В голову лезли горькие мысли.

Кто такие вообще принцессы? Пешки в чужой игре. Их выдают замуж не по любви, а в политических интересах. Пусть за урода, но лишь бы было выгодно.

Правда, самой Джоанне повезло с супругом. Хотя их совместная жизнь и не продлилась долго. Вильгельм оказался хорошим мужем. Он был на десять лет старше Джоанны, но столь значительная разница в возрасте не смущала принцессу, ведь, когда ее привезли на Сицилию, малышке недавно исполнилось одиннадцать, и она еще не задумывалась о тонкостях супружеской жизни.

Поначалу Вильгельм не хотел жениться на Джоанне. Впервые замысел поженить их возник, когда ему было семнадцать. Вильгельм не пожелал ждать, пока семилетняя крошка подрастет, и посватался к дочери восточного владыки Мануила Комнина. Однако сватовство закончилось неудачно, и Вильгельм отправил послов в Англию, чтобы они решили, стоит ли ему брать в жены принцессу Джоанну.

Именно тогда ее привезли в Винчестер и поселили вместе с принцессой Алисией, нареченной Ричарда. Она никогда не забудет, как отец заглянул в классную комнату и сказал ей про важных сановников, которые прибыли из Сицилии специально, чтобы с ней познакомиться. Вслед за этим отец добавил, что она должна вести себя чинно, как подобает благовоспитанной девице, ибо необходимо произвести на них хорошее впечатление. От этого зависит не только ее, но и его будущее.

Джоанна предстала перед ними и ответила на все их вопросы. Отец явно остался доволен, поскольку ласково положил ей руку на плечо. А гости воскликнули:

— Да она писаная красавица! Король Сицилии будет несказанно рад!

Вернувшись в детскую, Джоанна поделилась своими впечатлениями с Джоном и Алисией, которые поджидали ее, сгорая от любопытства. — Понятно! — воскликнула всезнающая Алисия. — Это смотрины.

И она объяснила, чему обрадуется сицилийский правитель.

— В таком случае Ричард тоже должен радоваться. Ты же у нас красавица, — сказала Джоанна.

— Да-да! Он будет любоваться тобой, как наш отец, — поддакнул Джон, и Алисия густо покраснела.

— Ты погляди на нее! Зарделась, как маков цвет, — захохотал Джон.

Теперь-то Джоанна понимала, что ее смутило. А тогда, наивная, не догадывалась.

«Мы с колыбели опутаны интригами», — горько усмехнулась она.

…И вот в возрасте одиннадцати лет она отправилась на Сицилию. В Нормандии Джоанну встретил старший брат Генрих. Гордясь тем, что отец повелел его короновать, брат называл себя королем Генрихом. Он был так красив и обходителен, что Джоанна сразу же прониклась к нему любовью. Как она радовалась, что у нее такой прекрасный брат! Генрих был добрым, ласковым и веселым. Он хотел, чтобы она на всю жизнь запомнила дни, которые они проводили вместе. По пути они останавливались в замках, и Генрих устраивал пиры и турниры. А выходя победителем из состязаний, неизменно говорил: «Я старался ради тебя. Ты моя прекрасная дама… Моя милая сестричка Джоанна!» О да, Генрих был просто обворожителен. Не то что его отец! Однако теперь Джоанна знала и другое: Генрих оказался слабовольным, поверхностным и лицемерным. Он лгал отцу и принес ему много горя. Но юной Джоанне брат казался истинным совершенством. Как печально, когда разбиваются наши детские иллюзии! Узнав о гибели Генриха, Джоанна выплакала все глаза. Она день и ночь молилась за упокой его грешной души. А грехов он взял на душу немало: предал отца, осквернял монастыри, грабил церковные ризницы, чтобы заплатить солдатам, которые выступили вместе с ним против короля. Да, кто бы мог предугадать столь печальную развязку в те золотые дни, когда брат сопровождал юную Джоанну во время ее путешествия по Нормандии и всячески старался отвлечь девочку от мыслей о незнакомом человеке, поджидавшем ее в чужом краю?!

Генрих проводил Джоанну до границы с Аквитанией, где она повстречалась с другим своим братом. Ни у кого на свете не было таких прекрасных братьев! Генрих поразил девочку своей красотой, Ричард — поистине царственным величием. Наверное, так выглядели боги, сходя с Олимпа на землю. Высокий, светловолосый, ясноглазый Ричард был воплощением благородства и непобедимости.

