Юджиния Райли - Сердце хочет любви

– Обычно он прыгает с перил, но такой радости он себе еще никогда не доставлял.

– Он может повеселиться, удачно прыгнув обратно.

– Питер, он испуган, а кроме того, он всего лишь большой котенок. Ему всего год.

– А еще он настоящий «артист», когда дело касается женщин.

– Уж кто бы говорил!

– Я не плут и не мошенник.

– Ха! Кстати, а ты умеешь спасать кошек?

Кыш был надлежащим образом спасен. Стоя на стремянке, Питер уговорил серого кота перепрыгнуть ему на плечо. Кыш удобно устроился на его руках, восторженно мурлыкая.

– Какая плохая игра, – прокомментировал Питер.

Ли улыбнулась.

– Ты ему нравишься.

– Не уверен, что рад этому.

Питер отнес Кыша в маленькую кладовку за кухней, там обычно держали мусор и хранили еду.

– Извини, приятель, – сказал он коту, – мы будем запирать тебя на ночь до тех пор, пока ты не научишься вести себя.

Питер и Ли молча поднялись по лестнице. На лестничной площадке он резко остановился и серьезно заглянул ей в глаза.

– Ли, – просто сказал он, – почему бы тебе не сдаться? Я хочу тебя, и я получу тебя.

Несмотря на возрастающее волнение, Ли вспылила.

– Ты не подчинишь себе Кыша, – твердо произнесла она, – и ты не подчинишь себе меня.

– Правда?

Он протянул руку, поднял ее подбородок, заставляя смотреть в его нежные глаза.

– Сегодня ты мурлыкала от удовольствия в моих объятиях.

– О!

Кипя от злости, она поторопилась уйти в свою комнату, не решаясь оглянуться. Пару мгновений спустя она прислонилась к закрытой двери, наконец-то спокойно и глубоко вздохнув. Она была в безопасности, в безопасности от Питера Уэбстера.

Ли нахмурилась. Почему же ей тогда так страстно хотелось быть вместо этого в его сильных объятиях?

– Доброе утро, дорогая.

Казалось, Питер Уэбстер приплыл к Ли во сне. Он стоял перед ней голый по пояс, в его вьющихся черных волосах играло солнце, темные глаза были полны желания. Он медленно приближался к ней…

– Гм… доброе утро, мисс Картер, – повторил голос.

Ли открыла рот от изумления и, окончательно проснувшись в залитой светом утреннего солнца комнате увидела Питера Уэбстера, стоявшего напротив с завтраком на подносе. Она резко села и натянула одеяло до подбородка, чтобы скрыть ночную рубашку, ее волосы рассыпались по плечам непослушными прядями.

– Питер! – Она тряхнула головой, чтобы отогнать остатки сна. – Что ты здесь делаешь?

Он улыбнулся:

– Как что? Несу тебе завтрак, конечно. Ты помнишь, что сегодня понедельник? Мы идем осматривать достопримечательности города.

– Мы… мы… Ох!

Ли посильнее закуталась в одеяло, чувствуя разгоряченный взгляд его темных сексуальных глаз.

– Что ты делаешь в моей комнате? Мог бы по крайней мере постучать!

– Я стучал, но ты, как Спящая Красавица, наверное, укололась веретеном.

Усмехаясь, он подошел к ее кровати и поставил поднос на ночной столик. Он присел рядом с ней и взъерошил ее уже и без того спутанные волосы.

– А ты сегодня явно в плохом настроении.

Ли, почти выпрыгнувшая из кровати от его прикосновения, с большим усилием пыталась спокойно дышать. Ему очень шли хорошо сидевшие спортивные брюки, рубашка кремового цвета соблазнительно обтягивала его мускулистый торс. От него приятно пахло пряным одеколоном и шампунем от только что вымытых волос. Она предугадывала опасности, таившиеся под этой самодовольной усмешкой.

– Встань с моей постели, распутник!

Он рассматривал большую скалку в изголовье ее кровати.

– Эта кровать, наверное, пришла к нам из прошлого века, а ты – нет. Может быть, тебе стоит прекратить вести себя так, будто и ты из прошлого века? – Он смотрел на нее с откровенным весельем. – Знаешь, дорогая, это просто поразительно. Без косметики и с растрепанными волосами ты выглядишь невероятно сексуально.

Он шаловливо дернул за одеяло, в которое она вцепилась из последних сил.

– Интересно, без чего еще ты хорошо выглядишь?

Ли ногтями впилась в простыню.

– Уходите отсюда, Питер Уэбстер! Уходите, или я, клянусь, позову Майру!

