Он вышел, а Алекса, оставшись одна, облегченно вздохнула. Она изогнулась и потянулась к своему сапогу, чтобы достать нож, который всегда носила с собой как меру предосторожности после столкновения с Сайласом Грегором. Алекса взяла за правило заправлять клинок в голенище сапога или за подвязку, когда отправлялась из дома погулять. И теперь она была благодарна себе за эту привычку. Ей совершенно не хотелось сидеть и дожидаться, когда узнает, что же это Джессика заготовила для нее.

Пока Ходжес поил своего волкодава чистой дождевой водой и усмехался про себя, вспоминая, как Алексу перекосило, когда отведала болотной водицы, та торопливо пилила веревки. Услышав наконец шаги своего стражника, она приподняла стул и устроилась за дверью. Сердце ее колотилось так громко, что она начала опасаться, как бы оно не выдало ее. Ходжес вошел в хижину и остолбенел. Он выпучил глаза и просто поверить не мог, что Алекса взяла и испарилась, со стулом и всем остальным. Но в этот момент указанный стул опустился ему на голову. Он закачался и отступил назад. Но эта неожиданная атака лишь ненадолго оглушила громилу, и Алекса бросилась бежать изо всех сил, зная, что на карту поставлена ее жизнь. Она отдавала себе отчет, что Ходжес, придя в себя, разорвет ее на мелкие кусочки.

Она бросилась головой вперед в темное, мутное болото, окружающее хижину, и ее душераздирающий крик пронзил сырой ночной воздух. Алекса билась, умоляя Ходжеса спасти ее, и наконец исчезла под поверхностью воды, а тот только стоял и самодовольно ухмылялся.

– Думала, слишком умная, сможешь перехитрить меня? Нет уж, я построил эту хижину, и только я один могу добраться сюда, не сделав ложного шага. – Он коротко засмеялся, повернулся и побрел обратно. – Не думаю, что Джессика жутко огорчится твоим исчезновением в болоте. Она все равно собиралась отправить тебя поплавать там завтра утром.

Когда дверь закрылась, Алекса вынырнула, вернее, вырвалась на поверхность и начала хватать ртом воздух. Она надеялась, что Ходжес поверил, будто она утонула. Алекса выбралась из болота, корчась от отвращения от налипшей на нее дряни; Мысль о ванне казалась не менее, а может, даже более привлекательной, чем мысль о надежных объятиях Кина. Алекса нащупала большую сломанную ветку, которую могла бы использовать как посох, потом вскарабкалась на ноги и начала трудный путь к дому сквозь предательскую болотистую трясину. Она знала общее направление, откуда ее притащил Ходжес, но сейчас было уже темно и ничего не видно. Алекса тяжело вздохнула и повернула на юг, ориентируясь по мерцающим над головой звездам. Она молилась, чтобы ее ангел-хранитель не взял сегодня выходной и помог ей.

Правая нога внезапно поскользнулась и поехала вперед. Алекса с трудом удержала испуганный вскрик и упала лицом вниз, прямо в тростник, в полной уверенности, что наступила на змею. Но причина падения, слава Богу, не шевелилась, и Алекса облегченно вздохнула. Это была скрученная полусгнившая лиана.

Встав на колени, Алекса услышала всплеск и шелест тростника. Она обернулась и с ужасом увидела, как к ней угрожающе приближается длинная темная тень.

Отчаянно хватаясь за лиану и быстро перебирая руками, Алекса выбралась из тростника, стараясь двигаться как можно скорее. Она яростно сражалась с высокой травой и наконец нашла твердую опору – ствол повалившегося дерева. Уцепившись что было сил, оглянулась и задохнулась от ужаса, увидев в лунном свете своего преследователя.

Огромный крокодил смотрел на нее холодными, невыразительными глазками. У Алексы сжалось от ужаса сердце, в горле встал ком. Крокодил не двигался, терпеливо дожидаясь следующего обеда.

Алекса старательно прикинула расстояние до твердой почвы. Стоит ей поскользнуться – и крокодил, не теряя времени, схватит ее своими мощными челюстями. Глубоко вдохнув, Алекса сжала ветку и что было сил подпрыгнула. Сердце ее остановилось, когда она услышала, как хищник бросился вперед. Жадно щелкнули смертоносные челюсти. С величайшим облегчением Алекса поняла, что ее ног там не оказалось. Она приземлилась на выступающие корни ближайшего дерева и начала энергично карабкаться выше.

Отдышавшись и оглядевшись, Алекса задумалась. Наверное, спасаясь от зубов крокодила, она сбилась с пути. Пока Ходжес тащил ее к хижине, она внимательно наблюдала за дорогой, но сейчас вонючее болото и кривые сучковатые деревья превратились в запутанный лабиринт движущихся теней, которые угрожающе надвигались на нее со всех сторон.