Отношения Джоанны с Ричардом были не такими доверительными и дружескими, как с Генрихом, но зато рядом с ним она чувствовала себя неуязвимой. Всем своим видом Ричард давал ей понять, что охранит ее от любой напасти. Джоанна чувствовала — пока она с ним, ей ничто не угрожает.

Богоподобный Ричард проводил Джоанну до побережья и посадил в Сен-Жиле на сицилийский корабль, который прислал за ней жених.

Девочка простилась с братом нежно, но сдержанно. Почему-то она была уверена, что Ричард презирает плакс. С Генрихом все было бы по-другому: они оба дали бы волю слезам и не стыдились бы своей слабости.

«Когда-то мне еще доведется свидеться с милыми братьями?» — гадала Джоанна, глядя на быстро удаляющуюся полоску берега.

Джоанна загрустила, но, когда корабль вышел в открытое море и началась качка, Джоанне стало так худо, что она позабыла про все на свете и мечтала только побыстрее умереть. Бедняжка и вправду едва не отдала Богу душу. Поглядев на ее страдания, капитан счел неблагоразумным продолжать путешествие и пришвартовался в Неаполе. Близилось Рождество, и приближенные принцессы сделали все от них зависящее, чтобы время, проведенное на берегу, протекало весело и интересно. Затем кортеж Джоанны отправился по суше через Калабрию, чтобы морем ей осталось преодолеть только Мессинский пролив.

Забота, которую капитан корабля проявлял о Джоанне, свидетельствовала о том, что ее будущий муж печется о ее благополучии, и Джоанна, еще не видя сицилийского короля, прониклась к нему симпатией.

Он же, увидев ее, просиял от радости. Нет, он, конечно, слышал, что Джоанна хороша собой, но такое говорят про всех принцесс на выданье. По крайней мере, когда хотят их сосватать. Часто это бывает, мягко говоря, преувеличено, но порой принцесса и вправду оказывается миловидной, и тогда жениха ждет приятный сюрприз. Так случилось и с Вильгельмом, которому Джоанна понравилась с первого взгляда. И не только ему, но и всем сицилийцам.

Она никогда не забудет, как сошла на берег… Господь смилостивился над ней: когда они переплывали пролив, море не штормило, и Джоанна чувствовала себя превосходно. Она была свежа и очаровательна. Вильгельм не мог на нее налюбоваться. Он гладил невесту по голове, целовал ей руки и не уставал повторять, что она прелестна.

Джоанна была совсем еще девочкой — двенадцати лет от роду, — однако в те времена замуж выдавали очень рано. Вильгельму не терпелось сыграть свадьбу. Он сказал Джоанне, что ее отец тоже будет этому рад.

К Джоанне приставили служанок, которые наперебой стремились ей угодить. Каждый день жених присылал ей дорогие подарки. Ступив на сицилийскую землю, Джоанна постоянно была окружена заботой и вниманием, и не прошло и двух недель, как они с Вильгельмом поженились. Венчал их архиепископ города Палермо.

Джоанна любила вспоминать те счастливые дни. Вильгельм был добр и ласков. Теперь, повзрослев, она понимала, что все могло быть иначе. Конечно, отец обеспечил ее богатым приданым. Наряду со всем прочим там были золотой стол о двенадцати ножках — он один представлял собой целое состояние, — шелковый шатер и сотня прекрасных галер. В придачу отец дал столько пшеницы, что для ее перевозки понадобилось шестьдесят тысяч мулов. А сколько еще было ячменя! А бочки с вином! А двадцать золотых чаш и двадцать четыре золотых блюда! Так что сицилийский король не прогадал, породнившись с английским. Но, несмотря на столь щедрое приданое, он мог вести себя иначе. Поэтому Джоанна была благодарна судьбе, что та послала ей такого заботливого мужа.

Джоанна полюбила Сицилию, а уж когда у нее родился сын, которого она назвала Богемондом, ей казалось, что она счастливейшая из смертных. Но, увы, Богемонд радовал ее недолго. Вскоре он умер, и не только родители бедного малютки, но и вся Сицилия оплакивала эту утрату.

Впрочем, смерть королевского сына опечалила не всех. Танкред втайне торжествовал.

Проклятый Танкред! Из-за него она теперь томится в неволе. Он появился при дворе, когда Вильгельм был еще жив и здоров. Танкред норовил хоть чем-нибудь выделиться. Он явно чувствовал себя ущербным из-за того, что был рожден вне брака. Незлобивый Вильгельм жалел его. Ему даже казалось, что он в чем-то виноват перед Танкредом. Поэтому он всегда привечал этого негодяя. Но Джоанна сразу почувствовала, что Танкред опасен.

