Эми Фетцер - Сердце льва

Этот роман я посвящаю Авроре Васкус Лестер, сержанту штабной службы командования ВМС США.

Ты – воплощение истинной героини. Женское очарование и гордость сочетаются в тебе с мужеством и добротой.

Спасибо за терпение, с которым ты слушала меня, когда я делилась с тобой своими творческими замыслами, за то, что разделяла мои радости и горести, пока я писала этот маленький роман. И особое спасибо, miamiga, за поддержку, которую ты оказывала мне вместе… сама знаешь с кем.

Особая благодарность Джоди Гринфельду.

Телефонные звонки и мой, полный отчаяния, голос: «Скажи, звучит как надо?» – будут вечно преследовать тебя. Мне никогда не удалось бы написать этот роман без твоей помощи, мой друг.

Оттоманская империя

1756 год

Человек слился с мечом в единое целое.

Толедская сталь и натренированные тела превратили бой в смертоубийственную схватку.

В мертвой тишине был слышен лишь звон мечей, и каждый удар достигал цели.

Сабля рассекла грудь противника от плеча до ребер, пронзив сердце. На плащ из руки Рэнсома хлынул фонтан крови, и тут же раздался тихий предсмертный стон. Рэн избавил врага от тяжких мучений. Последний часовой рухнул на пол замка с перерезанным горлом.

Внезапно поднялась тревога.

Проклятие! Преимущество потеряно!

Эхо отдалось от сырых каменных стен коридора, когда Рэн закричал:

– Эй, Доминго! Быстро сюда, боров, помоги мне! – Сапоги Рэна громыхали по выщербленному каменному полу, его зоркий взгляд пытался отыскать в полутемных камерах товарищей, захваченных в плен: «Ваткинс! Дакс! Дахрейн!»

– Мы здесь, кэп, – услышал он три знакомых голоса из разных камер и тут же раздались торопливые шаги приближающейся стражи.

Только этого еще не хватало!

За Доминго Авиларом по винтовой лестнице спускались три моряка, пробираясь по залитым кровью камням к капитану, пытавшемуся высадить плечом деревянную дверь. Наконец ржавые петли подались, дверь дрогнула, Рэн сорвал замок, ударив по нему рукояткой меча, доставшегося ему еще от деда. Оказавшись в зале, пропахшем сыростью, они зажмурились от яркого света факела.

– Вперед, ребята, да веселее! Нашего полку прибыло. – Рэн бросил одному из спутников кинжал мертвого часового. В тоннеле показалась стража.

Люди в тюрбанах замерли, увидев следы боя и стоявшую перед ними как призрак темную окровавленную фигуру.

Во внезапно наступившей тишине Рэн услышал одинокий женский голос.

Он насторожился. Звуки, напоминавшие пение, доносились из-за деревянной двери в конце коридора. Это был склеп.

– Боже праведный!

Рэн посмотрел на стоящих перед ним турок, затем снова бросил взгляд на дверь и с выражением решимости и угрозы на лице ринулся к склепу. Окровавленный меч Рэна внушал такой страх, что стража не рискнула преградить ему путь. Моряки прикрывали его сзади. Стражников охватило замешательство. Двое трусливо бежали, кое-кто бросил оружие и поднял руки. Те же, кто с криками размахивал клинками, только раззадоривали Рэнсома. Едва он коснулся замка, турки ринулись к нему и оттеснили его к двери. Рэнсом выругался, быстро вложил меч в ножны, с помощью последнего заряда и остатков пороха разнес цепь и замок, затем выдернул кольца.

Клубы дыма заволокли Рэнсома. Не обращая внимания на громкие крики, он нагнулся, сунул руку в отверстие под дверью, другой рукой он ухватился за сломанный замок и изо всех сил рванул дверь. Его длинные темные волосы покрыла пыль. Турки заорали еще громче.

– Дахрейн! – позвал Рэн, отбрасывая камни и дерево. – Что они орут?

– Их слова лишены смысла, саиб, – ответил индус, держа в руках кинжал и кривую саблю и прикрывая Рэна с тыла.

Рэн протиснулся в дверь.

– Дахрейн! Мигом растолкуй мне их слова!

Однако вопли стражников, которые ринулись вперед, чтобы закрыть Рэна вместе с пленницей, не нуждались в переводе. Моряки оттеснили турок, и Рэн огляделся.

– Черт! – воскликнул он, увидев впереди еще одну замурованную дверь. К счастью, раствор еще не высох.

Рэн знал: таков священный ритуал наказания неверных. Пленнице никогда не выйти на свободу, и она обречена на мучительную смерть от голода и жажды.

