, как если бы та являлась ей родной дочерью.

Кабаре мадам Гришо всегда имело достаточную популярность. Однако свет настоящего успеха озарил это заведение лишь с появлением Анны. Вечер её дебюта минул, и уже на следующий день все мужчины города говорили только о ней. Те господа, что присутствовали на шоу, с восхищением рассказывали об Анне своим друзьям, братьям и отцам, тем самым вызвав у них безудержный интерес и желание поскорее увидеть таинственную красавицу.

Посетителей становилось всё больше. Сердце каждого из мужчин будоражило вожделенное напряжение, которое возникает в ожидании чего-то желанного. Во время выступления других девушек они сидели расслабленно с присутствием лёгкого равнодушия. Но, когда на сцену выходила Анна, пусть даже не в качестве певицы или танцовщицы, а всего лишь, аккомпанируя и сидя полубоком, совершенно не отрывая глаз от клавиш пианино, джентльмены немедленно гасили свои сигары и трубки, приглаживали волосы, гордо разворачивали плечи и сосредотачивали взгляды, полные надежды на ней, словно повергнутые в состояние глубокого гипноза. Они совсем не замечали синхронного исполнения своих действий. Однако со стороны это было крайне заметно и очень забавляло мадам Гришо.

– Ты только посмотри на них, Элен! – тихо смеялась она, подглядывая за публикой из-за кулис. – Как же весело наблюдать за очарованными мужчинами, которые уже не принадлежат себе! Кажется, каждый из них готов продать Дьяволу душу за одну только её улыбку, а она на них и не смотрит.

– Да… это впечатляет! – отвечала Элен. – Я слышала, что женская красота способна лишить мужчину рассудка, но до появления Анны мне казалось, что это всего-навсего глупая выдумка, что-то вроде несуществующей легенды. Анна действительно удачная находка! Мне бы стоило завидовать ей и даже ненавидеть, ведь она присвоила внимание всех мужчин одной себе, но – нет. Этих чувств я в себе не нахожу. Напротив – я довольна! Ведь благодаря ей, этих болванов стало приходить гораздо больше, прибыль кабаре увеличивается и я, наконец, смогу купить себе то удивительное пальто, которое уже давно насмотрела! – улыбнулась девушка.

– Купишь! Через пару дней я всем вам выдам деньги в большем объёме, нежели обычно.

Спустя несколько дней Анна совсем освоилась в кабаре. Она была спокойна и больше не чувствовала себя лишней, как в первые дни. Мадам Гришо была к ней благосклонна и добра; мужчины, гости вечера, испытывали от неё безумный восторг, а девушки, включая зануду Нэнс, приняли её в тесный круг своего общества. Но в основе спокойствия Анны лежала надёжная и постоянная поддержка Томаса. Он каждый вечер приходил в кабаре, оберегая её своим тайным присутствием. Том был не просто восхищён ею, как все остальные, он верил в неё, отдавая частицу себя самого, и это делало Анну сильнее. Том без устали смотрел каждое её выступление. Иногда ему приходилось прощаться с Анной до утра, так как кабаре ещё нуждалось в её присутствии, но в остальные дни, исполнив свой номер, она возвращалась домой вместе с ним.

Углубляясь в мысли, Анна была просто поражена: как много дней ей удалось прожить, не взирая на глубокие раны потерь, и сколько всего она смогла сделать! И всё это – благодаря одному, всего одному человеку! Её поражало удивительное желание жить, желание дышать и видеть всё вокруг с прежней страстью. Теперь Анна с ужасом вспоминала тот злополучный момент, ту ночь, за пару часов которой она могла навсегда лишиться всей этой божественной роскоши. Анна была счастлива, что встретила Томаса, что дала тогда ему свою руку и последовала за ним, оттолкнув от себя мрак и печаль!

Месяц подошёл к концу. Анна и Том были обязаны уплатить миссис Бэртни за комнату или же съехать. Но идея остаться в этой квартирке уже казалась Анне совсем неудобной по многим причинам: большую часть дня она проводила в кабаре, а дом миссис Бэртни находился слишком далеко, поэтому на дорогу Анна каждый день тратила много времени, и, ко всему прочему, её просто убивала столь частая разлука с Томом. Необходимо было сменить дом, и по этому поводу в голову Анны пришла одна идея.

За окнами уже давно было темно. Лишь свет слегка томных фонарей освещал дороги улиц и переулков. Шоу завершилось, стихла музыка, и вся публика нехотя покинула кабаре. Этот вечер, как все предыдущие, Анну почти не утомил. Усталости она не ощущала, только лёгкую дремоту, подкрадывающуюся к её сознанию по пятам. Как и все остальные девушки Анна находилась в своей гримёрной, желая поскорее выбраться из тугого корсета.