Однако, поскольку Вильгельму было всего тридцать с небольшим и он не жаловался на здоровье, честолюбивый бастард пока не представлял собой серьезной угрозы. Да, малютка Богемонд умер, но у Джоанны и Вильгельма могли родиться другие наследники. Вот если бы она оказалась бесплодной, тогда бы Танкред был единственным претендентом на сицилийский престол. И даже то, что он незаконнорожденный, не послужило бы ему помехой.

Правда, у Вильгельма была еще сестра Констанция, которую выдали замуж за Генриха Германского, старшего сына императора Фридриха Барбароссы. Поэтому можно было предположить, что если Вильгельм умрет, не оставив наследников, то правительницей Сицилии станет Констанция.

Перед смертью Вильгельм призвал к себе Джоанну. Он был не на шутку обеспокоен ее участью и еще раньше распорядился, чтобы в случае его смерти приданое бездетной вдовы возвратили ее отцу: оно пригодится, когда Генрих будет вновь выдавать Джоанну замуж. Подобно большинству средневековых рыцарей, Вильгельм мечтал принять участие в крестовом походе. И не только потому, что это сулило увлекательные приключения и богатые трофеи, но и потому, что крестоносцам отпускались все грехи. Вильгельм намеревался снарядить на свои средства целое войско, заранее оговорив, что, если с ним случится какое-нибудь несчастье, они будут переданы Генриху Английскому, который тоже собирался в поход на неверных.

Однако в июле король Генрих скончался. А в августе, прежде чем вести о его гибели дошли до Сицилии, Вильгельм и сам был уже очень плох.

Узнав о смерти Генриха, Вильгельм еще больше тревожился за судьбу жены, которую очень любил.

— Слава Богу, что у тебя есть брат, который станет тебе надежной защитой! — из последних сил радовался Вильгельм. — Будь наш сынок жив, я бы считал, что твой долг — остаться здесь и воспитывать будущего короля. Но, увы, малютке Богемонду не суждено стать королем. И теперь законная наследница сицилийского престола — моя сестра Констанция. Что ж, она будет справедливой правительницей, а потом, когда придет время, королем Сицилии станет ее муж или сын. Насчет них я спокоен, тут все будет идти своим чередом. А вот твое будущее меня тревожит.

Джоанна принялась его успокаивать.

— Отец умер, но королем Англии стал мой брат Ричард, — напомнила она. — И я не сомневаюсь, что он позаботится обо мне. Я никогда не забуду, как Ричард принимал меня в Аквитании. Он непобедимый воин. Прошу, не волнуйся за меня. Тебе сейчас следует думать о своей душе, Вильгельм. Ты с честью выполнил свой долг передо мной — был мне хорошим мужем.

Вильгельм не отпускал ее от себя ни на минуту, так что она была с ним до самого конца и только потом удалилась в свои покои оплакивать потерю любимого супруга.

Вскоре к ней явился Танкред.

Джоанна была потрясена до глубины души. Тело Вильгельма еще не успело остыть, а Танкред уже метил на его место!

— Сицилии нужен сильный правитель, — заявил он. — В моих жилах тоже течет королевская кровь. Я не допущу, чтобы корона перешла к жене германского короля!

— Но Вильгельм не хотел отдавать тебе престол! — возмущенно воскликнула Джоанна.

— Мало ли что?! Вильгельм мертв, и с его желаниями теперь можно не считаться.

— Ты ошибаешься! — вскричала Джоанна.

— Нет, — покачал головой Танкред. — Я докажу тебе, что я прав.

— Неужели ты думаешь, что король Генрих позволит тебе украсть корону у Констанции? — не унималась Джоанна.

— Генрих далеко. Теперь я здесь хозяин. И вообще, тебя здешние дела больше не касаются. Ты отправишься в Англию.

— Последняя воля Вильгельма для меня — закон.

— Ну и что?

— А то, что я не позволю тебе узурпировать трон.

Танкред побагровел. Он клокотал от гнева. Опять ему тычут в нос тем, что он незаконнорожденный?! Будь он законным сыном сицилийского короля, разве кто-нибудь посмел бы поставить под сомнение его право на престол? Нет, конечно! Что ж, он им покажет… Плевать ему на их обвинения! Ну и пусть он бастард! Он все равно станет королем! Великий Вильгельм Завоеватель, между прочим, тоже был незаконнорожденным.

— Интересно, как вы намерены мне помешать, миледи? — язвительно осведомился Танкред.

— Всеми доступными мне способами, — с жаром заявила Джоанна.

Танкред в бешенстве выскочил из комнаты.