– Начинай прямо сейчас, – весело ответил он. – Уверен, она будет в шоке. Особенно если я схвачу тебя и… потащу куда-нибудь.

– Ты не осмелишься! – воскликнула Ли срывающимся голосом.

– Почему это?

Ли была в отчаянии. Как же избавить от этого настырного мужчины себя и свою кровать? Она решила попробовать действовать спокойно.

– Но ты, конечно, не хочешь, чтобы Майра подумала, что ты… ты…

– Майра знает, что меня уже не переделаешь, – заверил ее Питер.

– Неплохо сказано, – согласилась Ли, коротко рассмеявшись.

Вдыхая ароматы, исходившие от хрустящего бекона и поджаренных хлебцев, она с несчастным видом цеплялась за одеяло, с болью осознавая собственную уязвимость… и почти сокрушительное желание уступить Питеру.

– Ты прекрасно выглядишь, – повторил он, – я не обманываю, мало кто из женщин выглядит с утра лучше.

– Я не сомневаюсь, что ты знаешь это по собственному опыту, – фыркнула она.

Он искренне рассмеялся.

– А ты ревнуешь?

– Вот уж нет!

Он взял с подноса стакан с соком.

– На, выпей апельсинового сока.

Она отмахнулась от него, чуть было не выпустив из рук одеяло.

– Прекрати, Питер! Не выпью ни капли до тех пор, пока ты не покинешь эту комнату!

Он был неустрашим.

– Ты соберешься за полчаса?

– Извини, Питер, но что касается меня, у нас нет сегодня никакого свидания! Ты строил планы, но меня не посвящал в них.

– В таком случае я не двинусь ни на сантиметр. – Он поставил стакан и уютно устроился рядом с ней на кровати.

– Дорогая, у тебя, случайно, нет колоды карт?

Рассерженная Ли попыталась столкнуть его, но его тело оказалось для нее слишком тяжелым. Расстроенно вздохнув, она оставила эту затею, отодвинувшись от него как можно дальше.

– Колоды карт? Ты что, с ума сошел? Пожалуйста, уйди с моей…

– Что, нет карт? Тогда, думаю, мы сможем найти другой способ развлекаться целый день.

Ли возвела глаза к небу. Ее сердце рвалось из груди oт его близости. Он придвинулся ближе и обнял ее рукой за плечи.

– Хорошо! – воскликнула она. – Хорошо!

– Да? – озорно поинтересовался он, притягивая ее к себе.

Она покраснела до корней волос, когда услышала этот двусмысленный вопрос. Оттолкнув его, она подавила неожиданную улыбку.

– Я имела в виду, что пойду осматривать с тобой достопримечательности, вредина! – проворчала она. – А теперь убирайся отсюда!

Питер встал с торжествующей улыбкой. Он смотрел на нее сверху вниз, его глаза сияли.

– Я знал, что ты сделаешь по-моему, дорогая. Ты, как обычно, такая милая, такая разумная, такая спокойная…

– Ты уйдешь наконец?

Казалось, вся комната трепетала от возбуждающего мужского присутствия. Каждая секунда, которую он оставался в комнате, превращалась в нестерпимую пытку. Ли нервно потянулась за соком и со звоном поставила стакан обратно, как только увидела, что Питер вдруг затаил дыхание. У нее сползло одеяло. В отчаянии она ухватилась за него и натянула до самого носа, но было уже поздно.

Питер плюхнулся на кровать рядом с ней и почти насильно заключил ее в объятия. Ее испуганный вскрик мгновенно заглушили его губы. Ли понимала, что не в состоянии сопротивляться. Когда она ощутила силу его желания, когда его горячий язык стал ласково дразнить ее, стремительно раздвигая губы, она не захотела бороться с ним. Ее руки перестали искать одеяло и потянулись к нему. Она провела пальцами по его волосам, не обращая никакого внимания на то, что одеяло сползало все ниже и ниже.

Он застонал и крепко обнял ее, она чувствовала его тепло сквозь тонкий материал ночной рубашки. Ее соски горели, откликаясь на поцелуи с неистовой страстью. Когда его губы стали более настойчивыми и он обнял ее так, как будто не хотел отпускать никогда в жизни, она думала в тот момент только о том, что он был таким искусным, искусным…

– Ли, – прошептал он, лаская ее шею, – ты не хочешь… о, дорогая…

– Нет!.. – простонала она.

Он резко отодвинулся от нее. Она смотрела на него большими карими глазами, полными смущения. Он стоял у кровати, пристально разглядывая ее, каждый мускул его прекрасного тела был свидетельством того, что он с усилием старается успокоиться. Ли пыталась отдышаться. Комната все еще была наполнена напряжением от соприкосновения их тел.