Вдруг она увидела раздвоенный ствол дерева. Ага, сразу за этим деревом начиналась извилистая тропинка сквозь болота, по которой провел ее Ходжес.

Но облегчение было временным. Внезапно что-то обвилось вокруг ее щиколотки, и Алекса задохнулась от нового приступа страха. Она дернула ногу и начала неистово пробираться сквозь спутанную сеть лиан и деревьев.

Вокруг нее роились и жужжали тучи москитов, и пока она раздраженно отмахивалась, снова поскользнулась на заросшем мхом корне. Алекса забарахталась в трясине. Она представила, как медленно и беспомощно погрузится в бездонную яму и никогда больше не увидит Кина. Ей предстоит умереть в этом Богом забытом омерзительном болоте, а он даже не знает, где ее искать.

«Возьми себя в руки!» – кричал ее разум. Ужасающее ощущение, что ее засасывает в трясину, становилось невыносимым.

– Кин… – сорвалось с ее дрожащих губ. Заметив крючковатую, похожую на руку ветку у края тростниковых зарослей, Алекса скрипнула зубами, напряглась и уцепилась ногтями за спасительницу. Собрав все оставшиеся силы, она тянулась и тянулась, пока не сумела как следует ухватиться и выбраться на край трясины.

Алекса буквально обвилась вокруг раздвоенного ствола и подняла полные благодарности глаза к небесам. Вдохнув полной грудью едкие болотные испарения, криво улыбнулась. Что ж, одно хорошо – теперь по крайней мере москитам не удастся сожрать ее заживо – каждый дюйм ее тела покрыт песком и вонючей грязью. Какое создание может решиться отведать такое зловонное блюдо?

Напомнив себе, что излишняя поспешность не приведет ни к чему хорошему, Алекса пробиралась по заросшей лианами узкой дорожке и вздрагивала каждый раз, прикоснувшись рукой или ногой к чему-то холодному и мокрому, – боялась встречи со змеями. Она поклялась, что так или иначе, но найдет дорогу к Кину, к его спасительным объятиям. Никто и ничто не может встать между ними, особенно теперь, когда она знает о его любви. Он – единственный смысл ее существования, и именно мысли о нем толкали ее вперед, когда так легко было потерять всякую надежду. Любовь вела ее вперед, и каждый раз, спотыкаясь и падая, она видела перед собой красивое лицо, окаймленное черными волосами, с пронзительно синими глазами, которое звало ее к себе и заставляло двигаться дальше – к спасению.


Кин вышагивал взад-вперед по своему кабинету в ярости оттого, что вернулся с пустыми руками. Чанлер понятия не имел, где находится хижина Ходжеса, а Джессика исчезла. Он бы выжал из нее сведения, причем в прямом смысле этого слова, попадись только ему эта подлая сучка.

– Сядь! – прорычал Клинт. Он постоянно поглядывал на часы – драгоценное время утекало – и мрачнел все больше и больше. И это лихорадочное расхаживание еще сильнее нервировало его. – Джессика скоро появится, и ты отдашь ей деньги. – Лучше бы ей поспешить, мрачно подула мал он. Клинт терпеть не мог, когда кто-то опаздывал, а сейчас его заставляла ждать эта подлая, мерзкая Джессика. – Мы не будем выпускать ее из виду, пока Ходжес не доставит Алексу.

Кин что-то пробормотал себе под нос и опустился на стул. Он совершенно обессилел от бессонной ночи и беспокойства за Алексу. Они с Клинтом провели совершенно бесплодные поиски в болоте. Ничего. Ни следа, ни намека. Наконец Кин признал поражение и вернулся в Новый Орлеан собрать требуемую Джессикой сумму.

Всю дорогу домой и сейчас, расхаживая по кабинету, он продолжал спрашивать себя, почему сдержался и не придушил Джессику за то, что она сотворила с Алексой. Эта женщина положительно процветала на несчастьях других людей.

Он сжал кулаками ручки кресла и выругался. Джессика заплатит за все, поклялся он себе. Слишком уж много зла она причинила ему и Алексе.

Звук подкатившего экипажа заставил мужчин вскочить на ноги. Чанлер первым подбежал к двери и нахмурился, увидев, как Джессика спустилась на землю и улыбнулась.

– Если она полагает, что может провернуть такую махинацию и не поплатиться за это, значит, сделала большую ошибку в рассуждениях, – вслух подумал Чанлер.

– Тебе придется встать в очередь, – фыркнул Кин. – Сначала она будет держать ответ передо мной.

– Ага, а потом передо мной, – вмешался Клинт, пролезая в дверь следом за Чанлером.