– Турки говорят, что в склепе – неверная, приносящая несчастье. Она ведьма, саиб. – Дахрейн метнулся вперед и рассек нос одному из турок. – Они умоляют тебя, саиб, не выпускать ее. – Юноша обернулся и бросил взгляд на Рэна.

«Безмозглые твари», – подумал Рэн, зажигая факел.

Доминго расчистил себе путь шпагой и вскоре вместе со спасенными товарищами оказался рядом с Дахрейном. Теперь все они сдерживали натиск дворцовой стражи, а Рэнсом взламывал уже третью дверь, слыша за спиной грязные ругательства и проклятия.

Ему уже хотелось послать все к черту, его терпение иссякло, чего ради он рискует своими людьми? Но тут снова прозвучал тот же чарующий женский голос:

– Это последняя дверь, сэр.

Рэн почувствовал странное стеснение в груди.

«Там всего-навсего женщина», – подумал он, заглянув в камеру сквозь решетку. Кромешную тьму не рассеял даже свет факела, но звон кандалов, донесшийся изнутри, почему-то привел Рэна в ярость. Он исступленно бил сапогами по ржавой цепи и замку, затем пустил в ход эфес сабли, из которого выпал рубин и покатился по грязному каменному полу. Еще один мощный удар, и Рэн оказался в склепе.

– Черт побери! – воскликнул он, едва удержавшись на ногах.

– Ну и приветствие, – ответил ему мелодичный женский голос с шотландским акцентом.

Вглядевшись во тьму, Рэн содрогнулся: перед ним, широко раскинув руки, стояла прикованная к стене женщина. Казалось, она парит в воздухе. Как знаток и ценитель женской красоты, Рэн тотчас представил себе, сколь прелестные округлости и нежную кожу скрывают грязные и изодранные лохмотья, покрывающие ее тело. Чем же она заслужила такое суровое наказание? Уж не принадлежностью ли к лиге Черного Мага?

– Сэр, мы располагаем временем, чтобы представиться друг другу?

Ее слова вернули Рэна к действительности. «Черт возьми, где же ключ от замка кандалов?» – подумал он, обшарив глазами склеп.

– Ключа нет, – сказала женщина. – Никто не предполагал, что меня освободят, – добавила она так спокойно, словно это ничуть не беспокоило ее.

По спине Рэна пробежал холодок. Приблизившись к пленнице, он осмотрел цепи. Святая Дева Мария, неужели она прочитала его мысли? Вдруг Рэн услышал, как звякнула сталь. Освободив руку, женщина коснулась его плеча. Он вздрогнул от неожиданности, тут же выругав себя за малодушие. Пленница безмятежно улыбнулась ему.

– Кажется, ты не нуждаешься в моей помощи. Почему же не освободилась сама?

Взгляд ее ярко-синих глаз, как легкий бриз, ласкал Рэна, пока он освобождал другую ее руку.

– Я знаю свои возможности, сэр, мне не удалось бы открыть эту дверь. – Она пожала плечами, и ее странное одеяние слегка сползло вниз, обнажив ее груди и ложбинку между ними. – Пришлось набраться терпения и подождать тебя.

Ее глуховатый голос волновал Рэна.

– Подождать меня. – Он нахмурился. Можно подумать, что эта женщина действительно ждала его. Но никто заранее не знал его планов. Отогнав эти мысли, Рэн опустился на колени и разбил замки на кандалах, надетых на ее щиколотки.

– Неужели ты знала, что к тебе явится спаситель, а не палач?

– Конечно, – ответила она, и в ее голосе Рэну почудилась насмешка.

Его одолевали сомнения, но задавать вопросы не было времени. Он почти жалел, что пришел на помощь этой странной девушке. Удивительно: сначала он не заметил в ней даже страха, а теперь она, казалось, не испытывала даже благодарности к спасителю, даровавшему ей свободу.

Между тем девушка поставила ногу на его согнутое бедро, и Рэн непроизвольно обнял ее за талию. Ее тело, упругое и податливое, впитало в себя затхлый запах подземелья, хотя, судя по всему, узница провела здесь уже дня четыре. Рэн выпрямился и поставил девушку на пол. Ее колени подогнулись от слабости, и она ухватилась за Рэна.

Ему хотелось получше рассмотреть лицо девушки, но звон мечей и отдаленный пушечный выстрел заставили его поспешить. Когда Рэн рывком взвалил ее себе на плечо, она вскрикнула от неожиданности.

– О, сэр, боюсь, это затруднит наш побег.

Рэн усмехнулся и покрепче обхватил ее бедра.

Ему нравились ее кокетливые интонации, и он чувствовал, что девушка улыбается.

– Придержи язычок, красавица. – Направляясь к двери, Рэн легонько поглаживал пальцами соблазнительные изгибы ее тела. – Не то оставлю тебя здесь.