– Полчаса, Ли, – предупредил он. Его темные глаза пылали. – Не волнуйся, – хрипло проговорил он, – я не заставлю тебя делать то, к чему ты не готова. Я подожду, пока все встанет на свои места. Именно так оно и будет, дорогая.

Он повернулся к двери. К ней наконец-то вернулось самообладание.

– Я… с этого момента я буду запирать дверь, Питер Уэбстер!

Не важно, что она гнала от себя собственные чувства, не важно, что… Он повернулся, хитро улыбаясь.

– Ты что, забыла, дорогая? – Он повертел серебряную дверную ручку в форме шара. – Твой замок сломан. К сожалению, это последний пункт в списке вещей, подлежащих починке.

Он закрыл за собой дверь. Ли невольно поднесла руку к губам, еще трепещущим от страсти, и вдохнула его запах, оставшийся у нее на пальцах. Она безвольно опустила руку на кровать, каждый дюйм ее тела изнывал, она нуждалась в нем…

Час спустя Питер и Ли ехали в Данлит, первый номер их программы. Ли украдкой наблюдала за Питером. Ее тело все еще помнило, что произошло сегодня в спальне, будто абсолютная чувственность захватила их подобно надвигающейся грозе. Теперь, когда полуденное солнце проникало сквозь стекло машины, освещая его гладкую кожу, она с готовностью предалась фантазиям и представила себе, как его сильное обнаженное тело прижимается к ней, как они целуются. Она отвернулась, напуганная этими сумасшедшими мыслями.

Утро было великолепным – мягким, солнечным, наполненным птичьим пением, а величественный старинный дом, к которому они подъезжали, был таким, что захватывало дух. И все же ничто не могло отвлечь внимание Ли от мужчины, сидевшего рядом. За считанные дни он бесцеремонно вторгся в ее жизнь и упорно добивался своих целей, а она постепенно ослабевала под его напором. Он каждый вечер проводил в ресторане; в доме же они почти постоянно были вместе. Она поняла, что начинает думать о себе и Питере как о паре, и это пугало ее столь же сильно, сколь и очаровывало. Она говорила себе, что не может продолжать в том же духе, но продолжала поступать именно так…

Данлит оказался чудесным старым домом. На Питера большое впечатление произвели просторные комнаты с шикарной мебелью времен девятнадцатого века. Ли восхитили необычной формы стол, инкрустированный черным деревом, и камин в библиотеке с облицовкой из итальянского мрамора. Самыми зрелищными были панорамные обои в столовой, рисунок которых изображал времена года в разных частях света. Было весело сравнивать эти обои с обоями у Майры дома.

По приглашению экскурсовода они отправились гулять по залитым солнцем полям с пышной растительностью и позже присели немного отдохнуть под великолепной магнолией, ветви которой доставали до земли. Питер достал фотоаппарат и стал фотографировать Ли под роскошным деревом.

– Ты великолепно смотришься в этом розовом сарафане, солнце будто танцует в твоих волосах.

Он смотрел на Ли с такой страстью, что она залилась краской. Она не протестовала, когда Питер остановил садовника и попросил его сфотографировать их вдвоем, но еле выдержала пытку, потому что Питер придвинулся к ней и поцеловал ее волосы в момент вспышки.

Из Данлита они отправились в неописуемой красоты Мелроуз, а потом в величественный Холл. Они пообедали в Керридж-Хаус, угощаясь отлично зажаренным цыпленком и мятным джулепом. После обеда их первой остановкой стал Лонгвуд, самое большое восьмиугольное здание в стране. Питер вел машину по извилистой дороге огромного поместья, а Ли с неподдельным интересом рассматривала великолепные старые деревья: кипарисы, кедры, дубы и какие-то высокие тонкие деревья, завезенные, очевидно, с Востока. Само здание внушало благоговение своими старинными стенами и башней с куполом в виде луковицы.

Они нашли в Лонгвуде нечто необычное: дом был построен не полностью, только первый этаж, остальные же не позволила завершить Гражданская война. Поднявшись по крутой лестнице, они очутились на недостроенном этаже, с окнами без стекол и в стенах, покрытых рубцами от инструментов. Леса, выстроенные вокруг, казалось, стояли там вечно. Вид этого незаконченного строения опустошал – комната за комнатой, а вернее, остовы того, чем они могли стать, старые банки с краской и различные инструменты, разбросанные так, как будто кто-то торопился убежать отсюда, заставляли задуматься о вечном. Ли вышла на одну из множества верхних веранд, полную сваленных как попало дуг и карнизов, покрытых резьбой и следами от пил. Питер подошел к ней.