– Анна! – дверь её комнаты приоткрыла девушка по имени Софи. – Жозефин попросила позвать тебя. Сегодня она выдаёт всем нам деньги.

– Разве я уже успела что-то заработать? – Анна удивлённо приподняла брови.

– Разумеется, – Софи подошла к Анне, увидев её отчаяние в попытке развязать корсет, и тут же ослабила туго затянутый шнурок. – За эту неделю наше кабаре выручило столько же денег, как за целый месяц. Небывалый успех! И это благодаря тебе. Конечно, ты заработала! А как же иначе? – девушка улыбнулась и вышла за дверь.

«Как хорошо! Выходит, я не такая бесполезная, как мне казалось…» – с гордостью подумал Анна. Она переоделась и направилась в комнату мадам Гришо. Однако шла она к ней не столько за деньгами, сколько из-за желания поговорить. Этот час показался ей наиболее подходящим для просьбы, которую Анна почти решилась выразить напрямую.

Подойдя к двери, Анна постучала и, услышав позволение, вошла внутрь. В комнате находились только мадам Гришо и её дымчато-серая толстая кошка. Жозефин сосредоточенно, боясь сбиться, пересчитывала купюры, разбросанные на её столе, и, лишь насчитав необходимую сумму, она перевела на Анну взгляд.

– Вот, это для тебя! – мадам Гришо встала и протянула Анне деньги. – Ты это заслужила, дорогая, хоть и работаешь у меня всего неделю. Я ещё никем не была так довольна, как тобой!

– Благодарю, Жозефин! Вы очень добры! Это первые деньги в моей жизни, которые я заработала своим трудом. Однако, прежде чем взять их, я бы хотела поговорить с Вами.

– Конечно! – мадам Гришо положила деньги обратно на стол и пригласила Анну присесть. – Нас не потревожат: девочки уже ушли.

– Жозефин, комната, в которой сейчас живём я и мой брат, мы… – Анне внезапно стало неловко, и она замешкалась и замолчала.

– Милая, долой стеснение и скромность! Если я не ошибаюсь, то мы с тобой близки, как мать и дочь. Поэтому прошу, говори всё как есть!

– Хорошо! – Анна облегчённо выдохнула, – Просто я подумала, что моя просьба прозвучит чересчур нескромно.

– Мы не при дворе Её Величества, и я вовсе не знатная особа. Ты можешь говорить всё, что вздумается. Предрассудки загоняют в рамки, зажимают в силки, лишая свободы слов и действий. Если ты считаешь необходимым о чём-то сказать – говори! Если что-то нужно сделать – делай! И никогда не думай, что это кто-то не одобрит или же плохо воспримет. Напротив – всем нравятся сильные и уверенные в себе люди, а в сочетании с красотой такая комбинация будет просто беспроигрышной!

Анна очень уважала мадам Гришо и восхищалась ею. Каждый её совет она впитывала в себя немедля. Конечно, Жозефин была абсолютной противоположностью её матери, леди Рочфорд: она совсем не была покорной и скромной. Маргарет передала дочери все свои качества: нежность, искренность, чистоту души, застенчивость, ангельскую доброту и силу спокойствия. Всё это Анна надёжно берегла в своём сердце. Избавиться от бесценных подарков матери она не собиралась и всегда помнила о них. Но все они являли лишь светлую сторону. Анна поняла, что имея лишь её одну, жить слишком сложно. Для полного совершенства ей было необходимо создать и тёмную половину самой себя. И только мадам Гришо, свободная, сильная и неукротимая, словно восточный ветер, женщина, могла дать ей это.

Анна слегка приподняла подбородок и взгляд её стал более уверенным.

– Жозефин, я и мой брат уже завтра днём должны покинуть комнату миссис Бэртни. Она довольно удобная, но находится в другой части города. Большую часть дня я провожу здесь. Мой брат постоянно один, готовить он не умеет, хотя и я неблестящая кухарка. Дома у меня очень мало времени, и теперь он почти каждый раз остаётся без ужина, – объясняла Анна. – Я долго размышляла над попыткой найти выход и в итоге пришла к одной мысли: что, если вместо платы за мои выступления я и Томас поселимся здесь, пусть даже в самой крошечной комнате? Том очень умный, и он тоже не будет бесполезным. Если Вы поручите ему какую-либо работу, он с радостью всё выполнит. Нас обоих убивает разлука. Том – всё, что у меня есть, и мне бы хотелось, чтобы мы находились рядом друг с другом постоянно. – Анна с надеждой посмотрела на мадам Гришо.