– И это после того, как ты высадил столько дверей? – съязвила она, ухватившись за его кожаный пояс. – Такие труды, и все напрасно…

Неожиданно она резко дернула его за пояс:

– Стой! – Рэн остановился. – Я должна забрать мою сумку!

Увидев указующий перст, Рэн наклонился, и когда девушка подхватила с пола кожаную сумку, выругал про себя весь женский род за привязанность к безделушкам.

– Спасибо. Мне повезло, что они ничего не требовали от меня и не взяли моих вещей. – Она удовлетворенно усмехнулась. Рэн двинулся дальше. – Подожди! – вновь попросила она.

– Замолчи! Любое промедление чревато тем, что мы останемся здесь навсегда.

По доносящимся звукам Рэн понял, что его людям пришлось воспользоваться ружьями, а это уменьшало шансы на спасение.

– Но ты потерял свой камень… – Рэн остановился. – Красный камень с эфеса твоего меча лежит под твоей правой ногой.

Рэн наклонился, нащупал шлифованный рубин и сунул его в карман.

– Ты должен спасти Шокаи.

– Кто это такой?

– Мой телохранитель.

– «Телохранитель», – передразнил ее Рэн, наблюдая, как развиваются события за разбитыми дверями. – Не забудь хорошо заплатить ему за услуги, красавица. Ведь он так успешно справился со своими обязанностями.

– Не всегда полагайся на свои глаза, – возразила она загадочно.

Рэн споткнулся, и девушка вскрикнула:

– Будь повнимательнее. Или лучше оставь меня здесь!

«Соблазнительная девочка», – подумал Рэн, когда она чмокнула его в ухо.

– Помолчи! – Рэн откинул ее тяжелую косу, упавшую ему на глаза, и пошел вперед.

– Ладно, но теперь идем за Шокаи, – повелительно сказала она.

Рэн пропустил ее слова мимо ушей.

– Помоги ему! – Она попыталась вырваться.

– Вы не в том положении, мадам, чтобы отдавать мне приказания. – Рэн слегка похлопал ее по мягкому месту, и девушка умолкла. Выйдя в коридор и увидев, как мелькают мечи мамелюков, Рэн выхватил из ножен саблю. К счастью, его людям удалось удержаться неподалеку от темницы, из которой он только что освободил пленницу.

– Так ты мне отказываешь?! – возмущенно воскликнула она. – Это дурно с твоей стороны. Ты злой человек, мне следовало сразу это понять. Увы, я ошиблась в тебе.

Едва Рэн появился в коридоре, битва ожесточилась. Он понял, что турки полны решимости схватить и убить спасенную им женщину.

– Бэйнс! Ваткинс! На левый фланг! Дахрейн – на правый! – Рэн взглянул на Доминго, дравшегося в конце зала, и его первый помощник понимающе кивнул. Дальше путь был свободен. Хорошо бы успеть добраться туда.

– Эй, Ваткинс или Дахрейн, освободите Шокаи, идите в тот коридор.

В этот момент женщина закрыла ладонью глаза Рэна. Он со злостью отдернул ее руку, царапнув мечом низкий потолок. «Эта женщина, бесспорно, заслуживает тюрьмы, – подумал он, отражая удары стражников. – Черт подери, приходится упражняться в фехтовании из-за какой-то безмозглой женщины, захваченной турками во дворце султана». А ведь его предупреждали, что она доставит ему неприятности! Да если он не избавится от своей ноши, его жизни грозит серьезная опасность. Между тем девушка колотила Рэна по спине, призывая на помощь своего телохранителя и требуя немедленно вернуться и освободить его. Безумная! Вся крепость уже поднялась по тревоге и в любом коридоре их могла ждать засада. Слишком много жизней унесла сегодняшняя ночь, а Рэну совсем не хотелось погибать.

– Перестань вопить, иначе ты всех погубишь! – крикнул он, еще крепче обхватив бедра девушки.

Окруженный своими товарищами, он приблизился к лестнице и тут, раздраженный выходками спасенной им женщины, сбросил ее со своей спины. Она невольно отступила, перекинула косу через плечо и взглянула на него.

Тут он впервые разглядел ее. Да, Рэнсом Монтгомери в жизни не видывал такой красавицы! В черных как смоль волосах переливались граненые рубины. Разрумянившееся от волнения лицо казалось изваяно великим скульптором. Ярко-голубые глаза, поминутно менявшие выражение, внимательно присматривались к нему. Рэн чувствовал себя, как конь, выставленный на продажу. Незнакомка поправила висевшую на плече сумку и, вскинув голову, молча направилась назад к темнице.