– Но она моя… была моей женой, – напомнил им обоим Чанлер. – И это дает мне право быть в очереди первым.

Джессика замерла на месте, увидев, что Чанлер обошел Кина и Клинта и встал перед ней. Призвав на помощь все свое мужество и сдержанность, она гордо вскинула голову и посмотрела сквозь мужа прямо на Кина.

– Ты достал деньги? – спросила она уверенным, требовательным тоном.

«Господи, как же я презираю эту надменную манеру!» – подумал Кин.

– Да. И не думай, что дам тебе время пересчитывать их. Я хочу видеть Алексу. Немедленно.

– Увидишь… в свое время. – Джессика усмехнулась, внутренне ликуя, что загнала троих мужчин в угол. Они ненавидели ее лютой ненавистью, но были бессильны. – Я заберу деньги, Кин.

– Он не будет платить тебе, Джессика.

Голос, донесшийся от угла особняка, заставил ее пошатнуться. Она побледнела, будто увидела привидение. Она обернулась и увидела покрытую грязью и мхом Алексу.

Кин не мог поверить своим глазам. Как ей удалось сбежать от Ходжеса и выбраться из смертельно опасного болота живой и невредимой? И неожиданно понял. Алекса была неисправима – и она любила его. Она смогла бы найти путь даже из адского пламени.

Джессика полезла в сумку, продолжая яростно сверлить Алексу взглядом. Рядом с Кином раздался пистолетный выстрел, и он почувствовал, будто движется медленно, как под водой.

Когда рассеялся дым, прогремел еще один выстрел. Джессика поникла и опустилась на землю. Три пары глаз устремились к Чанлеру.

– Она всегда носила с собой пистолет. Всему остальному миру стоило бы тоже носить оружие, чтобы защищаться от нее.

Кин подхватил Алексу на руки и прижал к себе. Всего какую-то долю секунды назад он подумал, что видит ее в последний раз!

– Ты в порядке, любовь моя? – озабоченно спросил Кин.

– Буду, как только приму ванну, – заверила его Алекса и вывернулась из объятий, боясь, что ее вид, а главное, «аромат» вызовут в нем отвращение. Она выглядела и благоухала, как болотная крыса. – Тогда я, возможно… – Слова замерли у нее на губах, когда она увидела, что Чанлер глаз не может оторвать от безжизненного тела своей жены. – Чанлер, мне жаль, что именно тебе пришлось…

– Она бы убила тебя, – ответил Чанлер и посмотрел на Алексу затуманившимся взором. – А теперь она не сможет никому больше причинить зла.

Клинт шумно выдохнул и обвел глазами грязную, потрепанную Алексу.

– Позапрошлой ночью я думал, что худшее уже позади. Кажется, тогда я чересчур поспешил с выводами. Но может, хоть теперь нам всем удастся вздохнуть спокойно.

Внезапно прогремел винтовочный выстрел, и Алекса завизжала. Она в ужасе наблюдала, как Кин пошатнулся, закрутился, схватился за руку и повалился на крыльцо. Клинт толкнул ее на пол, накрыл своим телом и начал обшаривать глазами кустарник, окружавший особняк. Чанлер, вырванный из молчаливого созерцания тела жены, присел за перилами и смотрел, как на рукаве белоснежной сорочки Кина расплывается огромное кровавое пятно.

Кин заскрежетал зубами и выхватил пистолет, не зная в точности, куда же целиться.

– Черт, если б я знал, что у меня столько врагов в Новом Орлеане, держался бы от него подальше, – презрительно засмеялся он. Потом бросил быстрый взгляд на Клинта. Все четверо притаились на крыльце, не зная, откуда ждать следующего выстрела. – Что это ты там говорил по поводу того, что все неприятности уже позади?

– Опять, похоже, я поспешил, – проворчал старик. – Думаешь, это Ходжес решился прийти и закончить свое грязное дело? Ты же знаешь, он обожал Джессику. И если он увидел, что случилось…

– Родон! – прогремел яростный голос, прервав размышления Клинта. – Покажи свою жалкую подлую рожу!

Кин озадаченно нахмурился. Голос не был похож на Ходжеса, хотя он и не часто разговаривал с ним. Неужели нет конца списку его врагов?

– Кто это, к дьяволу, может быть? – вслух подумал он.

– Господи Боже мой! – задохнулась Алекса и побледнела как смерть.

Она вскочила на ноги. Кин был уверен, что она лишилась рассудка, глядя, как понеслась вперед, являясь идеальной мишенью для притаившегося в засаде, кем бы тот ни был.

– Вернись, ты, маленькая идиотка! – заорал Кин, бросаясь за ней.