– Я совершенно не против, и мне даже нравится такая идея! – улыбнулась Жозефин. – Звезда моего шоу должна всегда выглядеть свежо и чувствовать себя отдохнувшей. Поэтому и мне самой на руку, что ты не будешь утомлена излишней беготнёй по городу и готовкой. А твой брат мне совсем не помешает. Уверена, он такой же очаровательный, как и его сестра. Но деньги всё же возьми, я настаиваю! – мадам Гришо повернулась к столу, взяла сложенные для Анны купюры и вложила в её руку. – Нет-нет, ничего не желаю слушать!

Великодушие мадам Гришо тронуло Анну до глубины души. Даже в своей родной тёте она не нашла и малой доли того добра, что дала ей Жозефин, совершенно посторонняя женщина.

Утром Анна проснулась раньше Томаса. Он ещё крепко спал, а она, вдохновлённая переездом, привела себя в порядок и принялась упаковывать вещи. Ещё вчера вечером она рассказала Томасу о приятных переменах, и он был несказанно рад. К моменту его пробуждения всё было готово: чемодан и саквояж стояли у двери, а Анна сидела у туалетного столика и завязывала на волосах атласную ленту.

– Ты уже встала? – Том потёр глаза и приподнялся, опершись на локти. – О, и вещи уже уложены?

– Да, всё готово! Мне не терпится скорее переехать! Давай собирайся, а я пока заварю чай.

После лёгкого завтрака Том и Анна простились с миссис Бэртни и её домом, подарившим своё временное гостеприимство. Счастливые и благодарные предоставленной возможности вновь проводить целые сутки вместе, не разлучаясь, они сели в городскую двуколку и спустя четверть часа вошли в кабаре мадам Гришо. Жозефин встретила их радушно и с искренней любезностью. Как она и обещала, всё уже было готово. Комната оказалась просторной и даже слишком шикарной. О большем Том не смел и мечтать! Он, мальчик, рождённый в нищете и выросший среди таких же безродных, брошенных детей, воспитывавшийся безличностными и невежественными людьми, которые только и твердили все десять лет о том, что он кончит свою жизнь либо у церкви, прося подаяние, либо в сточной канаве, – будет жить в самой роскошной комнате, какая раньше могла ему только присниться: с большим окном, красивой мебелью и самой мягкой на свете постелью! Том, оцепенев от восторга, стоял в дверях, будто пытаясь понять: не видение ли всё это?

А вот Анна, напротив, не ощущала ничего подобного. И с чего бы? Ведь это был её мир, и она нырнула в него с неописуемым наслаждением, словно рыба, вновь вернувшаяся в океан.

– Хоть и слегка отдалённо, но это напоминает мне мою прошлую жизнь. То, что мы сейчас находимся здесь, а не в Лондонских трущобах, даёт абсолютно точное подтверждение, что мы движемся в правильном направлении, – отметила Анна, осматривая комнату. – Мадам Гришо поистине удивительная женщина! Она отвела для нас одну из лучших комнат в своём доме. По правде говоря, я рассчитывала на что-то более простое.

– У меня нет слов, – произнёс Том и, наконец, сделал шаг и прошёл вглубь комнаты. – Мне кажется, я только сейчас смог осознать, что мы будем здесь жить.

– Том, поверь, всё это мелочи. Ты даже не представляешь, как прекрасен мир, сколько в нём есть красивых вещей! Эта комната является лишь мельчайшей песчинкой, крошечной частицей той настоящей жизни. Я хочу вернуться в ту жизнь, но в одиночку я не сделала бы и шага. Просто не захотела бы, – говорила Анна. – Самую большую радость мне дарит желание показать настоящую жизнь тебе! И вот мы уже стоим на её границе! – она сложила ладони и с затаённым дыханием прижала к губам, словно её руки держали саму удачу, которую Анна боялась упустить.

– Я мало чего видел в своей жизни, а потому всё то новое, что мне уже посчастливилось узнать, всё что показала мне ты, приводит меня в состояние приятного шока. Когда я был один, мне хотелось только одного – не умереть. Я хотел выстоять, дабы опровергнуть гнусные предсказания работников приюта. Думаю, они никогда не узнают, что я сейчас вовсе не мёртв, как им представлялось, ведь такие, как я, для всех людей, кроме тебя, Анна, являются помойными крысами, городским мусором… Да, жаль: им неизвестно, что я не сломлен трудностями, что я жив и нахожусь в этом чудном месте! Но не это главное, а то, что я больше не один – я с тобой! Только это и важно!